Алгоритм смерти

Гэвин заехал в магазин недалеко от дома и долго стоял возле холодильника с пивом, украдкой поглядывая на стоящий на полках виски. Нет, работу завтра никто не отменял, а сегодняшние слова Фаулера о звании сержанта только подогревали намерение просто выпить и отвести душу, а не набухаться в сопли, что никакой будильник утром не разбудит. Жил он в хорошем районе, не с дорогими домами и ухоженными дворами, но более или менее приличным. Преступность в этой местности была низкой, никто не дебоширил особо, здешние бары были тихими, никакие бандиты по округе не шастали. Спокойный район со своими причудливыми соседями и бродячими кошками или собаками. На той улице, где он жил, дома были маленькими и одноэтажными, скупали здесь недвижимость по большей части такие же работяги, как он. Недалеко от центра и не слишком дорого. Иногда Рид задумывался о том, чтобы купить дом побольше, но зарплата детектива ничего обещать не могла. Как-то родители хотели, чтобы он купил дом побольше и наконец обзавелся семьей и обязательно детьми. Но родители умерли и больше никто ему о таком не говорил. Только Тина все волновалась о его личной жизни, но Рид только отмахивался, говоря, что благополучно женат на работе. Выйдя из магазина и направившись к машине, Гэвин как-то огляделся по сторонам и уставился на бетонную стену напротив, на которой красным баллончиком было написано «WWrA9D». Постарался вспомнить, где уже такое видел, но в голову ничего не лезло. Надпись казалась до безумия знакомой, но в то же время видел он ее словно в первый раз. Пожал плечами и сел в машину. Оказавшись дома, мужчина сразу везде включил свет и прошел на кухню, оставив на небольшом столе пакет, а пиво убрал в холодильник. Прошел по дому и закрыл везде шторы, и только потом принялся раздеваться, чтобы сходить в душ. Наверное, из-за работы детективом ему постоянно казалось, что за ним кто-то наблюдал. Мысли о том, что какой-нибудь псих, которого он когда-то засадил в тюрьму, стоит под окном и пристально наблюдает, готовясь напасть, бросали в дрожь. Гэвин быстро помылся, смывая с себя прошедший день. И понял, что стало чуточку легче. Словно слезы и горячий душ, а также мысли о любимом пиве на столе улучшили нынешнюю ситуацию, дали надежду. Он и так понимал, что должен взять себя в руки, но только на сегодня позволил себе дать слабину. Ведь не привык выказывать слабости даже наедине с собой. Спасибо воспитанию отца. И непонятно, в хорошем смысле или плохом. Рид переоделся в домашнюю одежду и прошел на кухню. Достал одну банку пива из холодильника и задумчиво оглядел остальные четыре. Конечно, от такого количества не улетит, но опьянеет и спокойно заснет. Снова подумалось о Хэнке. Как тот сидел и пил в одиночестве каждый день после трагедии, и никого не было рядом, чтобы помочь. Отставить такие мысли. Я хочу расслабиться, а не на старые раны давить. Включил музыку, достал из пакета готовую еду и открыл банку. Сделал первый глоток. Тот оказался настолько приятным, что Рид сразу выпил половину, выдохнув. Стало хорошо. Еще легче. Сосредоточился на музыке и принялся есть. Мысли предательски шли не в то русло. Гэвин злился. На себя, на департамент, на расследования, на криминалистов, на мир вокруг. Но упрямо сдерживался. В конце концов взял с дивана планшет и открыл на нем отчет криминалистов, зачем-то решив прочитать его еще раз. И не увидел ничего нового. Красный лед, смерть от падения с высоты, вероятно, жертва в состоянии наркотического опьянения открыла окно, и сама выпрыгнула. Рид решил перечитать собственные заметки по своим расследованиям, прикидывая, что можно еще завтра сделать. В ежедневнике на работе он накидал все быстро, почти не думая. А теперь, перечитав все еще раз, подумал, что было бы неплохо потолковать с владельцем бара, где убили мужчину, запросить записи с камер видеонаблюдения на близлежащих