Второй шанс

С того вечера, что они провели, погружаясь в мир Тревора и наблюдая за тем, как переплетаются жизни людей на экране ноутбука, Вэй Ин заметил, что Лань Ванцзи стал ещё более замкнутым. Он старался не смотреть в лицо, отворачивался, отмалчивался, будто бы изо всех сил пытался убедить себя, что один на острове, как прежде, и никакого Вэй Ина вовсе нет рядом. Даже странно, что продолжал готовить на двоих! В то же время духовный зверь стал проводить с Вэй Ином всё больше времени, внимательно слушая его болтовню, отираясь рядом, укладывая большую голову на лапы и наблюдая за ним золотым взглядом, что бы он ни делал. Закончилось тем, что однажды утром Вэй Ин обнаружил — тигр влез к нему в постель и устроился рядом. Если прежде само его присутствие ужасно тревожило, если не сказать, что пугало, то теперь Вэй Ин привык к огромной кошке настолько, что только зарылся лицом в мягкую шерсть. Тигр пах лотосами и сандалом. Едва заметный мягкий аромат совсем не напоминал присущий крупным животным запах. Вэй Ин никак не мог понять, что же такое духовный зверь, но эта маленькая деталь как будто переломила что-то внутри, окончательно доказав возможность существования магии. От этого закружилась голова. Может, на самом деле он умер, а это — некое посмертие? Почему только тогда его пришлось делить с Лань Ванцзи? Кто такой этот Лань Ванцзи — его личный ангел, божество, что должно взвесить душу Вэй Ина? Может быть, демон в прекрасном обличии, который собрался мучить его в течение многих веков? Весь этот остров реален или нет? Вдруг он просто не в силах проснуться? Это кома?.. Вместо того чтобы, как это случалось обычно, найти Лань Ванцзи и предложить ему позавтракать, Вэй Ин выскользнул из дома в сопровождении тигра. Ему нужно было разобраться с ворохом мыслей, успокоиться, потому он спустился к пляжу и, отметив, какими спокойными были волны, решил искупаться. Сбросив одежду, он с разбегу врезался в воду и тут же нырнул. Он был хорошим пловцом и совсем не боялся океана, пусть даже тот и пытался его убить. Или всё-таки убил?.. Двигаясь вперёд размеренными движениями, Вэй Ин наконец смог отбросить все мысли, все вопросы, так захлестнувшие его утром, и на миг ощутил спокойствие и счастье, каких давно не помнил. И тут же осознал, что перестал считать проведённые на острове дни. Он понял, что не может точно сказать, вчера они смотрели фильм вместе с Лань Ванцзи или уже прошло с десяток дней. Только тогда он немного забеспокоился. Не хотел потеряться во времени, как будто бы ещё мог куда-то опоздать. Конечно, никто не станет искать его, ему некуда спешить и некому ждать его возвращения. Он расторг договор аренды и уволился, да и не было у него слишком близких друзей, способных забеспокоиться, что он давно не появляется. Возможно, кому-то ещё было дело до Мэтта или той странной парочки, что вышли в море с ними, но о том, что Вэй Ин был на корабле, никто не знал. Его жизнь была никому не нужна. Разве что… Разве что добрая Яньли, всегда звонившая ему хотя бы раз в месяц, решив в очередной раз побеспокоиться его здоровьем, не сумеет дождаться ответа. Вэй Ин представил, как она слушает тишину в трубке, тишину, то и дело пронзаемую длинными гудками, и тут же осознал — нет, всё будет не так! Его смартфон покоится где-то на океанском дне, а значит, Яньли наберёт знакомый номер, а в ответ раздастся холодный механический голос, который сообщит, что этот абонент больше не обслуживается. И, едва представив это, Вэй Ин до боли осознал, что не хочет допускать подобного! Яньли не должна за него волноваться! Но ей точно не будет всё равно. К