Твои глаза блестят при виде льда

— Я мопед, — выставив указательный палец вверх, с гордостью произнёс Выграновский. — Ага, троллейбус, — фыркнул Шастун, валясь на кровать, а сверху на него падает брюнет. — Ты превратил меня в лепёшку. — Бля, я лепёшку захотел! — блаженно оповестил Эдуард, представляя вкусное мягкое тесто, которое он откусывает и закатывает глаза. — Блять, теперь и я захотел, — обиженно признался Антон, пытаясь удушить друга, обнимая поперёк живота. — Мечтать не вредно, вредно не мечтать, — пофилософствовал Выграновский, принимаясь щекотать Шастуна. Брюнет сначала не мог вылезти из цепких рук, а как только раздался стук в дверь, Антон ослабил хватку, а в проёме появился Арсений, матерь Божья. — Так, — прокашлявшись от увиденного, начал Попов. — Хватит тут обниматься или что вы там делали, мигом вниз! Тренер сразу вышел из номера, встряхивая головой. Вот это масляная картина, а-ху-еть. — Ты видел его глаза? — в хохоте выдавил из себя Эдуард, а Антон еле держался, чтобы не заржать, но в итоге проиграл и давился собственными слюнями, но зато смеялся. Всё же парни собрались и, закинув сумки через плечо и глазея в телефоны, вылетели из номера. Антон и Эдуард перечитывали один и тот же пост, который вряд ли пройдёт мимо глаз журналистов, они со своими вопросами доебут их когда-нибудь. В лифте фигуристы яро пообсуждали эту тему и дали друг другу подзатыльников, так как каждый считал по-своему. Шастун держался тактики: никто не увидит и всё хорошо. Выграновский же: да похуй, пусть Попов во все щели слушает вопросы, мы даже засосаться на без б сможем. Один из них точно раздолбай и это точно не Антон. — Так, сейчас, по сути, обед и тренировка, — разумно размышлял светловолосый, теребя края футболки. — Да ты сам Ванга, — чуть ли не падая на колени, сказал Выграновский. — Выгра, я тебе сейчас в стену вмажу, — огрызнулся Шастун и, подняв голову вверх, пошёл в ресторан. — Ох, третий закон Ньютона, — расплываясь в тупой улыбке, прикольнулся Эдуард. Антон не смог удержаться и прыснул в смехе, держась за живот и чуть ли не падая на пол, так как в голове был полный смешной кавардак. Брюнет далеко не ушёл, поэтому рядом с другом стоял и ржал. Два юмориста заявились в фигуристы, обещающе говорит. Собравшись с духом и закусив губы, парни взяли себе покушать и присели за столик к Попову. Потому что тот метал молниями в них и, в конце концов, подозвал, чтобы расстрелять. — Хватит уже тут смеяться, заниматься ерундой, у вас выступление на носу, — возмущался Арсений, а спортсмены переглянулись. — Что у тебя на носу? — тихо прошептал Эдуард в ухо Антона. — Сопля? — нахмурился светловолосый, потирая нос. — Нет! Новый год! — и оба опять заливисто засмеялись, вот терпение у Арсения железное. — Двойное ОФП, — спокойно произнёс мужчина, допивая кофе. Парни резко замолчали и принялись за трапезу. Выграновский, съев две ложки супа, отвлёкся на телефон, который подавал признаки жизни. Шастун же издевался над греческим салатом, вроде и хочется, а вроде и ел уже сегодня. Не прошло и полгода, как Эдуард снова начал получать энергию, и от нехуй делать под столом своей ногой пинал ногу Антона. Светловолосый не промах и тоже начал отвечать, а когда ему пришлось удар больно сильный, он как зарядил, правда, не туда и не так сильно, как казалось. Попов сжал губы в тонкую полоску и прикрыл глаза, надо перевести дыхание, чтобы не наорать на этих мальчишек. — Шастун, встал и пошёл к выходу. Юноша сначала удивился, ведь даже к еде не притронулся, а после вылетел из ресторана как пробка из шампанского. Ему же и лучше. Антон, выйдя на улицу, сразу получил удар от солнца и зажмурился. «Ух, как слепит, прям как самооценка Арсения», — с сарказмом думал Антон, пиная мысом кроссовка камень. На солнце тело Шастуна стало в разы белее, как стена. Синяя футболка с джинсами его спасали от сливания со стеной. Парень, сделав пару кругов вокруг здания, нашёл лавочку и усадил свою пятую точку на неё. Делать больше нечего, только лазить в телефоне и всё. Через пару мучительных для юноши минут из отеля вышли тренер с Эдуардом. Оба скопировали друг друга, Антон даже усмехнулся. Арсений был одет в белую выглаженную футболку и в таких же выглаженных широких синих джинсах. Незамысловато и красиво смотрится. Выграновский отличился тем, что вся его одежда была помята, будто он по ней раз десять поездом проехал. — На ужине я тебя прибью, — прошептал Попов, подходя к Шастуну. Антон надулся и стоял, весь такой обиженный. Такси, которое вызвал любезно Арсений, приехало ещё минуты две назад, это светловолосый сидел в своём телефоне и ничего не видел кругом. — Садитесь, — указывая рукой на машину, сказал Попов, а сам сел за переднее сиденье. Парни уселись на задних сиденьях и начали обтирать все сплетни, собравшиеся за последнее время. Как оказалось, их было слишком много и фигуристы не успели добраться до самого главного, но ничего! Ещё обратный путь существует.

