Потерявший небо

Из следующей вылазки автоботы вместо запчастей для моста, которые ни при каких обстоятельствах не должны были попасть к десептиконам, приводят пленного десептикона. Да не абы кого, а главного связиста. — Нашли, кого на базу таскать. Вообще процессора лишились что ли? — ворчит Фливейн, с опаской поглядывая на черный визор. Он уже и забыл, как Саундвейв жутко ощущается. — И что вы от меня-то хотите? — глупо разводит манипуляторами ученый. — Нам нужна от него информация, — Арси указывает на недвижимость в виде разведчика. — Не, ну если ты в состоянии восстановить его удаленные файлы, то я тебе только похлопаю, — Фливейн делает издевательски благоговейный вид. — А так дело гиблое, Саундвейв теперь кусок металла. Пока не получит дальнейших указаний. — И что делать? — Ждать. А теперь, если вы не против, я займусь более важными вещами, — Фли указывает на свою лабораторию, где готовится новый образец синэнергона. Последний оказался куда более стабильным, чем тот, который отдал ему доктор, а потому теперь инженер воодушевленно сидел за компьютером уже второй день. Рафаэль согласно кивнул и засеменил за быстро удаляющимся на корабль сикером. — Давай уже добьем это дело, чтобы я со спокойной искрой пинал хуи! — радостно начинает Фливейн, плюхаясь в жалобно скрипящее кресло. Мальчик усаживается в притащенный с базы пуфик, откусывает батончик и что-то печатает в компьютере. Ненадолго воцаряется тишина. Эскивель делает домашнюю работу, изредка косо поглядывая на инженера, а сикер, чинно восседая на стуле, закинул серво на панель и пялился на экран, горестно вздыхая. Вчерашняя встреча с Магнусом заботила его все утро. Фливейн и проснулся раньше обычного от того, что не смог держать свое возбуждение при себе. Порт горестно ныл, требуя внимания. Инженер уже начинает думать, что результатом такого станет хроническая озабоченность одним единственным педантичным ублюдком. — Фли, готово! — Раф указывает на колбу с наполняющимся зеленым энергоном. Фливейн вздрагивает, расфокусированно глядя на друга. — А, да, и впрямь готово, — инженер берет образец, вливает его в макет магистральной системы и подключает к анализатору и компьютеру. — Ты какой-то тихий. Все в порядке? — мальчик уже приевшимся движением поправляет очки, и Фли думает, что, будь он на его месте, уже давно бы их разбил. — Вообще-то, если уж совсем честно, — начинает как-то очень обреченно Фливейн, — в порядке у меня только рабочий стол. И то не сейчас! — И? Что на этот раз случилось? — Рафаэль уже точно знал, что дело в командующем, который за сегодня инженера не удостоил даже взглядом. — Что и? Такое я тебе рассказывать не буду! — сикер стаскивает серво с панели и принимается за изучение показателей на тускло горящем табло. — Пока все стабильно. Ждём. Если в течение суток сбоев не будет, я прикажу ставить в честь моей гениальности памятник! — Ты знал о том, что ты павлин, Фли? — смеется мальчик, и смех его заразительный. Сикер довольно улыбается и чуть ли не мурчит. — Я сделаю вид, что это был комплимент. А вообще-то пора бы нам с тобой расходиться. Время видел? А мистеру затрахаю-вас-уставом неймется прочесть мои отчеты! — Раф как-то на последней фразе инженера побелел и ужаснулся, тыкая пальцем куда-то назад. — Ну и чего ты там увиде… Магнус? — Фливейн быстро прикидывает в процессоре, сколько всего командующий успел услышать. По суровому виду начальства — достаточно, чтобы Фли попал на трехчасовую лекцию. — Думаю, мне и правда пора! — бессовестно бросает друга Эскивель. — До свидания, сэр. — До свидания, Рафаэль, — Ультра Магнус вежливо кивает и ждёт, пока школьник скроется за ангарами. — Знаешь, я, конечно, смирился с тем, что болт ты клал на дисциплину и уважение к вышестоящим, но откуда только фантазия на такие