Soundtrack: Kate Miller – Fortify
Throw it all in the flame, I want you calling my name Tonight I’m gonna make you feel it all my way Let me show you how to let your life go by Lay your body down Time to feel this right Come on with me now I wanna see your light
Феликс проснулся. Приходил в себя по частям. Сначала осознал, что ему очень уютно и приятно, потом понял, что всё ещё обнажён. Потом – что на его груди лежит Хёнджин и Феликс обнимает его за плечи, крепко прижимая к себе. Хёнджин размеренно дышал – значит, тоже уснул. Его тёплое дыхание оседало на коже. Затем появилось не самое приятное чувство остывшей и подсохшей смазки на бёдрах и члене. Было ещё светло, значит, проспал Феликс недолго. Он распахнул глаза и уставился в потолок. Феликс чувствовал себя странно. Умиротворение смешивалось с опустошением. Он не помнил, о чём думал перед тем, как отключился. В голове всё ещё звучали звонкие стоны. Хёнджин был тёплым, почти горячим, Феликс чуть сильнее обнял и посмотрел на него. Дышать стало как-то сложно. Ну как можно было быть таким? Его левая щека была мило сплюснута, отчего губы смешно приоткрылись. Веки подрагивали во сне. Феликс любил его. И как можно было не? Сердце вдруг застучало очень быстро, и Феликс часто задышал, по телу побежали мурашки. Он не хотел потревожить Джинни, но тот глубоко вздохнул и завозился. И тут же поцеловал Феликса где-то у соска, шумно втягивая носом воздух. — Хён? — его нежный голос был хриплым. И не только ото сна. Хёнджин поднял голову, и Феликс встретился с ним взглядом. Они замерли. Всё изменилось. Хёнджин потянулся и невесомо коснулся губ Феликса своими. Они оба прикрыли глаза и глубоко дышали, пока наконец не начали двигаться, нежно сплетаясь языками. Хёнджин запустил пальцы в волосы Феликса, а тот немного приподнялся, чтобы опереться на изголовье – так было удобнее целоваться. Джинни жался всё крепче, обнимал Феликса и ласково гладил его по волосам и шее. — Как ты? — тихо спросил Феликс. Не хотелось разрушать приятную тишину между ними. Хёнджин долго смотрел Феликсу в глаза. — Ммм… Мне было так хорошо, — и Хёнджин заёрзал, не просто прижимаясь, а потираясь о бедро Феликса. Феликса всего пробрало. — Так приятно, — и Джинни на мгновение завёл руку назад, выгнулся, сладко вздохнув. И вернул руку, испачканную спермой. Смотрел на неё с неподдельным интересом, медленно разводя пальцы. Сама непосредственность. Феликс, кажется, впервые за много лет покраснел. Стало слегка дурно. — У тебя стоит, хён, — констатировал Хёнджин. Ну ещё бы, блять. — Пойдём в душ? — спросил Хёнджин. Они мыли друг друга, целовались и обнимались. Хёнджин возбудился тоже почти сразу, они не усердствовали, просто легко ласкали друг друга во время мытья. Феликс не мог перестать целовать Хёнджина, его красные губы, его щёки, лоб, глаза – просто обхватывал его лицо ладонями и покрывал поцелуями, а потом снова просился языком в рот. Хёнджин стал для него ещё красивее, словно в нём что-то изменилось. Его откровенность, его доверие – что могло быть сексуальнее? Феликс пытался свести всё к сексу – честно пытался – в своей дурной голове. Но обманывать себя – это такой бред. Сердце колотилось, бабочки порхали – всё вот это. Зацеловать, заобнимать, залюбить. Хёнджин доверчиво отвечал на все ласки, обнимал, гладил и всё время улыбался. Когда намылись и вышли из кабины (огромная джакузи пока что была проигнорирована), Хёнджин взял со стеллажа два белых пушистых полотенца – другие остались валяться где-то в комнате, забытые к чертям – и протянул Феликсу. Тот взял только одно и решил помочь Хёнджину – он, похоже, как обычно, не собирался вытираться. Феликс вытирал его тело медленно, присел, чтобы вытереть ноги, а когда поднимался, поцеловал головку члена, который от этого качнулся. Затем поднялся выше и в конце концов накинул полотенце на светлые волосы. Хёнджин, распаренный и