◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇
ТРИ ГОДА НАЗАД Кимберли удалось вырваться из дома около полудня, когда мама и старшая сестра отправились на фитнес к мистеру Джокси. Она связалась с подругой по пейджеру и позвала на встречу в центр, где совсем недавно установили новые игровые автоматы. Но из-за Элизабет, которая не хотела её отпускать и грозилась рассказать всё родителям, пришлось задержаться. — Спасибо, что ждала, Дебби! — Ким подбежала к подруге, обнимая со спины. — Эта ваша бесючая уборщица слишком много о себе возомнила. Твоим родителям вообще пофиг? — Конечно. Им, видимо, только в радость, чтобы она за мной следила. Элизабет сто процентов ещё и стучит на меня. Ненавижу её. — Ну всё, пофиг на неё! Мы пришли веселиться! Вперёд! — Да! Взмахнув своими ржавого цвета короткими волосами, Дебби широко улыбнулась и схватила Кимберли за руку, направившись к автомату с покемонами. В её светло-карих глазах отразилась яркая неоновая вывеска зала игровых автоматов. В ответ на её широкую улыбку, Кимберли улыбнулась в ответ, ощущая прилив энергии и веселья. Хотелось развлекаться вместе с Деборой всегда, позабыв о ненавистном доме и прочих проблемах. Ей ведь всего тринадцать. Она всего лишь хочет наслаждаться беззаботным детством. Дебора Дью была единственным источником её счастья. Неугомонная, энергичная, яркая и веселая. Во многом они с Ким были похожи. Не зря дружили практически с самого детства. С ней было не страшно творить всякую фигню и не страшно за это получить. Какая разница, если вместе. У Деборы была большая семья: мать, отец, трое братьев и две сестры. Все они были заядлыми киноманами, а вот Дебби фильмы не любила совершенно и общих тем с семьёй у неё не было. Зато девочка была профи в видеоиграх и могла дать фору любому мальчишке. Но однажды Ким заметила, что Дебби изменилась. Стала холодной и отстранённой, к тому же начала часто пропадать где-то. Ни о чём она и не пыталась рассказать, а на все попытки Ким разговорить её очень сильно огрызалась. Кимберли обижалась первое время, а потом увидела, что с подругой что-то не так и внешне. Она похудела и осунулась. А позже девочка узнала о том, что Дебора начала курить. Кимберли очень хотела ей помочь, но она была слишком юна и не понимала, что происходит и что ей делать. И в какой-то момент уже стало слишком поздно. Через два месяца после странных изменений Дебору Дью нашли мёртвой в Южном озере. Дело закрыли, признав её самоубийцей из-за очевидных улик и показаний. Кимберли долго не могла поверить в это и смириться, но ей пришлось. Дебби точно не хотела делать больно Ким, она это знала совершенно точно. Эта беда лежит на её сердце третий год. А Дебора осталась лишь горьким, но в то же время прекрасным воспоминанием.◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇
Успешно минуя коридоры дома Макинтош, Кимберли забрала свою верхнюю одежду, всунула босые ноги в ботинки, и, запинаясь, побежала домой через лес, чтобы никто её не увидел в таком состоянии. Девушка не помнила, как ввалилась в прихожую и села на пол, обнимая колени. Полпути она рыдала, прокручивая в голове все, что помнила, снова и снова. А потом её полностью поглотили мысли, не выпуская из цепкой хватки. — Кимберли? Девушка подняла красные глаза и повернулась на голос. Из гостиной с пипидастром в руках вышла Элизабет. Молодая женщина работает в семье Мейсон уже несколько лет. С её слов, она переехала в Броуклэнд, чтобы заработать деньги для больной матери, но Ким никогда не верила в её слезливые истории. Ей было достаточно просто увидеть Элизабет, чтобы понять, что она не так проста. И вот даже сейчас Кимберли столкнулась с острым чрезмерно надменным взглядом для такой простушки. — Что с тобой? Неужели ты так много выпила? Лучше идти к себе, пока мистер и миссис Мейсон не увидели тебя в таком ужасном состоянии. — Это не твоё дело, — огрызнулась Ким, не желая говорить домработнице о случившемся. — Где мама? Или Фелиция? — Сейчас десять утра, они, как и всегда по выходным, гуляют в лесу. Вернутся вот-вот, так что приведи себя в порядок и не позорься. — Ох, боже, я не спрашивала твоего мнения, — поднимаясь с пола, пробурчала Ким. — Не веди себя, как хамка, Кимберли. Девушка