Гнев геройской души

      Две недели после вступительного экзамена он вновь стоял пред входом в академию. Как и две недели назад, его душа была полна тревог, но в этот раз по другой причине. Если тогда то были тревоги рождённые сомнениями о пути, что он для себя избрал, то сейчас тревога на его душе происходила от какой-то неизбежности избранной им судьбы. Тогда он мог повернуть назад, нарочно завалить экзамен, или выкинуть письмо о поступлении в мусорку вместе с ежедневными рекламными рассылками, но сейчас он просто не мог повернуть назад.       Странно то было, он никогда не думал, что его детская мечта встать на пороге Юэй когда-нибудь станет реальностью. Страннее всего, он никогда не думал, что подобная реальность окажется столь… неприятной. Хотя он бы врал, если бы сказал, что частичка его всё-таки не ликовала сейчас. Да, его главной целью всегда была спокойная жизнь, свободная от кошмаров и опасностей, но он никогда не мог до конца избавиться от этого желания помогать другим.       Глубокий вдох. Выдох.       «Нет смысла стоять тут попусту» — подумал про себя Деку и сделал первый шаг. А потом остановился, услышав сзади знакомый голос:       — Йо, Деку! — чьи-то шаги приближались сзади, но он не осмелился обернуться. — Деку!       «О, нет!»       — Деку, чувак, это ты! — пред его глазами показался Ханта Серо. Запыхавшийся, немного красный и в форме Юэй. — Это я — Серо! Помнишь?       «Будь оно всё проклято! Хотя нет, может быть, мы не в одном классе…»       — Помню, — ответил наконец Мидория тоном, в котором не было и намёка на счастье. — Тебя сложно забыть. Ты, как я вижу, поступил?       — Агась! — Ханта радостно кивнул, будто глухой к недружелюбному тону своего собеседника. — Геройский курс, класс 1А! А ты?       «Merda!»       — Мы одноклассники.       — В натуре? Вот нам повезло, братан!       — Ага… повезло…       «Ладно, ничего страшного, — Мидория сделал глубкокий вдох и взял себя в руки. — Да, он меня знает, но подобное было неизбежно. Совсем скоро, он и ещё восемнадцать человек узнают моё имя и фамилию. Это было неизбежно, я знал, на что шёл. Я знал все риски и решил, что они того стоят. Да, тот факт, что подобным знанием будут обладать люди, вроде него, опасен, но до тех пор, пока истинная природа моей способности остаётся тайной, всё будет в порядке. Мне надо лишь соблюдать дистанцию и всё будет в порядке. Да, всё будет в порядке…»       — Деку, братан, ты в норме?       — А? — он прерывается и выглядит растерянным. Лишь через секунду он понимает, что опять погрузился с головой в собственные мысли. — Да, конечно. А что?       — Ничего, просто ты внезапно помрачнел и начал бубнить себе под нос. Выглядело стрёмно, если честно.       — А. Извиняюсь привычка.       Остаток пути до классной комнаты они провели в сравнительной тишине, прерываемой редкими попытками Серо начать разговор. Когда же они дошли до нужной двери и открыли её, оба парня вздохнули с облегчением, но по разным причинам. Серо от того, что в их классе не было того надоедливого выскочки в очках, а Мидория потому, что он не видел в классе Шиозаки и Урараку.       Не теряя времени, Мидория прошёлся по всему классу глазами. Семнадцать человек сейчас было внутри, не считая его и Серо. Многие не обратили на него внимания, что не могло не радовать. Серо указал на два свободных местах в самом конце кабинета и Мидория слабо кивнул. На пути к заветным местам, Мидория пересёкся глазами с неким парнем с красными глазами и яростным взглядом. Он сидел, положив ноги на стол, и всем своим видом показывал своё презрение к окружающим. Мидория прищурился, когда их взгляды встретились, и хоть то взаимодействие было коротким, красноглазый посчитал этого достаточным, чтобы затеять неприятности:       — На что уставился, массовка?       — Что? — Мидория остановился на месте, Серо обернулся, но ничего не сказал.       — Я сказал, на что уставился, мудила? — парень убрал ноги со стола и встал со своего места. Он был немного короче Мидории, но пыл его от этого нисколько не уменьшился. Даже наоборот, на секунду Деку показалось, что парень перед ним стал столько злее.       