улицах, где девочку сбил водитель, а еще поторопить криминалистов с осмотром одного андроида, которого нашли в подвале. Вот и оно. Теперь дела по андроидам висят не только на Хэнке. Ведь нет больше Хэнка. И снова он отогнал от себя ненужные мысли. Достал вторую банку, доел и выкинул весь мусор со стола. Спать не хотелось, а просматривать дела на пьяную голову — это их любимое занятие с Тиной. Напиваешься и пытаешься придумать, кто убийца, какой у него мотив и так далее. Всегда такая игра оказывалась веселой. Тем более даже у Тины на патруле происходило много интересного. Рид бы так и просидел до самой ночи за планшетом, если бы не раздавшийся звонок в дверь. Он аж подпрыгнул и глянул на время. Одиннадцать часов. Кого могло принести так поздно? Звонок повторился, только в этот раз дольше, уши резал. Стало не по себе, а на мгновение даже страшно. Снова мысли о преступниках, которые желали ему отомстить. Но делать вид, что никого нет дома бессмысленно — свет горел по всему единственному этажу. Мужчина встал и прошел к двери, глянув в глазок. И тут же распахнул ее, ошеломленно смотря на незваного гостя. — Жестянка? Ты чего тут? Коннор стоял перед ним ровно, точнее старался держаться ровно. Был одет в черные брюки и белую рубашку — ходил только в классике в участке, после того как стал девиантом. Рид сразу подумал о том, что он, наверное, собирался на работу, но что-то ему помешало или остановило. Смерть Хэнка. Андроид дрожал, диод горел красным, по щекам бежали слезы, брови были сведены, губы поджаты. Он то смотрел на Гэвина, то озирался по сторонам. Открывал рот, словно пытался что-то сказать, но не мог. И от одного его вида внутри Гэвина что-то щелкнуло. Перед глазами пробежала трансляция с революции, дела, где жертвами были андроиды, Хэнк и Коннор, когда работали вместе. Все это смешалось в единую картину. Поэтому Рид тоже осмотрелся по сторонам и схватил Коннора за рукав, затащив внутрь и закрыв дверь. — Коннор? Что с тобой? Зачем пришел? Но он не ответил. Смотрел глазами побитого щенка и плакал, грудная клетка у него вздымалась, дышал прерывисто. А затем и вовсе упал на колени, уткнувшись лбом в деревянный пол. Гэвин тут же опустился за ним. Крепко взял за плечи и заставил выпрямиться, благо силы позволяли. — Успокойся, Коннор. Дыши, вот так, дыши. — И не надо тут говорить, что андроидам дышать не нужно. Посмотрите на него, он явно задыхается от слез. Коннор будто прислушался к нему, постепенно выровнял дыхание, но плакать не перестал, опустил голову и тихо всхлипывал. И неожиданно схватился за локти мужчины, сжав так сильно, что стало больно. — Не знал, куда идти… Больше никого нет… Я не знаю, что мне делать, детектив Рид. Я не знаю, я… — Рид поджал губы. Машина. Машина, созданная человеком. Но сейчас эта машина так отчаянно плакала и хваталась за него как за спасательный круг, дрожала. Разве сотрудники Киберлайф вложили бы в машину такие программы, что заставляли Коннора сейчас так рыдать и дрожать? Гэвин уже ничего не знал. Уже ничего не мог понять. Только вспомнил свое обещание. И знал, насколько важен Хэнку был Коннор. — Не знаю, что делать… Детектив Рид, что это? Что это было? Как… как это… я… Гэвин ненароком вспомнил, что случалось с девиантами, когда их уровень стресса достигал максимальной отметки. И последнее, чего он хотел, чтобы Коннор вышел из пригодности прямо в его доме, прямо в его руках. Поэтому и обнял андроида, уложив его голову себе на плечо. Наверное, это поможет. Наверное, так ему станет немного легче. Конечно, было неловко и странно, особенно от осознания, что Коннор сам пришел к нему. Но, если вспомнить, то в участке он и вправду ни с кем особо не общался, кроме Хэнка. А у них с Гэвином долгая история, хоть и не совсем приятная. — Все, жестянка, все хорошо. Все будет хорошо. Слышишь? Коннор лишь сильнее задрожал и громче зарыдал, продолжая хвататься, только