***
— Расскажи мне о нём. Нори, развалившийся прямо на земле в шатре Дис, подложив себе под голову мешок с какой-то дребеденью, лишь фыркнул и тряхнул головой, разбрызгивая влагу с волос на несколько метров вокруг, враз став похожим на облезлого пса, ненароком попавшего под дождь. Бродяга. Отброс. Низший. Незаконнорождённый. Были сотни, тысячи эпитетов, которыми остальные гномы и люди описывали этого гнома. Идиоты, говорящие шёпотом во тьме, просто не понимали, что Нори и есть эта тьма. И что одно лишь его желание — и ублюдки захлебнутся собственной кровью. Для Дис же он всегда оставался просто Нори. Гном, которому она доверила самое ценное, что было в её жизни, — брата и сыновей. И она прекрасно знает, чего стоит Нори сдерживаться и не действовать как в старые добрые времена: побольше крови, а с последствиями разберёмся потом. — Нечего рассказывать, — гномка вздрогнула, выныривая из собственных мыслей, и наткнулась взглядом на две тонкие щели изумрудного цвета. Дис была без понятия, кем был безымянный отец Нори, но глаза тому достались точно не от матери, во взгляде которой всё время бушевало пламя пожара. — Нечего? — приподняла бровь Дис. Нори устало выдохнул. Наверное, она единственная, кто видела его раздражённым, злым, недовольным или разочарованным. Бессильным. Для всех остальных же он был ублюдком, не способным думать не о чём другом, кроме выгоды для собственных карманов. — Бильбо хороший друг и всей душой привязан к твоим пацанам и нашему доблестному королю. Он не опасен. — Именно его привязанность к Торину и моим сыновьям, — произнесла Дис, отставляя кубок с вином в сторону и слегка подаваясь вперёд, — делает его столь опасным. Если они столь же привязаны к нему, то это делает хоббита мишенью и слабым звеном. На несколько минут между ними повисла тишина, прерывая лишь отдалёнными тихими разговорами между стражниками, несущими вахту во временном лагере. — Он не слабое звено, Дис, — наконец, заговорил Нори, всё так же лежа на земле, — он силён. Если бы ты видела, как он изменился, вырос с того момента, как переступил порог своей норы в Шире… — Ты слишком размяк, — фыркнула гномка, прерывая Нори на полуслове, — в былые времена ты бы сказал мне, что любые привязанности нужно отсекать по корню, а слабые звенья удалять из цепи, так как они могут сломаться и стать причиной падения моей династии, — она задумчиво склонила голову набок, буравя притихшего гнома пристальным взглядом. — Как я могу доверять твоим суждениям, когда ты сам настолько привязался к этому хоббиту? Нори медленно, тягуче поднялся, не встречаясь взглядом с Дис, и поплёлся в сторону кувшина с водой. Он никогда не пил вино. Дис и вспомнить-то не могла, чтобы хоть раз видела того с кубком чего покрепче молока. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — наконец спросил гном, сделав несколько неспешных глотков из кувшина. — Полей. Дис молча встала и перехватила тару с водой, прежде чем полить на руки своему самому старому и самому верному другу, молча наблюдая за тем, как тот умывается, и не обращая ни малейшего внимания на грязь, которая некрасивыми тёмными пятнами осела на подол её пышного платья. — Ты считаешь, что убийство — это не выход? — спросила гномка, протягивая Нори полотенце, когда тот умылся. — Убийство никогда не было выходом. Это — крайний способ решения проблемы, когда просто не остаётся другого выбора, — пробормотал гном куда-то в сероватую ткань, прежде чем плюхнуться на табурет, стоящий возле низкого столика с едой и напитками, отбросив тряпку куда-то в сторону. — Вздор, — фыркнула Дис, прежде чем обратно усесться на свой стул, — похоже, воздух Эребора плохо на тебя влияет. Между ними снова воцарилась тишина. Вязкая