***
Шастун всё спал и спал, видимо, перегнул с двумя таблетками. Надо было пить одну. Арсений пришёл в десять часов утра и тогда уже будил парня, чтобы тот сменил бинт на ноге. — Антон, проснись, — легонько тормоша по острому плечу юношу, сказал Попов. Шастун на удивление проснулся сразу, хлопая глазами, которые были красными. Арсений погладил фигуриста по голове и присел на стул. Тренер хотел серьёзно поговорить, спешить некуда. — Доброе утро, — поздоровался Антон, стирая пальцами сон с лица. — Чего-то хотите? — Да, Антон, я вчера не думал, что обижу тебя этими словами. Пожалуйста, не надо делать так, ты причиняешь себе боль и травмируешь ещё сильнее ногу. Сейчас поешь, пожалуйста, — попросил Арсений, закусывая губу. — Отвернитесь на секунду, — взмахивая рукой куда-то за плечо мужчины, хрипловато произнёс Антон. Попов сначала не понял, зачем, и приподнял бровь, а потом, когда взгляд скользнул по оголенной ключице, ухмыльнулся. — Да что я там не видел? — Пресс мой, — фыркнул юноша и, как только Арсений отвернулся, поднялся с кровати. — Да, его там и вправду нет, — грустно согласился Попов, смотря в окно, где отражался парень. — А Вы ниже не смотрите и тогда тоже увидите, — съязвил Шастун, накидывая на себя серую футболку. Мужчина от такой придирки закашлял, но нашёл, что ответить: — Ну да, булочки ровненько в тебя входят, — намёк на задницу? У Попова явно талант кидать такие подкаты. Антон сначала ловил суть, а потом прыснул, когда до него дошло, затянул верёвки штанов на талии посильнее, так как те норовили упасть, и сел на кровать. Парень взял со стола бутерброд, а Арсений повернулся обратно. — Я надеюсь, Вы никому такие комплименты не говорите, — фыркнул Шастун, откусывая кусочек хлеба с сыром. — Почему же? Тебе говорю, — удивился мужчина, поднимаясь на ноги. — Ты в бассейн пойдёшь? — Нет, комнату затоплю и тут плавать буду, — саркастично ответил Антон, разводя руки. — Не утопись, я в час буду вести у младших тренировку. — А потом? — изогнув бровь дугой, спросил Шастун, доедая бутерброд и отдавая пустую тарелку в руки брюнета. — А потом я весь твой, — по-лисьи улыбнувшись, ответил Попов и пошёл к выходу. Антон решил ничего не отвечать, а пробовать подавить в себе смешки. Что-то сегодня Арсений в обороте, видимо, выпил с утра. Тренер — это сплошной ребус, то весёлый, то злой, то грустный. Может, биполярное расстройство? Вполне возможно! Антон считал именно так. Фигурист пару минут дожёвывал бутерброд, а потом пошёл умываться, купаться, одеваться и все свои заждавшиеся дела выполнять. Нога будто стала болеть меньше, возможно, из-за таблеток, а возможно, из-за того, что начала проходить, но это маловероятно. В душе Антон чуть не навернулся, ибо скользко, а он как фламинго стоял. Шастун потратил час на все водные процедуры, но самой главной проблемой было искупаться. Ну и хорошо, что была, так как свежий и мокрый Антон уже скользил в сторону бассейна. В зале никого не было, что и давало повод радоваться. Слышался шум воды, и парень расплылся в улыбке, что сегодня он отдохнёт. Это самая максимальная нагрузка на ногу, поэтому Шастун хотел весь день проплавать рыбкой, может, колено пройдёт благодаря этому. Сняв с себя всю ненужную одежду и положив её на лавочку в раздевалке, Антон сделал круговые движения плечами до хруста и аккуратно пошёл в сторону бассейна. Прыгать тут лучше не стоило, а то ещё поскользнётся, и вообще нахуй пойдёт олимпиада. По коже прошёлся холодок, и Антон прищурился от