***
Дик и Тим вместе вернулись в Бэтпещеру. — Где Брюс? — поинтересовался Найтвинг, увидев пустеющее кресло. — Привет, Брюс, — Тим проигнорировал вопрос Дика и сразу поздоровался с ответом, который подошёл к ним со спины в костюме Бэтмена. — Здравствуй, Тим, Дик, — Брюс подошёл к Бэткомпьютеру и обернулся к парням, чтобы видеть их обоих. — Я рад вас видеть. — Куда ты чёрт побери собрался? — возмутился Дик, увидев Брюса в костюме. — Я разговаривал с Гордоном. Возмущение Грейсона спало, и он покачал головой. — Я сейчас достану аптечку: мы обработаем твою рану и обсудим, что имеем. — Не надо, я сам потом справлюсь, — возразил Дик. Брюс внимательно посмотрел на приемного сына. В его взгляде читалось: «А вот тут ты даже не пытайся мне сопротивляться». — Если ты отказываешься от помощи Брюса, может мне стоит позвонить Харли Квинн? — усмехнулся Тим, окончательно заставив Дика согласиться. Грейсон и не догадывался, что это было лишь начало бесконечной череды шуток про Харли. — Что ж, давайте обсудим, что мы имеем, — Брюс принёс аптечку, открыв перед этим на Бэткомпьютере имеющиеся данные: газеты, информация о поставщиках, информация о планах Джокера, о его союзниках, врагах, о самом Джокере. Брюс начал обрабатывать рану Дика, который нехотя стянул часть костюма с плеча. — Джокер собирается вырваться из стен Аркхем Сити. Оружия у него достаточно, в том числе гранатомет Mk-47. В случае прорыва полиция взорвёт мост отделяющий Аркхем Сити от остальной части Готэма. Мы должны остановить Джокера до того, как до этого дойдёт. Харли Квинн поделилась чем-нибудь полезным? — О да, — улыбнулся Робин. — Она Дику всё плечо выплакала. И рассказала всё, что знает, разумеется. — Она рассказала, что Джокер не сообщает, когда начнётся нападение, но при этом держит всех на готове. Его план состоит в том, чтобы люди Пингвина начали штурм из Бовери, привлечь всё внимание туда, пока вся остальная часть бандитов начнёт бомбардировать восточную сторону стены. Ещё у Загадочника есть особое задание, которое Джокер держит в секрете от всех остальных. На самом деле, весь план есть только в его больной голове. Даже Харли не всё известно. — А ещё Харли захотела нам помочь в разрушении этого плана. Физически. Она хочет сражаться с нами бок о бок, — пояснил Тим Дрейк. — Сражаться бок о бок с безумной преступницей? — Брюс не был уверен в этой идее. — На войне все средства хороши. Союзник нам не помешает, — пожал плечами Тим. — Верно, — согласился Дик. — Ладно, — не стал спорить Бэтмен. — Будем учитывать Квинн. Осталось придумать, как мы остановим Джокера, — пробормотал Брюс, накладывая шов на ранение Грейсона. — С учётом того, что Джокер объединил враждовавших до этого преступников и при этом доверяет каждому из них лишь по крупице информации мы можем уничтожить эту структуру изнутри. Она должна быть очень шаткая. Надо лишь подтолкнуть Пингвина и Двуликого к прежней вражде и план Джокера потерпит крах. — Мне кажется ты слишком полагаешься на человеческий фактор, Брюс, — возразил Тим. — Джокер мог установить очень крепкую связь между преступниками. Это новый Джокер, мы его не знаем. А что, если он использовал гипноз Тэтча, чтобы всех объединить? Нельзя ни в чём быть уверенными, — Робин говорил эмоционально, живо и с напором. — Пока мы будем возиться с Пингвином и Двуликим Джокер выстрелит свою сигнальную ракету и всё, взрыв мостов, целый остров психов в своём преступном городе. Я предлагаю действовать напрямую: сразу бить по Джокеру. — Ты верно сказал, что это новый Джокер, которого мы не знаем. — ответил Брюс. Он заклеил ранение Дика и оставил его плечо в покое. — Удар напрямую может повлечь непредсказуемый исход. Он, наверняка, этого и ждёт. Поэтому лучше ударить по известным нам противникам. Они уже пытались объединиться