В конце останется только один

      Семье Резерфорд явно благоволил Создатель, других объяснений я не видела. Каллен был высок, тренировки храмовника наградили его красивым мускулистым телом. Брансон, державший меч в руках только на работе — в кузнице — ничем не уступал старшему брату, они даже внешне оказались похожи едва ли не как близнецы. Только младший обладал темной шевелюрой, в отличие от остальных членов семьи. Мия, как и Розали, оказалась невысокой, светловолосой и деятельной. Всех четверых отличали правильные черты лица, немного разнящиеся, но сразу было видно, что передо мной одна семья. Только младшая сестра радовала взгляд курносым носиком, делающим ее похожей на лисичку, а старшей, как и обоим братьям, достался прямой.       Характер внешности не соответствовал. Светловолосая, с лёгкой рыжинкой, лисичка оказалась самой спокойной и, пожалуй, тихой — как мне показалось поначалу. Уже потом я узнала, что оружием, хоть и вынужденно, научились владеть все члены семьи, иначе не уйти бы им ещё от Мора и расплодившихся тогда разбойников.       Брансон, на фоне сестер выглядевший настоящим гигантом, оказался весельчаком с миллионом историй и подначек на любую тему. Первое, что он спросил, увидев нас с Хеленой — от кого мы отбивались на долгой дороге с чердака, и девчонка бодро отрапортовала, что от демонов. Несмотря на свои тайны, перешучиваться с дядюшкой она ничуть не боялась.       Как ни странно, самой суровой оказалась Мия. С первого же взгляда на нее становилось понятно, кто правит маленьким мирком этого дома — распоряжения старшей сестры выполняли сразу и без возражений. Пожалуй, я бы так командовать собой никому не позволила, даже Айдану, но остальные воспринимали это как должное — и авторитет Мии зиждился явно не на силе. Похоже, как и Каллен, она умела принимать решения, и остальные охотно доверяли им.       — Наконец-то мы увидели таинственную леди Инквизитор! Спасибо, что привела к нам нашего героя, — поприветствовала она меня. Я от такого начала слегка смутилась и отшутилась:       — Пришлось задействовать Ведьму Диких земель, двух драконов и Орлейский университет. Иначе наш командор ни в какую не соглашался оставить армию.       Каллен чуть кривовато улыбнулся и, не иначе как в отместку, представил меня родным со всеми титулами и регалиями. Картину, правда, портили мокрая рубашка и не слишком аккуратно перевязанная платком ладонь, так что воспринимать меня слишком серьезно не стал никто. И хвала Создателю.       Правда, сам Каллен наградил очень выразительным и обеспокоенным взглядом.       Я же с интересом выслушала имена остальных: Томас интересовал меня как возможный источник проблем, которые стоило решить, а Эльза обладала слишком яркой внешностью, чтобы остаться незамеченной.       Розали, по всей видимости, придерживалась семейных вкусов — Томас не уступал своим шуринам ни в росте, ни в развороте плеч. Но при этом казался флегматичным и спокойным до равнодушия; выдавал только цепкий взгляд, который я то и дело на себе ловила. Интересно, беспокоился за дочь или интересовался, не будет ли проблем от нас? Вряд ли Каллен уже успел обсудить вопрос Воронов.       Разбавлять семейную внешность изысками решился только Брансон. Эльза, судя по внешности и едва заметному акценту, в Ферелден прибыла из Антивы. Смуглая, черноволосая, с темными, почти черными глазами, она охотно смеялась над шутками мужа, помогала Розали накрывать на стол, крутилась рядом с Мией и вообще словно находилась во всех местах одновременно. За ней следом носился пятилетний мальчишка с такой же смуглой, как у матери, кожей, но на удивление светловолосый — вот у кого не будет отбоя от девушек лет через десять, — в котором я легко опознала Оливера. Хелена в эту суету радостно включилась и тут же сбежала на кухню следом за матерью и наперегонки с тёткой.       От этого шума и внимания — мне его доставалась не меньше, чем Каллену, — я так растерялась, что даже забыла о том, что хотела есть. Напомнил мой желудок, раньше меня учуявший то самое мясо, которым пахло от самого входа. Я смутилась — до чего же неудобно вышло, и мой командор поспешил объяснить:       — Мы рассчитывали позавтракать в городе, но наткнулись на пару проблем…       — Проблемы завтра! — перебила я. — И лучше не спрашивайте о делах, иначе Каллен сейчас вспомнит, что у него два отряда не озадачены.       — Три, — проворчал мой командор, но на этот раз коситься за окно не стал. Возможно, потому, что там точно не было его солдат. — Райлену пора возвращаться из Западного предела, присутствия Инквизиции там больше не требуется.       — Вот видите, — я засмеялась. Мия улыбнулась в ответ и скомандовала:       — За стол. Сначала поедите нормально, а потом уже вопросы. С вами в крепость отправиться, что ли?       Каллен, послушно отправившийся к столу, — почему-то не слушать Мию не получалось, — споткнулся на полушаге. А мне подумалось, что это было бы забавно: за целым командором Инквизиции присматривает сестра.       Потом вспомнился Андерс, не упускающий случая прочитать мне нотации о режиме дня и питании, и я резко передумала. Пожалуй, две няньки для верхушки Инквизиции будут уже лишними. Тут одну бы сплавить домой.       К счастью, развивать тему гостей в Скайхолде взялся Брансон, и перспектива казаться страшной перестала. Я даже рискнула предложить:       — А вы приезжайте все вместе. А то у меня от орлесианцев уже в глазах рябит — кажется, что Инквизиция переехала в Вал Руайо.       О последнем у меня впечатление сложилось двоякое. Сам по себе город был неплох, хотя вычурная архитектура определенно в моем сердце места не заняла. К тому же в столице находился Орлейский университет, и за это можно было простить многие грехи. Но вот ассоциировался Вал Руайо прочно с Великим Собором, в который меня весьма демонстративно не пустили в прошлом году, так что удовольствия от сравнения я не получала. Разбавить чванливых орлейских аристократов энергией Эльзы и насмешками Брансона было бы забавно.       — Я буду рад вас видеть, но не уверен, что в крепости вам будет интересно, — уклончиво заметил Каллен, судя по всему, моих мыслей не разделявший. — У нас действительно много гостей из Орлея, один другого лучше. Не понимаю, как леди Жозефина управляется с ними.       Последнее он проговорил с искренней досадой, и я глянула на любимого с подозрением — опять на него какая-нибудь орлейская курица вешалась? В последнее время их становилось все больше, и я перестала скрывать хотя бы от себя — ревновала. Увы, вызывать их на дуэль было не за что, а устраивать склоки запрещала Жозефина. Приходилось договариваться с Сэрой, и уж она от этого противостояния получала искреннее удовольствие.       И отдельное — от того, что удавалось большую часть проделок свалить на нашего местного духа азарта, лорда Бродягу.       — Не думаю, что это хорошая идея, — первой отозвалась Розали. Короткий нервный взгляд в сторону дочери заметила, кажется, только я. — Я не смогу надолго бросить лавку, Томас — свою службу.       — Да ладно, и вас иногда отдыхать отпускают, — легкомысленно отмахнулся Брансон. — Я слышал, в Инквизиции служит мастер Харрит. Я бы на его работы взглянул, а то и пару уроков взял. А что до скуки — неужели вы там никак не развлекаетесь?       — Приемы для политических партнёров, — Каллен едва заметно изменился в лице, а я, не скрываясь, поморщилась. Сейчас впечатлять этих самых партнёров было особенно нечем, после Корифея и победа над десятком драконов таким уж подвигом не казалась, вот наша леди-посол и взялась отвлекать их балами. Мне слинять удавалось частенько: как я заметила ещё на примере брата, живых героев предпочитают любить издали, так что гости удовлетворялись леди Дюсеттой. Моему командору везло меньше.       Вздохнув, Каллен честно добавил:       — Вино в таверне, карты, выступления Мариден. Я иногда играю в королевы с… желающими.       Желающих становилось все меньше: магистр Красс уехал уже давно, Лелиана тоже покинула Скайхолд. Рассчитывать, что Дориан задержится, было глупо, а Кассандра изъявляла желание поиграть не так часто. Железный Бык вечно пропадал в таверне, а я отказывалась и от королев, и го — Каллен постоянно выигрывал, какой смысл.       — И на спор стреляют из требушетов, — сдала я нашего командора.       Ванда была права перед штурмом Адаманта: требушеты покоя не давали практически всем мужчинам Инквизиции и половине женщин. Обычно Каллен зорко следил, чтобы к технике никто не подходил — упаси Создатель, сломают, а она даже не наша, — но минимум про один случай я знала.       — Я слышал, что мастера Джейдера предложили Инквизиции свою технику, — заметил Томас. — Она превосходит нашу на порядок, так говорят.       Он, едва основные блюда закончились, пересел к камину и попыхивал оттуда трубкой. До сих пор я видела такое чудо только издали: среди моих друзей практически никто не курил, только Варрик, но он делал это исключительно во взрослой и мужской компании — то есть мне было без шансов понаблюдать; в Тевинтере молодые маги иногда курили, поджигая табак щелчком пальцев, но к ним подходить поближе мне мешал статус. Правда, у Мэйварис был длинный мундштук, но я ни разу не видела, чтобы она им пользовалась. Поэтому теперь исподтишка наблюдала и возможности повернуться и посмотреть открыто обрадовалась.       — Это так, — кивнул мой командор. — Точность наводки потрясающая, прицельная стрельба до трехсот метров. Желоб для пращи отполирован едва ли не до зеркального блеска, — он покосился на меня и чуть смущённо признал: — Это был не спор.       Я отвлеклась от трубки и удивленно-возмущенно посмотрела на Каллена.       — То есть это был ещё и не спор? Ты добровольно, сам, отдал требушет «Боевым Быкам»? А мне — нет?       Не то чтобы я просила… завуалированно намекнула, потому что признаваться в любопытстве было как-то неудобно. Но Каллен, как настоящий мужчина, за тонкостью фразы не заметил намека и выводить технику из крепости не стал. Увидев Железного Быка рядом с большой игрушкой, я решила, что он выиграл ее в королевы… не ее, конечно, а возможность пострелять. А то и вовсе развел нашего командора, который был, конечно, прекрасным стратегом и тактиком, но шпионом посредственным. А оказывается…       — Тебя не было в крепости, — окончательно смутился Каллен. Продолжение «ты не должна была узнать» напрашивалось само собой, но командор проявил чудеса дипломатии и пояснил: — Я не знал, что тебе интересно, иначе мы бы дождались твоего возвращения.       — Стрелять по округе нагами мне не интересно, — проворчала я. Самую чуточку обиженно. — И меня вы дождались, чуть на подлёте не сбили.       — Что такое тьебушет? — требовательно вмешался Оливер, спасая своего дядюшку от неловкой ситуации. Обижаться всерьез я, конечно, не планировала, но забывать, что у нашего командора можно просто попросить дорогую арендованную машину, тоже не стала.       На счастье Каллена, тема требушетов заинтересовала всех мужчин от пяти лет и старше, и даже Мия прислушивалась к беседе — то ли из вежливости, то ли и правда из искреннего интереса. Больше всех рассказ, похоже, заинтересовал Оливера, потому что он буквально спустя пару минут уже оказался на коленях моего возлюбленного. Тот от неожиданности сбился, но замолчать мальчик ему не позволил. Так что семейно-инквизиторские разборки пришлось отложить до возвращения в нашу крепость.       Розали, Эльза и Хелена интереса к военной технике не проявили. Правда, старшие женщины решили заняться хоть каким-то делом: собрали тарелки, чтобы заменить их чистой посудой и десертом. Я, было, дернулась помочь, но меня остановила девчонка. Точнее, вцепилась как клещ, дождалась, пока мать с тёткой уйдут, и шепотом поинтересовалась:       — А что значит «на подлёте сбили»? Ты умеешь летать?       — Я умею превращаться в ястреба, — уточнила я. — И уже ястребом летать.       — Но ты же не маг! — Хелена воскликнула это вроде и шепотом, но достаточно громким, чтобы на нас начали обращать внимание.       Но недостаточно, чтобы прервать мужской разговор. Я чуть сжала руку девочки, надеясь, что она догадается вести себя потише, и усмехнулась:       — Я же сказала, кое-что умею. Достаточно, чтобы в Тевинтере меня считали магом. Но вообще, как мне говорила моя первая наставница, много магии на это не надо, только сила воли.       — А меня научишь? — утихомириваться Хелена не пожелала, и я вздохнула. И как она сумела хранить свою тайну несколько месяцев, а то и лет? Потому что теперь внимание мы все-таки привлекли.       Разговор про требушеты затих, хотя Оливер ещё дёргал дядюшку за рукав. И теперь девчонка явно догадалась, что разговаривать стоило потише; увы, запоздало. Вцепившись в мою руку, она медленно повернулась к родным и чуть затравленно глянула на отца. Томас спокойно попыхивал трубочкой и смотрел на дочь.       — Чему леди Инквизитор должна научить тебя, Искорка? — мирно поинтересовался он. Правда, в этом, пока мирном, голосе уже слышалось скрытое недовольство. Настоящее, а не притворное, которое отец демонстрировал, когда Хелена извинялась перед Калленом.       Сам дядюшка тоже не смог промолчать и уточнил:       — И причем тут то, что Алиена не маг?       Рука девчонки сжалась ещё сильнее, и я невольно поморщилась: схватилась она как раз за пострадавшую конечность. К счастью, не за ладонь, но ожог от ее хватки был недалеко. Отвечать на вопросы Хелена не торопилась, так что, когда она покосилась на меня — не иначе как в поисках поддержки, — я только кивнула. Лучше момента не придумаешь.       Девочка вздрогнула, а потом отпустила мою руку и даже чуть отсела от меня.       — Папа… — на остальных она даже не посмотрела. Спрятав руки за спину и вдохнув поглубже, словно перед нырком, Хелена замерла на мгновение, а потом прошептала: — Папа, я маг. Извини.       Из-за наших спин раздался стук, от которого вздрогнула даже я. Вернулись с кухни Эльза с Розали, и последняя только что поставила тарелки на буфет — видимо, чтобы не уронить, руки у нее заметно тряслись. Не говоря ни слова, женщина кинулась к дочери, но замерла на половине дороги, наткнувшись на взгляд мужа.       Новость оказалась и правда… неожиданной. Пожалуй, надумай я подорвать все свои запасы взрывчатки, народ вокруг поразился бы не так сильно. Каллен бросил на меня короткий взгляд, на который я ответила кивком, подтверждая слова девчонки. Мия это переглядывание заметила и после моего кивка на мгновение прикрыла глаза, вцепившись в стол так, что костяшки пальцев побелели. Брансон и Эльза тоже переглянулись, и женщина скользнула ближе к мужу и сыну — то ли защищать собиралась, то ли утихомиривать. Томас не мигая смотрел на своих женщин.       Пауза затянулась больше чем на минуту, и я внезапно разозлилась. Похоже, некоторые черты и правда семейные, например, реакция на новости. Каллен точно так же молчал и смотрел, когда Ванда ему открылась. Не сразу, конечно, сначала был Корифей, но вот потом…       Я подсела чуть ближе к Хелене, положила руку ей на плечо, надеясь приободрить, и хмуро поинтересовалась:       — И что вы уставились, как будто у нее рога выросли? Хелена как-то изменилась за последние десять минут?       Пару секунд семейство ещё молчало, потом Брансон скосил глаза на сына и хмыкнул:       — Демоны-то хоть настоящие были?       Девочка вздрогнула, перевела растерянный взгляд на мать и по-прежнему шепотом попросила:       — Я занавеску сожгла. Прости, пожалуйста.       Губы у нее дрожали, словно Хелена собиралась плакать, и я уже откровенно зло посмотрела на Томаса. Его мнением девочка явно дорожила больше, чем любым другим. Сам же любящий отец вздохнул, неторопливо погасил и выбил трубку — никто не проронил ни слова, пока он не закончил, — а потом взглянул на дочь и позвал:       — Хелена, иди сюда.       Я руку сразу убрала и даже чуть подтолкнула девчонку: вряд ли Томас будет сворачивать дочери шею. Она секунду колебалась, а потом, в пару шагов преодолев комнату, почти упала в руки отцу и с всхлипом уткнулась ему в плечо. Томас погладил ее по волосам и негромко, но внушительно проговорил:       — Ты моя маленькая Искорка, и неважно, что у тебя еще появится. Хотя я бы предпочел обойтись без демонов… Понимаешь? — Хелена только кивнула и завсхлипывала активнее. — Но ты обидела меня своим недоверием. Вы обе.       Томас бросил взгляд на жену, и Розали опасливо посмотрела на него в ответ. Мне показалось, что она и сама готова расплакаться, но пока еще держится — исключительно за счет возраста. Хотя цветом лица младшая сестра моего командора уже могла бы соперничать со скатертью.        Резкий хлопок, хоть и негромкий, заставил подскочить всех, даже Каллена — ещё одного резкого звука никто не ожидал так же, как и первого. Мия обвела родственников тяжелым взглядом и объявила:       — Думаю, нам стоит выпить чего покрепче. Эльза, уложишь Оливера?       — Попробую, — с сомнением отозвалась женщина.       На мой вкус, идея была обречена на провал заранее: на улице стемнеть успело, конечно, все же весна только началась, но поздним вечер назвать было нельзя. Да и после таких интересных разговоров ни один ребенок не уснет, он же еще про требушеты не дослушал. Но, на удивление, спорить Оливер не пытался, послушно сполз с дядюшкиных коленей и отправился с матерью в сторону лестницы наверх. Мия же снова обвела всех строгим взглядом, остановилась на младшем брате и скомандовала:       — Брансон, в подвале есть копченый окорок. Займись. Каллен…       Мой командор молча встал и вышел за дверь комнаты, не дожидаясь команды сестры. Я поймала взгляд Хелены, ободряюще ей подмигнула и последовала за ним: раз уж близкие родственники расходятся, мне тем более нечего мешать.       Подвал, по всей видимости, находился не там, где кухня, потому что в коротком полутемном коридорчике мы оказались втроем с Мией. Она, так ничего и не сказав, прошла вперёд, показывая дорогу, а на кухне так же молча оперлась кулаками о стол и повесила голову. Каллен подошёл к сестре поближе, но обнять не решился, да она и сама почти сразу собралась с силами и повернулась. Лицо у женщины было не таким бледным, как у Розали, да и плакать она явно не собиралась, но все же выражение выдавало растерянность, гнев и обиду.       — Ты ведь знала, — проговорила она, к счастью, без обвинения в голосе. Впрочем, и вопросом это не было, но я все же подтвердила:       — Знала. Я вижу магию, так что раскусила Хелену очень быстро. Но пообещала молчать.       Мия кивнула, прикрыла глаза, и Каллен все же обнял сестру. Кинул на меня короткий взгляд и негромко спросил:       — Сердишься?       — Не на вас, — ровно отозвалась женщина. И тут же поправила сама себя: — Нет, это не злость. Это…       Она вздохнула, вывернулась из братских объятий и отошла к шкафу, зазвенела чем-то внутри. Каллен неожиданно для меня попросил:       — Не молчи. И не злись на девочку. Я уверен, у нее были причины скрывать. Лучше поговори с ней.       Я не ожидала такой просьбы от бывшего рыцаря-командора Киркволла, того, кто десять лет назад утверждал, что маги — не люди. Конечно, с тех пор многое изменилось, но особо теплого отношения к магам, хоть бы и знакомым, мой командор все же не проявлял. Видимо, родная племянница, пусть и незнакомая, вызывала в нем более трепетные чувства.       — Я не злюсь, — повторила Мия. Помолчав ещё немного, негромко пояснила: — Когда мы бежали из Хоннлита, мы встретили нескольких порождений тьмы. Отец велел уходить, остался их задержать. Но ты знаешь, он не был воином. И мама осталась с ним. Я была достаточно взрослой, чтобы доверить семью мне, и она не захотела… мы ушли дальше от Дебрей Коркари. Сумели добраться до Южного Предела, осесть там, наладить жизнь. Купили дом… потом снова пришлось бежать, теперь уже от войны. Моих мужа и сына убили маги, и я осталась…       Мия прислонилась лбом к полке и судорожно вздохнула. Каллен дернулся к ней, но женщина передернула плечами, словно сбрасывая чужую жалость, закончила:       — Я снова была старшей. Я считала, что тайн в нашей семье нет, после всего, что мы пережили… а оказалось…       Прикинув, стоит ли вмешиваться в семейные разборки, я все же рискнула:       — Она боялась. Видела храмовников во время войны, читала письма от Каллена. И очень не хотела тебя расстраивать.       — Настолько, что обожгла тебя? — бросила Мия. Я взглянула на свою руку и отмахнулась:       — Нет, она и правда сдуру подпалила занавеску, я обожглась, когда тушила. Кстати, магия магией, но могли бы ее сознательности поучить. Вроде того, что зажигать что-то рядом с легковоспламеняющимися тканями и травой опасно.       Женщина явно машинально кивнула, так и не отворачиваясь от шкафа, а потом снова потянулась за чем-то на верхней полке. Мы с Калленом переглянулись, но мой возлюбленный ничего не сказал. Не успел — снова заговорила Мия:       — Мне иногда казалось, что мой сын… не совсем обычный. Поймать его ни разу не удалось, но мне все равно казалось… до тех пор, пока… Своих они ведь не убили бы?       — Я найду их, Мия, — негромко пообещал Каллен. Но сестра пожала плечами:       — Полтора года войны. Вряд ли они выжили.       Помолчав, она добавила:       — Я не ненавижу магов. Я ещё помню, в Хоннлите жил маг, из тех, что воевали с орлесианцами. Он умер, когда мне было три. Но я помню конфеты, которыми он меня угощал. И Старую Зорю, она ведь тоже была колдуньей. Я помню своего младшего братишку, который хотел защищать магов… Но недоверие внутри семьи… это и правда больно.       Мия повернулась, прижимая к груди бутылку, и вздохнула:       — Мне не хочется этого говорить. Но… может быть, вы придете завтра? Будет новый день, и нам потребуется совет, что делать с этой… магичкой.       — Мы придем, — пообещал мой командор, коротко глянул на меня, и я кивнула. Добавила:       — И у нас будет небольшой разговор к Томасу. По работе, он же стражник.       Мия рассеянно кивнула, потом уточнила:       — У него дежурство. Я выпущу вас через черный ход, ладно?       ***       Через вечерний Денерим мы шли в молчании. Народу на улицах стало, кажется, ещё больше, так что обсуждать действительно важные вещи не тянуло, шутить тоже, и я просто наслаждалась близостью любимого человека, шумихой и смехом вокруг. Тем, что никому мы не нужны. Ещё год-два назад я злилась, когда меня не воспринимали всерьез, а теперь была рада побыть не Инквизитором, а просто одной из прохожих.       Каллен, поначалу задумчивый и напряжённый, спустя три или четыре улицы тоже сумел расслабиться и даже улыбнулся мне, нежно и с такой любовью в глазах, что у меня затрепетало сердце. То самое, закалённое долгим общением с Антиванским Вороном, демонессой, пираткой… чтобы не растаять окончательно, я решительно потащила возлюбленного в круг танцующих — мы как раз вышли на небольшую площадь, днём пустующую, а сейчас полную развлекающихся денеримцев. Сопротивлялся мой командор почти как лев, и эта короткая борьба позволила собраться и вернуть искристое настроение, яркое, как фейерверк, взорвавший небо спустя полчаса.       Увы, на том развлечения закончились: увлечь Каллена танцами так и не удалось, и пара яблок в карамели этого не исправили. Пришлось возвращаться в таверну. И там нас снова нагнали дела.       Разговор с мастером Игнасио состоялся раньше, чем я рассчитывала, и оказался менее продуктивным, чем я надеялась. Главный Ворон ждал нас в «Покусанном дворянине», причем, похоже, не один час: на столе перед ним лежала толстая тетрадь, в которую мужчина что-то сосредоточенно записывал, и почти пустой бокал, кажется, не первый. Впрочем, стоило присесть за его столик и накинуть щит, он свои дела отложил и отсалютовал бокалом:       — Мои приветствия спасителям мира. Слышал, последний бой случился непосредственно в вашей крепости?       — Скайхолд хорошо укреплён, — хмуро ответил Каллен. При виде Ворона улыбка моего командора исчезла сама собой. И как догадался? — Встречать противника в крепости намного выгоднее, чем посреди поля.       — Инквизиции повезло с главнокомандующим, — а вот убийца лучился довольством, как кот, поймавший мышь. — В отличие от короля Кайлана. Но, я слышал, вы все талантам нашли применение?       — Как говорят кунари, каждый хорош на своем месте, — я улыбнулась, надеясь, что убийца догадается закруглить эту тему. Ни обсуждать Логэйна, ни испытывать терпение Каллена мне не хотелось. Но от лёгкой шпильки я не удержалась: — Как поживает ваша ученица? Та, что появилась в прошлом году.       Мастер Игнасио рассмеялся и чуть склонил голову:       — Неплохо. У девочки определенно есть таланты, хотя посмотреть тебя в деле мне было бы интереснее. Кстати, хорошо, что ты о ней вспомнила. Видишь ли, Фернандо дал обещание помочь несколько… поспешно. Не всякая помощь к лицу деловым людям. Надеюсь, ты отнесёшься с пониманием.       Интересно, это кто же взялся клепать эти бомбы, что Вороны связываться не хотят? На мгновение между лопатками пробежал холодок, но не от страха, а от азарта. Как говорил когда-то Маркус, чьи же дела попадут в зону моего внимания на этот раз?       Хотя лишиться настолько умелых помощников было все-таки досадно. Пока что единственным вариантом заняться делом без задержек, который приходил мне в голову, был пресловутый забег по городу в поисках лаборатории.       — Что ж, если помочь мне не в ваших силах… — я надеялась, что у мастера Игнасио может взыграть профессиональная гордость. Судя по ответному взгляду, он в настолько примитивную ловушку попадаться не собирался. — Обращусь к другим специалистам.       — Позволишь дать пару советов? — предложил убийца. Я кивнула, и он продолжил: — Ты можешь обратиться к моей бывшей ученице. Ей я по старой памяти могу подкинуть пару советов, а надежды она и впрямь подавала.       От перспективы просить о помощи Хайбрен меня перекосило. После того, как она пыталась убить мою кошку, после того, как наняла Воронов по мою душу… я ее спасала, так ещё и просить о чем-то?! Лучше сама в ищейку поиграю.       — Алиена? — чуть обеспокоенно позвал Каллен. Похоже, перекосило меня в буквальном смысле: до этого совета он сверлил подозрительным взглядом Ворона, а теперь с заметным волнением смотрел на меня.       Глубоко вздохнув, чтобы прочистить мозги, я постаралась улыбнуться любимому и как можно вежливее ответила:       — Спасибо, но этот совет мне не очень нравится. Лучше я обращусь к специалистам от короны.       С вежливостью, похоже, не выгорело, потому что мастер Игнасио рассмеялся и предложил уже другим тоном:       — Можешь поговорить с ее отцом или куратором. Ученице я, так и быть, в совете не откажу. И я предлагал пару советов. Второй тебе понравится больше.       Сделав паузу, Ворон отпил из бокала, и я согласно кивнула, показывая, что слушаю.       — Фернандо сегодня был щедр на обещания и информацию. Хочу заверить вас, что ссориться с Инквизицией в мои планы не входит. Но стоит поговорить с вашим стражником, чтобы не совался в неподходящие истории. Дело не его уровня. Зато может заинтересовать вас.       — Ага, — протянула я. Этот совет мне и впрямь нравился больше, хотя бы потому, что не придется просить о чем-то Хайбрен.       Каллен чуть откинулся на спинку кресла и поинтересовался:       — Думаю, уровня Инквизиции хватит на то, чего опасаются Антиванские Вороны?       — Опасаются? — мастер Игнасио снова засмеялся. Похоже, такое предположение развеселило его даже сильнее, чем я могла бы ожидать. — Антиванские Вороны не опасаются ничего. Но сотрудничество со стражей не приветствуется в определенных кругах. Увы, мы не в Антиве, приходится заботиться о репутации. В отличие от вас, Инквизиции сейчас простят все и ещё немного.       Убийца допил бокал и встал:       — Приятно иметь с вами дело, господа. Каждое знакомство приносит массу положительных эмоций. Если вдруг надумаете воспользоваться моими услугами, командор, на первый раз сделаю скидку по дружбе.       Я развеяла щит, стоило мастеру Игнасио отойти едва на пару шагов, и шепнула:       — Идём в комнату.       День, так хорошо начавшийся, принесший нам новые проблемы и приятные знакомства, закончился так же, как и многие другие дни в Скайхолде — совещанием. Единственной уступкой отдыху, на которую пошел Каллен, была кровать, на которой мы и обсуждали планы. Впрочем, возможно он пошел на такое нарушение регламента только потому, что стола в нашей комнате не было. «Покусанный дворянин» себе не изменял, так что наши нынешние апартаменты отличались от тех, что я снимала для нас с Вандой, разве что количественно: кровать стояла двуспальная и тумбочек возле нее было две. В остальном — один-в-один как в мои прошлые визиты.       Мне даже все время казалось — сейчас войдёт Зевран и предложит вылезти через окно, чтобы добить мои крылья на спине. Об этой ассоциации я благоразумно помалкивала, но первый же вопрос, который задал мой командор, едва закрывалась дверь, был:       — Не у этого ли Ворона хороший художественный вкус?       Фыркнув, я плюхнулась поверх одеяла и стащила сапоги.       — Каллен, мне было десять. Как говорил Зевран, смотреть не на что. Уверена, мастер Игнасио все давно забыл.       Сапоги полетели к двери — довольно метко, даром уроки наёмного убийцы не прошли. Мой командор покачал головой, переставил их аккуратнее, рядом со своими, и стянул кольчугу. Это порадовало: в мелких тавернах по дороге к Денериму Каллен разоблачался с заметным сомнением. Впрочем, в таверне, где обжились Вороны, я чувствовала себя в полной безопасности, так что на эту ночь у меня были планы, и кольчуга в них не входила.       — Мне не понравился его взгляд, — пояснил возлюбленный и аккуратно присел рядом.       — Это ревность? — восхищённо выдохнула я, тут же обняла Каллена, чмокнула в щеку и заверила: — Ты самый лучший. А любые Вороны могут воображать все, что им вздумается, главное, что сделать ничего не посмеют. А теперь давай все-таки о том, что действительно может принести нам проблемы. Есть предложения?       Мой командор пересел поудобнее, облокотившись на подушки, и подтянул меня к себе. Уточнил:       — Что это за ученица, к которой ты не хочешь обращаться?       Добавлять, что при общении с остальными Воронами я чувствую себя вполне комфортно, он не стал, но подтекст читался между строк. Рассказывать про наши теплые отношения с Хайбрен мне не хотелось, но и скрывать от любимого тоже, наверно, не стоило… я поморщилась и велела:       — Ты никому не расскажешь то, что я скажу, и ничего по этому поводу не сделаешь. Обещаешь?       