разомлевший, наблюдал за действиями Феликса и продолжал улыбаться. Феликс убрал полотенце от лица Джинни и снова его поцеловал. Хёнджин в ответ завернул Феликса во второе полотенце и крепко обнял, прижимая к себе. Возбуждение всё не отпускало, да и вряд ли это могло случиться, когда они буквально не могли отлипнуть друг от друга. Феликс чувствовал, что Джинни распаляется, всё сильнее сжимая своими пальцами его кожу. — Хён… Мне не понравилось, как я всё сделал… Научи меня? — О чём ты? Джинни, ты – это что-то. Что значит, не понравилось? — Ну, когда я… — и Хёнджин посмотрел вниз, прямо на возбуждённый член Феликса, при этом закусив губу. Будто застеснялся. Невыносимый. — Хочешь, чтобы я научил тебя? — Феликс улыбнулся, не в состоянии держать лицо, когда такое происходило. — Иди сюда, сладкий, — и он снова поцеловал Хёнджина. На самом деле Феликс сам хотел отсосать Хёнджину – такой он был сегодня податливый и нежный – хотелось невыносимо. Снова доставить ему удовольствие и снова услышать его высокие стоны. Феликс даже подумал, что у него получится это провернуть, попытался опуститься, но Хёнджин крепко ухватил его за плечи и оттеснил к стеклянной декоративной перегородке. В этой ванной в целом могло поместиться ещё много чего. Горячие поцелуи переместились к шее, а затем и к груди, Хёнджин гладил Феликса, задевая самые чувствительные места и, конечно, не забывал о сосках. Постепенно поцелуи спускались всё ниже. — Постели полотенце под колени – на кафеле будет больно вот так стоять. Хёнджин стянул с себя полотенце и кинул на пол. Не моргая глядя Феликсу в глаза, он опустился на колени, сжал в ладонях его ягодицы и на долгое мгновение прижался лбом к его животу – дышал часто, заведённый и нервничающий. Его горячее дыхание щекотало нежную плоть члена, Феликс почувствовал болезненную дрожь и таки вплёл пальцы в слегка влажные волосы. — Ты всё делал правильно, мой хороший, просто попробуй повторить и не торопись. Сейчас действительно некуда было спешить, Феликс был готов терпеть и дать себе и Хёнджину распробовать каждое движение. Но… Погружение в тёплый влажный рот и снова эти красные губы на плоти – невозможно было сохранять спокойствие. А ещё это его желание сделать лучше, сделать приятно. Боже. Феликса накрыло очень неожиданно, он почувствовал слабость в коленях и сильнее вцепился в золотые волосы, слегка оттягивая от себя Хёнджина – он взял неожиданно глубоко, снова невыносимо правильно надрачивая рукой, снова смотрел на Феликса, спрашивая одними глазами «Тебе хорошо?», «Я хорошо справляюсь?». Феликс хотел что-то сказать, но оказался способен только на дико пошлые стоны, полные неприкрытого удовольствия. Но ему не было стыдно за то, как хорошо ему было с Хёнджином. — Ты… молодец, — он еле смог выдавить это из себя, но не смог больше выносить этой блядской картины – то, как губы припухли и покраснели, каким влажным был его собственный член от слюны Джинни, каким гибким и юрким был язык, которым Джинни периодически проходился по головке, давая себе отдышаться. Феликс зажмурился и запрокинул голову, на что Хёнджин протестующе замычал, отправляя по члену невыносимо приятную вибрацию, и шлёпнул Феликса по бедру. Хотел, чтобы он продолжал смотреть. Ах вот как… Феликс пересилил себя и снова посмотрел. Он не сразу осознал, что непроизвольно стал подталкивать голову Хёнджина на себя. Невозможно было стоять столбом. Хёнджин слегка кивнул, продолжая активно сосать – дал разрешение, и Феликс пришёл в движение. Плавно качнул бёдрами и уже не мог остановиться. Хёнджин был умным мальчиком – не пытался выпендриться и вовремя отпрянул назад, стал брать не очень глубоко, но зато активнее заработал рукой. И вдруг застонал. Он дрочил себе. Нет, это было невозможно. Феликс отстранил его от себя и всё увидел. — Ты уже дважды не дал сделать мне, чего я хочу. У меня появилась идея, — и он наклонился, чтобы чмокнуть