уже перешел на плечи. Гэвин прикрыл глаза, медленно водя ладонями по спине на андроида. Абсурдно, вся эта ситуация такая абсурдная, просто до жути. Но ведь… Коннор сам пришел к нему. Из всех людей в департаменте выбрал именно его. Почему? Потому что я однажды подошел к тебе и извинился? Разве тот же Коллинз не подойдет для такого? Разве… люди обращаются к Гэвину Риду за таким? — Так. — Эти объятия стали до ужаса неловкими, особенно когда андроид перестал плакать, но не отпустил, а только сильнее вжался. — Ты давай-ка приходи в себя, жестянка, да? Поспи или еще чего, что вы там делаете, а потом… а завтра отвезу тебя в участок, да? Поговоришь с капитаном, он тебе оформит отпуск официальный, придешь в себя, а потом… — Как я могу вернуться туда, где был он? Коннор поднял свои карие щенячьи глаза, полные слез. Или это были не слезы? Какая там у них жидкость за это отвечает? Спасибо, что не тириум, его бы тут же затошнило прямо у входной двери. Блевать на андроида в депрессии не хотелось. Рид о чем-то поразмыслил, а потом встал на ноги и потянул андроида за собой. Благо тот не такой тяжелый. Прихватил за плечи и усадил диван. Он понятия не имел, что нужно андроидам, когда у них нервный срыв из-за потери близкого человека. Стоит ли взять за руку? Еще раз сказать, что все будет хорошо? Хлопнуть по спине? Захотелось взять телефон и полезть в интернет ради ответа на этот вопрос. — Слушай, я понимаю, что не был так близок с Хэнком, как ты, но… Не знаю, говорил он тебе или нет, но несколько лет назад мы были довольно хорошими… товарищами? Короче, мне тоже тяжело. И стыдно. Я чувствую вину… — Нет, раскрывать душу андроиду на грани перегрева — плохая идея. — Всем тяжело. Каждому в участке тяжело. Но ты вернись, Коннор, ладно? Со временем станет легче, обещать не могу, но когда-нибудь… когда-нибудь точно полегчает. И мы все будем рядом. Тем более работа хорошо помогает отвлечься, знаешь же. Поэтому давай… прекращай тут сопли разводить, возьми яйца в кулак и поезжай завтра в участок. Коннор всю эту тираду смотрел ровно в глаза, кусал губу, но в какой-то момент быстро покачал головой и закрыл уши ладонями. Неужели настолько дерьмово получилось, что даже слышать не может? Наверное, фраза про яйца была несколько неуместной. У него ведь нет яиц. Или есть? Ах, черт, о чем ты думаешь, кретин. — Как я могу находиться там, где был он? Я не смогу, я не имею права, я… Я не знаю, что делать, я больше так не могу, не хочу… Просто… Просто хочу, чтобы все закончилось, детектив. Гэвин встрепенулся. О значении всех слов и фраз он подумает попозже. Но вот последняя фраза ему очень не понравилась. Хэнка он не спас, но, может, хотя бы Коннора удастся? Вот бы у него был тоже какой-нибудь сканер, чтобы понять, насколько процессор внутри этого андроида близок к возгоранию. — Отставить! И слышать не хочу о твоем желании умереть! — Может, поэтому он и пришел? К кому-то, кто так ненавидит андроидов, что позволит ему убить себя. Еще несколько месяцев назад Рид бы и сам в него выстрелил, гонимый собственным страхом и никчемностью, но теперь… Обещал. Он обещал. — Ты был важен для Хэнка. И он бы не хотел такой судьбы для тебя, понимаешь? Никому от этого не станет легче. Просто… давай ты поспишь, а завтра мы поедем в участок, я сам поговорю с Фаулером, если надо. Все решится, все наладится. Коннор неожиданно усмехнулся. Так горько и отчаянно, и так по-человечески, что у мужчины по телу мурашки пробежали. Андроиды не должны так усмехаться, пусть и девианты. — Нет смысла, во всем этом просто нет смысла, детектив… — Опустил голову, почти коснувшись лбом коленей. Такой беззащитный и слабый сейчас. Так и не скажешь, что именно он как-то нагнул Рида в архиве. Неприятные воспоминания о собственном позоре заставили прокашляться и стремительно подумать о чем-то другом. — Хорошо. Хорошо, детектив, вы правы. Только… только