выражения берется? — командующий запирает дверь, и Фливейн отчего-то сильно сводит вместе сервоприводы и затравлено смотрит, как тусклая полоска света исчезает за толщей металла. Оглушительный щелчок. — Обязательно меня пристыжать? — А ты без этого невыносим совсем, — безапелляционно заявляет начальник, склоняясь над сикером и компьютером. — Как успехи? — Остаётся только ждать. Это последний образец, большего мой процессор не в состоянии изобрести. — Хорошо, — Магнус ненавязчиво касается чужого плеча. Сикер отшатывается, утыкаясь затылком в грудные пластины командующего. Фливейн поднимает на него тусклую оптику. — Чего ты мол… — договорить инженеру не дают, целуя слишком аккуратно и неожиданно. Магнус ждёт, когда его снова оттолкнут, но Фли, кажется, даже вентилировать от такого перестает. — Встань, — от командующего это звучит больше как приказ, и инженер послушно его выполняет. — Надо же, не думал, что ты можешь быть таким послушным. Фливейн уже собирается ответить в привычной саркастичной манере, но чужой манипулятор пробирается к паховой пластине и пускает слабый ток и вибрацию. Фли хватается за командующего и тихонечко скулит от желания. А потом его целуют. Уже гораздо смелее и ожесточеннее. Кусают тонкие шейные магистрали, глоссой лезут в энергоприемник и пускают сильные разряды на чувствительный металл внутри. Фливейн уже стоять толком не может, а потому опирается на панель и Магнуса. Командующий не сдерживается и пускает более сильный разряд слишком близко к нейросети сикера, за что получает приглушенный стон и глубокие борозды на грудных пластинах. Фливейн от скрежета металла в себя приходит моментально, ошарашено смотря на царапины. Инженер начинает истерически вырываться, пока не получает звонкий такой шлепок по бамперу. — Совсем ополоумел?! — взвизгивает сикер. — Пусти! — Успокойся, — Магнус закатывает оптику и, не слушая протестующего ора в свой адрес, тащит Фливейна к платформе. — Сядь и объяснись! О том, что когти — это очередная психологическая травма, Магнус смутно догадывался, но не до такой же степени! — Так ведь больно, — инженер угрюмо смотрит на результат своей работы. Из особо глубоких борозд по капле на пол стекает энергон. Сикера передергивает. — Ты поэтому в истерику сразу впадаешь? Я догадывался, что ты трусливый, — хмыкает Магнус и присаживается рядом. — Ничего я не трусливый, просто… — Фли доверчиво жмется к командующему. — Иногда мне кажется, что без себя такого вот, я был бы капельку счастливее. — И что теперь? Вечно себя лицевой в прошлое тыкать? — Магнус откидывается спиной на холодную стену, утаскивая за крылья сикера. Фливейн с радостью утаскивается и особо не бурчит. Только поудобнее на чужие коленные шарниры шлем укладывает. — Оно само тыкается. Я-то тут причем? — деловито замечает инженер. Он давно привык считать себя одной сплошной травмой. И прошлое его уже давно проглотило. И не выплюнет. Однозначно не выплюнет. — Фли, когда я говорю, что люблю тебя, это означает, что я люблю все, что делает тебя тобой, — Ультра Магнус подносит к лицевой чужие когти, целует, вслушиваясь в сбивчивое сикерское вентилирование. — Ты такой бестолковый, — хмыкает инженер и тянется за поцелуем. Магнуса ему давно рядом с собой мало. Корпус требует разрядку уже третий день, изнывая от желания. И снова у них все смазано и не очень уверенно выходит, потому что у командующего пунктик на педантичность, а у Фливейна сотни страхов и чужих ему эмоций. Сикер неуклюже встает и переворачивается, задевая крылом верхнюю полку. Благо на нее инженер, из собственного опыта, ничего не ставил. Магнус смотрит на него с вожделением. Смотрит, как сверкает серебром хрупкий корпус в лунном свете. Смотрит и медленно сходит с процессора. — Так, хорошо, — сикер устраивается поудобнее