Мидория обычно предпочитал избегать ненужные конфликты, по понятным причинам, но что-то в этом пепельном блондине действовало ему на нервы. Может, дело было в уродских остроконечных волосах или в противном дерзком выражении лица, но в любом случае, Мидория сделал то, что он обычно никогда не делал. Он эскалировал конфликт:       — На тебя, уродец.       — Что ты только что тявкнул, патлатый?! — красноглазый раскрыл свою ладонь и в ней начали играть искры, будто на пальцах взрывались маленькие петарды.       Мидория даже бровью не повёл. Серо оглянулся по сторонам. Все начинали на них смотреть. Кто-то с интересом, кто-то с осуждением. В этот момент, Серо решил вмешаться.       — Ладно, ребят, — он встал между Мидорией и красноглазым. — Спокойней. Учебный год только начался…       — Не вмешивайся, плосколицый, — ответил ему взрывной блондин.       «Плосколицый?» — Серо подумал про себя, нахмурившись.       Тут дверь в кабинет открылась и послышался знакомый голос:       — Простите, это кабинет 313?       Серо поблагодарил Бога за это удачное совпадение и тут же им воспользовался, чтобы деэскалировать нарастающий конфликт.       — Ох, надо же! — он обернулся к Мидории. — Шиозаки учится с нами! Деку, пойдём поздороваемся!       Мидория кивнул, бросил на блондина последний взгляд и последовал за Серо. Когда он уходил, он услышал как блондин пробормотал про себя: «Деку, значит? Хм, подходящее имечко…». Мидория решил проигнорировать его. В этот раз.       — Шиозаки, йо! — Серо подошёл к девушке, что помогла ему выручить Деку во время экзамена, с дружелюбной улыбкой, пока Мидория оставался чуть позади с нейтральным выражением лица. — Как дела?       — Серо, Деку, — она поприветствовала их кивком и приподняв края рта вверх. — Я рада видеть, что вам удалось поступить и я благодарю Господа за то, что он позволил нам встретиться вновь, — сказав это она сложила руки в молитвенном жесте на груди.       — О-о-окей, — ответил Серо, Мидория лишь слегка поднял бровь.       Тут в разговор вмешался кто-то ещё:       — Если вы пришли сюда заводить друзей, то вы ошиблись факультетом.       Троица обернулась на источник усталого мужского голоса и к своему общему удивлению увидела перед собой небритого мужчину в жёлтом спальном мешке. Встретив их взгляды, мужчина лишь достал из глубин своего спального мешка пакетик сока и выпил его весь за раз, тем самым только удвоив всеобщий конфуз. Закончив путать детей, мужчина вылез из мешка, показав всем свои тёмные одежды, длинные чёрные волосы и белый шарф.       Все в кабинете начали переговариваться между собой. Деку услышал, как Серо ему прошептал: «Что это за бомжара?». Спустя где-то десяток секунд, класс притих и мужчина заговорил снова:       — Я ваш классный руководитель. Айзава Шота. Приятно познакомиться, — он лениво указал на шкафчики в самом конце кабинета. — Там находятся ваши спортивные формы. Переодевайтесь сейчас же. Я буду ждать вас снаружи. У вас пять минут.       Через пять минут, весь класс вышел из кабинета и последовал за своим классным руководителем. Пока они шли, Серо обратился к Деку:       — Эй, чувак.       — Хм?       — Слушай я, конечно, всё понимаю, но если ты собираешься устраивать драки, то мой тебе совет: лучше всего их устраивать после уроков и желательно подальше от академии.       — Я знаю, — ответил Деку, тяжело вздохнув. — Это было неразумно с моей стороны, но что-то мне в том парне не понравилось. Обычно я так не делаю.       — Я тебя понимаю, чувак, — Серо кивнул. — Я и сам не люблю таких засранцев. Помню, в моей старой школе я и мои друзья часто устраивали драки с пацанами из соседней частной школы, потому что те придурки постоянно задирали наших одноклассников. Немало я зубов тогда выбил, хе-хе.       — Я… обычно не вступаю в драки и не могу похвастаться подобным опытом.       — Оу, — Серо неловко откашлялся. — Я таким больше не занимаюсь, если что, и драки сам никогда не начинал. И ещё… ай, впрочем, неважно.       