неприятной боли в ноге. Не так раздирающе, как вчера, поэтому потерпеть можно. Присев возле бассейна на кафель, Шастун свесил ноги в воду и, уперевшись руками, сполз вниз. Вода была по первым ощущениям холодной, и Антон только пробурчал себе под нос несколько нецензурных слов. Также пахло хлоркой, которая просачивалась сквозь пластыри на ладошках и щипала. Ногу же Шастун прочно обклеил водонепроницаемыми пластырями в форме огромных квадратиков, которые откопал у себя в шкафу во время уборки. Также на колено было наложено несколько водонепроницаемых повязок, и Антон, позаботившись о колене, спокойно поплыл. Жалко, конечно, что парень не додумался наклеить пластыри на ладошки, так как обычные пластыри уже отклеивались и не защищали от воды. «Ну, и ладно, я должен буксовать на четвёртый этаж ради этого?» — похуистично раздумывал Антон, плывя кролем. Минут десять Шастун плавал таким стилем и дал себе пятиминутный отдых. Всплыв в позе звёздочки на поверхность воды, Антон хотел поплыть брассом. Такой стиль плавания будет более сильно сгибать ногу — это ему-то и нужно. — Ну, погнали, один километр, думаю, нормально будет, — сам с собой заговорил Антон, начиная проплывать дистанцию. Чувствовался дискомфорт, но еле ощутимый, и Шастун даже ухмыльнулся такому везению. Плавал парень в своё удовольствие, поэтому попробовал все стили плавания, сделал гимнастику под водой, ладно… покувыркался. Закончил светловолосый только через два часа и, выползя червячком на холодный кафель, Антон пошёл в душ. Там он провёл чуть меньше десяти минут, и поэтому уже одетый, обутый, шёл к себе в комнату. Зайдя в свои хоромы, Шастун решил, что надо перебинтовать колено, которое уже улучшилось в внешнем состоянии, и поэтому снимал с себя тысячу слоёв повязок и пластырей. Корочка засохшей крови сузилась на чашечке колена, утром Антон даже этого не заметил, лишь бы побыстрее смотаться поплавать было у него, а сейчас даже сияет похлеще солнца от такой новости. Перебинтовав, Шастун попрыгал к кровати, перед этим ухватив телефон со стола. Антон был настолько раскумаренный, что уснул за милую душу, успев только ответить на пару сообщений от друга.***
Телефон валялся на полу, Антон, свесив конечности с кровати, сопел в подушку. Окно было открыто настежь и сдувало всех лилипутов из этой страны, а по карнизу барабанил дождь. Время нещадно тикало, не переставая двигать стрелки, а лучше бы остановилось. В дверь постучали, и Шастун сразу вышел из своего чуткого сна, вставая на ноги и потирая глаза, пошёл открывать дверь. Держась за стены ходить было легче. Открыв дверь и просунув голову в появившуюся щель, Антон сначала долго промаргивался, потом ещё раз моргал и уже только через пару минут развидел Арсения, ну вот мужчина. Аж глаза слепит. — Шастун, алло, — щёлкая пальцами перед зелёными глазами, дозывался до парня Попов. — Войти можно или ты с кем-то? — ехидно улыбнулся брюнет. — Проходите, сейчас с Вами буду, — ответил Антон, пропуская тренера. — Ходил купаться? — замечая мокрые непослушные волосы, поинтересовался Арсений. — Тьфу, Антон, твою мать за пятку! — выругался мужчина, почувствовав ужасный холод. — Ты с мокрой башкой, да заболеть ты, наверно, хотел! Ещё и подушка мокрая! — ворчал брюнет, замечая мокрую ткань. Закрыв окно, Попов поставил тарелку с салатом на стол и уселся на стул. — Не надо мою мать за пятку, — махая головой из стороны в сторону, отказался Антон. — Давай ты поешь? А то вон какие щёки впалые, — обхватывая щёки Антон