Антон забрал документы на следующее утро. Директор не настаивал, да и опекун выглядел достаточно уверенно и презентабельно. Арсений заметил, как они выходят из кабинета вдвоем: мужчина держал его за руку, а сам парень, опустив голову, плелся сзади.
Антон пошел к Стасу на следующий день. Тот утешал его спокойно, высказывал все собственное сожаление на счет сложившейся ситуации.
Антон молчал несколько недель. Работал и плакал после, много курил. Держался без наркотиков все эти дни. Его тешила надежда, что, если он исправится, то сможет вернуть Арсения. Стас был против, однако не высказывал это ему напрямую.
Антон давал себя иметь, играл роль лучшей сучки, получал деньги и откладывал их на университет. Стас пообещал Антону, что даст ему шанс, и это была та ниточка, за которую парень должен был зацепиться и не отпускать даже под угрозой жизни.
Однако его ломало. Ломало от отсутствия дозы. Ломало от грубых клиентов. Ломало от отсутствия Арсения рядом.
Только в начале мая, когда первая весенняя листва высвободилась из почек, и Антон был несколько недель, как чист, он позволил себе прийти в школу. Он стоял у ворот несколько часов в ожидании, когда Арсений наконец выйдет и пойдет вверх по улице. Он не знал, что ему сказать, не знал как действовать. Он не знал, как жил Арсений в эти недели. Он просто хотел увидеть его. И когда вдалеке показался знакомый черный портфель, сердце Антона до боли сжалось, и он прикрыл глаза, застыв. У него не хватило смелости подойти к нему, он только проводил его взглядом и вернулся в бордель.
В тот вечер в баре было пусто, однако один из клиентов уже ожидал его в его номере. Парень привел себя в порядок и, закинувшись успокоительными, вошел в комнату. Вся комната пропахла махоркой. На кровати сидел знакомый мужчина. Его комбинезон пропах глиной, от него веяло старостью и борщом. Антон знал, что у него была семья и несколько детей. Но это клиент. Он должен был его обслужить.
— Я тебя тут жду, — мужчина поднялся и приблизился к Антону. — Что ж ты так долго?
Он поцеловал парня в губы, грубо проталкиваясь языком в его рот. Антон весь сжался. Мужчина схватил его за талию и потянул на кровать. Парень наигранно простонал, раскинул руки, неживым взглядом смотря сквозь него. Его борода неприятно колола его шею, запах дешевого табака въелся в кожу. Антона тошнило.
— Ну-ка, раздвинь свои прекрасные ножки, малыш, — прорычал мужчина, до боли сжав его бедро.
Неожиданно для себя, Антон сжал бедра и несильно оттолкнул его ногой. Мужчина отшатнулся.
— Нет, — хрипло проронил парень.
— Поиграть решил, — сказал мужчина, обнажив свой звериный оскал. — Мне нравится.
Мужчина навалился на него, закрыл рот рукой. Парень раскрыл глаза, пытаясь закричать. Он услышал, как мужчина расстегивает ширинку. Времени было мало. Он завизжал, когда мужчина подставил свой орган, грубо оттолкнул его ногой и врезал кулаком в лицо.
— Ты что, сука, совсем охуел? — закричал мужчина.
Он вытер кровь с губ, схватил Антона за запястье и вытолкнул его в коридор. Антон плелся за ним прямо до первого этажа, нагло улыбаясь, что наконец дал кому-то отпор. Парня толкнули на пол, и он картинно свалился, прикрываясь футболкой. Бармен испуганно отшатнулся, переводя взгляд с мужчины на Антона. Парень нагло улыбнулся, и Константин сразу же побежал за Стасом.
— Ваша сука буйная! — закричал мужчина в лицо управляющему. — Он ударил меня в лицо! Что я теперь жене скажу?
Стас держался спокойно.
— Вот, — он засунул руку в комбинезон мужчины. — Компенсация за случившееся. Мы извиняемся за возникшее недоразумение. Приходите завтра, — сказал он, подняв Антона на ноги. — Он будет полностью податлив и готов.
— Я надеюсь, — рявкнул мужчина.
Мужчина удалился. В баре не осталось никого.
Стас повернулся к Антону, тот натянул наглую улыбку и, выхватив из рук Константина бутылку с Мартини, намеренно распивал ее на глазах у них двоих.
— Да что с тобой не так? — спросил мужчина, раскинув руки.
— Я не со-би-раюсь так дальше жить, — проговорил Антон по слогам. Он вытер губы тыльной стороной ладони и улыбнулся.
— Ты совсем рехнулся? — Стас подошел к парню, выхватил бутылку из его рук.
