Затопь

Кипятильник проснулась первой, встала рано, и когда она слезла с кровати, Артур сквозь полудрёму сам себе пообещал, что следующая его ночёвка в одной кровати с девушкой будет отличаться от этой кардинально. Во-первых, это будет нормальная кровать, а во-вторых, это будет нормальная девушка. Которая не станет во сне толкать его кулаком под рёбра, пинать в живот, а также совать свои жёсткие, как проволока, волосы ему в лицо и совершенно невыносимо скрипеть зубами под утро. При всём хорошем отношении к Кипятильнику, лучше было спать на жёстких ящиках и без одеяла, чем с ней. — Да не смотри ты, я же не одета, — прошипела Кипятильник. Судя по тому, что глаза Артур не открывал, шёпот, вероятно, предназначался Фархату; хотя тот тоже не ответил, так что нельзя было исключать вероятность, что Кипятильник просто пошипела на окружающий мир. Всё ещё не открывая глаз, Артур слушал, как дом постепенно наполняется звуками. Кто-то прошёл у него над головой, на втором этаже, скрипнули доски; кто-то негромко звенел посудой за дверью, в общей комнате, и кажется, там кипела вода. Кипятильник вышла из комнаты — простучали по полу шаги, дверь тонко скрипнула дважды — и зашевелился, зашумел Фархат, тоже вышел почти следом за ней. За окном истошно прокричала чайка, и Артур понял, что окончательно проснулся. За стеной во дворе скрипела ржавая колонка, так что Артур ещё полежал пару минут, чтобы не стоять в очереди на умывание, и только потом встал с постели. Всё тело ныло, мышцы болели, и он совершенно не чувствовал себя отдохнувшим. Нет, ещё одной ночи с Кипятильником он определённо не переживёт. — О, и ты выспался! — радостно встретила его в общей комнате Ида. — Вроде того, — буркнул Артур, который явно не чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. — Завтрак почти готов, так что не тормози, приводи себя в порядок, — посоветовала Ида, разливая по стаканам из обрезанных пивных бутылок чай. Заварник тоже оказался кустарным, явно был переделан из старой консервной банки. Ида сегодня щеголяла в простом светлом платье с укороченными рукавами, украшенном сложной цветочной вышивкой вдоль манжет и воротника. Отчего-то торчащие из рукавов запястья показались Артуру неестественно тонкими. Сумка со стекляшками висела у Иды через плечо, несмотря на то что явно мешала суетиться по кухне. — Можешь садиться, остальные сейчас подойдут, — пригласила к столу Ида. — О, а вот и они! Фархат с Кипятильником вошли в дом с улицы; в отличие от Артура или Иды, они образ особо не сменили, только Фархат вместо шортов облачился в длинные свободные штаны, зауженные к щиколоткам — видимо, берёг свежую татуировку; Кипятильник и вовсе ограничилась только свежей майкой, отличающейся от прошлой только более тёмным оттенком серого. Макс и Солнышко спустились со второго этажа — они, как и Кипятильник, особого разнообразия в одежде не проявляли: у Солнышка все тряпки были неопределённо-выстиранного цвета и вида, а Макс только меняла футболки под комбинезоном, сегодняшняя, ярко-жёлтая, глядела на окружающий мир множеством вышитых глаз — видимо, у Макс к этому изображению была какая-то особая нежная любовь. — Давайте завтракать, пока чай не остыл! — пригласила всех к столу Ида. После вчерашних яств, Артур ожидал чего-то более экзотического, чем обычный чёрный чай, пусть даже и с привкусом металла от банки-заварника, лепёшки и свежий мёд. Впрочем, лепёшки оказались неестественно бледными и довольно странными на вкус, словно мука на них пошла не пшеничная. Но из чего бы они ни были, завтрак оказался вкусным и сытным. Мыть посуду после завтрака ушла Кипятильник. Артур