и неприятная. Она и вспомнить-то не могла, когда в последний раз между ними была такая пропасть из разных мнений и желаний поступить так, как каждый считает нужным. — Торин отдал ему покои Фрерина, — наконец произнёс Нори, не открывая глаз. Дис зло фыркнула и потянулась к вину, делая несколько глотков прямо из бутылки. Нори видел её во многих не шибко подходящих принцессе гномьего клана ситуациях, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. — И ты хочешь мне сказать, что этот хоббит не проблема? Нори устало выдохнул и уставился на неё своими изумрудными бездонными глазами, которые видели слишком много зла, чтобы верить в добро, но при этом готовы были защищать маленькое существо, которое вот-вот грозило превратиться в проблему, от гнева принцессы Эребора. — Его зовут Бильбо, Дис, — гном слегка поддался вперёд, — я не говорил бы тебе, что ему можно доверять, если бы это в самом деле было не так. — Беллона… — Он ничего ей не сделает, — перебил её Нори на полуслове, — ничего. Он… Махал, да Бильбо скорее покажет ей весь Эребор и будет вести себя как ни в чём не бывало, чем причинит вред будущей жене Торина. Бильбо никогда не поступит подобным образом, потому что благо Эребора, Торина, Фили и Кили для него превыше собственной жизни. Гномка задумчиво склонила голову набок, скривив губы в усмешке. — Дис, — вкрадчиво произнёс Нори, прекрасно зная, что добром это не кончится. — Даже если я прикажу ему организовать свадьбу Торина и Беллоны? — хмыкнула гномка, делая ещё несколько глотков вина. — Даже тогда он останется этим самым хоббитом из твоих рассказов? Или всё же сказка закончится, явив настоящую гнилую суть? — Ты пожалеешь о собственных словах, когда узнаешь Бильбо поближе, — тряхнул головой Нори, прекрасно понимая, что спорить бесполезно. — Очень пожалеешь. — Сомневаюсь, — фыркнула Дис и, чуть повысив голос, произнесла: — Дэмхорн! Створки палатки моментально распахнулись, являя взору сидящих гномов низкого темноволосого стражника, который молча поклонился Дис, напрочь игнорируя ухмыляющегося Нори. — Ваше Высочество. — Прикажи собирать лагерь, — кивнула головой гномка, — я хочу как можно быстрее оказаться дома. — Ваша воля, моя леди, — гном ещё раз поклонился, прежде чем так же быстро исчезнуть. Через мгновение послышался громкие, рубленые приказы на кхуздуле, и лагерь, спокойно дремлющий в полутьме, моментально пришёл в движение, повинуясь воле своей принцессы. — Думаю, — протянул Нори, вставая со стула и направляясь в сторону выхода из палатки, весьма виртуозно игнорируя пристальный взгляд Дис, — мне тоже стоит собираться. Твоих стражников слишком напрягает моё присутствие. — Нори, — тихо произнесла Дис в спину уходящего гнома, который мигом замер, остановившись где-то между полутьмой, царящей в палатке, и бледно-серым небом, застывшим в преддверии рассвета. Как всегда колеблясь на самой границе между светом и тьмой, не решаясь выбрать сторону. — Я всегда к тебе прислушивалась, и ты никогда меня не подводил. Ни разу. Я поверю тебе и на этот раз, но, — гномка слегка поддалась вперёд, опираясь ладонями о колени и не отрывая пристального взгляда от ровной спины, затянутой в серый потёртый плащ, — одно-единственное подозрение, мысль, неожиданно мелькнувшая в моей голове, чувство — и я избавлюсь от этого хоббита. Раз и навсегда. Нори, так и не повернувшись к своей принцессе лицом, молча кивнул. — Я понял вас, Ваше Высочество. Но, прежде чем вы сможете избавиться от мастера Бэггинса, вам придётся перерезать глотку мне, — и это стало последним, что услышала Принцесса-под-Горой, прежде чем гном решительно шагнул вперёд, навстречу первым, бледно-серым лучам восходящего солнца, оставив Дис во тьме и одиночестве.***