Затопь

— Идём? — нетерпеливо спросил Артур. Фархат не успел ответить, его прервало резкое: «Чёрт возьми!» Во дворе громко выругалась Кипятильник. — Что случилось, Лизбет? — повысив голос, но совершенно спокойно позвал Фархат. — Да порезалась! — отозвалась Кипятильник. — Чёртов нож! — Сильно? — Фархат не двигался с места, даже шага в сторону двери не сделал, чтобы не приходилось кричать. — Помощь нужна? — Да справлюсь, — в голосе Кипятильника не было уверенности. — Вены вроде целые… Фархат негромко вздохнул. Подождал ещё пару мгновений, прислушиваясь, а потом кивнул Артуру и мотнул головой в сторону выхода. — Кровью истечёт, но помощи не попросит, — как будто извиняясь, сообщил он уже на улице. — У тебя, — не удержался, ввернул Артур. Буквально день назад он накладывал повязку на ногу Кипятильника, и она совершенно не имела ничего против этой помощи. — Это точно, — Фархат бросил на него взгляд, который показался Артуру не то очень понимающим, не то слишком хитрым. — То есть ваши отношения — не моё дело, — поспешил откреститься от неудобной темы Артур. — Это точно, — снова повторил Фархат. Рыбалка ещё не началась, а Артуру что-то уже немного захотелось утопиться. Он шагал вслед за Фархатом, то и дело оглядываясь по сторонам в ожидании того, кто пришёл за ним — то ли полиции, то ли Роберта. Что делать в случае появления кого-то из них, Артур понятия не имел, но продолжал упорно шарить взглядом по переулкам, крышам и пустым дверным проёмам, прислушиваться и сжимать кулаки. Вряд ли Фархат встанет на его защиту в случае чего. Оставалось надеяться только на себя. Впрочем, помог ли бы Артуру кто-то другой? Кипятильник, Ида, Макс, Солнышко? Кто-то из них захотел бы его защитить? Стали бы они рисковать ради малознакомого человека, нужен ли он им настолько? В памяти неожиданно всплыл эпизод пятилетней давности, Артур сам удивился такому воспоминанию. В тот день он провалил контрольный тест по математике и боялся идти домой, не хотел расстраивать маму. Он не волновался о том, что мама будет ругаться, больше переживал от мысли, как мама с досадой вздохнёт и ничего не скажет, разочарованная его провалом. Он пинал весь попадающийся по пути мусор, останавливался у каждого куста, читал все вывески, но сколько ни оттягивай, итог был неизбежен — Артур вернулся домой. Мама стояла на кухне, варила суп и совершенно не обращала внимание на происходящее: ни на Артура, который с тяжёлым сердцем плюхнулся за стол у неё за спиной, ни на своего очередного мужчину… Как там его звали? Этого Артур вспомнить не мог, дурацкое экзотическое имя крутилось в голове, подмигивало буквой «И». Ипполит? Игнасий? Этот Ипполит или Игнасий собирал свои вещи и ругался с равнодушной мамой. — Ты совершаешь большую ошибку! — говорил он, кидая в спортивную сумку стопку своих футболок. — Огромную ошибку! Мама сыпала в суп сушёные травы. — Кому ты нужна! — Ипполит или Игнасий чем-то загрохотал в ванной, роняя бутылки с шампунем и гелем для душа. — Ещё и с ребёнком! Ни один нормальный мужик не захочет возиться с чужим! Лучше бы ты от него избавилась! Даже Артур тогда мог бы с этим поспорить. Мама всегда нравилась мужчинам, она легко заводила отношения и так же легко разрывала их. Имена и лица порой путались в памяти Артура, он не мог вспомнить — этот был пожарным и визгливо смеялся? А тот был плотником и учил Артура точить карандаши? Кто из них громко храпел по ночам, а кто выпивал банку пива перед ужином? Или это вообще был кто-то третий? Мама перемешала суп, подняла половник к лицу, подула и попробовала маленький глоток бульона. Ипполит или Игнасий возник в дверях кухни, сжимая в руках сумку с вещами. — Ты и твой ублюдок сдохнете от голода в одиночестве! — припечатал он, а потом лицо его резко сделалось жалобным, плаксивым, и он проблеял: — Пожалуйста, разреши мне остаться! Мама рассмеялась, и даже Артур ощутил, как обидно это прозвучало. Ипполит или Игнасий грубо выругался и вышел прочь, громко хлопнув дверью. — Мам, — позвал Артур. — А тебе правда было бы лучше без меня? Со мной ты никому не нужна? — Не говори глупостей, — беспечно отмахнулась мама, — и не слушай всяких идиотов. Больше всего на свете Артуру хотелось, чтобы она сейчас обернулась и сказала это, глядя ему в глаза, но она всё колдовала над своим супом. — Мам, — он подался вперёд. — Ты мне нужна! Всегда будешь нужна! — А ты нужен мне, малыш, — она снова принялась старательно размешивать суп. — Тогда зачем нам нужны они все? — Артур махнул рукой в сторону захлопнувшейся двери, за которой скрылся Ипполит или Игнасий. — Если мы и так друг у друга есть? — Потом ты поймёшь, что порой нужен кто-то ещё, — мама наконец оставила в покое половник, с негромким стуком положила его на стол и обернулась. — Мам, я математику завалил, — признался Артур, вжимая голову в плечи. — Но я исправлю! Я