Каллен замер на мгновение и осторожно уточнил:       — Это может повредить другим людям?       — Хорошо же ты обо мне думаешь, — проворчала я. — Нет, речь о прошлом. Если в будущем эту дрянь на чем-нибудь поймаешь, можешь действовать по ситуации. Но вряд ли поймаешь, она вроде попала в хорошие руки, перевоспитают.       — Обещаю, — с облегчением выдохнул он. Убеждать, что обо мне он самого высокого мнения, любимый не стал. Наверно, широкий спектр моих знакомств и правда наводил бывшего воина Церкви на не самые радужные мысли.       — Хайбрен — дочь эрла Леонаса Брайланда, главы дипломатической службы Ферелдена. Мы с ней знакомы давно и плохо. Помнишь, в прошлом году кто-то нанял Антиванских Воронов, чтобы меня убить? — сократила я историю нашего знакомства. В конце концов, этот пункт был самым важным. — Это она. С подачи венатори, но тем не менее… поэтому просить у нее я не буду ничего. Сами разберемся, тем более, мастер Игнасио обещал помочь, если я попрошу не ее, а ее отца. С эрлом Леонасом мы в приятельских отношениях.       На словах о Воронах Каллен прижал меня сильнее и коснулся губами виска. Я против ласки ничего не имела, чуть запрокинута голову и договаривала уже практически в губы любимому. Увы, так быстро закончить с разговором я не рассчитывала — коснувшись в мимолётном поцелуе, мой командор вздохнул:       — Я понял. Завтра поговорим с Томасом после его дежурства, надеюсь, он не станет ссылаться на служебные тайны. Надо понять, кого он зацепил, чем это грозит ему и Рози и чем может помочь нам. И я бы обратился к Его величеству, не стоит действовать в Ферелдене за его спиной без особой причины.       Я согласно кивнула и внесла предложение:       — Сезар говорил, такие бомбы получили ещё какие-то торговцы. Я знакома с одним мастером из Орзаммара, на этот раз вполне законопослушным, у него здесь лавка. Можем поговорить с ним.       — Тогда начнем с него, — подытожил Каллен. — Потом дворец, а вечером вернёмся к Томасу.       — Начнем мы с Коулдри, — поправила я и улыбнулась, увидев, как поморщился командор. — Не спорь, ты сам понимаешь, что нам нужна помощь. И с Сэрой ты же общаешься? Коулдри куда лучше, он не склонен к совсем уж мелкому пакостничеству.       На этот раз поцелуй длился куда дольше: ровно столько, сколько мне понадобилась, чтобы забыть о любых делах и пронырах, и ещё немного. Наверно, у нас были какие-то дела, вопросы, которые следовало обсудить, решения, которые следовало принять… но куда больший интерес сейчас вызывали крепкие руки, ласкающие мои плечи и спину, мягкие губы, скользнувшие на шею, горячая гладкая кожа, от прикосновений к которой я загоралась сама…       И никаких кольчуг между нами.       ***       Утро началось так рано, что рассвет еще не успел забрезжить на горизонте. Можно было бы эту темень списать на зиму, вот только на календаре уже заканчивалась первая неделя весны — из Скайхолда мы сбежали ровно на следующий день после моего дня рождения. К тому же выспаться я толком не успела и оттого на окружающий мир смотрела хмуро, едва сдерживая ругательства.       Разбудило меня знакомое ржание. Где-то недалеко злилась Сметанка; учитывая довольно спокойный нрав моей кобылы, стоило разобраться, что же творится в конюшне. И упаси Создатель, если это какая-нибудь очередная проверка от Воронов…       Но нет. Спустившись вниз, в пристройку, я обнаружила умилительную картину: Сметанка отчего-то оказалась не в стойле, а прямо в центре помещения, за ее крупом, на земле, сидел мальчишка, помощник конюха — я видела его здесь вчера, — и на лице его наливался фингал. Выход на улицу перекрывал еще один парень, чуть постарше, видимо, автор фингала. Но сейчас он с суеверным ужасом косился на лошадь и медленно пятился.       — Сметанка, ты конокрада поймала, что ли? — фыркнула я, а потом зевнула.       На конокрада пойманный походил мало, похоже, разборки лошадей не касались. Но я решила немного припугнуть тех, по чьей вине проснулась. Кобыла, словно мне в ответ, снова заржала, и в ее голосе послышалось злорадство. Чужак вздрогнул, глянул на меня и драпанул на всей скорости, уже не заботясь о безопасности своей спины. Сметанка фыркнула вслед, ловко, едва ли не на месте, развернулась и ткнулась носом в карман своего спасенного. Мне показалось, что парень собирался последовать примеру своего обидчика и тоже слинять, но не успел; в кармане обнаружился сахар, и я только головой покачала. Под седлом моя лошадь вела себя всегда прилично, не рвалась, не брыкалась, слушалась идеально. Но стоило мне оставить ее без присмотра…       А через час, когда достаточно посветлело, я уже наворачивала круги над городом, выясняя, как тут обстановка — и заодно оглядываясь внимательнее, помнилось еще, как в Киркволле я заметила зеленоватый дымок саар-камека, но не узнала. Вряд ли магическая взрывчатка на основе лириума сильно дымила, а если и так — производители наверняка хорошо спрятались, но бдительность лишней не бывает.       Однако в первую очередь меня интересовал королевский дворец — на месте ли вообще Алистер. Заодно я полетала над домом новых знакомых, высматривая, не пойдет ли Томас на работу, а потом и над рыночной площадью — вдруг Горима замечу. Увы, с ними мне не повезло так, как с нашим величеством, в такой ранний час уже сидевшим в своем кабинете. Впрочем, к торговцу мы попали еще через час — Каллен как раз успел позавтракать, пока я летала, и мы вместе навестили убежище Друзей Рыжей Дженни. И та, и другая встречи особенно результатом не порадовали: рыжий Проныра помочь согласился, но как-то без огонька, связываться с магами ему явно не слишком хотелось; гном, напротив, твердо обещал уведомить, если что-то узнает — но увы, прямо сейчас он не знал ничего.       Дорога во дворец оказалась длинной. Не то чтобы мы так уже далеко ушли от центра города, Денерим в принципе был относительно небольшим городом — с той же Антивой не сравнить, что уж говорить о Вал Руайо или Минратосе. Но вот ноги как-то сами не шли в нужную сторону: я ведь так и не знала, как воспринял новость о демоне мой венценосный друг. Фергюс, я точно знала, отвёз письмо, что-то они наверняка обсуждали, и я даже заезжала потом, когда на Алистера напал Корифей… но как он относится сейчас, когда опасность прошла? Пожалуй, в последний раз я так боялась, когда шла целовать Каллена после проигрыша в карты, ещё до Глубинных троп и титана. А в предпоследний… в Вейсхаупте? Перед лазом в библиотеку. Или даже ещё раньше.       Мой командор меня не подгонял, да и вообще, кажется, думал о чем-то своем. Уцепившись за эту мысль, я поинтересовалась:       — Тебя что-то ещё беспокоит?       — Хм? — любимый вынырнул из своих мыслей. И качнул головой, едва заметно улыбнувшись. — Ничего нового. Мия и Розали спросят совета, что делать с Хеленой.       — Перебираешь варианты? — понимающе кивнула я. Я тем же самым занималась, пока летала, и, кажется, самый лучший нашла. Но меня пока не спрашивали, так что и лезть в чужую жизнь я не торопилась. — И что придумал?       Каллен немного помолчал и не слишком уверенно ответил:       — Я подумал, возможно, стоит забрать ее в Скайхолд. У нас достаточно магов, которые доказали, что им можно доверять… да и все на виду.       Я представила на минутку, как эта скандальная девица, явно не чуждая любопытству, появляется в Скайхолде. Наши орлесианские гости будут в восторге, как и Жозефина. Почему-то мне казалось, что девчонка непременно подружится с Сэрой, и на пару они изловят несчастного лорда Бродягу. А ещё есть элувиан, и что скажет Морриган…       Но сразу отказывать я не стала, вдруг Каллен обидится. Осторожно напомнила:       — Скайхолд — военная крепость. Да и насчёт магов ты бы не обольщался, Фиона и ее люди уедут, как только Лелиана станет Верховной Жрицей. Они уже провели предварительные переговоры.       — Она может и не стать… — я встретила эту фразу скепсисом, и любимый вздохнул.       Я в подруге не сомневалась: чтобы тайный канцлер Инквизиции проиграла в вопросе интриг? Он это тоже понимал, хоть и не одобрял; наш командор в частном порядке поддерживал Кассандру и расстраивался от того, что Искательница не рвалась на Солнечный трон. Даже намекал, что я могла бы повлиять на ее мнение. С последним я была согласна и потому помалкивала.       Явно пересиливая себя, Каллен предложил:       — Леди Морриган?       — Дочь Ведьмы Диких земель и эльфийской богини, — я представила, как Морриган отреагирует на подобную просьбу и фыркнула. — К тому же она не согласится, у нее есть Киран. И, к слову о Киране, ты уверен, что Хелену не придется разыскивать на Перекрестке или даже в Тени?       Впереди показался королевский дворец, и я сбилась с шага. А потом решительно свернула: у большинства дворян были дома в столице, и здесь, в Дворцовом квартале, жил эрл Леонас. И сэр Райлан — у него дом был совсем небольшим, зато практически вплотную к дворцу, я подозревала, что у него и тайный ход в королевскую резиденцию имеется. Дворянином, как и главой разведки, наш темнейший сэр стал с лёгкой руки Алистера после очередной его поездки, так что статусом дорожил куда сильнее, чем его соседи. Пожалуй, сейчас не мешало бы проверить, на месте ли они; сэр Райлан наверняка, куда ему деваться, а вот глава дипломатической службы мог и уехать в собственный баннорн.       Каллен моему маневру не удивился и, кажется, даже внимания не обратил, мысли его явно занимала племянница. После напоминания об элувиане идея забрать ее с собой привлекательной быть перестала, но новая мысль мне тоже не понравилась:       — Может быть, попросить мадам Вивьен? Думаю, она тебе не откажет.       — Тебе она тоже не откажет, — открестилась я и осмотрелась. Точный адрес эрла Леонаса я не знала, только визуально помнила дорогу. Кажется… впрочем, с адресами в Денериме в принципе было грустно, на редкость хаотичная застройка. — Только Хелена от нее сбежит. И правильно сделает, потому что в комплект к магии пойдут этикет, танцы, Игра и, возможно, влиятельный любовник. Помнишь ещё, как титуловали саму Вивьен? Любовница герцога де Гислена.       