И в двух мирах ты будешь Королевой

Первым сторонним ощущением, пробившимся сквозь приятное спокойствие обычного сна, было чужое прикосновение к её лицу. Не осторожное мягкое касание, а скорее, любопытные и лёгкие тычки в её нос и щёки. Напуганная, Элизабет резко распахнула глаза и едва успела увидеть тень, юркнувшую куда-то вниз. Она замерла, уставившись в одну точку и тяжело дыша, но не позволяя ни звуку вырваться из своей груди - новая привычка, ставшая почти рефлексом. Успокаивая бешено колотящееся сердце и переводя дыхание, она скользнула взглядом вокруг, чтобы убедиться что ничего не изменилось и она всё там же где уже просыпалась несколько раз до этого - в небольшой, но уютной комнате, где только негромкий писк и гудение приборов у её постели портили впечатление приличного гостиничного номера. Не самое плохое место, в котором она открывала глаза за последнее время. Вспомнив что её разбудило, Элизабет с трудом подтянула своё весившее тонну тело повыше и осторожно перекатилась на бок, с некоторой опаской заглядывая за бортик кровати. Оттуда на неё уставились два больших серо-зелёных глаза на детском личике в обрамлении густых ресничек и копны темных непослушных кудряшек. Элизабет изумлённо моргнула, совершенно не ожидав увидеть перед собой ребёнка. Девочка продолжала смотреть на неё снизу вверх скорее с любопытством, чем со страхом и Элизабет поймала себя на том, что тоже не может отвести взгляд, рассматривая милые веснушки на вздёрнутом носике. Наконец, ребёнок моргнул, прогоняя наваждение. - Ой! - шепотом сказала она, по-детски шепелявя. - Мама сказала, что у меня будут неприятности, если я тебя разбужу! Она продолжала сидеть на корточках и смотреть вверх и Элизабет не удержала улыбки от всей этой позы затаившегося кролика, чувствуя как заныли с непривычки мышцы на её лице - она уже не помнила, когда улыбалась в последний раз. - Я никому не скажу! - так же тихо пообещала она и девочка ярко улыбнулась ей, показывая полный рот мелких молочных зубов. - А ты сестра моей мамы? - она потянулась вверх и уткнулась подбородком в сложенные на матрасе руки, когда Элизабет устало откинулась назад, на подушки. - У меня тоже есть сестра, её зовут Кьярра. Почти не вслушиваясь, Элизабет продолжала невольно улыбаться этой быстрой болтовне и коверканию ещё сложных для такой крохи букв и звуков. - А я знаю, как тебя зовут! - девочка снова зубасто улыбнулась. - Правда? - Элизабет изобразила не совсем наигранное удивление. - А вот я до сих пор не знаю как зовут тебя! - Ой! - она снова смущённо спрятала личико, оставив на виду только большие глаза, цвета морской волны. - Я Эрика! - Очень приятно, Эрика! - улыбнулась ей Элизабет. - Кошка! - раздался знакомый звонкий голос Дженнифер Келлер от двери, заставивший их обеих обернуться. - Ты что тут делаешь? А ну-ка, брысь! Элизабет всё с той же улыбкой наблюдала как девочка... Эрика, напомнила она себе, выстрелила вверх, как пружинка, весело и заливисто смеясь, а потом маленьким вихрем темных кудряшек и бледно-зелёного платья, понеслась к двери. Она проскользнула мимо Дженнифер, но успела заработать легкую щекотку, заставившую её взвизгнуть ещё громче. - Простите, доктор Вейр, если она вас разбудила. - улыбнулась Келлер, подходя ближе с планшетом в руках. - Чертёнок очень любопытный и плевать они с сестрой хотели на всё что им запрещено. - Ничего страшного. Не самый плохой способ проснуться. - ответила Элизабет, с интересом разглядывая Дженнифер. - У тебя очень красивая девочка! Дженнифер озадаченно моргнула, на секунду сбитая с толку этим комплиментом, а потом смущенно засмеялась. - Нет-нет, - покачала она головой, прежде чем перевести взгляд на мониторы у кровати, - это бесёнок полковника! Полковника? Элизабет растерянно нахмурилась на дверь, за которой скрылась девочка, а потом снова посмотрела на Дженнифер. Та могла говорить с ней только об одной полковнике. Элизабет с трудом сглотнула подступивший к горлу комок, почувствовав уже привычный холод внутри вместо долгожданного тепла и спокойствия последних нескольких часов. - Где я, Дженнифер? - хриплым от сухости во рту голосом спросила Элизабет, сжимаясь в комок на этой слишком мягкой и удобной кровати. Келлер отметила, как резко стали меняться показания на мониторах перед ней и обернулась к своей пациентке. От прежней расслабленности и улыбки Элизабет не осталось ни следа, она была напряжена, а высокий лоб пересекали хмурые морщинки. Но хуже всего был страх в зелёных глазах. Даже когда полковник принёс её в лазарет, Дженнифер не видела в рассеянном взгляде с трудом вернувшейся в сознание женщины ничего, кроме слабого узнавания и надежды. И теперь не могла понять что так резко напугало Элизабет. Она же ничего такого не сказала, ведь так? - Что случилось, доктор Вейр? Что вас смутило? Смутило? Элизабет захотелось истерически рассмеяться. У мужчины, которого она любила, была дочь, которой было сколько? Три? Четыре? Вот что её смутило! - Я не в Атлантиде, ведь так? - она смотрела на своего главного врача и не знала, что её расстраивает больше - то, что она провела в сумеречном мире боли и пыток чертову кучу лет или то, что стоявшая перед ней женщина могла оказаться такой же ненастоящей, как и всё вокруг? Дженнифер замялась с ответом на какие-то секунды и это напугало Элизабет ещё сильнее, но Келлер так и не успела ответить на её вопрос, прерванная появлением в дверях Родни МакКея. - Ну, что, мне сказали, наша Спящая Красавица, наконец, проснулась дольше чем на несколько минут! - он звучал привычно и громко, сопровождаемый писком планшета под своими пальцами и выглядел очень знакомо и суетливо, заполняя собой большую часть комнаты. - Доброе утро, Элизабет! Его улыбка была широкой и искренней, когда Родни поднял, наконец, к ней глаза, но Элизабет всё ещё была настороже, не давая этому себя обмануть. Он заметил это выражение на её лице и обернулся к Дженнифер, отмечая её собственную хмурость. - Что происходит? - улыбка и жизнерадостность сползали с лица МакКея, когда он снова обернулся к съёжившейся на постели Элизабет. - Я бы тоже хотела это понимать. - ответила ему Элизабет. Дженнифер могла бы рассказать больше, но решила остановиться на главном. - Доктор Вейр поняла, что она не в Атлантиде. - Конечно она это поняла! - фыркнул Родни, ткнув