солоноватые от предэякулята губы и за плечи поднять Хёнджина с пола, — идём. Хёнджин, видимо, сам слегка отлетел и не мог уже толком сосредоточить взгляд, послушно пошёл за Феликсом, когда он потянул его за руку. Феликс завёл его в комнату и, отпустив, смело прошёл к кровати, скидывая с себя полотенце, которое каким-то образом ещё не упало с его плеч. Феликс лёг на спину, ногами к изголовью, и посмотрел на застывшего чуть поодаль Хёнджина. Улыбнулся. — Присаживайся, — и он облизнул свои губы, сделав красноречивый жест рукой. Понимание зажглось в пьяных глазах Хёнджина. Он сделал пару нерешительных шагов. — Не стесняйся, сладкий. Я хочу отсосать тебе. А ты – мне. И Джинни подошёл. Всё ещё смущаясь взобрался коленями на кровать и, кусая свои блядские губы, повернулся к Феликсу задницей, перекинул ногу через него и опустился. Феликс был счастлив, что не пришлось уламывать. В целом, насколько он успел изучить Хёнджина, он сразу понял, что ему наоборот скорее зайдёт эта идея, нежели оттолкнёт. Он огладил его красивые охуенные бёдра снизу-вверх, сжал и разжал ягодицы и, вернув ладони на бёдра, подтянул его к себе. Член Джинни оказался прямо перед его лицом, и Феликс слизнул прозрачную капельку с головки. И в тот же момент почувствовал, как Хёнджин снова взял его в рот. Феликс брал глубоко и стонал, ощущая, как Хёнджин берёт его. Он чувствовал, как много на нём было слюны, как одна рука Джинни быстро надрачивала, а пальчики второй аккуратно ласкали сфинктер. Это было нереально хорошо. Они стонали, доставляя друг другу ещё больше ощущений. Феликс мял охуенные ягодицы над собой и иногда, надавливая, заставлял Хёнджина опуститься ниже, чтобы иметь возможность ласкать его дырочку языком – тогда Джинни стонал ещё выше, выпуская член Феликса изо рта и вышёптывая какие-то просьбы – похоже, там он был даже чувствительнее Феликса. В конце концов они почти синхронно ускорились. Джинни так охуенно надрачивал, продолжая усердно сосать, что Феликс забылся и сам уже не мог делать то, чего так хотел. Оргазм случился как-то очень внезапно – слишком будоражащая поза, слишком идеальный и старательный Джинни. Он так очевидно пытался не упустить ни капли, ласково посасывал головку, стараясь не причинить дискомфорта, что Феликса трясло, кажется, всё сильнее, хотя по идее должно было отпускать. — Джинни, перевернись и иди сюда, — попросил он. Хёнджин повернулся к нему лицом, снова перекинул ногу через его торс. Какие же охуенные ноги. Невозможно насмотреться. И натрогаться. Феликс придержал его за бёдра, показывая, что нужно остаться стоять на коленях и, снова ухватившись за ягодицы Джинни, проехался чуть вперёд, чтобы взять его член в рот. Несколько резких движений – головка ударялась прямо в глотку – и Хёнджин кончил, громко вскрикнув и вцепившись Феликсу в волосы. Когда его отпустило, он сдвинулся назад и лёг прямо на Феликса. Они коротко соприкоснулись губами и снова долго смотрели друг другу в глаза. Феликс мазнул большим пальцем по припухшей нижней губе Хёнджина, тот вздохнул и уткнулся лицом Феликсу куда-то в сгиб шеи. Феликс начал поглаживать его по волосам. — Как ты? На секунду мне показалось, что ты умрёшь от смущения. — Я нормально, — куда-то в кожу проговорил Хёнджин, щекоча тем самым Феликса. Феликс слегка дёрнул плечом, потому что по телу побежали мурашки. — Ты такой… раскрепощённый. Мне нравится. — Ты иногда удивляешь даже меня, — признался Феликс. Навалилась лёгкая усталость. Феликс, в целом, планировал сегодня как следует объездить Хёнджина, но всё повернулось… весьма интересным образом. Он хотел ещё. И много чего. Но… — Я голодный. Ты голодный? — Да. Читаешь мысли, хён. Давай что-нибудь закажем, я и так планировал тебе предложить. Только сначала ополоснёмся, ок? На этот раз пошли по отдельности, чтобы всё это не растянулось ещё на час. После душа голышом завалились на кровать и не смогли не