на коленных шарнирах командующего. — Что мне нужно делать? От вопроса такого начальник впадает в ступор, а после тихо смеется. Впервые. За очень долгую войну. Искренне. У Фливейна от такого горло сдавливает, и, кроме как «вау», он толком ничего сказать не может. — Какой же ты… — командующий утыкается ему в плечо, манипуляторами сжимая талию. Совершенно бесполезно сейчас что-либо придумывать. Магнус его просто целует и снова пускает разряды, разогревая серую броню. А Фливейн мычит от такой сладостной пытки и неприлично ерзает. — Открой, — шепотом просит Магнус, постукивая по паховой броне. Фли покорно выполняет просьбу, прикрывая окуляры. Порт у него уже, чем мог бы быть, истекающий смазкой и судорожно сжимающийся. Магнус вводит сразу два пальца, чувствуя, как проминается под ними мягкий металл, Фливейн полностью теряется в давно забытых ощущениях близости и тихо постанывает. Командующий проникает глубже, пуская легкую вибрацию и ток, хотя в этом уже нет необходимости — из чужого порта обильно стекает смазка на серво Магнуса. — Не думал, что тебе это так нравится, — выдыхает в губы сикеру начальник. Фливейн разочарованно скулит, когда мех вынимает пальцы. Внутри как-то непривычно холодно и пусто становится. — Ты можешь… можешь заткнуться? — беззлобно шипит на автобота инженер и требовательно скребет когтями по его паховым пластинам. Коннектор у Магнуса подходящий, от чего Фливейн облегченно выдыхает и собирается наконец дать себе долгожданную разгрузку, как его неожиданно так за шею сзади хватают и тянут вниз. — Чего? — сикер непонимающе хлопает оптозатворами, когда его лицевой касается влажный металл. Магнус хмыкает, беззастенчиво запихивая в энергоприемник партнера палец. — Иногда ты бываешь просто ужасен, Фли, — командующий опускает на него затуманенный взор и одним выверенным движением заставляет Фливейна взять коннектор. Инженер даже в таком положении пытается возмущаться, но под строгим взглядом начальства затихает, принявшись усердно вылизывать чувствительный металл. Горло с непривычки быстро начинает саднить, и сикер заходится в кашле. На губах остаётся привкус чужой смазки. — Магнус, мне уже больно, — хрипит инженер, пытаясь дотянуться когтями до изнывающего порта. Совсем невыносимо становится, когда эти самые когти оперативно оттуда убирают и тащат серый корпус на платформу. — Давай сам, — кивает на свои серво командующий, и Фливейн радостно устраивается на них. У ученого порт непристойно хлюпает, туго обхватывая головку коннектора. Фли тихо шикает, когда Магнус пускает внутрь разряд. — Еще раз так сделаешь, я тебе твое достоинство оторву! — угрожающим инженер выглядит с «малюсенькой» натяжкой, и командующий с радостью повторяет разряд. Сикер выгибается. — Долго ты пыхтишь, — тяжело вентилирует Магнус и, обхватив инженера за талию, входит на полную длину. Фливейн издает что-то среднее между вскриком и стоном, мертвой хваткой цепляясь за чужие плечи. Когти проникают глубоко в магистрали, от чего мех вздрагивает. Командующий начинает двигаться, когда у Фливейна выравнивается хоть немного вентиляция. Поступательно и медленно, будто ему так нужно увидеть агонию на израненном войной фейсплейте. Сикер постанывает, стараясь уже сам насадиться поглубже. Процессор плавится то ли от жара чужого корпуса, то ли от коннектора Магнуса, который он чувствует каждым сантиметром своего порта. И это пытка. Фливейн от нетерпения впивается дентами Магнусу в шею, пускает ток по глубоко проникнувшим в проводку когтям и требовательно рычит. — Тц, Фли, нежнее, — командующий насильно отводит чужие манипуляторы в сторону, опрокидывает сикера на платформу и ускоряет темп. У Фливейна крылья шкрябают по жесткой поверхности, и он радуется наконец-то, что крылья эти блядские давно уже умерли у него.