***

Тренировка прошла на: «дай Господи добраться до земли». Именно с такими словами надо лежать на льду и пробовать доползти до бортика, пока Попов занимается своими делами. Эта тренировка последняя в этом дне, и хотелось плакать, всё тело изнывало. Первые три часа парни ебались то с прессом, то со скакалкой, проще говоря, с ОФП. Потом четыре часа они отрабатывали на льду прыжки, всякие элементы, просто ездили, хуярили каскады, ну чума. И целых два часа их гоняли по прокатам, разумно сказать, что один час на одного, другой на другого. В итоге, вернулись в отель они только в полночь. Ух, какие ночные бабочки. Шастун по дороге уснул прямо на друге и еле уловимо пускал слюни, после чего ему дали тысячу подзатыльников, возмущений и обзываний в его адрес. — Антон, ну ты придурок, — ворчал Эдуард, на футболке хоть и не капельки не было, но факт того, что Антон пускал слюни, оставался фактом. — Иди ты в пень, — фыркнул Шастун, заходя в тёплый и просторный номер. — Я спать, — падая на кровать, произнёс брюнет, пробуя скинуть с ног кроссовки без помощи рук. — Я в душ, — уже переодевшись и зайдя в ванную, предупредил парень.

***

Дни безусловно хорошие, что самое интересное, Арсений не настолько изверг и побаловал мальчиков экскурсиями, они три дня посещали разные музеи, замки, маяк даже, театры, кафе и просто гуляли по улицам. Хорошо было, но за хорошим идёт плохое, например, то, как фигуристы еле живые лежали на полу в номере, потому что не смогли дойти до кровати, тем более разуться. Просто как солдаты ебанулись и лежат, спят. Самый сложный день был в субботу, так как в воскресенье они выступают. Это полный ужас. Попов на них забрался и не отпускал, парни и так, и сяк делали, а тренеру не нравилось. Гад привередливый! Арсений всё же закончил тренировку пораньше, в целых восемь часов вечера, чтобы оболтусы хотя бы выспались, и поэтому Антон с Эдуардом чуть ли не за секунду переоделись. Приехав в отель, Выграновский предложил пойти погулять. Ну, а в чём проблема? Так что Шастун с лёгкой походкой побежал в сторону лифта. Фигуристы перекинулись парочкой фраз и решили, что пойдут на площадку, которая находилась рядом с отелем. Телефоны обоих бесконечно пиликали и хотелось аж в стенку бросить. Добравшись до детской площадки, спортсмены уселись на качели и начали трындеть о том, какие все плохие, одни они единственные на весь мир хорошие. — Эд, я так устал с этим Арсением, он нас каждый Божий день пилит, — раскачиваясь на качели, устало проговорил Антон. — Ну мы же спортсмены, мы обязаны быть сильными и то, сё, — корча лицо и пальцами делая в воздухе уточку, типа бла-бла-бла . Светловолосый согласно кивнул, ну