двумя пальцами, брюнет нажал на них, и губки парня выпучились, становясь похожими на восьмёрку. Шастун помотал головой, скидывая чужие руки со своего лица. Вот честно, как будто парень родился на другой планете второй раз. Вообще ничего не понятно, какой день, кто он такой, что он тут делает. — А Вы бородач, — спустя минуту заявил Антон, проделывая такую же махинацию с лицом Арсения. — Зато строже выгляжу, — отгоняя от себя чужие пальцы, фыркнул Попов. — Зато Вы ходите так, будто у Вас бритвы никогда не было. — Давай так, ты — ешь, я — бреюсь? — предложил спор брюнет, выставляя руку вперёд. — Но я тебе ещё суп принесу. — Тогда Вы ещё проводите ОФП у женской группы, которые у Вас не тренируются, но хотели к Вам попасть, — подмигнул Антон, пожимая руку. — Сучёнок, знаешь же, как я их ненавижу, — облизывая губы, злобно оскалился Попов. — Я тебе самый жирный в твоей жизни суп принесу. Шастун проклинал этот чёртов спор, но посмотреть, как Попов ведёт ОФП у подлизывающихся к нему девчонок, очень хотелось. Поэтому Антон смирился, и пока Арсений ходил за супом, съел салат. Вермишелевый суп есть под пронзающими голубыми глазами было тяжело, и Шастун сначала упорно делал вид, что не замечает. Антон начал давиться этой масляной жижей, она так противно попадала в организм, во рту оставался привкус масла. Всё смешивалось, организм подавал позывы, что сейчас отправит пищу обратно, но фигурист клал ложки супа в рот и, давясь, проглатывал, стараясь не успевать чувствовать и так приевшийся вкус. — Да хватит так пялиться! Вы не на спектакле, — возмутился светловолосый. — Хорошо, — Арсений достал телефон и краем глазом наблюдал за тем, как ест Антон, чтобы всё было по-честному. — Какая-та блевотина, больше не носите мне это дерьмо, — съев последнюю ложку, попросил Шастун, запивая всё это водой. — Теперь Ваша очередь, — хитро улыбнулся парень, вставая со стула и двигаясь в ванную. — Вы бреетесь, я чищу рот от этого говна, — показывая пальцем на жирную тарелку, раздал указ спортсмен. Попов, думавший, что Шастун в жизни не притронется к супам, так как терпеть их не мог, слегка впал в шок. Делать уже нечего, поэтому надо отвечать за свои слова. Брюнету вручили бритву с пенкой для бритья, а Антон уже начищал рот щёткой и зубной пастой, иногда прочищал какой-то жидкостью для свежего дыхание и укрепления зубов. Каждому было, чем заняться, и когда Шастун угомонился с зубной щёткой, парень наслаждался угрюмой миной Попова. Ну, подумаешь лёгкая щетина, отрастёт ещё, а сейчас надо выполнять. Антон, уперевшись руками в тумбочки позади себя, рассматривал чёрную макушку. Будто в пене он увидит что-то, надо заняться пока чем-то. Арсений, побрившись, умылся и вытер лицо полотенцем, любезно вручённое Антоном. — Зато я помолодел, — нашёл плюс брюнет, выходя из ванной. — Это уж точно, теперь девчонки на ОФП попросят Вас не только придержать их на приседаниях, но и пресс качать вместе будете, — подмигнул Шастун, плюхаясь на кровать. — Знал бы я, что ты такой коварный, ни за что бы на одни и те же грабли годами не наступал, — фыркнул Арсений, присаживаясь в кресло. — А надо было помнить и не брать меня на слабо. Зато мы славно полетали в разные страны после стрессовых чемпионатов, — вспоминая все поездки, оптимистично сказал Антон. Ведь споры происходили почти всегда на чемпионатах, парень загадывал любую желаемую вещь, и Арсений её выполнял. Да, светловолосый скромный и не любил просить что-то, но когда тебе под ухом гудят, чтобы