пальцем куда-то в сторону от постели Элизабет. - Даже, если вид за окном не сделал этого очевидным, эта комната гораздо уютнее чем любая из твоих палат в Атлантиде! Элизабет невольно проследила за рукой МакКея и задохнулась, увидев там большое окно, выходящее в открытый космос, цепляя своей панорамой край планеты, на орбите которой находилось место, где она сейчас была. - Вот, о чём я говорю, Родни. - услышала она голос Дженнифер, пока всё ещё пыталась соотнести этот вид и обстановку своей комнаты, если не с Атлантидой, то хотя бы с одним из кораблей класса Дедал. Картинка никак не желала сходиться! - Она ещё не смотрела в окно! - Где я? - почти жалобно повторила вопрос Элизабет, чувствуя как наворачиваются слёзы на глазах. Сейчас, когда в её голове больше не чувствовалось ничего чужеродного и неестественного, и она снова могла осознать себя настолько, чтобы думать без боли и усилий над собой, Элизабет могла предположить несколько вариантов и не сказала бы, что хоть один ей нравится. - Что происходит? Вопросы нарастали как снежный ком с каждой секундой, с каждой новой мыслью и ощущением, когда она прислушивалась не только к окружающему, но и к самой себе. Почему она больше не чувствует себя так, будто её голова может вот-вот лопнуть? Куда делась переполненность, мешавшая думать, которая могла бы ощущаться как чужеродное присутствие Фибус в её сознании, если бы не состояла из клинической холодности единиц и нолей языка репликаторов? Почему она не может вспомнить ничего из всех тех сокрушительных волн информации, накатывавших на неё раньше, стоило кому-то задать ей какой-то вопрос? Как она вообще оказалась в этом месте, где бы оно ни находилось?! - Элизабет, успокойтесь, с вами всё в порядке! - поспешил подойти ближе Родни, когда снова поймал взгляд жены, встревоженной писком от датчиков, следящих за состоянием их пациентки. - Что последнее вы помните? Сосредоточившись, она вспомнила корабль рейфов, ставший её новой темницей после холодных камер репликаторов. Она вспомнила как они ломали её сопротивление, пытаясь заставить поделиться теми знаниями, которые предыдущие её тюремщики поместили в её сознание, заставив его захлебнуться ими настолько резко и быстро, что Элизабет почувствовала, как почти рефлекторно сжимаются её легкие, будто она прямо сейчас тонула, сидя на кровати. Но какими бы страшными ни были эти воспоминания, они проплывали перед ней как фильм, не принося с собой даже толики агонии физической боли, которая, как она помнила, сопровождала каждое это событие. Почему ей не больно? - Рейфы, - с трудом ответила Элизабет, сосредотачиваясь на обеспокоенном лице Родни, - я помню рейфов. - Правильно, - кивнул он, - мы нашли вас на их супер-Улье. Надо сказать, очень неожиданная была встреча! Вы помните об этом? Да, это она тоже помнила. И воспоминание о том, что она испытала, увидев их на пороге своей камеры не было просто немой картинкой, Элизабет могла снова прочувствовать то, как от радости, надежды и облегчения встрепенулось её сердце, когда она узнала Джона. Родни не потребовался её ответ, ему было достаточно её судорожно-глубокого вздоха, чтобы понять, что память всё ещё на месте. - Хорошо! - он снова улыбнулся Элизабет. - Мы вытащили вас из Улья, прежде чем он был уничтожен. - что-то в этом заставило МакКея поморщиться, отметила про себя она. - Потребовалось время и помощь, чтобы понять, что с вами сделали, но мы исправили это! - его взгляд опять довольно заблестел. - Сейчас вы снова должны чувствовать себя самой собой, а не ходячей энциклопедией древних технологий. - Родни внезапно сузил глаза. - Вы же такая, не так ли? У вас же нет нестерпимого желания убивать рейфов или засовывать людям руки в головы? - МакКей! - раздражённо раздалось откуда-то сбоку, прежде чем Элизабет смогла собраться с мыслями для ответа. Она вздрогнула от звука этого голоса и оглянулась, увидев Джона, стоявшего у двери, сложив руки на груди и выглядевшего так, будто хочет отвесить Родни подзатыльник. Элизабет едва не рассмеялась от привычной узнаваемости этого выражения его лица. Джон! Даже не успев остановить себя, Элизабет жадно всмотрелась в его фигуру, не только ловя каждую эмоцию, проскальзывающую по его лицу, когда он посмотрел на неё в ответ, но и изучая его всего, от тяжёлых армейских ботинок, до макушки непослушных тёмных волос с проблесками седины. Седина?! Глаза Элизабет распахнулись от чего-то, сопоставимого с ужасом, когда она, наконец, смогла уловить что так смущало её, несмотря на то, каким узнаваемым с первого взгляда он был для всего, что составляло её сущность. Джон выглядел старше, чем она помнила! И дело было не только в серебристых нитях в его волосах, его выправка, черты его лица, его глаза - всё это выдавало прожитые им годы и заставляло её сомневаться в себе. Или в том, сколько времени она провела в плену у репликаторов и рейфов. Границы размываются, когда не видно солнца, а каждый вдох каждого мгновения похож на агонию. - Джон, ты... ты старше! - Элизабет даже не поняла, что говорит это вслух, пока не увидела как изменилось выражение его лица и разомкнулись губы, когда Шеппард попытался найтись с ответом. - Ну конечно, она заметила! - заворчал Родни где-то слева от всего, что сейчас являло собой мир Элизабет. - Мы можем стоять прямо здесь, кучу времени рассказывая, как сотворили настоящее чудо, но ей хватило всего пары секунд и одного взгляда на него, чтобы понять что не так! - Родни! - отчитала его Дженнифер, толкнув в бок. Шеппард бросил на него раздражённый взгляд и его губы снова дернулись от попытки удержаться и не ответить на сарказм в голосе МакКея. - Сколько я пропустила? - спросила Элизабет, теряя терпение от раздирающих её чувств и сомнений. Дело было не только в седине - его ребёнок, кольцо на безымянном пальце, притягивающее её взгляд и морщинки вокруг глаз, не старившие его лицо, просто намекающие на возраст, сказали ей, что с момента их ужасного расставания прошло время. Глаза зачесались от давящего ощущения, будто она выпала из жизни на годы, если не на десятилетия и теперь ей никогда не угнаться за ними. - Элизабет, всё не совсем так, как может показаться! - сказал Шеппард, подходя ближе и нервно взмахнув рукой. - Сколько, Джон?! - она выпрямилась в своей постели, будто пятилась от