несчастью, он не представлял, как дать о себе знать. Воспоминания о сестре, пусть и не родной, разбередили тоску, от покоя не осталось совсем ничего, и купание больше не сумело бы восстановить душевного равновесия. Вынырнув и мотнув головой, чтобы мокрые волосы улеглись не на лицо, Вэй Ин, покачиваясь на волнах, оглянулся на берег. Там стоял Лань Ванцзи. Застыл над брошенной на песке одеждой — такой же белой, как его собственная. Вэй Ин ещё в первые дни уяснил, что Лань Ванцзи сердится, если видит его только в рубашке и штанах, потому, чтобы не беспокоить того, кто всё же спас его, он старался носить и ханьфу, пусть и находил это неудобным. Но сегодня утром он оставил то в комнате, слишком уж был поглощен собственными мыслями, чтобы вспомнить о нём. Сейчас, болтаясь в воде, он оставался полностью обнажённым — плавок-то у него тут не было. Лица Лань Ванцзи с такого расстояния разобрать не получалось, видно было только, как тот оглядывается на сидящего на песке тигра. Духовный зверь поднялся, но вместо того чтобы приблизиться, скрылся среди густой растительности. Вэй Ин усмехнулся этому. Может, большая кошка не разговаривала, но зато всем своим видом показывала, кем именно недовольна. Отчего-то тигр был на его, Вэй Ина, стороне. Прежде чем Лань Ванцзи оглянулся на океанские волны, Вэй Ин снова нырнул и поплыл к берегу под водой. Оказавшись достаточно близко, выскочил, отплёвываясь, и, словно только что его заметил, воскликнул: — Лань Ванцзи? Что ты тут делаешь? — Почему ты без одежды? — отозвался тот, не повернув головы. Кончики его ушей налились красным. Вэй Ин осознал, что сама возможность увидеть его обнажённым смущает Лань Ванцзи до крайности. Он действительно прожил так долго, как кажется? Почему его вгоняют в краску столь естественные вещи, как нагота тела или проявления чувств, как, например, в фильме? — Потому что решил искупаться? — ответил он с вопросительной интонацией. — Что в этом странного? Лань Ванцзи не отозвался, только двинулся прочь, словно больше не желал разговаривать. Вэй Ин не кинулся к одежде сразу, а, напротив, ведомый непонятным внутренним чувством, возможно, желанием побезобразничать или чем-то неосознаваемо глубоким, рванулся вперёд и через мгновение замер у Лань Ванцзи на пути. — Разве мы договорили? — спросил он, ощущая, что на самом деле и сам уже смущён. Взгляд Лань Ванцзи не прошёлся по нему сверху донизу или снизу вверх, он охватил его целиком, и в тот же момент Лань Ванцзи резко отвернулся и будто закаменел. — Бесстыдник, — сорвалось у него, и тут же Вэй Ина обняло облаком прохлады. В следующее мгновение мир изменился, Лань Ванцзи словно стал выше, да и всё вокруг точно подросло. Пытаясь осознать, что такое происходит, Вэй Ин всплеснул руками и понял, что изменилось его собственное тело. Он, как мог, оглядел себя и издал возмущённый вскрик — безусловно, обезьяний. Лань Ванцзи каким-то непостижимым образом обратил его в… наверное, в мартышку. *** Когда-то давно дядя учил его не потакать спонтанно возникающим желаниям, пресекать их, полагаясь только на строгое размышление, не замутнённое эмоциями. «Твои отец и мать слишком много доверяли сердцу, — говорил Лань Цижэнь, — и посмотри, куда оно их завлекло». Маленький Лань Ванцзи никак не мог согласиться с этим, пусть послушно повторял слова за дядей, но став много старше, оставшись в полном одиночестве, похоронив весь свой клан, он наконец как будто бы в полной мере понял, насколько бывает опасно следовать за своими эмоциями. Он пресекал чувства, и в одиночестве на острове научился полному спокойствию. Вэй Ин был камнем, упавшим