ты выиграл, ты выполняешь и говоришь, так как тебя уже заебали. — Ладно, давай собираться, чёрт чудной, — вставая с кресла, поторапливал Попов. — Нам ещё в Ледовый Дворец идти. — Идите вниз, я скоро спущусь, — послал тренера Антон, доставая из шкафа спортивный костюм, который аккуратно висел на вешалке. Арсений что-то сказал по типу: буду ждать, и смотался. Шастун решил, что пора постирать олимпийку, добежал до ванной и хуякнул в неё плотную ткань. Набрав воды и засыпав порошком, Антон поскакал к кровати. Переодевшись в термокостюм с олимпийкой, на которой было написано: «Popov team» и посередине были какие-то плавные зигзаги с конькам, Шастун, накинув кроссовки, попрыгал на первый этаж. Внизу виднелась макушка Арсения, который смотрел что-то в телефоне. Спустившись, Антон встал рядом с тренером и ждал, пока Арсений уберёт телефон, и они пойдут в Ледовый Дворец. В холле было уютно, везде горел свет, пахло булочками, которые выдавали на полдник совсем младшим группам, и царила теплота. — Фу, Шастун, на тебе одежда весит, — щипая ткань олимпийки со штанами и вздёргивая её вверх, сморщился Попов. — Вы по одёжке-то не оценивайте, — высунув язык и выставив вперёд указательный палец, фыркнул Шастун. — Пошли, мудрец, — съязвил Арсений, обхватывая парня за талию и помогая идти.***
Времени дойти до тренажерного зала, в общей сложности, заняло около пятнадцати минут. Шастун сразу рухнул в раздевалке на скамейку, а Попов ушёл в тренерскую, дабы переодеться в подходящие вещи. Но так как мужчина не рассчитывал сегодня проводить тренировки, в шкафу висела одинокая безразмерная белая футболка и спортивные штаны, остальные вещи временно в стирке. Арсений, нарядившись в спортивный образ, пошёл в зал, с кем-то переписываясь в телефоне. Антон же, увидев это и до этой минуты не терявший времени, с помощью длинной палки, предназначенной для осанки, тихими шажками пошёл к мужчине. Дойдя до тренера, Шастун локтем прижал верхушку палки, чтобы та не упала, и двумя пальцами резко попал под рёбра Попова, который даже не пошатнулся, а должен был. — Шастун, посмотри вперёд, — попросил брюнет, выключая телефон и убирая в карман штанов. Зелёные глаза скользнули вперёд и увидели себя в отражении. Постучав кулачком себе по лбу, Антон цокнул. — Ну, и ладно, когда там тренировка-то? Ёмаё, — спросил Шастун, присаживаясь на пол. — Через десять минут, — ответил Попов, смотря сверху-вниз на развеселившегося мальчишку, который постукивал палкой по щиколоткам тренера. — Антон, я сейчас эту палку выкину, и будешь ты тут сидеть до завтрашнего дня, пока у меня не появится хорошее настроение. — Тогда мне тут сидеть до конца жизни, — грустно подытожил фигурист. — Резинку не кинете? — Кину, — кивнул Арсений, подбирая с тумбочки синюю резинку и кидая прямо Антону на колени. — Я думал, в глаз попадёте. — Думать научись, мне так не хочется с ними заниматься, — с болью в голосе признался Попов, присаживаясь рядом с фигуристом. — Надо через не хочу, — пользуясь фразой тренера, ответил Шастун, сгибаясь к пальцам ног. — Спину держи ровно, не хочу, — передразнил Попов, проделывая то же самое упражнение. Сгибаясь пополам, они ещё успевали ссориться. Ну, что за дела? Антон так дружелюбно никому ещё не улыбался, когда вошли девушки, которые были окрылённые новостью, что с ними будет такой красавчик Арсений. Шастун похромал в дальний угол, чтобы ему никто не мешал и своими раздвиганиями ног не сшибли и так бедное колено. Попов только коряво улыбнулся