него и полковник замер, уловив это движение. - С момента Асурана для нас прошло шесть лет. - ответил он. Шесть... О, боже! Тихо всхлипнув, Элизабет уткнулась лицом в задрожавшие ладони. - Джон, она видела Эрику! - сквозь шум в ушах донёсся до Элизабет полный напряжения и понимания голос Дженнифер. - Ну, чёрт возьми! - почти простонал на это Родни. - Мы запирали эти двери или нет?! - Элизабет! - голос Джона раздался шокирующе близко от неё, прежде чем Элизабет почувствовала как просел матрас под тяжестью дополнительного веса, а тёплые ладони ухватились за её запястья, отнимая руки от её мокрого лица. - Элизабет, посмотри на меня, пожалуйста! Она послушно подняла взгляд, но шесть лет заставляли её губы дрожать, а слезы продолжали катиться по щекам. У его дочери были его глаза, с болью подумала Элизабет, пока Джон настойчиво пытался поймать её взгляд и эта мысль отозвалась глухой тоской где-то очень близко, под самой поверхностью её кожи. - Элизабет, послушай меня внимательно, хорошо? - он говорил негромко и мягко, а тепло от его ладоней на её предплечьях почти обжигало, борясь с бьющей её дрожью. - Это прозвучит немного фантастически, но это же Пегас, ты же понимаешь? Ты на самом деле в порядке, ты выжила и мы вытащили тебя из плена так же, как и всё постороннее из твоего сознания, чтобы ты могла вернуться к самой себе. Это всё реально, я клянусь тебе! Но ты ещё пока не дома. Ты Элизабет Вейр, глава экспедиции Атлантида, но мы не совсем твои люди. Она вздрогнула от этих слов и тут же попыталась стряхнуть его руки, но Джон держал её крепко. - Эй-эй, поменьше этого, ладно? - потребовал он, повысив голос, будто понимал панику в её широко распахнутых глазах. - Ты в порядке, помнишь? Тебе больше ничего не угрожает! Ты в безопасности! - Нет, если ты говоришь, что ты не мой Джон Шеппард! - задыхалась Элизабет. - Где я? - В параллельной реальности. - ответил он. - И, эй, эта новость не должна звучать для тебя так уж немыслимо! Мы ведь уже сталкивались с чужим МакКеем, помнишь? Элизабет метнула в Родни изумлённый взгляд и он помахал ей рукой, натянуто улыбаясь. - Род?! - Нет. - поморщился МакКей. - Но мы тоже имели с ним дело. Смысл в том, Элизабет, что параллельные миры бесконечны! - он очень быстро впадал в своё привычное лекторское настроение, принимаясь оживлённо жестикулировать. - По теории, каждое наше решение создаёт свою отдельную парал... - Родни, замолчи! - потребовала Дженнифер. - Сейчас не время для твоих лекций! Она и без этого достаточно сбита с толку! - Да, извините. - пристыженно пробормотал МакКей, виновато окинув всех взглядом, прежде чем опустить голову. Параллельная реальность? Элизабет выдохнула сквозь зубы, вдумываясь в это. Джон был прав, звучало не так фантастически, как могло бы, не после всего, что она пережила с момента своего вступления в программу Звёздные Врата. Его слова так же объясняли и незнакомые нашивки на форме окружавших её людей. Элизабет помнила, что что-то казалось ей неправильным уже тогда, на корабле рейфов, и дело было не только в отсутствии дредов на голове Ронона. Она подняла руку и провела пальцами по выбитому рисунку нашивки на рукаве Джона. Пегас, гласила надпись под знакомым гербом, который висел на стене её кабинета. Но название "Тау Ронима" вместе с очертанием птицы, напоминающей орла, располагавшееся на ещё одной нашивке на груди его рубашки, ни о чём ей не говорило. Но Элизабет уже не решилась взглянуть ближе, опомнившись и остро ощутив неуместность даже прикосновения к его руке и тут же отдёрнула пальцы, сжав их в кулаки. Джон тоже убрал руки, почувствовав что её страх сменился несколько иным дискомфортом и это заставило его закусить губы в такой знакомой ей привычке, что Элизабет снова готова была рассмеяться, если бы так же отчаянно ей не хотелось заплакать. Потому что, пусть она и находилась в другой реальности, это не меняло главного - глубокой пропасти шести упущенных лет между ними. - Хорошо, теперь, когда мы все успокоились и пришли в себя, мы можем вернуться к обследованию? - спросил Родни, когда повисшее молчание слишком затянулось, чтобы показаться комфортным. Джон встал с её кровати и Элизабет почти физической болью почувствовала исчезновение его тепла. В комнате было не холодно, чтобы она всерьёз мёрзла, но это было совсем другое ощущение, потерю которого она оплакивала - комфорт, уверенность и спокойствие, которые она всегда чувствовала, когда он был рядом. - Насколько я могу судить, блок, установленный Дарреном, держится. - сказала Дженнифер, сверяясь со своим планшетом. - Если не считать того, что мы напугали вас только что, все ваши показатели постепенно приходят в норму. - она снова подошла ближе. - Как вы себя чувствуете, Элизабет? - Как-будто провалилась в кроличью нору! - быстро ответила она, обхватывая предплечья руками, но всё же заставляя себя улыбнуться. - Кто такой Даррен и что он со мной сделал? - Не вдаваясь в ненужные подробности, он - наш бортовой компьютер, отвечающий за этот корабль. - ответил ей Родни и снова необъяснимо поморщился от своих же слов. - Что-то вроде искусственного интеллекта. Чтобы попытаться исправить то, что с вами сотворили репликаторы, мы подключили его к вашему мозгу и он смог удалить все следы их вмешательства в ваше сознание. Поэтому сейчас вы не должны помнить всей той информации, которая напоминала бы нью-йоркскую библиотеку, втиснутую в ваш мозг. Не так ли? Он пытливо смотрел на неё поверх своего планшета и Элизабет кивнула, вспомнив яркие голубые глаза из своего сна и светловолосого молодого человека, державшего её за руки в чудесном и спокойном месте. Видимо, это был не совсем сон. - Отлично! - удовлетворённо улыбнулся МакКей. - Но так же, Даррен поставил что-то вроде стены, между твоими воспоминаниями и физическими ощущениями их сопровождающими. - сказал Джон, упираясь руками в бока и снова привлекая её внимание. - Ты можешь помнить основное о том, что с тобой случилось, но не должна ничего чувствовать, когда вспоминаешь. - его взгляд отяжелел, когда она кивнула. - Это сделано для твоего же блага, Элизабет. Пожалуйста, не царапайся туда даже если тебе сейчас кажется, что ты сможешь с этим справиться и выдержишь. Просто поверь мне, что это не так! Она смотрела ему в глаза и видела ярость, кипящую на их дне. Джон