Укрощение строптивой

Немного отойдя от позора на Death Cafe, Мицуки восстанавливает в памяти, как прошла встреча в целом, и решает про себя, что тема смерти в обществе ей и правда интересна. Конечно, переквалифицироваться она уже вряд ли сможет, да и не хочет – от своей темы она в восторге, но активно думает о том, как можно использовать и эту тематику в диссертации. Надо будет поговорить с руководителем, обсудить этот вопрос ещё с парой авторитетных преподавателей – её работа должна быть выполнена на высшем уровне – и, наверное, продолжить посещать круглые столы клуба. Было интересно. Бонусом идёт взаимодействие с Гэто Сугуру. А ещё, как Мицуки надеется, молния не ударяет в одно место дважды – она надеется, что Годжо Сатору больше не появится на встречах. Хотя бы ближайшее время. Месяца три, желательно, а потом он перестанет быть её преподавателем раз и навсегда. К третьему посещению Death Cafe Кондо понимает, что втрескалась в черноволосого парня по самые уши. Сначала студентка думала, что это не так, но потом, когда в груди начало ёкать, когда они пересекались взглядами, а во время его монологов Мицуки заглядывалась на точеный профиль Сугуру, его линию подбородка, он был высоким и статным. Из минусов: его приятелем был Годжо Сатору. В остальном Гэто был идеальным во всем. К слову о Годжо-сэнсее, он действительно больше не появлялся на встречах. Расписание оказалось устроено таким образом, что накладывались другие его занятия на время, когда Сугуру проводил Death Cafe. Было ли это совпадением? Об этом знал только организатор… На четвертом собрании Мицуки решается подойти к Сугуру и поболтать с ним, возможно, даже получится выпить с ним кофе после. Ей интересно наладить нетворкинг, а аспирант-социолог, который специализируется на смерти и умирании, это очень даже интересный кадр. – Гэто-сэмпай, привет, – улыбается она и убирает прядь волос за ухо. Краснеет, потому что сказала “привет” уже ПОСЛЕ мероприятия, на котором они общались. Как неловко и глупо… – Мне очень нравятся собрания, которые ты устраиваешь. Я думаю связать эту тему со своей магистерской работой… – Гендерные исследования, да? – понимающе улыбается парень. – Звучит интересно. Ты сейчас свободна? Кондо едва не пищит от радости. Он сам инициирует общение. Ну до чего удачно! Мицуки игнорирует все эти дурацкие советы по психологии отношений и советы от подруг, – надо ковать, пока горячо! – поэтому: – Свободна! – активно кивает она и смотрит на него светящимися глазами. Гэто это нисколько не смущает, потому что на него так смотрят многие, но он вспоминает, как эти же очи уничтожали Сатору, и ему почему-то становится одновременно весело и тревожно от этого факта. – Мне интересно послушать про твою научную деятельность, – кивает аспирант, – дойдём до кафетерия. “Ему интересно послушать про мою научную деятельность!” – Кондо мысленно визжит, а снаружи лишь продолжает согласно кивать, приговаривая: – Да! Да! Да! А мне – про твою.  – Ну, как легко можно догадаться, я пишу диссертацию на тему Death Cafe в Японии. Собственно, по этой причине я и организовываю это кафе здесь, это практическая часть моего исследования.  – Я первый раз услышала об этом, когда ты пришел на нашу пару по «Введению в политологию»… – Как тебе Годжо? – легко меняет тему Сугуру. Ему правда интересно, потому что что-то подсказывает, что ни черта ей Сатору не нравится. Дальнейшие её слова это подтверждают. – Он ужасен! – восклицает эмоционально Мицуки. – Я хожу на его пары только потому, что переводиться на другой курс стало поздно. Гэто мысленно хохочет. Он уже представил себе, как его приятель драматизирует и демонстрирует своё разбитое сердце. Картина маслом. – Сатору не так плох, каким может казаться, – тем не менее вступается за друга парень. – Да и преподает он замечательно, судя по фидбеку студентов. В прошлом году он вошел в перечень «лучших преподавателей». – Ну надо же, – тянет Кондо. Ей это все, по большому счету, совершенно не интересно. А вот её визави – напротив, очень интересует. Но кажется, чтобы отойти от обсуждения абсолютно ей не интересного и очень раздражающего Годжо, ей нужно самой