Затопь

Кипятильник хохотала так искренне, что у неё слёзы на глазах выступили. Она их смахнула и оттолкнула Фархата в сторону: — Давай, спасу несчастное существо, — почему-то Артуру подумалось, что речь шла не о мухоловке, тем более, что Фархат сдержанно кивнул: — Спасибо. Самого его передёрнуло от омерзения, когда Кипятильник, не дрогнув, пересадила насекомое себе на руку и переправила куда-то в угол, в район очага. — А на улицу ты не могла бы её выкинуть, Лисавета? — немного напряжённо уточнил Фархат. — Нет, — категорично отказалась Кипятильник. — Это хорошая тварюшка, она будет нам на пользу. Постарайся просто забыть о том, что она живёт с нами. — Это будет сложно… — пробормотал Фархат, всё ещё косясь в тот угол, где затаилась мухоловка. — Ты боишься насекомых? — не выдержал Артур, хотя ответ на этот вопрос был, в общем-то, очевиден. — Боюсь, — не стал отпираться Фархат. И увидев выражение лица удивлённого его искренностью Артура, пожал плечами. — У каждого свои страхи, — он наконец убрал в шкафчик тарелки. — И свои недостатки. — Ой, вот только не надо этих прописных истин, — фыркнула Кипятильник, кидая ему полотенце. Пока Фархат аккуратно его складывал, она обула шлёпанцы и вышла на улицу, напоследок помахав всем ручкой. С собой она никого не позвала, так что Артуру пришлось остаться наедине с Фархатом. — А ты бы скрыл, что боишься насекомых? — полюбопытствовал у него Фархат. — Наверное, — равнодушно пожал плечами Артур. Ему не особо-то хотелось вести этот разговор. — Я заметил, что ты стараешься всем понравиться, — Фархат смотрел очень проницательно. — Даже когда злишься на нас, не переходишь черту, останавливаешься там, где мы не разозлимся на тебя в ответ. Постоянно вызываешься помочь. — И что в этом плохого?! — с вызовом поинтересовался Артур. — Ну, хочу я нравиться людям, и что? — Да ничего, — пожал плечами Фархат. — Просто мне кажется, это бессмысленно. Если ты кому-то нужен — то этого не изменить, и если не нужен — тоже. — Ты зато не стараешься, я посмотрю, — огрызнулся Артур. — Старался раньше, — признался Фархат, — а потом понял, что смысла в этом нет. Что бы я ни делал, никогда не был так хорош для родителей так, как мой брат… Он замолчал, взгляд его стал каким-то расфокусированным, словно Фархат резко и глубоко погрузился в воспоминания. Артур озадаченно прокручивал в голове его последнюю фразу. Значит, у Фархата есть брат? И родители? Жители Затопи, воспринимались им как полностью оторванные от мира люди, без семьи и друзей помимо тех, что рядом, но наверное, это было неправильно. В конце концов, должны же они были у кого-то родиться, с кем-то вырасти, не сама же Затопь породила их — таких, замороченных, со своими проблемами и бедами. Хотел бы Артур узнать их истории? Да, конечно, ему было любопытно, но прикинув, он решил, что сам спрашивать точно не будет. Захотят рассказать — пусть, но никак иначе. Поэтому и слова Фархата он оставил без комментариев. — Так о чём мы там?.. — вернулся в реальность Фархат. — Мы закончили, — Артур постарался, чтобы это звучало не слишком грубо. Он не знал, на что убить время, и дальше общаться с Фархатом не желал, так что брякнул первое, что пришло в голову: — Пойду, наберу плавняка на растопку. — У нас ещё есть достаточно, — предостерёг его Фархат и уточнил: — просто говорю на всякий случай. — Больше не меньше, — отмахнулся Артур, выходя во двор. Макс там, к сожалению, уже не было, наверное, давно ушла прочь через калитку. Так что всё, что оставалось Артуру — это исполнять своё обещание, хватать «санки» для дров и тащиться в сторону