постараюсь лучше!.. Наверное, Ипполит или Игнасий перетянул внимание на себя, и мама совсем не расстроилась, и не выглядела разочарованной, и сказала ему тогда, что математика — это ерунда на самом-то деле, не стоит из-за неё переживать. А Артур всё размышлял о том, кто же кому нужен и почему этого может быть недостаточно… Он догадывался, к чему это вспомнил теперь, но поспешил отогнать мысли прочь. Артур с Фархатом спустились вниз, к воде и зашагали по одной из улиц, параллельной прибою. К счастью, никто им так и не встретился. Если в Затопи кто-то посторонний и искал Артура, то явно не по пути их следования. А может, Фархат наврал, и никого он не видел утром, просто искал повод избавиться от Артура?! От всех этих мыслей голова готова была вот-вот взорваться! Фархат привёл его к незапертому сараю, в котором ожидала небольшая лодка — в самый раз поместиться вдвоём, втроём уже будет сложнее. Тут же, в сарае нашлись и снасти — несколько удочек посвежее рядом с десятком потёртых и переломанных. Выбрав пару, Фархат кинул их в лодку, отправил туда же сачок, помятое ведро и небольшую металлическую коробку, которую хотелось назвать шкатулкой. Выходя наружу, Артур обратил внимание, что над дверями намалёван широко распахнутый глаз — кажется, именно этот мотив встречался среди граффити Затопи чаще всего. Можно было задать вопрос, но Фархат уже ухватился за правый борт, и Артур, не дожидаясь просьбы или тем более команды, взялся за левый — вместе они легко доволокли лодку до воды. Одним движением скинув шлёпанцы, Фархат впрыгнул в лодку, почти не замочив ног. Артур с кроссовками провозился дольше, да и штаны успели промокнуть почти до колена, но всё же, вскоре и он оказался в лодке. — Придёт с опытом, — Фархат кивнул на промокшие ноги Артура. — Главное, ты уже поплыл рыбачить. Считай, стал настоящим жителем Затопи. Артура не знал, радоваться этому или огорчаться. С одной стороны, большую часть своей жизни он считал настоящих жителей Затопи в лучшем случае пугающими, а в худшем — жалкими и вызывающими отвращение. С другой, сам он, в последние двое суток, вызывал у себя примерно те же самые эмоции, да и новые знакомые — вполне реальные жители Затопи — оказались весьма приятными людьми. Даже Фархат, несмотря на то что раздражал своими взглядами свысока и близостью к Макс, возможно, не был плохим человеком. Ну, чисто теоретически такая вероятность существовала. Может быть, стать настоящим жителем Затопи не так уж и плохо, подумал Артур. Может быть, именно этого он и хотел, может быть, именно поэтому здесь и остался. Ему больше некуда было возвращаться, но он думал, что перекантуется с новыми знакомыми временно, пока решает, что делать дальше. А ведь остаться — тоже не такое уж и плохое решение. Да, его ищут, но с этим ничего не поделаешь. По крайней мере, в Затопи не опаснее, чем в любом другом месте, где он мог спрятаться. Встав во весь рост на носу, Фархат оттолкнулся длинным веслом от берега, и лодка скользнула в море. Берег понемногу удалялся, дома сливались в единую пёструю стену, становились крохотными, игрушечными, ненастоящими. Артур смотрел на то, как привычный ему мир превращается в картину какого-нибудь импрессиониста: растворялись чёткие контуры, Затопь превращалась в месиво неаккуратных мазков, город за ней сливался в малоразличимую дымку, море играло солнечными бликами и зеленью планктона. Пожалуй, человека на берегу он уже не смог бы различить. А значит, и его с берега не заметят. Что ж, уплыть на рыбалку и в самом деле было не самой глупой идеей. Фархат отвёл лодку довольно далеко, лавируя между прячущимися под водой развалинами Затопи — Артуру вряд ли удалось бы повторить путь так же аккуратно. Полузатопленные и даже совсем затопленные дома остались позади, под днищем лодки где-то очень глубоко просматривался песок и колышущиеся тёмные водоросли. В синем небе носились чайки, и даже их вопли казались не такими уж раздражающими. Фархат объяснял всё предельно подробно, только что исторических экскурсов по изобретению той или иной рыболовной снасти не делал, да этимологию названия не рассказывал. Артур был уверен, что такое количество деталей ему не требуется, да и вообще достаточно было показать пару раз, а там он сориентировался бы сам, но всё же Фархата выслушивал молча и внимательно. Объяснения, может, и были нудноватыми, но всё же ударить лицом в грязь не хотелось, так что Артур готов был слушать и исторические экскурсы, и этимологию, лишь бы не вернуться обратно совсем без рыбы. Они закинули удочки — одну для Артура и три для Фархата. — Теперь следи за поплавком, — подсказал Фархат. — Если дёрнется… — Уж это-то я знаю, — перебил Артур. — Книжки читал, мультики смотрел. — Как скажешь, — согласился Фархат и уселся к нему спиной. Впервые за утро Артур наконец смог немного расслабиться.