поймал себя на мысли, что никто из его новых знакомых не говорил другому, что делать — каждый, казалось, выбирал себе занятие самостоятельно, под настроение, но в то же время все они идеально дополняли друг друга, складывались в единую систему функционирования хозяйства, в единое общее дело. Невозможно было представить, что обед не будет приготовлен вовремя или посуда останется не вымытой — нет, кто-то определённо захочет сварить кастрюлю супа ровно к тому моменту, как остальные вернутся после развешивания сетей, добычи дров или прочих важных и нужных дел. Это практически восхищало. Вот и теперь, стоило Кипятильнику скрыться во дворе, как Ида, Макс и Солнышко словно растворились в пространстве, разбрелись прочь, каждый занятый какими-то своими мыслями и заботами. Артур запоздало ощутил себя забытым и покинутым. — А мне что делать? — спросил он куда-то в пространство. Он попытался прислушаться к себе, не отзовётся ли изнутри желание тоже сотворить что-то общественно полезное, но в груди ничего не ёкнуло. — Хочешь, опять пойдём со мной порыбачить? — предложил Фархат, про которого Артур успел начисто забыть. Откровенно говоря, Артуру не хотелось. Ни рыбачить, ни, тем более, с Фархатом. По-прежнему не покидало ощущение, что при случае Фархат с удовольствием его сдаст и совестью мучиться не будет. Может, даже выманивает Артура из дома специально, чтобы удобнее было от него избавиться… Какой-то частью сознания Артур понимал, что это звучит довольно бредово, но избавиться от этого ощущения всё равно не мог. Видимо, метался в своих размышлениях он слишком долго, пауза затянулась. — Я тебе не нравлюсь? — прямо спросил Фархат, и на мгновение Артура посетило что-то вроде дежа вю. «Я тебе нравлюсь?» — почти с такой же интонацией спросил он у Кипятильника ночью. Только волновался при этом явно сильнее, чем Фархат сейчас. «Примерно как Солнышко», — ответила ему Кипятильник. Ловко выкрутилась. У Артура удачной аналогии под рукой не было. — Да нет, не сказал бы, — попытался тактично уйти от ответа Артур. — Просто я… тебе пока не доверяю? Прозвучало настолько вопросительно, что ему самому стало смешно. — Тебя пока не понимаю? — предпринял он ещё одну попытку. Получилось не сильно лучше. — Не знаю, — сдался Артур. — Всё в порядке, — успокоил его Фархат, — я не обижусь. Есть множество причин, почему я могу тебе не нравится, и некоторые из них даже вполне объективные. Так что ты имеешь полное право… Он прервался на полуфразе, обернулся к спускающейся со второго этажа Макс. — Хотел кое-что с тобой обсудить, — обратился он к ней. — Да, пойдём во двор, — кивнула она. — Солнышко, подожди здесь, ладно? Артур успел заметить, как она коротко взглянула на него — как раз перед тем, как увести Фархата во двор, подальше от лишних ушей. Ещё и в буквальном смысле повела, за руку взяла. Ревность полыхнула в груди нестерпимо, отдалась почти физической болью, Артур скривился непроизвольно, едва не дёрнулся. — Что с тобой? — спросил Солнышко. — Что-то случилось? После вчерашнего он больше не лез к Артуру с общением, но и сторониться, опасливо жаться к Макс перестал. — Всё в порядке, — быстро отмахнулся Артур. Он сообразил, что помимо Фархата и Макс во двор ушла и Кипятильник с тазиком грязной посуды — а значит, не будет ничего странного в том, что он пойдёт ей помочь. Просто, чтобы не таскала тяжести, не покалечила себя опять ненароком. Это было отличным поводом! Дверь открылась бесшумно, и прежде, чем его заметили, Артур успел услышать часть диалога: — …больше всего на свете! — с неожиданной горячностью говорила обычно спокойная Макс. — И если бы я была уверена, что