постараться, поэтому она меняет тему на свою исследовательскую деятельность. – Я задумывалась о гендерной тематике ещё на бакалавриате, но как-то не сложилось, да и… преподаватели были слишком консервативны, было чревато. В том числе поэтому решила сменить учебное заведение. – Да, у нас больше открыты к прогрессивному мышлению, – кивает Сугуру, – молодец, что не испугалась идти в другой университет. Многие боятся таких изменений и остаются у себя до посинения. Мицуки хихикает, а внутри ещё и растекается лужицей. Гэто сказал, что она молодец! – А ты с каких пор метишь в кандидаты смертельных наук? – они сидят друг напротив друга в университетском кафетерии.  Кондо улыбается, глазами стреляет, отпивая из белой чашки, держась за неё обеими руками, свой латте. Слушает с удовольствием своего собеседника. – А у меня с этой темой тесная и давняя связь, – отвечает спокойно Сугуру. – Ещё со времен бакалавриата, когда я прочел Дюркгейма. Так и повелось, потом в магистратуре эту тему продолжил, ну а сейчас PhD собираюсь получить. Конечно, как и полагается в нормальном человеческом обществе, тема немного табуированная. Нашу лабораторию не сразу удалось открыть, ну и вообще было немало проблем с этим. Но сейчас ситуация с Death Studies улучшается, особенного после того, как удалось соединить гуманитарные, когнитивные и медицинские науки.  По Сугуру видно, что он этой темой прямо горит. Видимо, это его, родное. Хорошо, когда получается это всё соединить. Мицуки его очень хорошо понимает. Она сама со стороны выглядит точно таким же образом, когда рассказывает про гендерные исследования. Они общались о том, о сем, о руководстве университета не меньше часа. Потом Гэто кто-то звонил – почему-то Кондо может предположить, кто это. – Алло, Сатору, – и не прогадала. – Да, почти свободен. В кафетерии. Увидимся. Он вешает трубку и извиняющимся взглядом смотрит на девушку.  – Знаю, что ты недолюбливаешь Годжо-сэнсэя, но он сейчас придет. – Не страшно, я как раз буду уходить, – собирается сумку Мицуки. – Кстати, может быть, обменяемся контактами? Сугуру не возражает. Просто не видит в этом ничего зазорного, ведь он полностью погружен в себя, и любовные поползновения не считывает. – Пиши, когда захочешь, – салютует он телефоном.  Они прощаются, и девушка следует к выходу из кафетерия. Она немного задержалась из-за обмена телефонными номерами, но искренне надеется, что не пересечется с противным Годжо Сатору. Но удача покинула её, махнув напоследок хвостом. В проходе сталкивается с самим Годжо-сенсеем собственной персоной. Мицуки старается прошмыгнуть мимо незаметно, горбясь, опускает плечи, сливаясь с окружающей обстановкой, жаль только, что затеряться в толпе не может – слишком мало людей. Хотя Сатору её заметил бы в любой толкучке.  – Мицуки-сан! Приветствую! – встаёт прямо перед ней, не давая пройти. Хочет пообщаться. – Как дела? Девушка смотрит на на него, как на врага народа. – Прошу обращаться ко мне не иначе, как Кондо-сан. По имени можно только его другу. А вот Годжо желательно, чтобы вообще забыл о её существовании. – Как дела, Кондо-сан? – он игнорирует её настрой совершенно. – Спасибо, замечательно, – она пытается быть вежливой. В конце концов, ей ещё сдавать ему экзамен. Она хочет протиснуться мимо него, но Сатору ловко делает шаг, так что вместо свободного пространства она едва не утыкается ему в грудь. – Может, выпьем кофе? – спрашивает сэнсэй дружелюбно. Мицуки смотрит на него прямо-таки дикарским взглядом. – Я уже выпила, спасибо, – говорит она и все-таки протискивается мимо него. – До свидания, – не забывает ядовито попрощаться.  Сатору оглядывает кафетерий и натыкается взглядом на Сугуру, который осуждающе качает головой. Видел всю эту сцену от и до. А Годжо как-то сразу догадывается, с кем пила кофе девушка. – Это что, нож в спину? – расстроенно падает он на стул напротив друга. – У тебя было свидание с девушкой, которая понравилась мне? – Не свидание, а корректный внеаудиторный разговор, – фыркает Гэто, скрещивая руки на груди, – чего не скажешь о тебе. Зажимаешь студенток и даже не скрываешься.  – Она оставила тебе свой номер телефона? – продолжает докапываться беловолосый. – Да, мы обменялись контактами. И что? – хмуро смотрит на него Сугуру. – Поделишься с лучшим другом? – Сатору наклоняется ближе к другу, смотрит ожидающе, поигрывает белыми бровями. Вот только это на Гэто не подействует. У него уже выработался иммунитет за долгие годы общения с Годжо. – Нет. Во-первых, это конфиденциальная информация, которую она доверила только мне. Во-вторых, ты будешь писать ей глупости, а она хочет учиться. – Моралфаг, – недовольно бурчит Сатору. Откидывается на спинку кресла, скрещивает руки на груди, смотрит в сторону. Обиделся. – Ты же понимаешь, что на мне это не сработает, – качает головой брюнет. – Оставь девушку. Ты ей не нравишься. Она ходит на твои пары только потому, что от них уже нельзя отказаться. – А ты-то откуда знаешь? – щурится молодой преподаватель.  – Она сама мне об этом сказала. Сатору издает звук, похожий на злое кряхтение.  – Ничего ты не понимаешь, Сугуру. Так даже интереснее. Гэто искренне жаль Мицуки. Все, кто становился целью Сатору, рано или поздно сдавались – кто-то искренне, кто-то ради того, чтобы он отстал, но одно оставалось неизменным: ко всем жертвам он быстро терял интерес. Плохо одно, и Годжо это следовало бы учитывать: девчонка учится на гендерных исследованиях. Шаг влево, шаг вправо, и она запросто может написать жалобу на него руководству университета.  Сугуру все это последовательно излагает своему другу. По лицу Сатору непонятно, воспринял он это серьезно или нет. Вообще белоголовый и так все это понимает. Его легкий флирт граничит с дружелюбием. Он осторожен. А еще курс скоро закончится. Осталось всего-то пара месяцев. Кондо же, на свой страх и риск, решает впрячься в борьбу за сердце Гэто Сугуру. И начинает она с простых сообщений о теме исследования, о статьях, а еще о различных университетских мероприятиях.  Мицуки визжит от счастья, когда парень приглашает её пойти на ярмарку профессий, которая проводится в главном кампусе университета. Что это, если не свидание? – думает она.  Это совершенно точно не свидание, – думает Сугуру. – Ты собрался на свидание с Мицуки и даже не собирался об этом мне сказать!?  Годжо был оскорблен до глубины души. Друг и так вонзил ему нож в спину своим премиленьким общением с Кондо, так теперь он его ещё провернул, от боли хочется кричать.  Сугуру же кажется, что Сатору переоценивает свою заинтересованность в девушке. Скорее всего, такие эмоции вызваны тем, что ему кажется, будто студентка неровно дышит к Гэто. Сам же Гэто уверен, что это не так – Мицуки просто разносторонняя личность, такое бывает, интересуется многими вещами. А Сатору, каким бы замечательным преподавателем и хорошим парнем ни был, не смог заинтересовать её ни предметом, ни собой. Так тоже бывает. Это жизнь. Это нормально.  – Это не свидание, – не соглашается Гэто. – Не собирался тебе об этом говорить, – подтверждает он же. – Я тоже пойду на ярмарку профессий. – У тебя пары. – Пойду со студентами. Им будет полезно. – Они первокурсники. Вчерашние школьники, Сатору. – Им будет полезно. – Серьезно повторяет Годжо. Разговор окончен. *** Мицуки на самом деле не до конца уверена, свидание ли это. Предположительно – да. Но есть также и вариант, что это просто дружелюбное предложение провести время вместе. Тем не менее, она старательно одевается так, чтобы произвести впечатление на своего сэмпая. Легкий естественный макияж с клубничным блеском для губ – во-первых, он блестит красивым розовым цветом, а во-вторых, мало ли придется целоваться? Все-таки, Гэто Сугуру производит впечатление парня, который “в тихом омуте”.  