— Я ухожу. Завтра, — парень словно выплюнул эти слова в лицо мужчине. — Ты! — он оттолкнул его от себя. — Ты испортил мне жизнь! Подсадил меня на это, заставил трахаться с мужиками. Я тебя ненавижу! — его ноздри были расширены, брови сведены, а лицо выражало всеобъемлющий гнев. — Из-за тебя мой отец умер!
Стас отвесил ему по лицу, и Антон свалился со стула, держась за разбитую скулу. Он отвел взгляд и угрожающе покосился на мужчину.
— Я дал тебе все, что ты хотел! — закричал Стас. — Деньги, удовольствие, я даже позволил тебе быть с этим учителем! Это
ты все проебал, а сейчас обвиняешь меня!
Мужчина отошел от Антона, допил виски из бокала и рявкнул:
— Константин, разберись с ним. Не сильно, завтра он должен быть свеж.
Стас вышел из бара, закуривая на ходу. Антон проводил мужчину взглядом и перевел взгляд на бармена. Константин снял фартук, перчатки, обогнул барную стойку, наслаждаясь напуганным взглядом Антона. Парень пытался отползти назад. Он, словно умалишенный, мотал головой. Боялся моргнуть.
— Не подходи ко мне! — зашептал Антон.
Константин схватил его за футболку и откинул к стенке. Антон ударился головой и, застонав от боли, свалился на стулья. Округлые, тщательно сложенные несколько минут назад стулья разлетелись по сторонам.
Парень схватил откатившийся к его ногам стул и, повертев его в руке и замахнувшись, с замахом ударил Антона. Тот успел закрыть голову руками. Он резко встал, развернулся и махнул кулаком. Удар пришелся прямо по лицу бармена, но это только его раззадорило. Злобный оскал и бешеный блеск в глазах. Константин вытер выступившую из носа кровь подолом своей белоснежной футболки и, замахнувшись, ударил его ногой под колено. Антон упал, свалился словно кукла. Бармен схватил его за воротник и, сжав губы, кинул его в сторону барной стойки.
Бокалы, стаканы, бутылки — все полетело вниз и с диким грохотом разбилось на осколки. Антон со стоном поднялся, осмотрел себя: колени и ладони были в крови, все тело ныло, а раны саднили.
Удар, и Антон вновь на полу, размазывая свое лицо по острым осколкам. У него не было сил кричать.
Константин прижал его к барной стойке, раз за разом ударяя все сильнее. Прекрасное бледное лицо Антона превратилось в мясо, синяки и порезы опухли, и из носа сочилась кровь. Парень из последних сил нащупал холодную ручку «бабочки» и, несильно замахнувшись, воткнул его в бедро бармена. Константин зашипел, сморщил лицо так, что на него стало отвратительно и тошно смотреть, схватил Антона за шею.
Он сжимал его хрупкую шею, пока не услышал собственный хруст пальцев.
Антон раскрыл рот, пытаясь сделать хоть единый вдох. Все плыло. Он судорожно выдыхал последний воздух, пытался ухватиться руками хоть за что-то. Антон закатил глаза, все темнело. Он опустил руки и перестал двигаться вовсе.
Он отпустил его только тогда, когда парень наконец обмяк.
Парень лежал на холодной стойке, опустив руки вдоль тела. Константин оглядел бар — многое придется убрать, он глянул на часы.
22:47. Сердце Антона остановилось.
***
— Кость? — тихо проговорил Арсений, когда услышал, как длинные гудки заменились на шум и громкую музыку.
— Арс, — парень вздохнул. — Что такое?
— Ты не мог бы позвать Антона? — спросил Арсений. — Хотел с ним поговорить, — он оправдывал сам себя.
Он нервно теребил телефонный кабель в ожидании ответа.
— Арс…
Неприятный необоснованный страх окутал его легкие.
— Прости Арс, но Антон, — парень тяжело вздохнул. — Антона больше нет.
Арсений проморгался, сжал телефонную трубку.
— Один из клиентов задушил его во время… — сказал Константин, прокашлявшись. — Я хотел позвонить тебе и рассказать о похоронах, но не знал твоего адреса или телефона.
Мужчина не мог пошевелиться. Его руки заледенели и приросли к телефонной трубке. Он приоткрыл рот, его губы задрожали. Он уже не слышал голоса бармена.
— Я нашел его в его номере, — продолжил бармен. — Лежал, словно кукла, — он вздохнул. — Не могу об этом говорить. Ему только исполнилось 18, бедный малый.
Арсений молчал.
— Арс?
Он смог выдавить из себя лишь рваное «Да?».
— Арс, я надеюсь, ты…
— Где его… похоронили? — спросил он дрожащим голосом, переходящим в шепот. Он не хотел говорить это слово. Ему казалось, что если он скажет его, то пути назад нет, и глупая шутка бармена станет явью.
— На Новодевичьем, — сглотнув, ответил Константин. — Рядом с отцом.
— Спасибо, — прошептал Арсений и положил трубку.