ранее. Тогда у нас получилось их разъединить, ты должен помнить, Дик. — Да, Бэтмен, я помню, — Найтивинг натянул костюм обратно и встал с кресла, на котором его заставили сидеть. — Но тогда всё было по-другому. Сейчас корень зла — Джокер. Избавимся от короля — свита сама начнет между собой драку. И разве Джокер ждёт, что и Харли вместе с нами придёт по его душу? — Учитывая, что крайний раз он мог видеть её в обнимку с тобой, то да, он может ожидать, что Квинн будет против него. — Допустим… — А что насчёт Фриза? Ядовитого Плюща? — перебил Дика Робин. — Мы можем подговорить и Айви — она одна из немногих противников Джокера. Мистера Фриза мы можем первым делом освободить и вместе противостоять Джокеру. Брюс долго сопротивлялся напору своих Бэт-птенцов. Он не хотел пускать их в логово к Джокеру. Ведь сам он не мог пойти с ними. Ему казалось это слишком опасным. Казалось бы, Джокер — всего лишь человек. Безумный, хитрый, псих, монстр, но человек. Брюс не хотел признавать, что в нём, кроме того, присутствует и чувство собственности. Джокер — его головная (и сердечная) боль, не Робина и не Найтвинга. Хотя, конечно, членам Бэт-семьи всегда предстояло страдать от рук Джокера. В конечном счёте было решено, напасть на Джокера следующей ночью — обезвредить, привести в Бэтпещеру, где Брюс планировал провести с ним длинную индивидуальную беседу. Вероятно, не одну. Но это будет в случае, если план оправдает себя. Брюс шёл спать, пока его не могли покинуть мысли о Джокере. Он не мог заснуть. Думал. Он вспоминал события смерти Джокера. Тогда он держал в руках лекарство, рассматривал колбу и думал о всех злодеяниях, что совершил Джокер. И с ужасом осознавал, что не хочет, чтобы тот умирал. Даже после всего, что тот сделал. Он нужен был Бэтмену. К сожалению, несмотря на благо, что несёт Бэтмен, он тот же псих, что и Джокер. Псих, помешанный на борьбе с преступностью. Псих, помешанный на борьбе с Джокером. И в момент, когда он это понял, он его потерял. А потом Джокер вернулся. Больной. Потерянный. Брюс, осознал, что в тот момент безумно хотел помочь Джокеру. Помочь ему вернуться, помочь спастись от самого себя. Тогда он это не понимал. Сознание было спутанно, он был в шоке. Он не верил в происходящее. Поэтому перешёл ту черту. Попробовал пробудить Джокера глупым жестом, поцелуем, и песней, что, как Брюсу казалось, должна была многое значить. Даже сейчас голос Джокера в голове у Брюса напевает «Only you can make the darkness bright…”. Голос прежнего Джокера. Вовсе не того, что всадил нож в самое сердце. Всё это было похоже на сон, от которого он пробудился и понял, что это был вовсе не сон. Внезапно в голове возникла мысль найти тот нож. Но это Брюс сделает по пробуждении. Сейчас надо спать. Однако мысли о Джокере сильнее. Бэтмен боится установленного плана. Боится за всех: за Дика, за Тима, даже за Джокера. Что если они не справятся с Джокером? В этом Брюс почти не сомневался. Он всё ещё надеялся их переубедить. Кроме того, он боялся, что едва они достигнут цели, Дик перейдёт черту. Убъёт Джокера. Не потому, что он на это будет настроен. А потому что у него может появиться такая возможность, такое обстоятельство, в котором Дик не увидит никакого другого пути. Но другой путь есть всегда. Брюс верит в Дика. Верит в Тима. Но ему всё равно страшно. Больничный открыл в Бэтмене новую сторону: паранойю. Возможно, это был и не больничный. Может это даже был Дик, схвативший пулю. Но скорее всего Джокер. Такая паранойя у Брюса впервые также, как и обстоятельство, в котором мертвый враг ожил, а потом зарезал Бэтмена, сразу после того, как тот его поцеловал.***