был зол и расстроен тем, что ей пришлось пережить и это лучше всего убедило её согласиться с его словами. Это и инстинкт самосохранения. Ей предлагали готовое решение и Элизабет была рада его принять, даже, несмотря на то, что всё было сделано без её согласия. - Хорошо, - сказала она, когда поняла по его едва заметно приподнявшейся брови, что её кивка ему будет недостаточно, - я обещаю, Джон. Элизабет снова оглядела их всех, чувствуя, как узел в её груди начинает потихоньку ослабевать, от полученных ответов. - Не считайте меня неблагодарной за вашу помощь, - сказала она, улыбнувшись уже гораздо искреннее, - но я смогу вернуться домой? - Сможешь, - улыбнулся ей Джон. - Как только Джен решит что ты в удовлетворительной физической форме, мы немного прогуляемся между мирами и вернём тебя домой. Так что советую тебе быть хорошей девочкой и не бесить её так, как мы это делали с Карсоном. Поверь, с ней этот трюк не сработает! Приподнятая в его сторону бровь Келлер и румянец на её щеках, заставили Элизабет улыбнуться, но принять близко к сердцу слова Джона. - Вести себя хорошо, поняла. - И к слову о вашем здоровье. - Дженнифер снова обратилась к Элизабет. - Вам нужно восстанавливать силы, потому что вы оказались на грани истощения не только ментально, когда вас нашли. Видимо, борьба отнимала больше сил, чем этого бы хотелось, да? - Да. - вздохнула Элизабет, вспоминая свои усилия хоть как-то противостоять чужому давлению на себя и радуясь тому, что сейчас не может вспомнить как мучительно больно это было. Она не ждала, что её могут спасти, эта надежда давно умерла в ней из-за жестоких игр, в которые Оберот играл с её сознанием ради собственного удовлетворения. Но природное упрямство не позволяло Элизабет сдаться, даже когда казалось что дальше ничего хорошего уже не будет. Она изо всех сил держалась за тонкие нити своей силы воли, чтобы сопротивляться тюремщиками и обстоятельствам. - Вам нужно набрать вес и вернуть тонус вашим истощённым мышцам. - продолжала Келлер свои рекомендации. - И чем раньше вы начнёте, тем быстрее я увижу прогресс и смогу признать вас пригодной к путешествию. Так что сейчас я предлагаю вам отдохнуть, а потом встать с этой кровати, немного пройтись и поужинать. - Ты можешь присоединиться к нам, если хочешь. - немного смущённо предложил Джон, спрятав руки за спиной и нервно перекатываясь с пятки на носок. - Мы сегодня ужинаем с Родни и Дженнифер. Все будут только рады твоей компании! И хотя Элизабет была благодарна за предложение не оставаться в одиночестве, её не могло не зацепить это его "мы", очень ярко напомнив о маленькой девочке, разбудившей её и об обручальном кольце на пальце Джона. В желудке вновь поселился неприятный холод, а в груди что-то болезненно сжалось, но она не позволила ничему из этого отразиться на своём лице. Он не был её Джоном, напомнила она себе, пусть это и служило лишь слабым утешением. Но мириться с непростым соседством доводов разума с ревностью в сердце стало почти привычкой за все годы, что она знала Джона Шеппарда. Ничего нового в этой боли для неё не было. - Я бы с радостью! - легко и с улыбкой солгала Элизабет. ~////~ Дженнифер пообещала прийти за ней через несколько часов и это время Элизабет провела снова знакомясь с собой. Она приняла горячий продолжительный душ и долго разглядывала себя в зеркале, пытаясь понять, насколько сильно изменилась по сравнению с той, кого видела в последний раз в ванной своей квартиры в Атлантиде. Но отличия не так сильно бросались в глаза, за исключением отмеченной Дженнифер худобы и Элизабет перестала смотреть прежде чем это вызвало бы у неё головную боль. Какой смысл искать в отражении потерянные годы, если их всё равно не вернуть? Переодевшись в оставленные для неё в шкафу и отлично подошедшие как по размеру, так и по фасону нижнее бельё и платье, Элизабет не могла не улыбнуться ощущению, как всё удобно сидело и мыслям о том, что непривычно было такое надеть после того, как брюки и красная футболка униформы Атлантиды стали ей практически второй кожей. Разглаживая лёгкую и струящуюся голубую ткань, она подумала о том, что сама бы с удовольствием выбрала такой наряд в магазине. Как и лодочки на низком каблуке, нашедшиеся всё в том же шкафу и так же идеально подошедшие по размеру. Она не стала спрашивать у Дженнифер кому принадлежала пожертвованная ей одежда, но удовлетворение, засветившееся в глазах Джона, присоединившегося к ним на полпути туда, куда бы они не направлялись, и его улыбка, заставили Элизабет покраснеть и смущённо опустить голову, нервными движениями разглаживая складки юбки до колена. Он не мог смотреть на неё так, будто любовался, не так ли? Чем ближе они подходили к нужной точке, тем громче становились шум и голоса, и это заставляло Элизабет нервничать всё сильнее. Она вздрогнула, услышав детский смех и поняла, что отчаянно не готова к встрече с семьёй Джона! Но больше, конечно, к знакомству с миссис Шеппард. Но не было назад такой дороги, которая не показалась бы трусостью с её стороны и в любом случае, было уже поздно, когда возня и крики достигли своего крещендо и из-за угла в коридор выскочила уже знакомая Элизабет девочка. Она даже не остановилась, прежде чем подбежать и уткнуться в колени Элизабет, обхватывая её руками. - Привет! - всё так же зубасто улыбнулась Эрика, подняв к Элизабет сияющее личико. - Ты больше не спишь? - Так, смурфетка, иди сюда и оставь нашу гостью в покое! - строго приказал Джон, шагнув вперёд и оторвав дочь от смущённо замершей Элизабет. Эрика протестующе взвизгнула, но тут же обвила шею отца цепкими ручками. - Прости, Джон, они отскакивали от стен от любопытства и я успела поймать только одну! - раздался мягкий голос Тейлы и Элизабет обернулась, во все глаза уставившись на атосианку, державшую на руках ещё одну темноволосую малышку, так похожую на сестру в руках Джона. - Привет, Элизабет, я так рада увидеть, что с тобой всё в порядке! - тепло улыбнулась ей Эммаган, не обратив внимание на потрясение, написанное на лице их гостьи. Элизабет чувствовала себя оленем в свете фар приближающегося грузовика. Но не сама Тейла потрясла её, сколько мысль о том, как гармонично она смотрелась с ребёнком на руках. Их с Джоном ребёнком! - Элизабет? - морщинки недоумения начинали портить чистый лоб