На этот раз чувство направления мне не отказало, и то сказать — идти было недалеко. Всего-то квартал по основной улице района. Стяг с гербом Брайландов трепетал на лёгком ветру, а значит, хозяин находился в городе. Но время уже приближалось к полудню, и вряд ли он все ещё сидел дома. А вот его дочка могла… и я решительно прошла мимо. Через полквартала были ещё одни ворота на дворцовую территорию, там и поговорю.       Каллен меж тем вздохнул и согласился:       — Орлей не лучший вариант, ты права. От Дориана ты меня тоже отговоришь?       Я обернулась и с сочувствием улыбнулась:       — У меня нет цели тебя отговорить, Каллен, просто это и правда не лучший выбор. Дориан как наставник — сущий кошмар, чему он научит Хелену? Пить не пьянея, флиртовать и ловить на лету бутылки магией? Хороший маг и хороший друг не равняется хорошему наставнику, я еще по Андерсу заметила. К тому же он тоже скоро уедет.       Сам Дориан пока об этом не говорил, но я видела, что заняться в Скайхолде ему нечем. Яркость первого впечатления, когда ему на шею кидались даже служанки и переборчивые орлесианские дамы — те, кто раньше сторонился «тевинтерского малефикара», — уже прошла, дел у нас пока не было. Вряд ли драконов, Фредерика де Серо и гномьих руин хватит, чтобы надолго его задержать. А Маркус звал назад все настойчивее — похоже, наши тевинтерские друзья и впрямь сумели оценить рабство с другой точки зрения. Мне было немного завидно: к такому эпическому событию, как изменение законов империи, я бы с удовольствием приложила руку. Увы, если Инквизитор остался — временно! — не у дел, то командор надолго отлучаться от армии не мог. А я не хотела оставлять Каллена. Да и вряд ли бы мне позволили вмешаться во внутренние дела, что в частном, что в инквизиторском порядке.       Особняк Брайландов остался за спиной, когда мой возлюбленный неуверенно предложил:       — Возможно, это не такая уж плохая идея? Магистр Красс, Дориан — достойные люди, я уверен, под присмотром у них Хелена не ввяжется в неприятности. Ты ведь говорила, что у тебя есть знакомые в Круге.       Я остановилась так резко, что мой командор прошел чуть вперёд, не успев среагировать, и удивлённо обернулся.       — Алиена?       — Ты серьезно? — пораженно уточнила я. — Ты, рыцарь-командор Киркволла, командор Инквизиции, ревностный поклонник Солнечного Трона… ты предлагаешь отправить свою племянницу в северную империю зла?       Каллен смутился, а я расхохоталась. Вот уж какого предложения я никак не ожидала! Пожалуй, если бы я собиралась навестить Маркуса и встряхнуть местных венатори, то сейчас согласилась бы не раздумывая. Даже жаль, что от щедрого предложения главного юстициара я отказалась и просить у него ничего не планировала. Идея спихнуть буйного подростка на третьего в империи человека вообще была довольно смелой… но об оплате за такую услугу думать не хотелось.       — Я не считал Тевинтер империей зла и раньше, — чуть неуверенно ответил он. И с откровенным сомнением добавил: — У него много недостатков, но и достоинства тоже есть.       — Брось, мы не на приеме Жозефины, — отмахнулась я, смаргивая выступившую от смеха слезинку. Снова двинулась вперед и, подхватив любимого под руку, направилась в сторону ворот, уже виднеющихся дальше по улице. — Никто у нас не любит Тевинтер. И поверь, ехать туда Хелене одной, даже если магистр Красс и магистр Аврария поклянутся глаз с нее не спускать, не стоит. К тому же в Круг ее все равно не возьмут.       — Почему? У нее ведь проснулась магия. Оставлять необученных магов опасно, это и в Тевинтере должны понимать.       — Знаешь, что делают с потенциально опасными необученными магами? — чуть помрачнев, уточнила я. — Насыщенная магией кровь даёт больше силы, чем обычная. Среди рабов есть маги, и той же Кальпернии повезло, что ее хозяин решил обучить ее, а не убить или продать кому-нибудь. Да и в семьях альтусов детей учат едва ли не с пеленок, так что к моменту пробуждения магии они вполне могут контролировать свои способности, а то и заклинания какие знают. Хелена даже собственное пламя не контролирует.       С этим я чуть приврала: судя по успешно созданному огненному шару и искоркам, контролировала магию она неплохо. Осталось научиться контролировать эмоции, окружение и продумывать план действий с учётом этого окружения. Но Каллену об этом я сообщать не торопилась, тем более что были у меня и другие причины отговаривать его от Тевинтера.       Мой возлюбленный пошел по тому же пути, по которому ходили и мои мысли:       — Но ведь есть дети из немагических семей, у которых проснулся дар? Не все же там рабы?       — Есть, — я согласилась и снова притормозила. До ворот было рукой подать, знакомые стражники меня уже углядели и один даже махнул рукой, а разговор я хотела закруглить до дворца. — Для них нанимают учителей; если семьи небогаты, то скидываются на одного учителя на несколько семей. Один такой сцеживал с подопечных кровь для своих изысканий, а потом стирал им память, чтобы родителям не проболтались. Узнали про него случайно: Ванда почуяла ритуал неподалеку от нашего дома, и мы полезли посмотреть. Арестовать этого типа не получилось, его трое юстициаров едва смогли убить. И это с моей помощью. К тому же Тевинтер — это почти край света, ты уверен, что Розали захочет расстаться с дочерью так надолго?       Каллен прикрыл глаза и вздохнул. А потом тихо пробормотал:       — Но должны же быть варианты. Кругов нет, и мы не можем ждать, пока Верховная Жрица…       — Есть, — перебила я и чуть сжала его руку. Напомнила: — Башня Бдения. Солона. Идеальный вариант. А теперь идем, остальные проблемы так легко, к сожалению, не решить.       Похоже, о своем собственном бывшем Круге мой командор попросту забыл, потому что теперь распахнул глаза, замер на мгновение и с облегчением улыбнулся. И куда увереннее кивнул:       — Идем. Ты права.       Когда я приезжала — прилетала — в прошлый раз, дворец стоял на ушах. Никто толком не знал, что произошло: покушение на короля скрыть не удалось, но подробности в народ не просочились — некоторые свои тайны Алистер берег сильнее, чем собственную корону, так что о его серостражеском прошлом многие забыли, да и о власти Корифея над скверной мы старались не слишком распространяться. Благодаря этому поползли слухи самого разного содержания, даже я за сутки пребывания во дворце успела услышать с полдюжины разных версий несмотря на занятость. К счастью, Анора и тут умудрилась распорядиться ситуацией с пользой для трона, и нашего короля сочли героем в очередной раз.       Сегодня над центром ферелденской власти витали спокойствие и тишина. Стражники мне приветственно отсалютовали, но рассказывать ничего не стали. Слуг заметно тоже не было, словно все попрятались. Постовые внутри дворца делали вид, что их здесь нет, только вместо приветствия моргали в ответ на мои недоуменные взгляды. К счастью, возле тронного зала мне попался дворцовый распорядитель; он тоже пытался прошмыгнуть в какую-то каморку, но сбежать от командора Инквизиции, которого азартно подгоняет Инквизитор, не смог.       Оказалось, что Ее величество ещё три дня назад отбыла к своему отцу. Слуги, которых Алистер никогда не строил, расслабились — посторонних сейчас во дворце не было, король относился к нарушениям и этикета, и распорядка снисходительно, его ближний круг, беря пример с сюзерена, и вовсе внимания не обращал на такие мелочи. Кроме одного человека: эрл Эамон Геррин все ещё считал себя воспитателем короля, так что сегодня утром, когда он решил отвлечься от дел семейных на государственные, досталось всем слугам. Я подозревала, что и королю тоже, но хотя бы его ругать прилюдно эрл Эамон себе не позволял.       Провожать меня к королевскому кабинету сэр Гаррет отказался наотрез: в конце концов, дворец я знала прекрасно и сама, а соваться снова под горячую руку ему не хотелось.       — Меня здесь хорошо знают, — шепнула я Каллену, который явно сдерживал удивление из последних сил. В Скайхолде представить такую ситуацию было невозможно: и подобную выволочку от руководства, и само отлынивание от обязанностей. — Кого другого встретили бы как положено, но у Гаррета на глазах я таскала яблоки в королевском саду и пряталась от королевы за фикусом в коридоре. Да и все знают, что приезжать в гости я предпочитаю через окно королевского кабинета. Какой уж тут этикет.       Любимый кивнул и комментировать не стал, хотя, я уверена, подходящие случаю слова у него на языке вертелись. На первый взгляд, дисциплина во дворце хромала на обе ноги, и командору подобное разгильдяйство наверняка претило. Я только посмеивалась: стража свое дело знала и бдила, да и слугам возможность побездельничать выпадала нечасто.       Королевскому секретарю деваться было некуда, так что я нашла его в приемной — мужчина, всегда молчаливый и незаметный, так что я даже имени до сих и не знала, прятался за документами, вжавшись в кресло. Стоило открыть дверь, как он встрепенулся, но, увидев меня, снова прикинулся ветошью.       — Что, настолько злой? — шепотом поинтересовалась я с усмешкой. Секретарь пожал плечами в ответ, но не ответил. Пришлось проверять самой.       Кабинет с прошлого моего посещения, ещё год назад, ничуть не изменился, только людей меньше стало. Об отсутствии Аноры я успела узнать, но рассчитывала остальной малый круг найти здесь; увы, вопреки моим ожиданиям на месте были только Алистер и собственно эрл Эамон. Судя по рассерженным лицам обоих, насчёт выволочки королю я угадала.       — Инквизитор и командор Инквизиции смиренно просят аудиенции Его величества, — объявила я без всякого смирения, с лёгкой насмешкой, вошла внутрь и прикрыла дверь за спиной Каллена. Очень хотелось позлить эрла; Алистер, я была уверена, воспримет происходящее с юмором. Правда, я не учла воспитания своего возлюбленного: он от такого начала заметно напрягся. Но ничего не сказал, встал за моим плечом, словно обещая поддержку.       