это же очевидно было. Без Арсения они максимум, что сумели бы, то учиться и это не факт. Им нужен тот, кто раскритикует, тысячу раз скажет колкие фразы. Вот если бы не миллионные тренировки Попова, то фигуристы бы ничем не отличались бы от других. А сейчас они выигрывают, и хоть не всегда получается за это искренне радоваться, но зато первое место. В них вложено очень много сил, и если допустить хоть какую-то ошибку, то всё пойдёт не так, как надо. Выграновский, поджав ноги, вовлёкся в SMS, приходящие на телефон, и сам не заметил, как ветер подул, сдувая его. Ничего не успев сделать, Эдуард схватился за верёвки и проехался скрюченной ногой по земле, прижимая её сильнее сидушкой качели. Нервно вскрикнув, Выграновский всё же смог выйти из этой ситуации, и теперь он ошарашено смотрел на испугавшегося Шастуна. — Блять, — брюнет почувствовал ужасную боль в ступне, что говорило о растяжение. — Пошли быстрее, пока этот нас не увидел, — хватая друга под подмышки, заторопился Антон, а худощавое тело дрожало от страха. Им влетит с огромной силы, даже словами не передать, насколько она огромна. Как весь мир. Шастун слышал под ухом резкие выдохи при каждом шаге, а также чувствовал напряжение Выграновского, который в свою очередь пытался перенести весь вес тела на правую ногу. Добравшись до лифта, Антон уже построил второй номер у себя в голове, так как вспоминал, куда положил тейп. Эдуард же кусал губы и сжимал ладони в кулаки, чтобы заглушить боль. Добравшись до номера и усадив брюнета на кровать, Шастун добыл тейп с заморозкой и принялся улучшать состояние. С заморозкой проблем не возникло, но с наложением тейпа возникло. Пришлось перерыть весь интернет, чтобы понять, что куда клеить. — Ну как? — вставая с колен, спросил Антон. — Полегче, но как я, блять, завтра ему ебану эти каскады? Я даже стоять на льду не смогу, — недоумевал Выграновский, утыкаясь носом в ладони. — Ему говорить не вариант, он сожрёт мигом, — сказал ясную вещь Шастун, убирая вещи на свои места. — Завтра посмотрим, а сейчас давай спать. Если сильно будет нога болеть, — зови, а так заморозка на тумбочке стоит. — Ну в кого я такой везучий? — заныл Выграновский, чуть ли не плача, он потерял всё. — Эд, я нашёл лёд! — крикнул Антон от радости, доставая из холодильника кубики льда и заворачивая их в футболку. — Сейчас легче станет. Светловолосый, подойдя к Эдуарду, приложил футболку со льдом к ноге. Выграновский громко выдохнул и зарылся лицом в подушку. Шастун решил, что сейчас как никогда надо поддержать друга, и поэтому лёг рядом, обнимая Эдуарда. — Мы придумаем что-то, — нашёптывал Антон, сначала для себя, потом для Эдуарда, а потом уснул.