атосианки от её молчания и Элизабет встряхнулась, беря себя в руки. - Извини, Тейла, я просто немного растерялась. - виновато улыбнулась она ей. И это не было такой уж ложью. - Я тоже рада тебя видеть! Их с её Тейлой связывала неплохая дружба и взаимопонимание лидеров своих народов, но Элизабет не могла не замечать той болезненной привязанности к атосианке, что была у Джона. И не раз, будто ковыряясь в незаживающей ране, она задавала себе вопрос, что именно не даёт этим двоим сломать тесные рамки дружбы и стать ближе? Видимо, в этом мире между ними такого препятствия не существовало. И сколько бы Элизабет не повторяла себе, что это не её реальность и они не её друзья, она не могла не заморгать от подкативших к глазам слёз, наблюдая за тем как малышка на руках Тейлы, устав разглядывать странную женщину в голубом платье, настойчиво протянула руки к отцу. Джон тут же подошел к ним и, перехватив первую девочку поудобнее, потянулся ко второй, чтобы она могла ухватиться за его шею, перебираясь в его объятия. И как Тейла тепло и ярко улыбнулась, передавая их дочь отцу. Элизабет отчаянно захотелось вернуться в свою комнату и не идти дальше, потому что она не чувствовала в себе ни сил, ни желания держать лицо перед картиной, которая, случись она в собственном мире Элизабет, грозила бы и вовсе размазать её по стенке грубым шпателем боли, полоснувшим всю её сущность от сознания, до сердца. Но сейчас ей просто не оставили выхода, кроме как шагнуть следом, когда Дженнифер, стоявшая рядом, настойчиво подтолкнула их вслед за ушедшей вперёд уютной парой. "Соберись, ты можешь это сделать!" - приказала себе Элизабет, благодарная своей болезненной бледности, так удачно скрывшей то, как разбито она себя чувствовала. ~////~ В столовой они застали ещё троих - Ронона, улыбнувшегося и буквально смявшего её в своих медвежьих объятиях под саркастические комментарии Родни о том, что он сейчас её раздавит, а так же мальчика лет шести, подскочившего к Тейле, но уставившегося на Элизабет с тем же любопытством, что и маленькие девочки на руках Джона. А вот сам Джон, похоже, ожидал увидеть тут кого-то ещё. - Где она? - почти устало спросил он, опуская дочерей на пол, чтобы те тут же переключились на ничуть не возражавшего Ронона, повиснув на нём, как на шведской стенке. - Заканчивает со звонком Вулси. - ответила Тейла, понимая Шеппарда с полуслова. - Его переговоры с соланцами прошли не очень удачно и они пытаются разобраться где он совершил ошибку до того, как те пригрозят нагрянуть в Атлантиду с недружественным визитом. - Я же сказал, что она туда не поедет, он, что, плохо меня расслышал? - прошипел в ответ Джон и то, как сузились его глаза от гнева, было очень знакомо Элизабет. Обычно, этот взгляд не сулил ничего хорошего человеку, на которого был направлен. - О, ты был весьма убедителен, Джон, не сомневайся, - фыркнула Эммаган. - Именно поэтому он ограничился звонком, а не попросил её спуститься вниз! Их диалог прозвучал очень странно для её ушей и Элизабет не смогла скрыть озадаченности на своём лице, что, в свою очередь заставило Тейлу, перехватившую этот взгляд, виновато ей улыбнуться. Но Джон всё ещё выглядел как рассерженный кот. - Мы будем её ждать? - спросил Родни, уже устраиваясь за накрытым столом и с вожделением оглядывая тарелки. - Я проголодался! - Я хочу есть, мам! - заныл мальчик, заглядывая в лицо Тейле и мир Элизабет затрещал по швам снова. У них с Джоном был ещё и сын?! - Простите, я опоздала! - раздался слегка запыхавшийся женский голос за их спинами и Элизабет непременно свернула бы себе шею, если бы обернулась ещё резче и быстрее. Если бы она уже не была убеждена в том, что находится в параллельной вселенной, то вид её собственного двойника, проходящего в двери, легко мог стать самым большим тому доказательством. - Элизабет, рада видеть тебя на ногах! - улыбнулось ей её более цветущее отражение. - Прости, что не нашла минутки тебя навестить, но не мне тебе рассказывать, как невероятно много бардака умудряются натворить мужчины, когда начинают выяснять у кого оружие погромче и забывают о том, что пришли договариваться! Элизабет увидела бы, как стоявший в полушаге за её спиной Шеппард закатил глаза на эти слова, если бы не была сейчас похожа на всё того же знакомого ей оленя в свете фар. Но она продолжала пялиться и не слышала ничего, происходящего за своей спиной. Это разглядывание во все глаза и открывшийся от изумления рот, наверное, очень ясно что-то сказали местной Элизабет, потому что она отвела от своей младшей копии глаза и, приподняв бровь, одарила компанию позади выразительным взглядом. - Итак, кто объяснит, почему ей никто не рассказал обо мне? - бровь приподнялась ещё выше от повисшего в столовой смущённого молчания. - Кто-нибудь? - Вау, леди Вейр, вы с ней как близнецы! - со всей детской непосредственностью отозвался мальчик. Элизабет озадаченно моргнула, услышав этот комментарий, но, больше от титула, с каким обратился к её местному двойнику ребёнок. - Прекрати, Торрен, это было некрасиво! - отругала сына Тейла и обратилась к их растерянной гостье. - Прости, я думала, ты уже знаешь о нашей Элизабет! - Нам нужен способ их различать! - поморщился сконфуженный Родни, ссутулившись под женскими взглядами. Элизабет заставила себя подобрать челюсть и захлопнуть рот - в конце концов, что удивительного было в том, что в этой реальности у неё был собственный двойник? Не то, чтобы она никогда сталкивалась с самой собой! - Ничего страшного! - почти заученно улыбнулась Элизабет в ответ на смущение в лицах вокруг себя и попыталась разрядить обстановку. - Я сама должна была сообразить кому принадлежит эта одежда, когда туфли подошли по размеру! И нижнее бельё! О, да, особенно лифчик! Она почти закатила глаза и покачала головой от собственной недогадливости. Теперь уже даже разговор Тейлы с Джоном не выглядел таким уж бессмысленным. Но, если бы что-то и могло разбить остатки самообладания Элизабет в крошево, так это две маленькие девочки, визжавшие и извивающиеся подмышками у Ронона до тех пор, пока он не спустил их на пол. И с криками "Мамочка!" они бросились не к Тейле, а в сторону местной Элизабет Вейр! - Привет, смурфетки, соскучились по мне? - она тут же забыла обо всём, опускаясь на корточки и сосредоточившись на тискающих