Кондо с наслаждением думает о том, как бы они поцеловались. В животе порхают бабочки, и ей очень хочется, чтобы свидание было свиданием. Сугуру ведет себя максимально корректно, но ничто не заставляет Мицуки думать, что это все-таки свидание. Ни ладони на пояснице, ни быстрых прикосновений, ничего такого. Он ведет себя так же, как и прежде. – Кем ты видишь себя в будущем? – спрашивает Кондо у него, пока они разглядываю стенд с академическим письмом. – Наверное, исследователем. Профессором. Так или иначе, я точно останусь в академии, – пожимает плечами Гэто, потом переводит глаза на неё. – А ты? – Я ещё не решила, – тянет девушка смущенно. – Возможно, активистской деятельностью. Не знаю, как получится. Жалко было бы просто сидеть в кабинете, когда вокруг столько возможностей. –Ну да, у тебя ещё вся жизнь впереди, – соглашается Сугуру. Из уст человека, занимающегося изучением смерти, звучит настораживающе, поэтому студентка немного неловко улыбается. Все бы так и прошло спокойно и вежливо – никак, если бы не одно но. Точнее, одно большое и шумное “но” и много маленьких вокруг. На горизонте появился молодой преподаватель политологии, возглавлявший процессию первокурсников, которых на этом мероприятии в принципе быть не должно. Сугуру вздыхает, качая головой. У Мицуки начинает подергиваться глаз. Она молится всем богам, чтобы это было простой случайностью, совпадением, а не чтобы Годжо-сенсей притащился на мероприятие со своими младшекурсниками, чтобы пересечься с ними – с Кондо особенно. – Наверное, мы уже все посмотрели? – девушка надеется исчезнуть отсюда раньше, чем Сатору заметит их, и очень надеется, что Сугуру поддержит её мысль. – Но мы же обошли только половину экспозиции, – немного удивляется Гэто. Он-то как раз не против поздороваться с другом и его группой.  Кондо нужно принять волевое решение: уйти и избежать встречи с сэнсеем (и то гарантий нет, может повториться ситуация из кафетерия) или остаться и продлить их рандеву с Сугуру. Мицуки смотрит снизу вверх на задумавшегося Гэто.  Он читает внимательно какую-то вывеску, прищурил и так узкие глаза, вытянулся, что-то обдумывает и выглядит в этот момент просто потрясающие. Девушка не готова добровольно отказываться и прерывать эту прогулку. Она остаётся. Гребаный Сатору Годжо её не пугает. Не когда рядом с ней такой потрясающе красивый парень. – Ну надо же, какая встреча!  – восклицает блондин, окруженный стайкой других студентов. Как будто не он сделал все, чтобы эта встреча состоялась. – Кондо Мицуки и Гэто Сугуру собственными персонами. “Ну, начинается”, – думает его друг, демонстративно закатывая глаза. – Дорогие дети, – обращается к ним Сатору, – слушайте и мотайте на ус. Кондо-сан – знаток гендерных исследований. А еще она никогда не думает о смерти. А вот Гэто-сан наоборот – думает о смерти буквально каждый день. А еще он руководитель Death Cafe. Очень рекомендую к посещению. – Что ты несешь? – качает головой Сугуру, после чего тепло обращается к ничего не понимающим студентам. – Мы не сатанисты и не сектанты. Мицуки согласна с вопросом Гэто и не согласна с её характеристикой от Годжо – прямо сейчас она очень активно думает о смерти. Кое-чьей определённой. Чтоб его напополам разрезало… – Так я этого и не говорил, – парирует Сатору, игнорируя-наслаждаясь тяжелым взглядом Кондо на себе – смотрит! любуется наверняка! – Ну, детки, все самое интересное мы уже с вами обошли, да и рабочий день к концу подходит, так что можете разбредаться по интересам. Всем спасибо за прогулку! Вчерашним школьникам дважды повторять не нужно: они исчезают через секунду, снова оставляя молодых людей втроём.  – Ребя-ята, – растягивает Годжо, облокачиваясь на широкое плечо друга и устремляя задорный взгляд на его спутницу, – чем займёмся? – Я пойду домой, – поднимает руки Мицуки, – мне нужно готовиться к занятиям. Спасибо за прекрасно проведённое время, Гэто-сэмпай, – улыбается она, потом смотрит чуть левее, на Годжо, ожидающего своей порции любезностей, – до свидания, – холодно выплевывает она, разворачивается на невысоких каблуках и удаляется в сторону выхода из зала. – Ты её бесишь, – озвучивает Сугуру очевидное. – Хороша… – мечтательно вздыхает Сатору, в унисон с Гэто. Будущему кандидату смертельных наук страшно думать о том, чем все это может кончиться. Он искренне надеется, что меньшей кровью. – Ты сумасшедший, – подводит Сугуру итог и сбрасывает с себя руку приятеля. – Пойдем выпьем. Давно с тобой не были в “Tipsy”. Годжо согласен. А еще он рассчитывает заполучить её номер телефона у пьяного друга. Уж он-то знает, какая мера у Гэто, а главное, как его заставить мерную чашу весов переполниться алкогольными напитками.