начать обниматься. Они очень долго выбирали, где заказать, а потом ещё дольше – что заказать. Хёнджин скроллил в телефоне, подняв его над собой, а Феликс умостил свою лохматую голову на его плече и тоже поглядывал в экран, но больше отвлекал Джинни, легонько покусывая в шею или целуя за ухом. Они постоянно переходили на какие-то отвлечённые темы, хихикали дурнями и совсем забывали, что вообще-то хотели есть. В последний раз Феликс опомнился, когда они уже вовсю целовались, пошло играясь языками – телефон Хёнджина оказался аккурат под левой лопаткой и больно надавил. Наконец, мишн воз комплитед. Осталось дождаться курьера. Хёнджин предложил спуститься вниз и поиграть в приставку. Она базировалась в общей гостиной, потому что, оказывается, старший Хван тоже был не прочь поиграть. Хёнджин выделил Феликсу мягкий спортивный костюм – в огромном особняке было прохладно даже в жару. Вещи были совсем чуток великоваты. Когда Феликс натягивал худи и уже просунул голову через воротник, увидел, что Хёнджин украдкой стянул с кровати тюбик со смазкой и спрятал в передний карман своей домашней кофты. Феликс закусил губу и решил ничего не говорить. Этот малой определённо решил свести его с ума. И, может быть, затрахать до смерти. Ничего против второго Феликс не имел. Сосредоточиться на игре не получалось, Феликс постоянно проигрывал, но ему было так похуй. Они болтали, тупо шутили и смеялись. Хёнджин был такой расслабленный и домашний. Недавно высохшие волосы, собранные в пучок, широкая серая кофта с чёрными рукавами, скрещенные в позе лотоса ноги – чудо. По-другому не скажешь. — Хён, ну ты совсем не стараешься, ты же всегда разматывал меня Скорпионом, это какая-то ерунда, — он смеялся, в очередной раз одержав победу. — Хён? — он повернулся к Феликсу, и его глаза мило расширились – Феликс сидел совсем близко, его джойстик валялся где-то поодаль на диване. — Что… Феликс обнял его и поцеловал, глаза сразу закрылись. Он улыбнулся в поцелуй, потому что ощутил, как Хёнджин тоже обнял его обеими руками и сразу начал гладить спину широко раскрытыми ладонями – его джойстик так же был забыт. На экране в фонтане крови застыл победивший Саб Зиро, а Хёнджин уже опустил ноги на пол, чтобы Феликс мог забраться к нему на колени. Они целовались нетерпеливо, обнимались беспорядочно, словно сегодня ещё ничего не было и они истосковались. — Хён... Ммм… Ты так внезапно… что… — Феликс не давал говорить Хёнджину, в очередной раз полностью отдавшись их близости – он не мог оторваться от этих губ. Не сейчас, когда у них в кои-то веки была возможность побыть наедине, а впереди как минимум целая ночь. — Это ты притащил с собой смазку, сладкий, — Феликс наконец пояснил свой порыв, когда отклонился, чтобы стянуть с себя худи. Хёнджин не выглядел виноватым или ещё что-то, но явно немного смутился. Худи было отброшено куда-то назад, и Феликс ловко достал из кармана кофты Хёнджина тюбик, который еще днём был полным, а теперь опустел почти наполовину. — Я не знал о твоих планах на сегодня, так что всё ещё собираюсь как следует поскакать на тебе… ммм… — дальнейшие объяснения тут были излишни, так что Хёнджин склонился, чтобы вобрать в рот правый проколотый сосок Феликса и слегка царапнуть его зубами. Они пытались раздеть друг друга, продолжая целоваться и кусаться, Феликс изнывал. Что-то необъяснимое творилось с ним. Брать Джинни – это было что-то за гранью его фантазий, его желаний, но так хотелось, чтобы он тоже выебал его, взял, как сам Феликс взял его сегодня, чтобы кусал и целовал, как тогда у двери, чтобы не смущался и чувствовал своё право сделать всё это. Перспектива того, что они впервые соединятся таким образом без презерватива, заставляла голову кружиться, а руки подрагивать. Феликс, кажется, уже постанывал, ощущая просто поцелуи на шее. Он сильнее прижимал к себе голову Хёнджина, чтобы тот не стеснялся оставлять