её детских ручках и слюнявых поцелуях, которые малышки оставляли на её щеках. И Элизабет ещё ни разу не видела, чтобы её собственное лицо светилось настолько ярко от удовольствия, счастья и любви. - Прости, Элизабет, это моя вина! - Джон, нервно почёсывая затылок, встал рядом с ней и едва мог посмотреть в лицо потрясённой гостье. - Я должен был подумать об этом, но за те несколько дней что ты тут, мы настолько привыкли к тебе, что всё просто вылетело у меня из головы! "Ты сестра моей мамы?" - всплыл в памяти Элизабет вопрос дочери Джона, которая, в силу своего возраста, не смогла бы по-другому спросить, почему она так похожа на её мать. И, если бы сама Элизабет тогда действительно слушала, а не слышала, то сейчас не чувствовала бы себя так, будто всё, на что хватало её сил и красноречия, это обернуться к нему и вскрикнуть: - Мы женаты?! От высоты и шока в её голосе замолчали даже дети и, озадаченно моргнув, Джон беспомощно оглянулся на жену, не зная что ему ответить на это изумление. - Может, нам стоит отложить этот ужин? - дипломатично предложила Тейла, чувствуя как сгущается атмосфера в столовой. - Но, мам, я хочу есть! - снова заныл её сын, несмотря на строгий взгляд, брошенный ею на него. - Нет, всё в порядке. - сказала местная Элизабет, выпрямляясь, но продолжая поглаживать прижавшихся к её ногам малышек по тёмненьким головкам. - Вы ужинайте, а нам с Элизабет просто нужна минутка. Мы поедим позже. Джон? - она бросила на мужа взгляд и тот без слов понял чего от него хотят. - Давайте, смурфетки, сегодня есть яблочный пирог! - он потянулся к детям и те просияли, будто услышали волшебное заклинание. Они ухватили его за руки и позволили отцу оттащить себя от матери. - Пойдём, Элизабет, думаю, нам стоит поговорить. - её собственная копия взяла Элизабет за руку и потащила за собой прочь из столовой. ~////~ - Родни прав, нам стоит найти способ различать друг друга. - сказала Элизабет, когда привела их в комнату с высокими книжными стеллажами и круглым столом с компьютерными консолями посредине. Она указала на один из удобных на вид диванчиков, а сама отошла, чтобы налить им по стакану сока. - Можешь называть меня Лиз. Хотя, думаю, против "Лизабет" ты сама возражать не станешь? - она вопросительно склонила голову и едва заметно улыбнулась, будто вкладывала в свои слова двойной смысл. И Элизабет непременно разгадала его, если бы всё ещё не чувствовала себя так, будто у неё из-под ног выдернули ковёр. - Прости, я не хотела звучать так истерически! - пробормотала она, беря стакан одной рукой и потирая лоб другой. - И что тебя шокировало на самом деле? Что я мать или что Джон их отец? - усаживаясь рядом, Лиз снова приподняла на неё бровь и кривая от понимания усмешка на её губах заставила Элизабет смущённо покраснеть. - Помни, лгать самой себе бесполезно! Элизабет сделала глоток, чтобы взять паузу и собраться с мыслями. Лиз была права, обманывать смысла не было. - Это просто оказалось неожиданностью. Пока ты не появилась, я думала, - она вздохнула и невесело усмехнулась, - я думала, что их мать - Тейла. Что Джон и она... Они... Просто, у меня с Джоном не так... мы не... черт возьми! - выругалась она и закатила глаза, понимая, что лепечет как ребёнок. - У нас с ним всё по-другому! - Между вами ничего нет. - это прозвучало бы утверждением, если бы Элизабет нашла в себе силы прислушаться. - Да, - согласилась она, уставившись на стакан у себя в руках, - между нами ничего нет. - И что тебя останавливало? Элизабет вскинула на собеседницу почти воинственный взгляд, пряча боль и собственное разочарование за внезапным раздражением. - То, что мы с тобой как отражения друг друга, ещё не значит, что ты знаешь обо мне и моём мире больше! - вспыхнула она. - Ты не знаешь меня и мою историю! И тем более понятия не имеешь о моих взаимоотношениях с Джоном! Почему ты думаешь, что раз у вас тут всё так розово и мило, я должна хотеть того же?! Лиз встретила её отповедь даже не поменявшись в лице, наоборот, искорки в её глазах засверкали ещё ярче, а едва заметная улыбка в уголках губ никуда так и не исчезла. Элизабет поморщилась и отвернулась, понимая, что не могла ещё откровеннее признаться в том, насколько болезненным был для неё этот вопрос. - Знаешь, а мы с тобой не так уж и не похожи, как ты хочешь себя убедить. - сказала Лиз, продолжая смотреть не с сочувствием как могла бы после этой постыдной вспышки, о которой сама Элизабет уже успела пожалеть, а с пониманием. - Я тоже вначале совершила ту же ошибку и приплела ему Тейлу. - она поморщилась и сделала глоток сока из своего стакана. - Не самый умный мой поступок и приятный месяц в моей жизни. Элизабет понимала что само обсуждение её отношений с Джоном Шеппардом - суть того, почему они обе сейчас здесь, но она очень быстро начинала уставать от этого хождения по битому стеклу. Реальность вокруг неё всё ещё расходилась нехорошими трещинами и отражение её собственных надежд и мечтаний в этом кривом зеркале выглядело на редкость болезненно. Ещё несколько минут назад она была уверена, что наблюдает за одним из худших и самых скрываемых своих личных кошмаров, когда увидела Тейлу с ребёнком Джона на руках и подумала, что они вместе. Но теперь она даже затруднялась сказать что было хуже - это заблуждение или мысль о том, что сидящая перед ней женщина, её собственная копия, живёт именно той жизнью, от которой она сама бы не посмела отказаться, если бы у неё был на это хоть один шанс! И дело было даже не в детях, о которых она уже давно перестала мечтать, а в человеке, который здесь был её мужем и их отцом. Она предсказуемо почувствовала себя очень одинокой, думая обо всём что хотела бы иметь и не смогла этого скрыть от внимательного взгляда напротив. На глазах вскипели злые слёзы сдерживаемого бессилия от мысли, что ничего не изменится даже когда она вернётся в свою реальность и Элизабет отвернулась, не желая жалости к себе даже от собственного двойника. - Что тебя останавливало, Элизабет? - снова, но уже мягче, спросила Лиз. - Почему ты считаешь, что у вас с твоим Джоном не может быть того, что есть у меня здесь? Элизабет не понимала, зачем Лиз это делает - продолжает напирать своими неудобными и болезненными вопросами, хотя прекрасно видит как она быстро разваливается на части от собственных