сделайте мне одолжение, прошу. О чем он мог попросить в такой ситуации? Гэвин неуверенно кивнул, хотя на секунду стало страшно, что тот попросит о чем-нибудь странном. — Мы с Хэнком расследовали… убийство. — Рид вздрогнул, когда голос андроида начал сбоить. Помехи почти мешали разобрать слова, но мужчина приложил все усилия и прислушался. — Я… плохо помню… Ошибки, блок памяти поврежден, ничего не могу вспомнить… Я… Детектив Рид, возьмите это дело… Вы должны… — Эй-эй, ты тут у меня на диване не помирай, ясно. И почему это до завтра не подождет? Что за убийство такое, что ты о нем сейчас говоришь? — В доступе отказано. — Совершенно механический голос. Словно говорил больше не Коннор. Гэвину стало по-настоящему страшно, но он продолжал сидеть перед андроидом на коленях, пытаясь унять дрожь. Докатился. Сидел на коленях перед плачущим андроидом и отчаянно верил в его слезы и эмоции. Когда же тебя так нагнуло, Рид? — Не могу… не могу ничего вспомнить, просто… — Хорошо, я понял. Возьму, поговорю с Фаулером, договорились. Номер дела хоть скажи. — В доступе отказано. В доступе отказано. В д-дост-тупе от-тказ-зано. — Все, хватит! Понял, сам все узнаю. Ты давай ложись что ли. Я знаю, андроиды в участке входят в какой-то режим ожидания, когда не работают, так что… Ложись и спи, или как это называется, черт возьми. Завтра… все завтра, ладно? Коннор как-то неуверенно кивнул и лег на диванную подушку. Рид тяжело вздохнул. Никак бы не подумал, что сам Коннор будет ночевать у него на диване при нынешних обстоятельствах. Но выкинуть его на улицу или сделать что-то еще — просто не мог. Неправильно как-то. Не по-людски. К черту, я так устал, чтобы копаться в себе, мне тоже нужно поспать. Только он собрался отойти, как его резко схватили за домашние штаны, потянув. — Спасибо, детектив. Правда, спасибо. Рид невесело хмыкнул. Не за что благодарить, он вообще ничего хорошего не сделал. Ни в прошлом, ни сейчас. Но все же от такой тихой и искренней благодарности стало совсем чуточку приятно. Он ничего не ответил, Коннор прикрыл глаза, и до этого горевший красным диод, перешел в небесно-голубой, давая понять, что андроид уснул. Или отключился. Вошел в стазис? Плевать. Мужчина поглядел на него с минуту и, убедившись, что тот точно спит, ушел на кухню. Точнее сделал все пару шагов от дивана, так как кухня и гостиная были соединены и ничем не отгорожены друг от друга. Он задумчиво посмотрел на недопитую банку пива и решил, что настроения пить не осталось. Особенно не хотелось пить в присутствии андроида. Поэтому он слил остаток пива в раковину, выкинул банку, выключил музыку, унес планшет в спальню, везде выключил свет и, последний раз посмотрев на Коннора, отправился спать. Только сон никак не шел. Рид ворочался несколько часов, а потом сдался и открыл глаза, уставившись в потолок. Такое ощущение, что жизнь его за что-то наказывала. За то, что был таким кретином последние пять лет? Боялся андроидов и поэтому срывался на них, хоть те и не были ни в чем виноваты? Что рассорился с семьей в конец, а потом они умерли? Наверное. Какой-то мерзкий голосок в голове сказал, что так ему и надо. Получай сполна. Революция, принятие андроидов, как живых существ, изменение законов, куча работы, проблемы со сном, смерть Хэнка, а теперь и Коннор, спящий на его диване. Он много дерьма натворил. Наверное, хорошо, что появился шанс все исправить. Стать немного лучше, взяться за голову. И, признав это, Гэвин наконец уснул. А когда проснулся, то обнаружил, что Коннора в его доме не было. Мужчина проверил все комнаты несколько раз, даже зашел в гараж, открывал шкаф, смотрел на улице. Но его словно и след простыл. На секунду он подумал, что ему все приснилось, но гадкое чувство внутри подсказывало, что нет. Это и вправду случилось. Прямо здесь, в его доме. Гэвин закрыл лицо ладонями, только и думая о том, что снова облажался.