следы. Феликс не мог сделать этого с ним, но всем и правда будет плевать, сколько бы засосов ни появилось на шее Феликса. Не хотелось разжимать объятий, но Феликс хотел определённых вещей, так что пришлось заставить себя. Он опустился на пол, чтобы окончательно стянуть с Хёнджина домашние штаны и оставить его обнажённым. Его красивый член снова был готов, Хёнджин, даже еле дотягиваясь, продолжал поглаживать Феликса то тут, то там. Феликс нетерпеливо смазал себя и Хёнджина и вдруг увидел, что тот смотрит на него снова с тем самым восхищением и какой-то грустью – было совсем не время для таких взглядов. Так что Феликс резко ухватил Хёнджина под коленями и рванул на себя, так, чтобы он почти лежал на диване, опираясь на спинку только шеей и затылком, а сам отвернулся. Он не хотел, чтобы в такой момент его снова накрыло тупыми переживаниями. Он хотел быть в этом моменте и получить то, чего ему ужасно не хватало с того воскресенья. Он поднялся, повернулся к Хёнджину спиной и, присев, обхватил его твёрдый член, а затем направил в себя, опираясь рукой на левое колено Джинни. Ощутив, как головка растягивает мышцы, Феликс не смог сдержать сдавленного стона – он готовился сегодня утром, но прошло уже довольно много времени – было немного дискомфортно, но так охуенно. Джинни позади зашипел и крепко схватил Феликса за ягодицы – до талии в такой позе было сложно дотянуться. — Хён… Почему так? Я хочу видеть тебя… — Молчи, — Феликс начал двигаться, мучительно медленно, приседал, упираясь руками в колени Джинни. Ладони Хёнджина будто жгли кожу – мурашки разбегались по спине и прошивали позвоночник, из горла рвались какие-то дикие звуки. — Ммм… — и Хёнджин подмахнул бёдрами, проникая на всю длину. — Блять! Ах… — и Феликс насколько мог – ускорился. Поза была неудобной, ноги быстро устали, к тому же Феликс чувствовал себя странно. Был слишком чувствительным, ощущал невероятно остро, какой член внутри скользкий и как идеально заполняет его, снова и снова. Хотелось ещё острее, хотелось до криков и сорванного голоса. Феликса крыло. И эта странная поза, то, что он не видит Джинни, а только слышит, как он стонет позади, только ощущает его руки на себе и почти больше ничего – это было неправильно и так блядски горячо. Феликс запрокинул голову и широко открыл рот, глаза закатились, он приседал на автомате, вздрагивая, когда член вновь заполнял его. — Хён… иди сюда, — сильные руки таки добрались до талии и потянули его назад. Феликс капризно застонал, когда член выскользнул из него, но так устал, что поддался. Хёнджин поднялся по спинке дивана, нормально усаживаясь, и прислонил Феликса к себе, уткнулся носом куда-то сзади шеи – Феликса покорила его готовность принять правила игры и оставаться позади. Феликс непроизвольно развёл ноги, и Хёнджин тут же подхватил правую под коленом и высоко задрал её, а левую руку Феликса положил под колено его же левой ноги. Феликс покорно взял себя и оказался настолько раскрытым, что пульсация растраханного входа ощущалась особенно сильно. В следующее мгновение Феликс снова почувствовал себя заполненным. Он не мог двигаться сам, и ему это не нравилось, но он ещё не пришёл в себя и не мог сопротивляться, а Хёнджин уже входил в него и выходил с нереальной скоростью, его свободная рука оказалась на напряжённом животе Феликса и сильно надавила. Феликс ощутил проникновения по-новому сладко, и из него вырвался особенно громкий возглас. Больше он не мог молчать. Сознание расплывалось. В какой-то момент Хёнджин свёл его ноги вместе, крепко обхватил его под коленями, отчего ощущения стали совсем другими. Феликс хныкал, старался удержать равновесие, хватаясь за спинку позади себя. Хёнджин кусал его в загривок с каждым толчком всё сильнее и тут вдруг поднырнул, закинул его левую руку себе на плечо и смог наконец посмотреть снизу вверх, прижимаясь щекой к набухшему соску Феликса. Феликс уже