***
— Всегда хотел попробовать с сикером, но ты какой-то неуклюжий. Фливейн растеряно смотрит на осколки куба под серво. Неуклюжий. Да, все это стараются подметить. А Фли это очень задевает, хотя ничего такого в этом — откровенно говоря — нет. И крылья у него опускаются. — Может ты в изумрудный покрасишься? Я думаю, тебе пойдет. Сикер подходит к зеркалу и все также не понимает. Чем плох серый?***
— Что толку от сикера, который теперь даже летать не может? Каждую наплевательски брошенную фразу Фли глотает как стекло и морщится. Черные онемевшие крылья в миг становятся неподъемными, и инженер задевает ими стеклянную вазу на нижней полке. — Еще и неуклюжий.***
— Ты только не обижайся…. Фливейн благоразумно прячет окуляры, зная, что сегодня снова ему лезвием по израненной искре пройдутся. — Коннект с тобой, ну, одноразовый, понимаешь? Ты, может, инженер хороший, но в остальном полный профан. Сикер кивает, рассматривая под серво серый невзрачный пол, и, кажется, начинает понимать.***
В пылу войны, когда небо на Кибертроне перманентно черное, а пепел оседает на ярких корпусах, Фливейн четко осознает, о какой тусклости шла речь. И осколки зеркала перед собой он списывает на собственную неуклюжесть. Пусть так. Может быть ему изначально только так и можно было существовать?***
Инженер вскакивает на платформе, хватаясь за шлем. Процессор выдавал множественные ошибки. Ему снова снились кошмары. Они преследовали его с бетства. На часах только пять утра, и Фли щурится от рассветного солнца. Оно пробивается сквозь лобовое стекло, освещая тусклый экран анализатора и последнюю пробу. По сравнению с предыдущими, эта была чуть светлее и прозрачнее. — Фливейн? — Магнус разлепляет окуляры, сонно поглядывая на партнера. Сикер вздрагивает. Он совсем забыл, что вчера командующий остался у него. — Еще рано, — Фли дрожащим от волнения манипулятором тянется к начальнику и аккуратно гладит того по плечу. Гладит и понимает, что соскучился по чужой теплоте. — Тогда чего ты вскочил? — Кажется, у меня получилось, — инженер кивает в сторону образца. — Последняя проба не выдержала и семи часов, а это выдает стабильные цифры уже больше двенадцати. Пока не питай особых надежд, но…. — Ты гений, Фливейн, — Магнус нежно целует его в спину. Инженер хмыкает, но отстраняться не спешит. — Будешь так меня хвалить, я и привыкнуть могу.***
Ближе к вечеру команда выдвигается за синхротроном, оставляя доктора, инженера и Балкхеда следить за Саундвейвом. — Мне одному он кажется жутким? — Фли опасливо косится на неподвижный корпус разведчика. — Меня тоже дрожь пробивает, — соглашается разрушитель. — Вы пришли сюда обсуждать десептикона и мешать мне работать? — Конечно, — уверенно кивает инженер и присаживается на пустые контейнеры. Сейчас они мало чем могут помочь команде. Остаётся только ждать и надеяться, что все вернутся целыми. Особенно Магнус. — Ого, господин инженер, какими судьбами? — Фоулер удивлено оглядывает скучающего сикера. — Да вот, за пленными бдю! Коль проснется, буду информацию вытаскивать. — Но у нас же нет шнура для психокортикального соединения? — с сомнением спрашивает Балкхед, подозрительно косясь на Фливейна. Сикеру кажется, что еще чуть-чуть, и зеленый автобот начнёт его немного осуждать. — Нет конечно! Зато флешка имеется. Саундвейв не просто кибертронец. Он что-то типо суперкомпьютера, — Фли стучит когтями по ящикам и тихонько зевает. — А-а-а, — непонимающе тянет разрушитель. — Вы так и будете жужжать мне над аудиосенсорами? — угрюмо интересуется доктор. Рекер виновато скашивает оптику, а Фливейн довольно щурится. Последний уж точно пребывал в наипрекраснейшем расположении духа и выходить из саркастично-радостного состояния не планировал. Звук разбитого стекла прерывает хрупкую идиллию, и Фливейн не сразу замечает, что на корпусе Саундвейва нет его верного компаньона. — Блядство, Ретчет в сторону! — сикер успевает за манипулятор оттащить доктора в угол, пока Балкхед пытался попасть по Лазербику. Кассетник парой выстрелов выводит из строя энергетические оковы, кружась под потолком, а после стыкуется с разведчиком. — Дело дрянь, — дрожащим голосом сообщает всем присутствующим Фливейн, вжимаясь в стену. Балкхед активировал булаву и бросился на десептикона. Саундвейв отбросил его, будто куклу, метра на два и медленно направился в сторону доктора и инженера. — Есть идеи? — Ему от нас что-то надо, — Ретчет шагнул в сторону и активировал лезвия, но связист, равнодушно оглядев медика, одним манипулятором припечатал его к стене. — Хах, блять, — Фли нервно огляделся по сторонам. Саундвейв обнажил кабели, обхватывая ими запястья ученого, и пустил по ним мощный разряд. Инженера тряхнуло, а после — дикая боль прошлась по всему корпусу. Фливейн только жалобно хрипел, пытаясь держаться в сознании, но второй выброс тока заставил сикера окунуться во тьму.***