моря, благо, с направлением ошибиться было невозможно. Стаскивая в кучу обсосанные прибоем деревяшки, он то и дело возвращался мыслями к словам Фархата: тот, сам не зная того, задел какое-то очень болезненное место в душе Артура. Если ты кому-то нужен — то этого не изменить, и если не нужен — тоже… Правда ли всё так? И ещё — как понять эту нужность? Он оказался ненужным вдруг, без предупреждения, вся жизнь разделилась на до и после. С той, что после, всё было понятно, хоть и непросто — там был тот человек, взлетающая в воздух бутылка, разбивающаяся об его голову, бегство в Затопь и эти новые странные знакомые, приютившие Артура. А в той, что до — что было там? Теперь Артур просто не мог быть в этом уверен. Каждый раз, выуживая из своей памяти кусочки прежней жизни, он начинал всё больше сомневаться в том, что она была реальной. Не то чтобы они с мамой совсем никогда не ругались, не то чтобы всё всегда было идеально, но Артуру всегда казалось, что в целом они живут очень даже здорово и счастливо. Да, порой очередной мамин мужик его бесил, а порой он сам бесил очередного маминого мужика, но это же всё мелочи, верно? Мама ловко разруливала конфликты, и Артур как-то уживался со всеми ними, в крайнем случае успешно делая вид, что никого кроме них с мамой в доме нет. И ему всегда казалось, что всех это устраивало, но что если ему надо было стараться лучше? Ради мамы, ради того, чтобы эта счастливая жизнь не заканчивалась? Но как он мог знать? Словно очнувшись от наваждения, Артур сообразил, что успел чересчур нагрузить свои санки деревом, так что с места не сдвинуть. Тяжело вздохнув, он принялся выгружать часть обратно. Почему-то его больше не волновало то, что он трудится на открытом пространстве, что его могут здесь увидеть. Если бы кто-то действительно хотел его найти, то уже нашёл бы, или хотя бы попытался более явно. Да и что бы там ни устроила Макс, наверное, оно работало. Артур не смог бы объяснить этого, но отчего-то ему казалось, что Затопь его уже проглотила, переварила, расщепила на составляющие и встроила в свой огромный, расползшийся по берегу организм, и теперь ему нечего было бояться каких-то пришлых посторонних людей — они просто не смогли бы извлечь его отсюда. Возможно, он не сможет никуда деться из Затопи, даже если сам захочет. Когда он, наконец, дотащил санки с плавняком обратно до двора, солнце поднялось уже высоко, стало совсем жарко. Умываясь под прохладной водой колонки, Артур усмехнулся, поймав себя на мысли: он сделал ровно то, о чём говорили ему остальные — занялся, чем захотелось, ни спрашивая ни у кого советов или разрешений. Причём, сделал что-то для того, чтобы маленький дом посреди Затопи продолжал жить своей тихой и мирной жизнью. Вот так это и работает, наверное, вот так ему и предстоит дальше тут жить. В доме опять было людно, к обеду все неизменно стягивались поближе к кухне. В этот раз на кухне царствовал Фархат, что-то помешивающий в глубокой чёрной сковородке. Кипятильник и Ида сидели за пустым столом и всячески его подбадривали, словно группа поддержки на школьном стадионе. — О, вернулся! — обернулась к Артуру Ида. Она каждый раз так радовалась, когда снова видела кого-то даже после короткой разлуки, что Артур не смог сдержать улыбки. — Ага, — кивнул он. — Отлично отдохнул. Но если кто-то вместо меня сложит дерево под навес, я буду очень благодарен. Кипятильник соскочила со стула — и даже без последствий — махнула Артуру в сторону комнаты: — Иди, посмотри, что мы с Макс для тебя устроили. Гораздо больше, чем что-то смотреть, Артуру хотелось бы сесть