***

Наступил день X, Антон проснулся раньше будильника на десять минут. Светловолосый чувствовал в ногах слякоть, было противно, поэтому взор упал на полностью мокрую футболку и такую же простынь. Промычав что-то невнятное, Шастун потёр глаза и, поднявшись с кровати, начал выполнять дела. Футболка полетела в ванную, а парень с открытым ртом смотрел на слегка покрасневшую ногу. Допрыгались. Антон, откопав в сумках какую-ту заживляющую мазь, принялся отклеивать тейп. Эдуарду что барабаном по башке дай, он всё равно спит, и поэтому Шастун не парился за сон друга. Юноша, равномерно размазав мазь на месте растяжение, снова заклеил тейп, но уже три полоски, чтобы Выграновскому было легче ходить. Убрав всё на свои места, Шастун пошёл умываться, а то опять придётся слушать нытьё, почему так долго. Умывшись, искупавшись и почувствовав себя как самый спелый огурчик, Антон вышел из ванны. Эдуард сидел на кровати и вникал в происходящее. — Рота, подъём! — крикнул неожиданно Шастун, кидая в друга полотенце. Эдуард аж подскочил, из-за чего вскрикнул, ногу пробила боль. Голубые глаза были невероятно грустные и злые одновременно. — Антон, пошёл ты нахуй, — проскулил Выграновский, хромая и идя до раковины. Шастун обвёл друга жалостливым взглядом и решил облегчить ему жизнь. Пока Эдуард прихорашивался, Антон метался из одного угла комнаты к другому, чтобы собрать их сумки. Славу Богу, костюмы были у Попова, а то бы им въебали хорошенько за полностью, от и до, помятые наряды. Выступление через каких-то два с половиной часа. Шастун за эти ничтожные часы только доехать до катка бы смог, но им надо ещё успеть поесть, приехать, сделать разминку и вот тогда выступать. Это невозможно, но всё невозможное для Арсения возможно. — Выгра, сразу в спортивной одежде поедем, меньше времени потратим, — оповестил Антон, кладя на кровать термокостюм, состоящий из легинсов и длинноватой кофты. Выграновский подоспел через пару минут. Шастун за это время успел переодеться и позалипать в телефоне. Брюнет, расправившись с одеждой, поплёлся к выходу, придерживаясь за стенку. Кто кого подпирал — непонятно. Антон, взяв спортивные сумки и повесив себе на плечо, чуть ли не запрыгнул в кроссовки, ибо не объяснить, как он за считанные секунды в них оказался. Эдуард натянул на лице улыбку и, набрав в лёгкие воздух, попробовал шагнуть, не хромая. — Растяжение — не перелом, значит, смогу, — уверял себя Выграновский, чуть ли не сворачиваясь калачиком от пронзающей боли. — Обними меня за шею, пока никто не запрещал так делать, — попросил Антон, равняясь с другом. Эдуард, закинув свою руку через голову светловолосого, перекинул вес на левую руку, чтобы правой ногой было посвободнее идти. Добрались до лифта они достаточно быстро в их-то положение. Ресторан был почти пуст, ну какому болвану захочется вставать в восемь и ебаться завтракать? Правильно, фигуристам! Арсений расслаблено пил свой кофе, щёлкая что-то в телефоне. Парни воспользовались незаинтересованностью к их персонам Попова, и поэтому, набрав немного еды, они сели за стол. — Доброе утро, — в один голос поздоровались фигуристы, неспеша кушая. — И вам доброго, — не поднимая глаз, поприветствовал Арсений. Кто-то на спокойном, кто-то на переживаниях, а кто-то на иголках сидит. Ну вообще, компания шикарная. Антон даже не притронулся к завтраку, но зато опустошил три кружки чая под взглядом ледяных глаз, а-ля: не обоссышься, деточка? На завтраке никто и слова не обронил, поэтому он и закончился быстро. Арсений как молния улетучился к вызванной машине, а спортсмены пытались понять, как дойти более-менее нормально. В итоге, Выграновский, на последнем матном слове, дошёл до машины, а перед ним шёл Шастун, чтобы никто ничего не увидел. Запрыгнув в машину, парни уткнулись в телефоны и иногда перекидывались фразочками. Из-за тупорылых шуток они забывали про случившуюся ситуацию и смеялись от души.