Через некоторое время, они вышли на спортивное поле. Многие начали говорить про церемонию и экскурс, который сейчас проходили другие классы, но Айзава быстро поддавил все эти возгласы своим авторитетом. Авторитетом в данном случае был один строгий взгляд и короткая поясняющая беседа. По его словам, им сейчас предстояло пройти некий «начальный тест причуд».       Суть теста была проста: серия стандартных школьных физических тестов, но с поправкой на два новых правила. Первое, им было разрешено использовать свои причуды, как им заблагорассудится. Почти все обрадовались подобной вести. Тогда Айзава озвучил второе правило:       Ученик с наименьшим количеством баллов будет тут же исключен из Юэй.       Волнение охватило многих учеников. Мидория оставался спокоен, даже без своего дара он мог без особых проблем оказаться как минимум в половине по количеству баллов.       Первым тестом было метание мяча. Айзава назвал некого Кацуки Бакуго и из толпы вышел тот блондин, с которым не так давно Мидория чуть не затеял драку. Тот ещё хранил озлобленную физиономию и Мидория начинал подозревать, что это было его стандартным выражением лица. Айзава кинул ему мяч и Бакуго его поймал без особых проблем. Не тратя времени на лишнюю болтовню, Бакуго метнул мяч, усилив его взрывом, эпицентром которого была его ладонь. Результат: семьсот пять метров.       «Взрывы, значит? — отметил про себя Мидория. — Какая сильная причуда… И почему она только досталась человеку вроде него?»       Следующим вызвали Тогару Камакири, зелёнокожего и зелёноволосого высокого парня с ирокезом и самыми настоящими мандибулами. Тот подбросил мяч пару раз на уровень своей головы, затем подбросил его так высоко вверх, как только мог. Тут из его сжатого кулака вырвалось лезвие длинной в полметра. Он ударил по падающему мячу плоской стороной клинка и тем самым отправил его в полёт. Результат: сто сорок с лишним метров.       «Интересное использование причуды. Результат тоже неплохой. Самый далёкий хоумран в истории бейсбола составляет сто семьдесят семь метров. Хм-м-м… похоже с чистой физической силой у него тоже неплохо»       Следующим был Ханта Серо. Он поглядел на Деку и кивнул ему с улыбкой. Мидория не ответил. Мидория не рассчитывал, что Серо сможет как-то толково использовать свою причуду, от того он слегка удивился, когда вместо того, чтобы сразу бросить мяч, Ханта положил его на землю и начал возиться с клейкой лентой. Айзава ничего ему не сказал по этому поводу. Через минуту, в руках у Серо оказалась импровизированная праща.       Серо загрузил мяч в пращу и принялся его раскручивать, прищурив глаза для концентрации. Набрав достаточно инерции, Серо метнул мяч вдаль. Результат: почти сто пятьдесят метров. Впечатляюще.       «А ты умнее, чем кажешься, Ханта Серо…»       Далее, Сецуна Токаге. Девушка среднего роста, с волосами цвета сушеных водорослей и с зубастой улыбкой, почти как у акулы. Поймав мяч, она тут же отделила руку от собственного тела. К всеобщему удивлению, рука, держащая мяч, парила в воздухе без особых проблем, а сама Сецуна не подавала и намёка на боль. Улыбнувшись Айзаве, она села на землю скрестив ноги, а её рука тем временем отправилась в полёт.       — Это займёт немного времени, — обратилась она ко всем, явно наслаждаясь всеобщим вниманием. — Неплохая сегодня погодка, не находите?       Через десять минут, Айзава огласил её результат: один километр ровно. Что забавно, её рука вернулась к ней через минуты две. Похоже, ей очень нравилось выделяться без причины.       — Мидория Изуку, ты следующий, — огласил Айзава.       Мидория напрягся всем телом.       «Нет, не паникуй, — напомнил он себе. — Ты знал, что произойдёт. Просто следуй плану и всё будет в порядке»       Он вышел из толпы и почувствовал на себе всеобщий взгляд. Хотелось убежать и спрятаться где-нибудь. Затаится в какой-нибудь дыре на краю света и просто исчезнуть. Он с трудом поддавил в себе это желание.       Глубокий вдох. Выдох. Пора с этим покончить.       Он встал в круг, Айзава бросил ему мяч и он поймал его без особого усердия. Он бросил мяч так далеко, как мог. Если судить на глаз, то он дал бы себе добрые семьдесят метров. Айзава не спешил озвучивать его результат. Мидория повернул голову к своему учителю, что сейчас хмурился на него:       — Скажи мне, Мидория, как называется наш тест?       — Начальный тест причуд, сэр.       — В чём заключается его суть?       — В оценке наших причуд, сэр.       — Хорошо, значит ты не глухой, — кивнул Айзава. — Скажи, испытываешь ли ты неприязнь или какое-то особое неуважение к академии и её правилам?       — Никак нет, сэр.       — Тогда почему ты отказываешься использовать свою причуду, когда от тебя это требуется? Подобное можно расценить как оскорбление не только в мою сторону, но и в сторону самой академии. Я видел записи вступительного экзамена и знаю, на что ты способен. Не пытайся меня обмануть.       Его одноклассники начали между собой перешёптываться. На лице Бакуго заиграла глумливая усмешка. Серо смотрел на него с нескрываемым волнением, а Шиозаки с любопытством. У самого Мидории в этот момент всё в горле пересохло.       — Я… — он замялся. — Я не почувствовал в этом нужды, сэр.       — «Не почувствовал нужды»? Я правильно тебя услышал, Мидория?       — Да, сэр.       — Хорошо, в таком случае позволь мне это исправить. Если ты не выложишься сейчас на полную, я исключу тебя вместе с самым бездарным учеником нашего класса. Тебя это устраивает?       Он сжал руки в кулаки от напряжения и опустил свой взгляд. Айзава повторил свой вопрос:       — Тебя это устраивает, Мидория?       — Да, сэр, — ответил Мидория, не поднимая глаз.       — Хорошо, теперь иди подбери мяч и попробуй снова. И не зови меня «сэр».       Мидория не ответил и лишь сделал, как ему было велено. Он вернулся в круг и почувствовал, как все начали смотреть на него с удвоенным интересом. Он сжал мяч до боли в костяшках и стиснул зубы чуть ли до скрипа. Хотелось бежать. Так далеко, как его только могут унести его ноги.       «Нет, я знал, что это рано или поздно случится, — напомнил он себе в попытке успокоиться. — Это было неизбежно, я знал это. Я знал и готовился к этому. Сейчас… сейчас надо лишь использовать лишь основу моего дара. Да, точно. До тех пор, пока я показываю им лишь основу, они ничего никогда не поймут. Да, всё будет в порядке. Надо лишь следовать изначальному плану…»       Глубокий вдох. Выдох.       «Пора покончить с этим»       Он подбросил мяч на уровень головы и тут же призвал фантомную руку. Конечность малинового цвета, покрытая плотной белой диагональной сеткой, на локте белая броня из неизвестного металла, та же белая металлическая ладонь с зелёными камнями вместо «костяшек». Он услышал удивлённые «охи» и «ахи» и заметил про себя, что его это не беспокоило так сильно, как могло.       Фантомная рука поймала мяч и Деку почувствовал кожаную поверхность снаряда в своей настоящей руке из плоти и крови. Ещё одна странная особенность его дара: все, что чувствовал фантом, чувствовал и он сам. Сейчас это было неважно. Мидория замахнулся фантомной рукой и бросил снаряд. Мяч исчез за горизонтом. Секунда тишины и затем всё такой же спокойный голос Айзавы:       — Полтора километра. Молодец. Возвращайся на место.       Остаток теста прошёл без особых событий. Изуку использовал фантомные руки там, где была необходимость, но делал это без особой радости. Под конец теста, он был где-то в первой пятерке, но ему это было совершенно безразлично. Последней оказалась некая Киноко Комори. Низкая девушка с каштановыми волосами, издалека чем-то похожая на Урараку. Её пряди скрывали её глаза.       Он ни разу не видел, чтобы она использовала свою причуду за тест. Должно быть, она была крайне специфичной, если её нигде нельзя было применить. Девушка опустила свой взгляд и Мидория был готов поклясться, что она вот-вот заплачет. Хорошо, что именно тогда Айзава решил озвучить кое-какую деталь, связанную с тестом:       — О да, вся эта речь про «исключение» была ложью. Я просто хотел вас заставить выложиться на все сто.       В этот момент весь класс взорвался возгласами полными либо радости, либо возмущения. Мидория закрыл глаза. Рядом что-то лепетал сейчас Серо, но у него не было ни сил, ни желания слушать. Столько стресса всего за один день. И это был ещё его первый день!       «Что-то мне подсказывает что следующие три года спокойнее не будут…»