на дно пруда и всколыхнувшим его. Но Лань Ванцзи не собирался так просто отвергать всё, к чему успел себя приучить. Осознав, как много эмоций, подобных взбудораженным волнам, захлёстывают его сознание, он намеренно отвернулся от них. Раз беседы с Вэй Ином так сильно тревожат, значит, нужно перестать говорить с ним. Казалось бы, ничего сложного. Но прошла пара дней, и Лань Ванцзи стало не хватать голоса Вэй Ина как воздуха. Сколько бы он ни пытался убегать, научился только прислушиваться, замирать в тени так, чтобы Вэй Ин не заметил, и напряжённо ловить каждую интонацию его голоса. Вэй Ин продолжал говорить — но не с ним, а с его духовным зверем. Если бы Лань Ванцзи мог быть до конца честным перед собой, то признал бы — Вэй Ин затрагивает саму его душу, с ней говорит напрямую, а значит, закрываться от него попросту глупо. Того, кого приняла душа, не получится так просто выбросить из жизни. …В то утро в доме разрослась тишина. Она оказалась такой огромной и давящей, что Лань Ванцзи поспешил выйти прочь. И тогда только в полной мере осознал, что не может ничего поделать — он скучает по Вэй Ину, потому что сам попытался общаться с ним как можно меньше. Он почти поддался своему желанию, столь сильному, что заставило поколебаться столько лет взращиваемые убеждения, но оказалось, что Вэй Ина нет в доме. И в беседке его не было тоже. Вот теперь вместе с нестерпимой жаждой опять слушать голос и видеть чужую улыбку пробудилась и тревога. Лань Ванцзи попытался мысленно найти духовного зверя. Часть его собственной магии, тот не мог спрятаться от внутреннего взора. Через некоторое время Лань Ванцзи уверенно двинулся в сторону пляжа. Ему казалось, он отыщет Вэй Ина там, сидящим на песке. Возможно, даже печальным. Вэй Ин будет всматриваться в дрожащую линию горизонта, даже не понимая, что там магический барьер, отрезающий остров от человеческого мира. Лань Ванцзи встанет рядом и предложит поговорить или, может, даже снова посмотреть фильм. Лань Ванцзи совсем не ожидал, что на песке увидит только одежду. Сердце забилось с болью, неожиданно перехватило дыхание. Что это значит? Вэй Ин всего лишь решил искупаться или на самом деле он посчитал, что пора вырваться отсюда, выбрав… смерть? Лань Ванцзи оглянулся на сидящего неподалёку белого тигра, но тот развернулся и ушёл прочь, будто отказывался помогать ему. Внезапно из тревожных раздумий его вырвал кажущийся изумлённым голос: — Лань Ванцзи? Что ты тут делаешь? — Почему ты без одежды? — спросил Лань Ванцзи, пусть даже краем глаза постарался не смотреть в сторону выбравшегося из волн Вэй Ина. — Потому что решил искупаться? Что в этом странного? Лань Ванцзи осознал, что не способен сейчас говорить с ним, что внутри пробудились новые чувства, которые он вовсе не мог понять. От них было нестерпимо жарко. Он решил уйти, но тут же услышал шаги позади, а через мгновение Вэй Ин оказался перед ним. — Разве мы договорили? Лань Ванцзи увидел его всего целиком. Прежде заботясь о нём, обмывая и залечивая раны, он был настолько сосредоточен, что не думал ни о чём. Но теперь он будто впервые рассмотрел и худощавое привлекательное телосложение, и золотистую, исцелованную солнцем кожу, и длинные ноги, и… Лань Ванцзи резко отвернулся и выдохнул: — Бесстыдник. Дремавшая внутри него магическая сила, его мощная ци, вырвалась и окутала Вэй Ина, в мгновение ока меняя его облик на менее смущающий, не способный всколыхнуть его, не умеющий обрушить барьеры, за которыми он прятал своё сердце от чувств. Через пару ударов сердца на песке замерла маленькая обезьянка, тут же испустившая возмущённый вскрик.