Зато с реакцией королевского советника угадала: он даже покраснел от злости, так что я слегка обеспокоилась, не переборщила ли. Сам король тоже встретил мою просьбу хмуро, и было непонятно — злится он на Эамона или уже на меня. От такой неласковой встречи утренние страхи снова подняли голову, и я чуть запнулась. Ванду мы ведь так и не обсудили…       — Прошу прощения, — невозмутимо-холодное выражение, натренированное ещё Анорой и отработанное на приемах Жозефины, само возникло на лице. И поклонилась я ровно так, как и положено было при встрече с коронованной особой. — Мне показалось, что стоит немного вас отвлечь, но я, возможно, ошиблась.       — Прекрати ещё и ты, — поморщился Алистер, встал из-за стола, демонстративно не замечая бывшего воспитателя, и сам подошёл ко мне, чтобы стиснуть в объятиях. Я с облегчением ответила тем же: что бы там ни происходило, мы все ещё друзья.       — Как ты? — шепотом спросила я, не торопясь выпускать наше величество. Он сам чуть отстранился и проворчал:       — Ещё утром был значительно лучше.       Бросил взгляд на эрла, а потом снова повернулся ко мне и вздохнул:       — Если ты про то покушение, то нормально. Кажется, я уже в который раз в долгу перед тобой.       — Какие долги, Алистер, — я неуверенно улыбнулась. Заметила мелькнувший под воротником знакомый шнурок и предложила: — Амулет можно снимать. Корифей больше не сможет тебя зацепить.       — Пока оставлю, — наш король поморщился и коснулся груди. И всё-таки отошёл к своему столу, открывая мне вид на своего бывшего воспитателя. Тот уже успел взять себя в руки, сложил эти самые руки на груди и разглядывал меня. Увидев, что я обратила на него внимание, желчно поинтересовался:       — Уроки Аноры тебе на пользу не пошли, как я вижу?       — А вы с возрастом все больше на Логэйна похожи, как вижу я, — я фыркнула. — К слову, мне уже не десять лет и мы не друзья, чтобы вы мне тыкали, эрл Геррин.       Со стороны королевского стола раздался смешок, но когда я скосила глаза на наше величество, лицо у него было предельно серьезным. Но уже не мрачным: похоже, Эамону претензии в нарушении этикета высказывают нечасто, по крайней мере, в присутствии королевских особ. И тут же вспомнила о проклятом этикете:       — Позвольте представить, сэр Каллен Стентон Резерфорд, командор Инквизиции.       Каллен коротко поклонился, а Алистер махнул рукой:       — Помнится, мы уже знакомились. Садитесь, поговорим. С эрлом мы уже все обсудили.       — Алистер… — Эамон так явно не считал, но король перебил:       — Все. Напомнить, что ты мне перед коронацией говорил? Народу нужен потомок Каленхада. Не король. Вот он я, потомок. Не нравлюсь на троне, договоритесь с Анорой и правьте сами, а я… Алли, примешь меня в Инквизицию?       С ответом я замешкалась от удивления: похоже, на этот раз королевский советник своего короля окончательно допек. Но вопрос явно был риторическим, на меня Алистер даже не взглянул. Эамон на этот выпад тоже не ответил, молча развернулся и вышел, хлопнув дверью. Наше величество ещё пару мгновений сверлил взглядом пустую стену, словно сквозь нее мог видеть оппонента, потом рухнул в свое кресло и велел:       — Садитесь, не стойте над душой. И так день начался…       Не договорив, Алистер полез за стаканами и знакомым графином. Я глянула на привычное место, королевский подлокотник, но решила на этот раз обойтись гостевым креслом — с этикетом я сегодня и так обошлась более чем вольно.       Судя по всему, в графине был все тот же чай, но на полке, где он хранился, я успела заметить и пару других бутылок. Одна — точно с гномьим элем, я узнала жидкость по цвету. Это настолько не вязалось с привычками нашего короля, что я украдкой глянула на него правильным зрением.       Хотела украдкой. Увы, это был и правда Алистер, и он знал меня не хуже. Подал стакан с чаем и чуть обиженно уточнил:       — Не доверяешь теперь?       — Тебе доверяю. Но ни разу не видела у тебя гномий эль.       Король удивлённо оглянулся на шкафчик, а потом немного смущённо рассмеялся:       — Некуда убрать было. Когда Зов стал донимать, я хотел напиться, но так и не решился. Может, Варрику передашь? Я ему, кажется, так и не сказал «спасибо».       Я неопределенно пожала плечами: напоить меня в Редклифе ему решимости хватило. Наверно, оно того стоило, но мне до сих пор было немного стыдно. Упоминание о Зове догнало следом, и я едва заметно вздрогнула — от мысли, что сейчас моего друга в этом кабинете могло и не быть, сжалось сердце. Хотя кое в чем Алистер был прав: возможностей «больше не быть» у него в последнее время было достаточно. Как и у меня, если уж на то пошло.       Сам же Алистер, подав второй стакан Каллену, продолжил:       — Кстати, насчёт Инквизиции я серьезно. Не вступать, конечно, но у вас ведь наверняка есть какие-нибудь дела на территории Ферелдена. Каллен… я по имени, ты не против?.. может, у вас там какие-нибудь венатори в Дебри Коркари скрылись?       — Боюсь, венатори предпочитают более комфортные условия, Ваше величество, — вежливо ответил мой командор, задумчиво разглядывая стакан. Король явно оценил взгляд и улыбнулся:       — Это чай. В некоторых вопросах вы с Алли похожи.       — Я не зову тебя величеством. Обычно, — тут же возразила я, отвлекаясь от мыслей.       — Только когда ерничаешь, — со смешком согласился Алистер и снова повернулся к Каллену: — Я так понимаю, видеться мы теперь будем часто, так что ты тоже завязывай с этим величеством, по крайней мере, наедине. И я все ещё серьезно насчёт совместных поездок. Анора застряла у своего отца, а скоро нагрянет посольство из Киркволла. Пусть дядя Эамон с ним и разбирается, раз так печется о королевской репутации.       Осведомленность нашего величества изрядно удивила: разведку сэр Райлан, конечно, хорошо наладил, но сплетнями о чужой личной жизни его подчинённые не увлекались. По крайней мере, я ни о чем подобном не слышала. Интересно, когда и, главное, от кого успел узнать Алистер? Так, сходу, в голову приходил только Айдан — в Денерим мы заезжали вместе после конфликта с Орденом пламенного обета, и при мне брат сплетнями не развлекался, но я же не все время была рядом…       Каллен, бросив на меня вопросительный взгляд и поняв, что я на время из беседы выпала, не слишком уверенно ответил:       — Мы и правда пришли по делу.       — Отлично, — воодушевился король. Но тут уже включилась я:       — Не очень. Пока что мы не знаем, надо ли выезжать за пределы Денерима. Зато сейчас вы оба на меня будете смотреть с осуждением.       Бомбу я так и хранила в сумке, все равно более надёжного места не нашла. Извлекла ее, чтобы показать новую проблему, так сказать, лицом, выставила на стол и пояснила:       — Подарок от Воронов.       С реакцией я угадала. Правда, Каллен отвел глаза, чтобы его отношение к Воронам не читалось так легко, но я его уже знала; зато Алистер и правда неодобрительно покачал головой. Я в ответ на это только пожала плечами и коротко озвучила то, что было известно на данный момент:       — Вытягивает ману у магов, так что колдовать они не могут. Клепает кто-то, перед кем Вороны не хотят светиться. Единственное, что мы знаем: стража в чем-то подозревает того, кто может что-то знать.       — Как-то очень расплывчато, — с сомнением заметил мой коронованный друг. И поддел: — На тебя не похоже. А если серьезно, то вроде не такая плохая вещь? Страже бы пригодилась.       — И Церкви, — согласился мой командор. — Но если она попадет в руки преступников…       Алистер помрачнел и хмуро кивнул. Дёрнул свой беззвучный колокольчик, а когда секретарь так и не явился на зов, не поленился сам дойти до двери:       — Вызови сюда сэра Райлана и тэйрна Фергюса. Они должны быть в архивах.

***

      Во дворце мы застряли почти на полдня. Достать главу ферелденской разведки и моего брата из архивов оказалось не так просто: чем бы они там ни занимались, дело явно было более интересным, чем королевское приглашение. Мы успели выпить чаю, обсудить последнюю битву с Корифеем, потом предпоследнюю — в Арборской глуши, — и нынешнее местоположение жреца. Алистер высказал мне свое недовольство и сочувствие: первое по поводу Логэйна, которого мой венценосный друг никак не хотел прощать, второе, к моему великому удивлению, о Ванде. Я, ещё когда писала письмо с объяснениями, надеялась, что Алистер хотя бы не обидится на мою скрытность, и никак не ожидала такой реакции.       — Я с самого начала видел, что с твоей кошкой что-то не так, — пожал плечами наш король в ответ на мое удивление. — Всё-таки меня обучали в монастыре, и я едва не стал храмовником. Но что именно, объяснить не мог, а тебя ее присутствие явно не пугало. И я решил, что все под контролем.       После такого признания я едва не прослезилась: мало кто верил в меня так же сильно, разве что Зевран. Но в кабинет очень вовремя явились те, за кем Алистер посылал секретаря, так что душещипательной сцены удалось избежать.       Нашим новостям не обрадовался никто — ни объему данных, ни уже предпринятым шагам. Стоило мне упомянуть Друзей Рыжей Дженни, Фергюс страдальчески прикрыл глаза, активность городской стражи не порадовала сэра Райлана. Зато всех заинтересовала вялая реакция Воронов. Впрочем, Алистер выглядел подозрительно довольным всем происходящим: похоже, посольство из Киркволла так и возглавлял сенешаль Бран Кавин — единственный человек, от которого наше величество на моей памяти сбегал при каждом удобном случае.       — Нужно поговорить с этим стражником, на которого указал ваш Фернандо, — задумчиво резюмировал Фергюс за обедом, который, вопреки всем правилам, накрыли тут же, в кабинете. — Если он и впрямь вышел на кого-то влиятельного, я проконтролирую ход дела лично.       — Возможно, стоит предложить ему другую должность, — кивнул глава разведки. Главный следователь Ферелдена взглянул на коллегу холодно, отложил вилку и с сарказмом поинтересовался:       — Напомни-ка мне, сэр Райлан, когда я уводил у тебя перспективных агентов?       Алистер то ли хмыкнул, то ли хрюкнул, то ли подавился смешком, но комментировать не стал. Я тоже предпочла спрятаться за бокалом лёгкого вина: вот уж не думала, что потенциальных подчинённых тут будут делить как солдатиков в детстве. Конечно, детства Фергюса я не видела, но почему-то мне представилось, как два темноволосых мальчика дерутся из-за оловянных солдатиков, и один из них, будущий тэйрн, потом выслушивает лекции по правилам поведения. Жаль, спросить некого: Айдан такие картины тоже вряд ли застал.       — Я не слишком хорошо знаком с Томасом, — осторожно вмешался Каллен, — но мне показалось, нынешняя должность его вполне устраивает.       — Это меня тоже устроит, — пожал плечами мой брат, не развивая тему дележа агентов. — По-настоящему хорошего стражника найти не так просто. Если в Денериме у меня будет свой опытный человек, работать будет проще.       — А зачем тебе свой человек? — с любопытством поинтересовалась я. О службе Фергюса на благо родины и короны я знала только то, что периодически его дома не застанешь. А теперь, оказывается, ему нужны опытные стражники.       Старший брат аккуратно дожевал кусок мяса, запил его вином и только после этого уточнил:       — Ты же не думаешь, что во время расследований я бегаю по всему Ферелдену лично?       Я именно так и думала, вернее, включала в понятие «лично» ещё и эрла Тегана, раз уж они так сработались, и теперь смутилась. Пожалуй, и впрямь, глупо: не разорваться же Фергюсу, особенно если расследований несколько. Каллен улыбнулся мне и проговорил:       — Если бы леди Инквизитор дали такую возможность, она разбиралась бы сама с любыми проблемами.       — Согласись, очень удачно, что возможности ей не давали. Иначе Корифея вам пришлось бы побеждать самим, вряд ли он вклинился бы в плотный график между выслеживанием мелких преступников и проверкой сомнительных слухов. Хотя, как брат, я бы одобрил именно этот вариант.       Я в ответ на это возмущённо фыркнула и до конца обеда больше ни слова не проронила.       Выйти из дворца удалось только во второй половине дня: все же у королей есть обязанности и помимо выслеживания преступников. Компания наша больше не стала, даже наоборот: сэр Райлан отправился на поиски Хайбрен, а Алистер, завидев эрла Эамона во внутреннем дворе, решил покинуть дворец менее приличным для короля, но более скрытным путем — как я подозревала, через окно. Остальных советников, вопреки моим ожиданиям, в Денериме не было — и Теган, и Леонас сейчас находились на переговорах в Орлее. Видимо, в особняке Брайландов сейчас жила как раз подающая надежды ученица, а не ее отец.       На улице снова шел снег, хоть и не такой плотный, как перед нашим приездом в город. Правда, в опустившихся сумерках и он мог бы изрядно снизить видимость, но главная улица Дворцового квартала оказалась освещена так ярко, что невольно мне вспомнился Минратос и, в меньшей степени, Вал Руайо. Правда, уличные фонари не парили в воздухе, как в северной империи, и не радовали глаз причудливыми украшениями, как в южной — простые стеклянные шары, оплетенные металлической решеткой и на металлических же подпорках, они казались временной мерой. Но даже в таком виде внимание привлекали.       Особенно на небольшом перекрестке, в центре которого стояла высокая стела. Мне как-то говорили, что она установлена в честь рождения Андрасте в Денериме, но я не прониклась информацией — про Андрасте много чего говорили, да и мест рождения в одном только Ферелдене у нее насчитывалось минимум два. Тем не менее, паломники к этой стеле стекались неиссякающими ручейками, и маг, занимающийся освещением улицы, не иначе как ради шутки запустил двух светляков — они летали по спирали вдоль памятника, высвечивая лаконичную надпись.       — Давно у нас такие изыски на улицах? — поинтересовалась я у брата, кивнув на ближайший фонарь.       Он мельком глянул в указанную сторону и пожал плечами:       — Переговоры шли давно, но окончательно мы пришли к соглашению уже после Первого дня. Пока что это пробный вариант. На Торговой площади ты уже была?       Я кивнула и хотела спросить, что именно там намагичили, но Каллен меня опередил:       — Вас не беспокоит общение с магами?       — В моем тэйрнире маги работают уже больше года, сэр Каллен, — спокойно ответил Фергюс и пропустил меня вперед: ворота Дворцового квартала к вечеру прикрыли, так что втроем не пройдешь. — И пока польза от них перевешивает вред.       За пределами богатого района магических фонарей и правда не было, похоже, эксперименты с магией пока были достоянием весьма узкого круга лиц. На контрасте с освещенной улицей мне и вовсе показалось, что мы шагнули практически в ночную темень, мелькнула даже мысль — не достать ли светящийся камень, но я ее быстро отбросила. Без Ванды заряжать его сама я не могла, просить магов стеснялась, а Дагна теперь вернется нескоро: один путь до Свистящих пустошей мог занять почти месяц. К тому же яркий светляк в руке делал из меня отличную мишень, что меня совсем не устраивало; развешивать же щиты во время мирной прогулки по столице было бы слишком явным проявлением паранойи. Тем не менее, Шартер рекомендовала не расслабляться: то, что Корифей мертв, еще не значит, что мы в безопасности. И этому совету я собиралась следовать.       К тому же в одиночестве я не пробыла и пары секунд, даже успела услышать вопрос Каллена:       — Маги причиняют вред? Я мог бы отправить группу храмовников, если у вас проблемы с магами.       — Благодарю, командор, но это лишнее, — чуть суше отозвался Фергюс. — У нас достигнуты определенные договоренности с теми, кого я принял в своих землях, и до сих пор законов они не нарушали. Мелкие неприятности я не учитываю, иногда от крестьян их бывает даже больше.       На этом разговор стих: темные улицы не понравились не только мне, Каллен, как я видела, тоже насторожился. Впрочем, до первого поста стражи — убедившись, что город внезапно не превратился в ловушку из кошмаров, мы оба слегка расслабились. Со вчерашним весельем окружающий городской пейзаж не имел ничего общего, но этому имелось вполне приземленное объяснение: начало недели, всем не до развлечений. Дворяне в это время предпочитают находиться дома, прислуга тоже успела закончить со всеми делами вне поместий своих господ, а остальным возле Дворцового квартала делать нечего.       Алистер догнал нас уже на подходе к Торговой площади — спрыгнул откуда-то сверху, с очередного забора, заставив меня все-таки накинуть щиты, а Каллена схватиться за меч, — и радостно рассмеялся, явно довольный этой незапланированной прогулкой. Фергюс невозмутимо заметил:       — Нападение на Его величество карается казнью.       — А нападение на Инквизитора — судом Инквизиции, — буркнула я. Алистер довольно хлопнул меня по плечу:       — Давно не был в Морозных горах. Можно по дороге завернуть в Орзаммар, у торговли лириумом сейчас широкие перспективы, как бы Белен цены не задрал.       Я на мгновение удивилась, с каких пор Алистер начал разбираться в торговле, а потом задалась более актуальным вопросом: где именно дежурил нужный нам стражник.       Поискать Томаса пришлось изрядно. Каллен вчера успел узнать, что служит его шурин где-то в западной части города, напротив эльфинажа, на северном берегу реки Драккон, делившей город на две половины. В той стороне находились Стоки — район, на мой вкус, чуть лучше порта, причем той его части, где стояли склады. Впрочем, до киркволльской Клоаки наши Стоки не дотягивали — здесь хотя бы не было вредных испарений, да и местные жители были, в основном, честной беднотой, не рисковавшей связываться с преступниками. Вот только по весне и после сильных дождей район немного подтапливало, так что на утоптанных дорожках, заменяющих мостовые, можно было оставить не слишком плотно сидящий на ноге сапог.       Стоило радоваться затянувшейся зиме, потому что нам пришлось пройти через все Стоки: постов стражи, аккуратных караулок с гербами Денерима и Ферелдена, здесь оказалось целых три, по одному у каждого выхода из района. Один вел в совсем уж неблагополучный квартал, куда заботливая стража, не признав своего короля, посоветовала нам не соваться, второй — в Торговый район, и эти ворота выглядели самыми приличными, третий — в доки. Здесь удача нам если не улыбнулась, то, по крайней мере, ехидно подмигнула, потому что место дежурства Томаса мы нашли. Увы, сам стражник уже сменился с поста и отправился в сторону дома, причем так давно, что пытаться догнать его не было смысла — проще было нагрянуть в гости. Впрочем, короткая дорога была одна, по мосту через реку Драккон, и что-то я сомневалась, что Томас под вечер отправится разгуливать по порту.       Торговый квартал встречал нас суетой, хоть и куда более слабой, чем накануне. Нужная нам улочка, напротив, в сравнении с воскресным днем, оживилась, навстречу стали попадаться прохожие — но все они спешили по своим делам, праздно гуляющих горожан я так и не заметила. Да и не особенно выискивала, если честно: чем ближе мы подходили, тем сильнее я ускоряла шаг — хотелось, во-первых, убедиться, что именно сегодня никто не решил напасть на мой источник информации, во-вторых, мясо у Мии были отменным, а со времени обеда времени успело пройти немало. Нас ведь приглашали в гости?       На стук снова открыла Хелена. Судя по довольной улыбке и сияющим глазам, семья за сутки успела примириться с открывшейся тайной, и я даже чуть-чуть позавидовала: меня так быстро прощать никто не торопился. Потом покосилась на Фергюса и поправила сама себя — мне и не пришлось ждать прощения от семьи, так что завидовать совершенно нечему.       — О, вы уже пришли! — восторженно выдохнула девчонка, хватая дядюшку за руку и поворачиваясь ко мне. — Ну, так что, ты научишь меня превращаться в птиц?       Наших спутников Хелена, похоже, не заметила — как меня год назад поучал Маркус, поведение, допустимое для молодой девушки, но совершенно не подходящее магу. Вдруг мы демонов привели? Я, проигнорировав вопрос, повернулась к моему командору и заметила:       — Знаешь, может быть, стоит и правда взять ее в Скайхолд. Только отдать не Фионе, а в казармы. Или мастера Игнасио озадачить еще одной перспективной ученицей.       — Только не Вороны, — тут же воспротивился возлюбленный. Я хотела поехидничать, что против казарм он не возразил, но следом за девочкой показалась ее тетка и первым делом сурово отчитала:       — Хелена, веди себя прилично. Ты хотя бы поздоровалась с гостями?       На последнем слове Мия, по всей видимости, разглядела всех гостей, потому что лицо у нее растерянно вытянулось, и она после небольшой заминки поклонилась:       — Добрый вечер, Ваше величество.       