не был собой, его растворило в ощущениях, и держать какие-либо границы он не был в состоянии. Он ответил на взгляд Хёнджина и понял, что хочет целоваться. — Поцелуй меня, Джинни, — и Феликс осознал себя снова с широко разведёнными ногами, только теперь он упирался пятками в диван и мог плавно покачивать бёдрами, насаживаясь на Хёнджина. Они долго и мокро целовались, Феликс притягивал к себе Хёнджина, обхватив левой рукой, правой упираясь в сидение дивана, чтобы была возможность раз за разом приподниматься, практически соскальзывая с члена, а потом снова плавно опускаться. Хёнджин одной рукой обнимал его за талию, а другой – то ласкал соски, то нежно оглаживал лицо. В конце концов его ладонь легла на член Феликса. На этот раз Феликс не был против. В этой раскрытой позе и с рукой на изнывающем члене стимуляции внизу было так много, что Феликс сходил с ума от удовольствия. Он стонал в поцелуй, всё так же не в силах сдерживать голос и всё так же стараясь контролировать их общий ритм. — Хён, отпусти себя, — шёпот Хёнджина донёсся словно издалека, — позволь мне вести. Я хочу этого. И Феликс отпустил себя. Это был первый в его жизни секс, когда он ощущал себя так. Время словно перестало существовать. Он едва осознавал позы, в которых побывал, из ощущений запомнились только проникновения и бешеное удовольствие. На животе, а Хёнджин сверху, громкие шлепки от соприкосновения их тел; на спине со сведёнными ногами; на четвереньках и до боли сжимающие талию пальцы; сидя, лицом друг к другу и долгие поцелуи. Голос охрип, мышцы тянуло. Феликс много раз хотел кончить, но Хёнджин то замедлялся, то вообще выходил, при этом безжалостно сжимая член Феликса у основания. Феликс только стонал, конечности уже не слушались его, он поддавался всему, что Хёнджин делал с ним. Феликс был весь мокрый, по щекам текли слёзы, но он кажется просил ещё. В какой-то момент в дверь настойчиво звонили – это курьер принёс заказ. Но ему никто не открыл. — Малыш… мммааахххх! Быстрее… И Феликс снова был готов. Хёнджин лежал на боку, а Феликс на спине, закинув ноги ему на бедро. Предоргазменная дрожь Хёнджина прошлась единой волной по телам обоих. — Хён, я хочу кончить в тебя, как ты кончил в меня сегодня. Чтобы ты почувствовал, как моя сперма будет вытекать из тебя. — Блять… Джинни… Блять… Ммм… — было так хорошо, но Феликс устал, его распластало, он еле мог обнимать Хёнджина, а тот кончал глубоко внутрь, выстанывая сладко Феликсу на ухо: — Хён… Так хорошо с тобой, ты лучший, ты замечательный… — Боже… ты… ааахххх… — Хёнджин выскользнул, а Феликс даже не понял, что вообще-то сам кончил, но это было не то, потому что ему казалось, что он кончил уже много раз. Ему нужно было ещё. Ещё немного. — Джинни, мне нужно ещё, — и он непроизвольно потянулся к себе, но Хёнджин опередил его. Его пальцы скользнули внутрь и надавили так волшебно, что Феликса приподняло, он вскрикнул несколько раз и всё-таки оставил следы от ногтей на предплечье Хёнджина. Такого оргазма у Феликса никогда не было. Он, кажется, действительно отключился. Но правда на мгновение. Пришёл в себя, ощущая лёгкие поцелуи по всему лицу. Повисла тишина. Но не та комфортная, что обычно была между ними. Наэлектризованная. Словно что-то не было сказано. И вот-вот грянет. Хёнджин продолжал гладить и целовать Феликса, а сам тяжело дышал и крепко прижимался. В конце концов поцелуи прекратились, и Феликс, всё ещё не открывая глаз, почувствовал, что Хёнджин просто смотрит на него, нежно поглаживая щёку большим пальцем. — Как думаешь, еду увезли обратно? — Феликс приоткрыл один глаз и, увидев то, как скривились зацелованные губы, понял, что эталонно разрушил магию момента и понадеялся, что больше в эту магию они не вернутся. — Нужно проверить. Могли оставить у двери. — Этому дивану пизда, — Феликс поморщился, так как при малейшем движении ему было больно, сука, везде, а из