Тонкие белые пальцы разгладили чёрный галстук, заправленный за серый жилет под тёмно-лиловым пиджаком. — Мы идём на похороны? — отражение в зеркале приобрело более яркий вид: фиолетовый пиджак, жёлтая жилетка, яркая красная помада. — Отчего же так мрачно? Мужчина предпочёл проигнорировать своё разговаривающее отражение. Он развернулся к окну и взглянул на ужасный вид, открывавшийся из Сталелитейного Завода на Промышленный район. Отвратительный, мрачный вид. Яркая надпись «Добро пожаловать» покрыта засохшей кровью вывешенных на ней трупов, которые когда-то ходили с масками Джокера на лице, пока не разочаровали его своим предательством. Где-то всё ещё развеваются плакаты «JOKER 4EVER» — небольшое напоминание для бандитов, ступающих по улицам этого района. — Значит, теперь мы игнорируем меня? — возмутилось отражение. — Неужели я тебе уже надоел. Неужто ты разочаровался в наших искренних беседах. Беседах одного мозга, хе-хе. — Как же я скучаю по времени, когда ты сидел клубочком в углу этого мозга и помалкивал, — проворчал мужчина. В его ушах раздался смех. — Знаешь почему ты ходишь такой мрачный? — отражение переросло в образ, шепчущий на ухо своей тёмной версии. — Потому что ты слишком серьёзный. Ты лишил себя веселья. Тебе не хватает хаоса. Нам нужен хаос. И когда я вновь встану за руль, мы создадим самую убийственную шутку в истории Готэма. Мужчина гневно посмотрел на образ его больного сознания. — Нет. И знаешь почему? — уголки его губ начали растягиваться в улыбке. — Тебе не нужен хаос. И шутка будет не смешная. Потому что у неё не будет панчлайна. Для этого нужен Бэтмен. Которого мы убили этими руками, — он потряс перед собой свои руки. — Тебе нужен Бэтмен. Без него ты ничто. Ты слаб. Ты ограничен своей помешанностью. Тебе остается только сидеть в углу и плакать, — он развернулся и ступил обратно к окну, гордо возвысив голову и разведя руки в стороны. — А я свободен. Я силён. Поэтому я и останусь у руля. Меня ничего не сдерживает! И я стану королём всего Готэма. А затем и всего мира. Мужчина широко улыбнулся. — И тогда ты увидишь, что это не стоило того, — печально улыбнулся яркий образ. Стук. Спускаясь в Бэтпещеру, Дик услышал стук, повторяющийся с большим периодом. Источником этого звука был нож, который врезался в деревянную мишень для бэтарангов. — С каких пор, Бэтмен разбрасывается ножами? — Это для себя, — ответил Брюс. Никаких приветствий. В воздухе повисло молчание. Брюс подошёл, вынул нож и вернулся к месту, у которого стоял Грейсон. — Этот нож остался от Джокера, — Брюс повертел его в руке. — Я знаю. Я предлагал его выкинуть. Но Альфред напомнил о твоей сентиментальной страсти коллекционировать предметы, которыми тебя пытаются убить. Брюс бросил взгляд в сторону своей «коллекции», напоминающей о каждом знаменитом преступнике Готэма. Хоть его лицо не содрогнулось, этот взгляд Дик, по опыту, мог назвать подобием улыбки. Грейсон усмехнулся. — Ты болен, Брюс, ты это знал? — Мне уже лучше. Я передвигаюсь без боли, — возразил Бэтмен, машинально проведя по больному месту. — Ты знаешь, я о другом. Ты помешан. Я удивлён, что ты всё ещё не выскочил в бой. — Я на самом деле думал об этом. И ты прав. Я начал это дело, чтобы помочь Готэму, потому что я нужен был Готэму. Сейчас, напротив, Готэм нужен мне. И с этим нужно что-то делать. — Может, для начала, начать доверять нам? — Ты правда думаешь, что я вам не доверяю? — Ты пытаешься контролировать каждый мой шаг. Думаешь, что мы с Тимом не справимся. Что только ты способен побороть того же Джокера. Ты не видишь, что мы способны на большее. — Я беспокоюсь о вас. Вы — моя ответственность и если с вами что-то случиться, будет виноват не Джокер — а я. — Нет, Брюс. Может ты однажды увидишь, что мы отдельные личности, а не просто твои дети, — Дик ушёл к Бэткомпьютера. Он не хотел более говорить. Брюс почувствовал себя виноватым. Виноватым во всем, что происходит в этом чёртовом городе.