фигуристкам и сказал: — Давайте начинать тренировку, не обращайте внимания на Антона, — увидев, на кого пялятся девушки, попросил мужчина. Арсений пытался вырвать себе глаза, когда некоторые особо сильно выпячивали грудную клетку. Шастун лишь заливисто хихикал с рожи тренера. — Арсений, можете бутылку кинуть, а то слишком душно, — подавляя смешки, клянчил Антон каждые пару минут. — Шастун, я тебя в этой воде утоплю, ты обоссышься скоро, — кидая в парня бутылку с водой, ворчал брюнет. У светловолосого чуть голова не отлетела, так как бутылка проскользнула в руках и полетела дальше. Сделав хмурое лицо, парень опустошил половину и поставил пластиковую бутылку рядом с собой. Пока девушки прыгали, Антон крутил стопами. — Алина, спина ровно, — придирался к каждой спортсменке Попов, проходя из одной стороны зала в другую, чтобы дать люлей фигуристу. — Антон, ты стопой три часа не крути, а то у меня скоро голова закружится. — Я не к Вам на тренировку пришёл, давайте всё своё внимания на этих прекрасных дам, — Шастун указал рукой на старающихся девушек, — распределять. Попов ушёл, а парень лёг на спину и делал ножницы. Антон хотел дождаться, пока кто-то из таких фигуристок начнёт действовать. Время шло, Шастун выполнил все возможные упражнения на ноги, а милые девушки приступили к шпагатам. Антон в позе бабочки следил через зеркало за Арсением, который должен их тянуть. — Арсений, чувствуете, чем пахнет? — хитро спросил Шастун. Попов сделал лицо, мол: «ты пёрнул, что ли?», и, приподняв одну бровь, заломил руки в локтях — Антон, не выводи, а то руки зачешутся, — кинул Арсений, громко выдыхая, когда добрая половина девушек специально неуклюже сели на поперечный шпагат. — Я могу вам мазь посоветовать, мне Евгения дала, чтобы коленка не чесалась, — посоветовал Антон и услышал пару смешков сзади. — У-у-у, девчонки, сейчас вам ноги пошире раздвинут, — для кого ужас, для кого новый поток смеха, но парень это с таким сожалением сказал. — Шастун, сейчас я тебе раздвину, сиди и молчи, раз закончил, — заткнул Арсений неугомонного фигуриста, присаживаясь на корточки к первой девушке. — Ложись на скамейку, Ань. Анна легла на скамейку, и Арсений сел на краешек, обхватывая бёдра ног своими ногами и зажимая. Сильные руки ухватились за стопы ног и тянули вниз, пока девушка своей мимикой показывала подружкам, что это пиздец как больно. — А я предупреждал! — вклинился Антон, на которого направились все глаза. — Антон, если ещё одна фраза вылетит из твоих уст, обещаю, я прогоняю тебя по всем шпагатам! — рявкнул Арсений, вставая со скамейки и освобождая девушку. — Да я хоть со шведской стеной сяду, — заявил Шастун. — Но не сегодня, коленка заболела. — Гадёныш, — обозвал светловолосого Попов, уже растягивая новую жертву. — Антон, — подозвала Алина, присаживаясь рядом с парнем. — Чего? — спросил Шастун, полностью заинтересованный. — А у него память хорошая, я ваще шпагаты не могу терпеть. — У него самая лучшая, поэтому лучше выбиться в первые, так менее болезненно будет, — дал совет Антон, а белокурая девушка сразу подскочила на ноги и рванула к только что освободившемуся месту. — А вот такое рвение людей убивает. Алина вцепилась в острые коленки мужчины от боли и просто молилась о том, чтобы это закончилось. Арсений лишь говорил убрать руки, но кинул эту идею после второй просьбы. Растянув всех девушек, Попов оскалился и произнёс: — Шастун, айда ко мне. — Не понял, — глаза у парня стали пятирублёвыми монетами, а на лице