Он не нашел его могилы. Начав в полдень, он пешком прошел все семь тысяч гектаров. Не теряя надежды, он ходил в стороне старого кладбища, перелезал через хлипкие ограждения, падал, и вновь поднимался, светя фонариком в надгробия. Если бы мертвецы могли восстать, то они удушили бы Арсения за такое неуважение к их бессмертным душам. Он всю ночь провел на кладбище, выискивая его фамилию на каменных надгробиях. Двадцать шесть тысяч надгробий — и все как одни. Неизвестные ему имени, люди, давно покинувшие этот мир. И наконец, найдя единственный крест с прибитой табличкой «Шастун Андрей», Арсений не обнаружил рядом ничего. Мужчина перелез через ограду и осмотрелся. Он провел рукой по сырой, невспаханой земле, жухлая трава щекотила ладонь — земля была нетронута.
Он пришел в бар рано утром, когда солнце только поднималось из-за горизонта и освещало старые покосившиеся дома и еще свежие неоновые вывески магазинов и баров. Пьяный. Со старых, шнурованных ботинок сочилась вода — с кладбища сходил последний снег. Его колени были в грязи, а руки дрожали.
— Арс? — безмолвно проронил Константин, когда мужчина подошел к нему. Он выбросил сигарету и вжался в стенку.
Арсений прижал его к стенке, обдавая лицо запахом перегара и мертвечины.
— Где он? Где Антон? Ты мне лгал! — кричал мужчина.
Он достал пистолет из кобуры и дрожащими руками поднес его к голове бармена.
— Отвечай! — завопил он, разнося свой жалостливый крик по улочкам.
Парень спустился по стенке. Он поднял на мужчину. Посеревшие уставшие глаза оттенялись красным, на глазах все еще были слезы, и соленые дорожки тянулись по его небритым щекам. За одну ночь он словно постарел. Губы иссохли, среди темных волос пробивалась седина.
— Что бы ты сейчас не собирался сделать, — хрипло проговорил Константин, испуганно смотря мужчине в глаза, — это его не вернет.
Арсений завыл. Он схватил себя за волосы и упал на колени. Закрыл глаза.
— Это я виноват, — качаясь из стороны в сторону, прошептал Арсений. — Я его отпустил.
Константин боязливо дотронулся до его плеча, приобнял его, и Арсений сжался, чувствуя, как ком в горле перекрывает легкие. Он заскулил, как загнанный пес.
Он впервые в жизни столько плакал. Задыхался в собственном плаче, кусая губы и вырывая волосы. Он поднял взгляд на Константина, тот все еще сидел рядом, гладя его по плечу. Его тонкие брови были сведены, а лицо отражало вселенскую печаль. Возможно, тогда ему действительно было жаль.
— Знаешь, — хрипло проронил Арсений. — О чем я действительно жалею, — он свел брови, сглотнул. — Я никогда не говорил ему, что люблю его, а он мне говорил это каждый день.
***
«В распоряжении ПТВ оказались эксклюзивные кадры расправы над мужчиной незаконной городской группировкой. Мужчина, опознанный по кадрам, как Львов Константин Геннадьевич, был жестоко застрелен из короткоствольного оружия близ автотрассы «Нева». Нам удалось выяснить, что потерпевший был застрелен из «Лупары», оружие, которым пользовались мафиозные группировки еще в тридцатых годах. Не значил ли это, что в городе появилась новая преступная организация? Запись с камер видеонаблюдения прерывается, и, до настоящего момента, следствие не оглашает результаты расследования. Тело мужчины так и не было найдено, поиски в черте города приостановлены. Розыскной отряд ведет поиски близ трассы «Нева».
Старая продолговатая «Ауди» двигалась в сторону Вепсского леса. Ни разу не нарушив ни одного правила дорожного движения, она была не замечена ни одним полицейским патрулем. Машина остановилась только тогда, когда GPS показало значение «43 километра от ближайшего населенного пункта». Молодой мужчина, прихрамывая, вышел из машины, открыл багажник. Он тихо вздохнул, пар из его рта быстро улетучился; поднялся ветер - погода портилась. Мужчина, напрягшись, вытащил из багажника большой картофельный мешок, схватился за веревки и потащил к обрыву. Веревка до боли впивалась в его бледную руку. Он остановился. Закурил.
— Ты доставлял слишком много проблем. Надеюсь, ты в скором времени там сгниешь, — сказал он, отпинывая его с дороги.
Он посмотрел в небо. Темное, как и его глаза, затянутое плотным полотном кучевых облаков. Ветер усиливался, и с неба посыпался последний в этом году снег.
Это был последний весенний снег. Погода испортилась в мгновение, не оставив нежным петербуржцам ни одного шанса насладиться прекрасным весенним днем. Где-то в городе, напевали всем знакомую дворовую песню — колыбельную.