Когда Фливейн разлепляет оптозатворы, его сковывает животный ужас от осознания. Немезиду с ее мрачными стенами и глухим лязгом, в отличии от десептиконов, он помнил очень хорошо. Сикера пробирает дрожь. Когда он в последний раз видел этот неоново-сиреневый потолок, он утонул в полном отчаянии и лишился своей хрустальной свободы. Впрочем, сейчас ему уже терять было нечего. Двери перед автоботом медленно разъезжаются, скрипят и с силой ударяются о стену, пропуская внутрь лорда десептиконов и ученого с характерным фиолетово-черным шнуром в манипуляторе. Фливейн не дурак и быстро смекает что к чему. Они пришли копаться в его процессоре. И противопоставить им ему нечего. — Гляди-ка, и правда сикер, — удивленно хмыкает Мегатрон, обходя Фли сбоку и рассматривая крылья. — Понравился? — скалится автобот, пытаясь высвободить манипуляторы из оков. — Смотрю, актив тебя ничему не учит, да? Однако, сейчас у меня нет желания с тобой пререкаться, — гладиатор жестом приглашает Шоквейва подойти ближе. — Нам нужно кое-что узнать, и твое согласие, как ты понял, не обязательно. Фливейн вздрагивает, напряженно смотря на лорда. Что будет, после того, как Мегатрон закончит омега-замок? Без сомнений на Кибертроне настанет новая эра, где лорд десептиконов будет богом, идолом и спасителем их мира. Автоботов нарекут изменниками и объявят в розыск, результатом которого будет публичная казнь. Десептиконы такое любят. Выбор обязательно дадут: плавильная яма или выстрел в искру. А когда волнения на Кибертроне утихнут немного, настанет черед Земли. Человечество, не приспособленное к металлической поверхности, вымрет. Люди исчезнут. Раф исчезнет. Сикер обреченно провентилировал. Мальчика он искренне ценил и уважал. Эскивель был одним из немногих, кого инженер с гордостью мог наречь другом. Фливейн устало откидывается на платформу, с безразличием разглядывая пустой потолок. Сил истерически биться у него не было, и энергетические наручники неприятно жгли металл кистей. — Будет больно, — обещает Шоквейв, поднося к автоботскому шлему шнур. — Нашел, чем удивить, — хмурится Фли, отворачиваясь от пугающей алой линзы. Через секунду его процессор прошибает мощный разряд и Фливейн отключается, издав удушливый хрип.***
— Привет, я Раф, а тебя как зовут? Фливейн отшатывается от неизвестной формы жизни, с долей сомнения поглядывая на стоящие торчком рыжие волосы. Белковое смешным движением поправляет очки и тянет уж очень маленький манипулятор инженеру. — Фливейн, — все еще не до конца соображая, автобот протягивает мальчику коготь. Пальцы у Рафа мягкие и теплые.***
— Фли, есть минутка? Инженер закатывает окуляры. Дурацкое сокращение позывного прилипло к нему так же быстро, как и маленький очкастик. Он, словно скраплет, вцепился в инженера и отпускать не желал. — Чего тебе? — автобот складывает манипуляторы на груди, но в лабораторию пропускает. Раф же маленький, ему что-то здесь испортить будет сложно. Верно же?***
— Он еле дышит! Джек, везем его в больницу! Фливейн выбирается из своей норы, только чтобы поглядеть, из-за чего все всполошились. Сикер никак не ожидает увидеть очкарика без сознания. Фливейн тогда впервые остаётся помочь доктору и смотрит на бледное чужое лицо с какой-то несвойственной ему тревогой. Почему? Фли предпочитает не отвечать на этот вопрос.***
— Мико думает, что я еще маленький и глупый! — Мико глупее любого, кого я встречал за время своего актива. У инженера в привычку входят их ночные разговоры по «телефону». Кажется, на этот раз Рафаэль получил «А» без плюса, и предки заставили его сидеть дома. Такой дрочки с оценками инженер искренне не понимал и первое время диву давался: как у таких идиотов, такой смышленый парень вырос. — Фли, а ты сможешь научить меня кибертронскому? — А ты уверен, что в твоем возрасте увлекаться следует именно таким? — Я помочь хочу! Фливейн смеется настолько громко, насколько позволяет шумоизоляция его звездолета. Раф обиженно сопит на другом конце провода. Такой маленький и хлипкий мальчик и с таким огромным и добрым сердцем. Удивительно, что же особенного Раф нашел в убогом автоботе? — Что ты хохочешь? — Ха! На самом деле, другого ответа я от тебя и не ждал.