задницы ощутимо вытекала сперма. — Антивандальная ткань… Иди в душ, тут на первом этаже тоже есть… А я пока что приведу тут всё в порядок. Да, ничего опасного сказано не было, но и вот так расходиться не хотелось. Всё-таки это было охуенно. Слишком охуенно. Феликс положил ладонь на щёку Джинни, который уже хотел подниматься, и посмотрел ему в глаза: — Поцелуй меня, — снова попросил он. В конце концов Феликс напросился, чтобы Хёнджин донёс его до душа. Потому что он, как и хотел, был натурально выебан, и ему казалось, что ходить он больше не сможет. «Душ» оказался ещё одной огромной ванной комнатой, правда без джакузи, а со скромненькой ванной по середине. Феликс был усажен прямо в неё, снабжён всем необходимым и нежно поцелован в лоб. Хёнджин принял быстрый душ в кабине, которая конечно же тут имелась, и ушёл «наводить порядок» и разыскивать еду. Когда Феликс наконец выбрался, еле передвигая ногами, Хёнджин сидел в одних штанах на диване и залипал в телефон. Одежда Феликса лежала рядом, аккуратненько сложенная. — Нам повезло – еду оставили у двери. Давно у Феликса не было таких уютных вечеров. Они смотрели какую-то дораму – Хёнджин утверждал, что это лучшее, что Феликс когда-либо увидит в своей жизни –, уплетали свою чудом не ускользнувшую еду, говорили обо всём, что только приходило на ум, а потом обнимались и целовались, не стесняясь того, что только что ели кимчи. Были такими милыми, что Феликсу было не по себе. В целом, это был не первый их вечер, проведённый вместе, но обстановка, конечно, была совсем другой. С утра у Феликса было два сеанса, а потом свободный день. — Я съезжу с тобой? А потом можем вернуться… Родители возвращаются только послезавтра, — Феликс сидел между разведённых ног Хёнджина, уютно прижавшись спиной к его груди и уложив голову ему затылком на плечо. Хёнджин обнимал его, а Феликс поглаживал его запястья. Сюжет дорамы был упущен нахрен примерно с полчаса назад, когда они слишком увлеклись обжиманиями и поцелуями. — Можно… И что мы будем делать? И что ты сказал Оливии? Хёнджин начал было целовать его в шею, но отстранился: — При чём тут она? — Действительно. Джинни, она твоя девушка, она и вся моя семья знают, что твои уехали. А ты пропал. — Я никому не говорил, что сегодня был последний экзамен. — Вау. Ты плохой мальчик. И ты меня так ушатал сегодня, что мой максимум теперь, кажется, это вот так сидеть с тобой. Как бы ещё на сеансах завтра не помереть… — Феликс картинно вздохнул и почувствовал, как Хёнджин напрягся. — Хён, я сделал тебе больно? Феликс выдержал театральную паузу и тихо рассмеялся. — На твоё счастье, я слишком опытный, а ты слишком способный. Нет, всё хорошо. Но… Мне нужно это объяснять? Или ты что-то уже нагуглил? — Не нужно объяснять, — буркнул Хёнджин. — Зачем вечно упоминать, что у тебя было много партнёров? — Вечно? — Феликс улыбался, потому что поцелуи в шею, несмотря на обиженный тон, возобновились. — Ну… Не вечно, но упоминать. — Я не думал как-то задеть тебя. И сейчас я с тобой, понятно? — Понятно. Феликсу нравилось, что, если отринуть весь тот пиздец, в который они друг друга втянули, они понимали друг друга с полуслова, что им было легко вместе. Комфортно. Только вот думать об этом моментально вгоняло Феликса в депрессию. Просмотр дорамы плавно перетёк в залипание в тупые видосы на Ютьюбе. Там уже нечего было упускать, так что они больше болтали и продолжали обжиматься. Этот сюрреалистичный день закончился тем, что они вместе почистили зубы, обмазались уходом Хёнджина, которого у него было пиздец как много – не просто так кожа так сияла – и завалились на огромную кровать под одно одеяло. На этот раз Феликс лёг Хёнджину на грудь, закинул на него ногу и крепко прижался, а Хёнджин обнял его и удовлетворённо вздохнул. Они ещё долго говорили о чём-то, переплетаясь конечностями, и иногда целовались, пока Феликс наконец не провалился в сон.