сожалений. - С чего ты взяла, что я к нему что-то чувствую?! - продолжать упрямиться было скорее привычкой, чем попыткой убедить собеседницу во лжи. Джон Шеппард и её чувства к нему были опасной темой для Элизабет и в обычные дни. Она так долго скрывала свои мысли о нём, что собственное одиночество убедило её, что она справляется. И Элизабет оказалась ошеломляюще не готова к тому, что секреты её сердца будут видны насквозь! - Врать мне бесполезно, помнишь? - улыбнулась Лиз, доказывая, что знает, о чём она думает. - Ты можешь быть сколько угодно убеждена, что я не в курсе вашей истории с Джоном, но не станешь отрицать, что я знаю тебя так же хорошо, как отражение в своём зеркале. Я знаю, как ты выглядишь и когда откровенно блефуешь, и когда любишь так, что мир вокруг пеплом осыпается! Расписаться в своём поражении оказалось не так уж и тяжело, как думала Элизабет. В конце концов, это был всего лишь разговор, который останется в этих стенах и в этой реальности, и ничего не изменит для неё дома. Время, обстоятельства и собственное упрямство играли не в пользу простого женского счастья. - Это уже неважно. - отмахнулась она, уже не скрываясь вытирая влагу под глазами. - Он не вернулся за мной, а значит считает, что я мертва. Даже если бы когда-то и был какой-то шанс, прошло шесть лет, он бы не стал ждать меня так долго! - Господи, поверить в это не могу! - внезапно взвилась Лиз, вскакивая на ноги и делая несколько нервных шагов по комнате. - Эти двое сказали тебе хоть что-то, что не звучало бы хвалебной песней об их героизме в твоём спасении из лап рейфов?! Элизабет озадаченно моргнула от этой вспышки. - О чём ты? - О том, что в наших реальностях время течёт по-разному! - Лиз обернулась к ней. - Да, здесь это случилось шесть лет назад, но там, откуда мы тебя вытащили, прошло чуть больше полутора лет с тех пор, как он вынужден был оставить тебя в руках репликаторов! Элизабет с шумом выдохнула застоявшийся в лёгких воздух, потрясённая этими словами. Полтора года звучали не так страшно и безнадёжно, как шесть лет, но удивило её не это. - Откуда ты знаешь, когда и что он сделал? - подозрительно сощурилась она, только сейчас осознав, что это не первая оговорка её собеседницы. Лиз по-прежнему не выглядела застигнутой врасплох. - Это длинная история, но её короткая версия состоит в том, что я была в твоей реальности. Оказалась там совершенно случайно и не сразу смогла вернуться домой. Так что я действительно знаю и твою историю, и твоего Джона Шеппарда! Эти слова заставили её стыдиться недавней вспышки ещё сильнее и Элизабет поймала себя на мысли, что уже ничто не может сделать её день более странным, когда потерла переносицу в попытке унять зарождающуюся за глазами головную боль. Чёрт возьми, это действительно звучало слишком невероятно! - Я думаю, на сегодня с тебя хватит. - сказала Лиз, увидев как устало она закрывает глаза и длинно выдыхает, пытаясь уложить в своей голове события и открытия этого бесконечного дня. - У нас обеих был невероятно долгий день. Я провожу тебя в твою комнату и попрошу Джона, чтобы тебе принесли ужин туда. Насколько я знаю своего мужа, он сидит сейчас на полу напротив этой двери и нервничает как нашкодивший ребёнок. А девочкам пора спать и уложить их без одного из нас задача практически непосильная. - она улыбнулась каким-то своим мыслям, прежде чем снова встретиться взглядом с Элизабет. - Я больше не буду поднимать эту тему, думаю, ночи тебе хватит, чтобы разобраться во всём, что ты сегодня узнала и увидела. Но я хочу, чтобы ты услышала то, что я тебе сейчас скажу. У меня не было бы ничего этого - ни девочек, ни этой жизни, если бы однажды я не поняла что Джон стоит того, чтобы ради него что-то изменить в своей голове и рискнуть. Атлантида потрясающее и удивительное, но всё же просто место и оно не так уж и нуждается во мне чтобы быть всем моим миром. Может тебе стоит подумать о том же? Результат способен тебя удивить! И не дожидаясь ответа от обескураженной Элизабет, Лиз отвернулась и направилась к двери, чтобы открыв её, действительно обнаружить там ждущего их Джона. ~////~ Оглядываясь назад, Элизабет подумала о том, что вполне могла бы застать их и раньше, чем три дня спустя. Но, зашедшая к ней на следующий день Тейла сказала, что ни Лиз, ни Джона сейчас на корабле нет. Джон, вместе с Рононом, был вынужден отправиться на выручку одной из дружественных планет, чтобы возглавить их оборону от вторгшихся рейфов, а Элизабет с малышками, по просьбе Ричарда Вулси, спустилась вниз, в Атлантиду, несколько лет назад вернувшуюся из Млечного Пути на свою историческую родину - Лантию. Её двойнику предстояла собственная работа по налаживанию мостов между потенциальными союзниками и сколько их обоих не будет не знала ни оставшаяся присматривать за фортом в отсутствии обоих лидеров Тейла, ни кто-либо ещё. Родни тоже был занят, с головой уйдя в изучение того, что было извлечено из её головы, а Элизабет была ещё не готова даже со стороны взглянуть на то, что медленно убивало её всё это время, чтобы хотеть присоединиться к нему. Не стала она спускаться и в Атлантиду, чтобы не смущать своим присутствием её обитателей. Тейла предложила ей экскурсию по Тау Рониме - кораблю, ставшему для неё временным домом, но Элизабет отказалась, не желая отвлекать атосианку от собственных дел. Она вполне могла занять себя сама и, как правильно сказала Лиз, ей нужно было о многом подумать. Так и вышло, что три дня Элизабет была практически предоставлена самой себе и тратила своё время на изучение огромного корабля, на котором находилась и была от него почти в таком же восхищении, как и от Атлантиды. Особенно её влекла невероятная по своей величине оранжерея, занимавшая почти всю верхнюю палубу и венчавшаяся гигантским прозрачным куполом. Она бродила по мощёным дорожкам долгие часы, дыша насыщенным разными ароматами воздухом и в конце концов, набрела на место из своего сна - большой искусственный водоём с водопадом, где стояла в воде, пока Даррен, неуловимый и легендарный ИИ этого корабля, возвращал ей рассудок, пошатнувшийся под гнётом пыток и испытаний. С тех пор Элизабет была тут каждый день; окунув ноги в воду, она сидела на мшистом камне за небольшим выступом, напоминающим грот и смотрела сквозь окно на знакомые и привычные