и передохнуть, но не откликнуться на приглашения Кипятильника было бы невежливо, пришлось идти. Небогатый интерьер комнатки дополнился плетёным гамаком из тёмно-синей верёвки с задорной оранжевой плетёной же латкой. Он срезал угол у двери, там, где провёл прошлую ночь Фархат в своём спальном мешке. — Это для тебя, — Кипятильник хлопнула Артура по спине. — Макс его нашла, а я починила и повесила, так что можешь быть благодарен нам обеим. Теперь у тебя есть собственное место, так что в мою кровать ты больше не попадёшь, — она подумала и добавила: — Если только по особому поводу. «Как Солнышко», — напомнил себе Артур. — Спасибо, — проявил вежливость он, попробовал гамак рукой, надавил на него. — А он выдержит? — Да я ж тебе сказала: его я повесила, — Кипятильник выделила это слово с видом глубоко оскорблённого в лучших чувствах человека. — Нет, я не сомневаюсь в твоих талантах, — поспешил заверить её Артур. — Просто я никогда в таких не спал. — Кинем на него какое-нибудь одеяло — и будет отлично, — пообещала Кипятильник. — Царское ложе! Хотя справедливости ради стоило заметить, что многое в Затопи случилось в его жизни впервые. Сна это тоже касалось в немалой мере. Например, ночь в постели с Кипятильником он точно будет вспоминать с дрожью. — Отлично сработано, Элизахен, — Фархат стоял в дверях, внутрь не проходил. — Да откуда ты только берёшь все эти имена, — раздражённо буркнула Кипятильник. — Без тебя знаю, что отлично. — Я просто очень начитанный, — спокойно ответил на явно риторический вопрос Фархат. Кипятильник закатила глаза. Артур разглядывал висящий гамак. Прошло меньше трёх суток, а у него уже появился в Затопи свой угол, не просто убежище, где можно спрятаться, а прямо-таки дом. У него появились свои вещи — которые сшила для него Макс, вроде той рубахи, что была на нём сейчас. Грязная футболка из прошлой жизни всё ещё валялась на полу в углу, куда он кинул её, не зная, куда деть, и Артур подумал, что надо бы выяснить, как тут решают вопрос со стиркой. Он обживался в Затопи. Он словно планировал действительно поселиться здесь, найти себе дело по душе, окончательно влиться в общий быт, и наконец, раскрыть все секреты, чтобы тоже многозначительно бросаться загадочными фразочками вместе со всеми… Какая-то часть его мозга, может быть, здравый смысл, отчаянно намекала на то, что он просто пытается убежать. От прошлой жизни, от своего поступка, от его последствия, от погони, от самого себя… Откладывает решение проблем, потому что понятия не имеет, что делать дальше и как правильно поступить. Другая же часть успокаивающе нашёптывала: а кто сказал, что надо непременно жить по уши в проблемах? Найти свой путь, отличный от обычного, ничем, абсолютно ничем не хуже. Ида просунула голову подмышкой у Фархата, оценила гамак: — О, очень миленько получилось! — Чего толпимся? — из-за спин остальных выглянула Макс, для чего ей даже не пришлось особо вытягиваться. — Любуемся филигранной работой Кип, — откликнулась Ида. — Поздравляем Артура. — И как тебе твоё новое место? — теперь Макс обращалась лично к Артуру, причём так, будто ей действительно не всё равно. — Выглядит шикарно, — ответил он. — Уже предвкушаю, как классно высплюсь. — Будем насылать тебе самые лучшие сны, — улыбнулась ему Макс, отступая назад, скрываясь из поля зрения Артура. — Кстати, я починила сети, — сообщила Кипятильник ей вслед. — А вот это действительно отличная новость! — обрадовалась Макс. — Значит, после обеда будем их ставить. Не на рыбу, напомнил себе Артур. И всё-таки безумно интересно, какого ж чёрта тут творится?