***

После тренировки парни дрожали как осиновые листы. Эдуард падал с прыжков, бегал еле-еле, ему было очень тяжело, а Арсений чуть ли на него всех собак не спускал. Антон бегал за заморозкой и втихаря пихал баллончик другу, чтобы тренер ничего не заметил. Когда наступил прокат, был настоящий пиздец. Реально пиздец. Эдуард был третий, а Антон шестой, и это значило, что Арсений закапает их быстрее, чем закончится олимпиада. Выграновский прочитал все молитвы, пока выходил на лёд. Послышались первые аккорды, и фигурист должен набрать скорость для прыжка. Шастун надеялся, что Эдуард сможет. Обычно светловолосый разогревает тело в это время, пока все выступают, а тут стоит, как самый преданный болельщик. Брюнет вышел на прыжок, но ему не хватило силы, чтобы нормально оттолкнуться, из-за чего получается недокрут и падение. Антон закусил губу и, оперившись руками в бортик, молился на лучшее. — Чтоб тебя, — выругался Арсений, уже не собираясь смотреть дальнейшую программу. Выступил Эдуард ужасно, каскад вышел только один, а из прыжков получились трое. С остальными элементами он справился хорошо, но не отлично. Шастун не обращал внимания ни на кого, а зелёные глаза были полностью пропитаны переживаниями и унылостью. Так как лицо Выграновского выражало всемирную боль. Фигурист закончил прокат и двинулся к выходу под аплодисменты. На каток кидали игрушки, но Эдуард их напрочь игнорировал. Антон, поймав друга, повёл в туалет, так как тот был зол на себя, из него пылала ярость. — Эд, блять, успокойся! — крикнул Шастун, когда Выграновский зарядил кулаком на не в чём ни виноватую стену. — Да какой успокойся? Сейчас эти журналисты приебутся! Ещё Арсений пинков даст! — орал Эдуард, резко включая кран, вот-вот и оторвался бы. — Эд, руки вымой, лицо не тронь, у тебя оно намалёвано, — предупредил Шастун, приоткрывая дверь и осматриваясь, что никого поблизости не было. — Антон, иди, — сказал Выграновский, ведь сейчас его разорвёт в ярости, а Шастун должен будет выступать. А сразу два зайца подстрелить не хотелось. — Эд, я откатаю и к тебе приду, пожалуйста, соберись, ты молодец, — поддержал Антон и, похлопав по спине друга, выбежал из туалета. На душе спокойного ничего нет, как будто огромный груз. Шастун попробовал отвлечься. Встав рядом с тренером, парень начал делать приседания. Попов был зол не меньше Выграновского, потому не обращал внимания ни на кого, лишь поверхностно смотрел на прокат фигуристов. Когда наступила очередь Антона, светловолосый выпрямил спину и задрал подбородок под: — Приглашаем на лёд Антона Шастуна, семнадцатилетний фигурист из Москвы под руководством Арсения Попова, — раздался голос на весь каток, и Шастун выехал в центр катка. Пока он становился в начальную позу, комментаторы балаболили и балаболили, смотрите, какой костюм, тысячу прозвищ, которые дали Антону, и куча всего. Как только заиграла музыка, парень и вовсе потерялся в мире, он как робот начал вытворять такие вещи, ошалеть. Мимика работала как надо, руки в нужном месте, прыжки чёткие. Ну хоть один справится и займёт место, а то Попов реально разорвёт. Тренер смотрел внимательно, у себя в голове отмечая недочёты. Но Антону плевать на это, он просто растворился в ритме. Каскад с риттбергером выполнен идеально, можно заканчивать, так как Шастун боялся больше всего этого прыжка. Когда музыка закончилась, Шастун остановился в конечной позе. Отдышка выдала его с потрохами, что он устал. На лёд кидали игрушки, а Антону жопой жуй, вообще не до них. К тому же, их подбирать нельзя. Под аплодисменты фигурист покинул лёд и чуть ли не развалился. — Мимика, рукой не так сделал, — сказал Попов, как только к нему подошёл спортсмен. — Уж извините, перемотать время не могу, — фыркнул парень.