Хелена, услышав такое обращение, отпустила Каллена и с любопытством уставилась на Алистера, безошибочно угадав среди пришедших короля. Я мысленно хмыкнула, представив, как на подобное отношение отреагировала бы та же императрица Селина или архонт Радонис… впрочем, их и представить в гостях у простых горожан не получалось… и представила:       — А это мой брат, тэйрн Фергюс Кусланд.       — Ваша светлость, — Мия снова склонила голову, хоть теперь и не так глубоко. Алистер бросил на меня укоризненный взгляд, а Фергюс кивнул в ответ:       — Доброго вечера. Полагаю, это мы должны просить прощения за поздний визит.       — И не отнимем много времени, — включился наш король, отчаявшись разбудить мою совесть. — Мы не успели застать на службе вашего…       Он кинул вопросительный взгляд на Каллена, и тот запоздало представил:       — Это моя старшая сестра, Мия. Томас — муж Розали, моей младшей сестры.       — У Томаса неприятности? — нахмурилась Мия, тут же забывая об этикете.       — Я бы сказала, его расследование пересекается с моим, — уклончиво ответила я, не желая сразу пугать семейство моего командора. Мия явно не поверила, нахмурилась и жестом пригласила нас в дом. И добавила:       — Мы собирались ужинать. Могу я пригласить вас присоединиться? Или лучше сразу позвать Томаса?       Я поймала встревоженный взгляд Хелены и успокаивающе ей улыбнулась: раз ее отец уже дома, значит, по крайней мере, сейчас ему ничего не грозит. Алистер, видимо, тоже решил никого не волновать, потому что чуть поспешно согласился:       — Мы будем рады.       Хелену тетка тут же отправила на кухню за дополнительными приборами, а нас повела в уже знакомую комнату. Фергюс на ходу с иронией негромко поинтересовался:       — Твоим расследованием? Проблема на территории Ферелдена, расследует ее ферелденский стражник и, уверен, виновником тоже окажется ферелденец. В присутствии Инквизиции необходимости нет.       — Бомбу подарили мне, Шартер пришлет агентов, самое позднее, завтра вечером, а Коулдри уже озадачен. И проблема касается всего мира, в частности, Церкви, — парировала я, тоже, впрочем, негромко. — К тому же, готова спорить, клиент в итоге будет наш — или венатори, или кто-то им сочувствующий.       — Готова спорить, значит… — усмехнулся брат, но Алистер нас перебил:       — Фергюс, Алиена, вы делите чужого мабари. Сначала его надо поймать.       Я тихонько хихикнула: кто бы сомневался, что для нашего короля процесс будет куда важнее результата. Брат тоже едва заметно улыбнулся и в полумраке коридора протянул мне руку, судя по всему, для закрепления спора. Я уставилась на него с изумлением — кого-кого, а Фергюса я в азарте заподозрить никак не могла. Шепотом уточнила:       — Тебя Варрик покусал, что ли?       — Хочу немного сбить с тебя самоуверенность, — пояснил братец и выгнул бровь: приму спор или нет?       Я возмущенно фыркнула и руку приняла, не отказываться же от такого! Правда, в том, что преступник и правда венатори, уверена я не была — вообще понятия не имела, кого подозревать, — но если даже это и какой-то ферелденский дворянин, рано или поздно к нему бы пришли за настолько полезным изобретением. В конце концов, закидать такими бомбами можно было и Магистериум, к примеру, чтобы потом занять освободившиеся места. Альтус Юлиан в моем детстве что-то подобное, как мне помнилось, и планировал — только с помощью моих способностей.       На этом разговор пришлось завершить, потому что коридор на этот раз показался до безобразия коротким, а комната, после полумрака, особенно яркой. И еще в ней снова пахло едой.       Наверно, это был самый странный и напряженный ужин за последние месяцы, а то и годы — молча есть в присутствии гостей не позволяли правила приличия, а говорить никто не торопился: хозяева заметно стеснялись, гости тоже чувствовали себя не в своей тарелке. Алистер печально вздыхал — ему атмосфера явно претила, потому что немного напоминала учебные обеды с Ее величеством. Я в очередной раз за этот день махнула рукой на этикет и молча ела: после прогулки по Стокам проснулся просто зверский аппетит. В итоге застольную беседу поддерживали Фергюс и Каллен, периодически вовлекая в нее кого-нибудь еще — чаще всего Мию и Томаса.       К счастью, рано или поздно все заканчивается. Для разговора нас оставили в этой же комнате, только дамы быстро убрали со стола. Дождавшись, пока все домочадцы выйдут, наш стражник присел у камина с трубкой и спокойно проговорил:       — Я так думаю, разговаривать вы хотите не по поводу Искорки.       — Нет, — подтвердил Каллен. Я пообещала:       — О ней мы тоже поговорим, попозже. Если позволите… — я покосилась на брата, и он согласно кивнул. — Вчера знакомые мне намекнули, что вы сумели зацепить кого-то влиятельного, и этот кто-то может отправить за вами наемных убийц. И еще — что этот «кто-то» может помочь мне в расследовании другого дела.       Томас выслушал меня за диво равнодушно, даже глаза прикрыл, попыхивая трубочкой. Но скрытничать не стал, едва я замолчала, спросил у Фергюса:       — Вам знакома Церковь Смиренного языка?       Название показалось знакомым, но так сходу вспомнить, где я его слышала, не удалось. Судя по недоуменным взглядам Каллена и Алистера, я в своем беспамятстве была не одинока, а вот Фергюс мгновенно помрачнел. Он же и ответил:       — Еретический культ, отколовшийся от Церкви. Непонятным образом выбирает детей, которые якобы в будущем должны стать грешниками, и отрезает им языки. Его истребляли уже несколько раз, но он постоянно возрождается.       — Верно, — спокойно согласился Томас и перевел взгляд на огонь. — В последний раз Церковь и мать Брианну, как себя называет ее глава, сумели остановить несколько наемников, но до этого за порядком всегда следили люди банна Николы Баранти. И детей, которых находили в молельне этого культа, отдавали в приюты Баранти, откуда потом они уходили на службу в небольшую церквушку, Церковь Внимающей Андрасте. Она находится там же, в Стоках, где и Церковь Смиренного языка.       — Думаешь, тут есть связь? — засомневался Алистер. — Видел я эту банна Николу, старушке уже лет сто, по крайней мере, на вид. Да и слышал я про нее только хорошее, Шианни до сих пор вспоминает, что до Мора только дому Баранти и было какое-то дело до эльфинажа.       — Все возможно, — философски согласился Томас. Затянулся трубкой и словно между делом заметил: — Один из тех наемников перешел в стражу Денерима, мы как-то разговорились после дежурства. Обсуждали интриги в Орлее, у нас такого, хвала Создателю, нет. И он рассказал мне интересную историю.       Стражник замолчал, а я чуть подалась вперед. Судя по всему, предстояла история об интригах в Ферелдене — не то чтобы я считала, что у нас их совсем нет, но лично встречаться ни с одной не доводилось. Как и с этой неизвестной мне столетней старушкой, которая неожиданно любит эльфов.       — Десять лет назад, — начал Томас, не дожидаясь вопросов, — как раз накануне Мора, мой коллега поучаствовал в уничтожении Церкви Смиренного языка. После этого его и его отряд пригласили на ужин в доме Баранти — банн лично хотела выразить свою благодарность. В это же время к ним за помощью обратилась служанка одного безземельного рыцаря, и эта просьба помогла выйти на Церковь Внимающей Андрасте — ту самую, где служат сироты, спасенные домом Баранти. Говорят, в этой церкви особенно хорошо облегчать душу перед Создателем, чувствуется Его благословение.       — Возможно, так и есть? — явно из чувства противоречия возразил Каллен. Его шурин только пожал плечами, а я, подумав секунду, пересела поближе, благо, кресла были большими, как и их подлокотники. Все равно скрывать наши отношения поздно, да я и не собиралась. Не в семейном кругу, по крайней мере.       Фергюс задумчиво проговорил:       — Мне доводилось посещать церкви, в которых и впрямь чувствовался дух Создателя. Но с исповедью это никак не связано, легче дышать становится практически от порога.       — Как в Хайевере? — не удержалась я. Хотела немного подколоть, но вспомнилась белая, сияющая собственным светом церквушка на вершине холма, и интонации вышли восхищенными. Брат заметно удивился, но кивнул:       — Да, как в Хайевере. К слову, надеюсь увидеть вас обоих в этой церкви в конце месяца. Хильде Элеоноре исполняется год, мать Хэлия проведет обряд благословления. Но мы перебили вас, Томас, прошу прощения.       Мужчина степенно кивнул и продолжил:       — Я заходил в Церковь Внимающей Андрасте, никакой особенной атмосферы в ней нет. Зато есть некая скульптура в виде кошки, подаренная церкви банном Николой много лет назад — очень нехарактерная вещь для Денерима. Мой знакомый говорил, что это тевинтерская работа — в их наемничьем отряде был знаток артефактов. В те времена заведовала церковью мать Габриэла. После нескольких вопросов она созналась, что исповеди своих прихожан не сжигала в огне, как это положено обрядом, а передавала оговоренному человеку. Сейчас преподобная мать служит в отдаленном монастыре, сбежала во время Мора и не вернулась. Утомлять вас подробностями я не стану, но в итоге наемники вышли на банна Николу. Тогда она собиралась избавиться от одного из соседей, подставить под обвинение в убийстве другого и заодно обвинить эльфов, которые так ее любят. Интрига сорвалась, но банн Никола вышла из этой истории без потерь: ее влияние было слишком сильно, чтобы пытаться ее очернить.       На этом история, по всей видимости, закончилась, потому что Томас замолчал и снова взялся за трубку — она успела потухнуть. Мы несколько минут переваривали информацию, и Алистер наконец печально вздохнул:       — А казалась такой милой бабкой. Я подумывал, не сделать ли ее внука главой Денерима — остальные банны слишком пекутся о собственном благополучии, а тут... благотворительность, приюты эти.       — Ей восемьдесят, — задумчиво поправил Фергюс. — Не сто. Но и в таком возрасте вряд ли она самостоятельно проворачивала интриги.       Король согласно кивнул, а я так же задумчиво проговорила:       — Мне интересно другое. Как эта ваша столетняя бабка-интриганка связана с моей бомбой.