Артур… — А чем ты рискуешь? — перебил её Фархат, и тут же замолчал, встретившись с Артуром взглядом. — Не смотри на меня так, — огрызнулся Артур. — Я просто хотел удостовериться, что Кипятильник опять не порежется или что-то такое. — Да ты ж смотри, какой заботливый! — съязвила Кипятильник, сидящая на корточках у колонки. — Помощь нужна? — прямо спросил у неё Артур. — Тащи, — махнула рукой в сторону тазика чистой посуды Кипятильник, а затем повернулась к Макс и Фархату: — Я всё-таки, несмотря ни на что, надеюсь на лучшее, — многозначительно заявила она. Артур порадовался, что не успел ещё взять посуду, потому что тут же её и выронил бы. Видимо, что-то отразилось на его лице, потому что Макс уточнила: — Ты хотел что-то спросить? — Нет, — резче, чем собирался, ответил Артур: — Ничего я не хотел спрашивать. Я же понятия не имею, о чём вы тут разговаривали. Ничего не слышал. Он подхватил тазик с посудой и вернулся в дом, Кипятильник бодро прихромала следом за ним. — Не выспался? — неправильно определила она причину настроения Артура. — Я тоже спала паршиво, убить тебя хотелось. С этим надо что-то делать! — С чем? С желанием меня убить? — огрызнулся Артур, водружая тазик с посудой на стол. — Реализуй, и дело с концом. — Какое заманчивое предложение, — хмыкнула Кипятильник. — Все бы были такими отзывчивыми, как ты, жизнь стала бы куда веселее! Почему у Артура не получалось злиться на неё так, как на остальных. Как на Фархата, если уж уточнять по-честному. В своей язвительности и недоброжелательности Кипятильник хотя бы была искренней. И даже от ответов уходила с таким явным страданием, что у Артура пропадало желание её расспрашивать, чтобы не мучить этими внутренними битвами. — Не обращай внимания, — сдался он. — Не выспался, правда. Наверное, даже не соврал. Он взял из тазика пару тарелок, обернулся к шкафу — и едва не отпрыгнул, потому что по дверце ползло какое-то на редкость мерзкое насекомое, с кучей мелких бледных ног, похожее на раздавленную зубную щётку. От неожиданности Артур выругался. — Ого, мухоловка, — совершенно спокойно отреагировала на ужасную тварь Кипятильник. — Ты знаешь, что они жутко полезные? Жрут всяких других насекомых, если такая в доме завелась — это большая удача! — А выглядит, как большая проблема, — Артуру прямо не хотелось браться за дверцу ящика, где сидела мухоловка. — Боишься? — с любопытством уточнила Кипятильник. — Мерзко, — поправил её Артур. — Смотри, какая милашка, — Кипятильник потянулась к мухоловке так, будто хотела её погладить, но всё же не коснулась. — А может она побыть полезной милашкой где-нибудь в дальнем углу, где я её не увижу? — уточнил Артур. — Погоди, мы сначала из неё максимальную пользу извлечём, — улыбка у Кипятильника стала какая-то нехорошая. — Отойди подальше, куда-нибудь к двери, например. — Зачем? — не понял Артур, но Кипятильник уверенно надавила: — Просто отойди. Артур послушно оттащился к входной двери и встал там, не понимая, что происходит. Отворилась дверь во двор, в дом вошёл Фархат, и Кипятильник повернулась к нему: — Эй! Иди сюда, помощь нужна. — Да, конечно, — спокойно отозвался Фархат, только подчеркнул: — Пожалуйста, Лизабетта. — Я буду протирать, а ты убирай в шкаф, — скомандовала Кипятильник, отворачиваясь к столу. Фархат втёрся между ней и шкафом, принял из её рук тарелку — и тут же дёрнулся в сторону, испуганно шарахнувшись от мухоловки. Кипятильник искренне и злорадно расхохоталась. — Очень смешно, — беззлобно и как-то устало прокомментировал Фархат. — Очень смешно. По тому, как он смотрел на Артура, тот осознал, что его соучастие сомнений не вызывает.