***

Баллы сказали, места назначили и это ещё малость проблем. Антон занял первое место, Эдуард пятое, и теперь надо как-то проскочить мимо журналистов. Арсений молчал, ему совершенно всё равно на своих подопечных. — Можно задать вам вопрос? — спрашивал журналист, пока оператор снимал фигуристов. — Давайте, — согласился Шастун, ну не убивать ему, смысл тогда отказываться? — Почему Эдуард Выграновский так плохо выступил? — заданный вопрос довёл того самого Эдуарда до нервного тика. — Следующий, мы не готовы отвечать на это, — отозвался Арсений, удачно вклинившись в разговор. — Какие дальше планы у вас? — Чемпионат России в декабре, до этого олимпиады, — ответил тренер, натягивая на лице улыбку. — Прошу нас извинить, у нас самолёт через полчаса. Вот так они и сбежали, фигуристы только покрепче сумку к плечу прижали. Эдуард, хромая при каждом действие, пилил взглядом пол. Антон же под ухом подбадривал брюнета, так как, если занять пятое место, — земля не лопнет. Сев в машину, Арсений чётко проговорил: — Эдуард, ты больше не под моим контролем. — В смысле? — голос дрогнул, Выграновский не понимал от слова: «вообще». Что тут происходит? — В прямом, я выгоняю тебя, — объяснил Попов, набирая на телефоне номер. — В Москве подпишу документы. — Арсений, Вы не оборзели? — подал голос Шастун, парень не на шутку потерял самоконтроль. — Если он занял пятое место — это значит, что есть причина! А Вы только и знаете, что первое место, первое место! Срал я на Ваше первое место с небес! — Шастун, рот прихлопни, потом поговорим, — отчеканил каждое слово Арсений. Эдуард со слезами на глазах смотрел вдаль, вот буквально два дня назад он был в предвкушении, что сегодня откатает на все сто. Он хоть и лентяй, но когда захочет, выполнит идеально. А тут такая новость. Антон, взяв фигуриста за руку, поддерживал, говорил, что всё может измениться.

***

Они как в тумане добрались до аэропорта, а после и прилетели в Москву. Всё казалось таким унылым, что Шастун даже лицо полностью запрятал, лишь бы не подходили. Настроения совершенно нет. Выграновский весь дёрганый, с красными глазами. Это ужасно, противно, когда близкому человеку настолько плохо, когда он совершенно не виноват. Да, по тупости получилось, но зачем настолько жёстко? — Эд, не унывай, я к тебе завтра приеду, — обнимая спортсмена, прошептал Шастун. — Может, он передумает, от меня хуй, что можно добиться, корова тулуп быстрее прыгнет. — Посмотрим, — уныло произнёс Выграновский, отстраняясь от объятий. За брюнетом приехали родители, и тот кое-как доплёлся до машины. Антон же бросил тренеру сухое: — Я сам. И пошёл к ближайшей остановке, Арсений проводил юношу взглядом и сел в машину к Павлу, который любезно приехал. Шастун ненавидел этот день всем сердцем, хотелось нахуй пристрелить Попова, воткнуть в тренера сотню игл и попросить сделать десятерной аксель. Светловолосый, воткнув в уши беспроводные наушники, шёл прямо, он вообще не ебёт, честно говоря, куда идти. В хорошем случае дойдёт, в плохом — уснёт на остановке. На улице было уже прохладно, как никак завтра первое сентября и вот те на. Шастун только сильнее закутался в олимпийку и удосужился вызвать такси, так как реально сейчас придёт в ебеня какие-то.

***

Добрался до своей комнаты Антон только через два часа, пробки — охуенная вещь в жизни. В машине парень и покемарить успел, и почитать посты с поддержкой Эдуарда, и ещё кучу постов, оказывается, когда они ушли в туалет, кто-то их сфоткал. Вот подогрев жёсткий запилили в интернет они. Комната совершенно не поменялась за неделю, всё также. Шастун включил будильник, расстелил кровать и разобрал вещи, так как замучили мысли и уснуть не получилось.