ей созвездия галактики Пегас, думая о том, как много в её жизни теперь было с ними связано. То, что это уединённое великолепное место было облюбовано кем-то ещё не должно было быть сюрпризом, впрочем, как и то, кем оказались эти "кто-то ещё". Ни Лиз, ни Джон не увидели бы её с того места, где она сидела, пока не заплыли достаточно далеко, а когда Элизабет пришла в себя, вырванная из мыслей их голосами, и поняла что становится невольным свидетелем жаркого свидания, было уже поздно что-то делать. Она не хотела становиться третьей лишней в такой личный момент между ними, но не понимала, как выбраться из своего укрытия, не давая о себе знать. Элизабет оказалась очень близко от того места, где плавали Джон и Лиз и даже могла прекрасно слышать о чём они говорили, не говоря уже о том, чтобы, краснея от смущения, видеть, что на их обнажённых телах не было ни нитки. И хотя, поначалу, всё было вполне тривиально - они рассказывали друг другу о том, что произошло за эти три дня, Элизабет знала чем всё это кончится ещё до того, как их непринуждённый диалог всё чаще стал обрываться поцелуями и словами о том, как они скучали друг по другу. И у неё ныло в груди и щипало в глазах от нежности этих признаний. Она предпочла отвернуться и не видеть их блестящих от влаги тел, крепко вплетённых друг в друга, но ничего не могла поделать с тем, как ясно слышала звуки, которые их сопровождали. Её дыхание замирало в груди, когда она со стороны слышала как дрожит от удовольствия её собственный голос под умелыми руками, играющими с её телом как на любимом инструменте, а стоны самого Джона, тяжёлые и громкие от наслаждения, заставляли Элизабет кусать губы от невольных мыслей о нём и прятать пылающее лицо в сгибе локтя, пока она лежала на мягком мху за высоким камнем и слушала как плеск воды вторит ритму двигающихся на встречу друг другу тел. Они занимались любовью достаточно долго, громко и страстно, чтобы Элизабет практически потеряла самообладание от происходящего. И даже когда насытившаяся и довольная пара уже ушла и выходить стало безопасно, она ещё долго оставалась на месте, невидящим взглядом уставившись в сияющие над головой звёзды, прежде чем разрыдаться от раздирающих её изнутри тоски и одиночества. Всего лишь наблюдая за этим обжигающим проявлением глубокой и яркой страсти, Элизабет уже поняла что Лиз была права - теперь она отдала бы многое, чтобы быть такой же счастливой в объятиях любимого человека. Следом пришла мысль, что она совсем не по-доброму завидует своей копии. Лиз была роскошна не только в своей внешней ухоженности - там, где Элизабет чувствовала себя угловатой, холодной и ободранной до костей своими решениями и событиями в своей жизни, она была переполнена энергией, грацией и внутренней женской красотой, которые, как цветок, могли распуститься только под вниманием, заботой и любовью со стороны сильного и уверенного в себе мужчины. А закрывая глаза в попытке найти такое же место силы внутри себя, Элизабет могла чувствовать только холод гулкого коридора в городе репликаторов и слышала лишь полный отчаяния крик Джона за своей спиной, когда Ронон оттаскивал его прочь из-под огня, а она оставалась там и не могла даже бросить на него прощальный взгляд, потому что обернуться означало потерять контроль над Оберотом раньше, чем они сумеют спастись, а она не могла так рисковать. И всё, что ей сейчас оставалось, это вспоминать упрямое и суровое выражение его лица и глаз, когда он смотрел на неё, сидящую в тонкой больничной рубашке на холодном операционном столе за несколько часов до этого, будто пытался без слов рассказать, как не готов сдаваться обстоятельствам, неумолимо бравшим над ними верх. Если бы только у неё ещё оставался тот призрачный шанс, на который так откровенно намекала Лиз, она бы сделала всё, чтобы им воспользоваться! Всхлипывая и вытирая слёзы и мокрый нос, Элизабет решила, что готова побороться с любыми своими страхами и действительно рискнуть всем, если в конце этих испытаний её действительно всё ещё ждала бы такая любовь! ~////~ - Я хочу вернуться домой. - сказала Элизабет два дня спустя, эффектно оборвав своими словами обсуждение за общим поздним ужином. Шеппард выпрямился, не донеся вилку до рта и обменялся с Лиз тем полным невысказанного общения взглядом, которым Элизабет сама когда-то пользовалась для безмолвного разговора со своим подполковником. Сейчас смотреть на это со стороны её только сильнее раздражало. Лиз бросила на неё свой собственный внимательный взгляд и Элизабет отвела глаза, снова без аппетита ковыряясь в тарелке. Последние два дня она старательно избегала их обоих или была необычно молчалива, когда всё же оказывалась в компании, вот как сейчас. Дженнифер могла бы аргументировать мрачность и замкнутость своей пациентки возможным ПТСР и зачатками симптомов каскадной энтропии, как-никак, а прошла уже целая неделя с тех пор, как Элизабет очутилась здесь и у неё не было спасительного браслета, оберегавшего бы её. Но насколько Лиз себя знала, дело было гораздо серьёзнее, чем физический дискомфорт или скука. Тут, скорее всего, причина крылась в невольном наблюдении Элизабет за её отношениями с Полковником. И, если Лиз легко представляла, как чувствовала бы себя сама на её месте, то была слишком предвзята и не могла дать трезвую оценку тому, как они с Джоном смотрелись со стороны. Они старались не проявляться слишком уж откровенно в чьей-либо компании, но было сложно отследить все те маленькие жесты или привычки между ними, которые за годы стали почти второй натурой. Не зная как, на самом деле велик шанс, ожидающий её дома, Элизабет откровенно ревновала их к своим собственным упущенным возможностям, но Лиз не готова была поступиться ни малейшей толикой своих отношений с Джоном даже ради её комфорта. И дальше было бы только хуже и без угрозы энтропии. Она снова оглянулась на мужа и едва заметно кивнула ему. Мнение Дженнифер не было таким уж важным, как хотел убедить Элизабет Джон и никто не видел смысла мучить несчастную женщину, держа её здесь без веского на то повода. В конце концов, и Лиз, и её Полковник прекрасно знали, что в родной реальности Элизабет ждёт такой же истерзанный и разбитый, но, главное, её собственный подполковник Джон Шеппард. - Хорошо. - сказал Джон. - Мы отвезём тебя домой.