играло самое настоящее недоумение. — Всё ты понял, для тебя же будет и полезнее, быстрее вылечишься, — брюнет похлопал по скамейке и победно ухмыльнулся. — Да Вы, блин, пока растянете, у меня коленка выпадет, — возмутился Шастун, всё-таки вставая. — Скажи спасибо, что не шведская стена, где она реально может валяться. — Изверг! — заключил Антон, ложась на лавочку. — Один ты хороший, — зажимая тонкие ноги, дразнил Арсений. — Давайте сегодня Вы будете хорошим и скажете, что это шутка! — на последнем слове Шастун заорал, так как его уж слишком сильно потянули. — Иуда! Разбойник! Маньяк! Казнильник! — Казнильник? — переспросил Попов, не переставая тянуть бедные ноги парня. — Может, палач? — Нет! — задребезжал Антон, ногтями впиваясь в руки Арсения. — Ой, всё, иди, неженка, — прогнал Попов, вставая со скамейки. — Они-то, блин, не были на моём месте, — в оправдание сказал Шастун, ложась на пол и не собираясь ничего делать. — Я больше к вам на тренировки ходить не буду, девчонки. — Так, давайте продольный, — дал указание Арсений, пока светловолосый перекатывался набок. Дальше тренировка шла тихо, бывали колкие фразочки от Антона, но Арсений предлагал парню продольный шпагат, и тот затыкался. Девушки некоторые просили быть понежнее, и Шастун заливисто смеялся до слёз, причём смешно и в первом смысле, и во втором смысле фразы.***
Когда тренировка закончилась, Антон уже дремал, и Арсений пробовал разбудить негодяя, но тот просил пять минуточек. В итоге, брюнет на руках отнёс Шастуна в комнату и уложил на кровать. На следующий день светловолосый уже без споров выполнил дела, сходил в бассейн, сделал упражнения на колено и отдыхал. Осталось совсем ничего до соревнований, а он только ступать на ногу смог, чтобы та не болела, но ходить всё равно ещё не может. Осталось только ждать. — Шастун, ты дрыхнешь, что ли? — спросил Попов, заходя в комнату. — Нет, блин, Бетховиным случайно стал, — огрызнулся Антон, поднимаясь с кровати. — Как нога? Нам завтра уже вылетать, по-хорошему, надо, — подначивал Попов, ставя на стол тарелку с бутербродами. Шастун вспомнил, что сегодня за день такой, и ещё сильнее огорчился. Воскресенье, родители уже улетели, и Антон ещё не может спокойно ходить. Разочарование одно. — Ну, как и вчера, — ответил Шастун, даже не радуясь. — Не боись, прорвёмся, — поддержал Попов, присаживаясь в кресло. — Не Вам же выступать, у меня ещё башка трещит, — ворчал Антон, обессилено падая на кровать и заглатывая в сухую пару таблеток цитромона. — Да не горюй, не расстреляю же тебя, — успокаивал Арсений, зарываясь в светлой шевелюре. Шастун лишь пожал плечами и скинул руку с головы. Тут только по волшебной палочке он запляшет вам. Попов заварил чай и, приоткрыв окно, отдал горячую кружку фигуристу, который запивал всё своё горе. — А если я даже в тройку не прорвусь? — спросил Антон, делая пару глоточков. — Я тебя буду до усмерти гонять по стадиону, — вполне серьёзно ответил Арсений. — Ну, Антон, не тупи. Ты пропустил кучу тренировок, какой стадион, если ты толком сейчас стоять не можешь? — Стоять-то могу, а вот ходить, — Шастун закусил щеку, понимая, что ни одной надежды не было. — Ладно, спокойной ночи. — И тебе, спокойной ночи, Антон, — пожелал Попов, вставая с кресла и двигаясь в сторону выхода. — Не расстраивайся, на чемпионатах я тебя поднатаскаю. — Уже представляю, — усмехнулся Шастун, зарываясь носом в одеяло. Сон был чуткий и беспокойный, Антон раза два вставал и пил чай, чтобы унять тремор в руках.