больше ничего не сказала, неуверенным шагом направившись к себе. Никаких сил у неё не было. Оказавшись в своей комнате, Кимберли скатилась по стене, начиная беззвучно рыдать, кусая себя за руку. Ей было так больно, так тяжело, она совершенно не знала, что ей делать дальше, и как быть. Что вообще может быть дальше? Как ей справиться? Это невозможно. Она не переживёт такого позора. Ким так хотелось оказаться в тёплых объятиях мамы, так хотелось почувствовать любовь и поддержку, так хотелось услышать от неё: «Ты не виновата. Всё будет хорошо. Я на твоей стороне». Но Кимберли знала, что такого не будет. Никогда. Никто такого ей не скажет. Никому она не нужна со всеми этими своими проблемами. Мать и так считает её рождение неудачей, а теперь и вовсе отречётся. Ким никогда не стать любимой дочерью и достойным членом семьи Мейсон. — Кимберли! — с первого этажа послышался голос Элизабет. Девушка встрепенулась, оглядываясь. Как-то она засиделась. Послышались голоса матери и сестры. Сдерживая болезненные стоны, Ким встала и побежала в ванную, чтобы помыться. Ей требовалось немало усилий, чтобы взглянуть на своё «грязное», использованное тело, на котором виднелись синяки. Всё это было так противно. Кимберли до боли натирала кожу мочалкой, сидя в тёплой ванне. Хотелось вообще поменять это тело, ведь то, чем она была испачкана, никогда не отмыть. Весь день Кимберли ходила как на иголках. Её разрывало изнутри, но было очень страшно говорить родителям о том, что было. Девушка продумала в своей голове множество различных развитий событий, и ни одно из них не заканчивалось хорошо. Именно поэтому она всех избегала и спустилась вниз лишь на ужин, с которого благополучно ушла через пять минут, не доев. Есть ей вообще не хотелось. Колоссальный стресс, страх, паника, тревожность и боль взяли верх над её организмом и начали истощать и физически, и морально.◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇
На следующий день мало того, что Кимберли заснула с трудом, так ещё и проснулась от ужасного кошмара. Она чувствовала, будто умирает снова и снова, и это было невыносимо. Сегодня ей необходимо идти в школу, ведь пропускать ни в коем случае нельзя, чтобы не слушать очередных упрёков родителей из-за впустую потраченных денег. Но там её ждал Итан. И это было страшнее всего. Такой перепуганной до смерти и бледной девушка не видела себя в зеркале никогда. Она словно предчувствовала беду и поджидающий её ад. По этой причине Ким пошла в школу пешком. Кимберли понимала, что об этом знает только четверо, включая неё. Итан вполне мог рассказать всем о случившемся, но поверят ли ему? Конечно, девушка надеялась на то, что никто не узнает, но её надежды были безжалостно растоптаны. Кимберли шла по школьному коридору, прижимая к себе рюкзак. Эти косые взгляды и неприкрытые усмешки сводили её с ума. Её бросало в холодный липкий пот, сердце не могло угомониться. Нервы просто трещали по швам. Кимберли не понимала, почему к ней было столько внимания. Неужели все поверили в то, что хулиган и двоечник мог переспать со старостой и отличницей из хорошей семьи. Это невозможно. Это пугало. Кимберли больше не находила слов, чтобы описать своё гадское кошмарное состояние. — Эй, Кимберли, как член Итана? — Понравилось? А, может, и со мной повторишь? — Отличница решила стать шлюхой? — Что такое? Продала свою дырку за дозу? — Ты позор школы! — Теперь и ты на дне, подстилка! — Раздвинешь ещё раз ножки, Кимберли? — А родителям показала своё вчерашнее шоу, шлюха?! В Ким посыпалось множество оскорблений. У неё поплыл мир перед глазами от того, что она слышала. Девушка не верила, что всё это реальность. Лучше было умереть, чем сейчас быть здесь. Ей ведь даже не сбежать. Она не может дать отпор. Она ничего, мать вашу, не понимает! Как они могли узнать?! Её изнасиловали! Почему она шлюха?! Глаза пекло от слёз, Кимберли заметалась по коридору, когда её начали нарочито окружать и шпынять. Настолько жалкой и беспомощной она никогда себя не чувствовала. Позавчера она была лучшей, самой крутой и полна непоколебимости, а сейчас её втоптали в грязь и заклеймили шлюхой. В мгновение. Жизнь была сломана без возможности восстановления. Кимберли растолкала всех и бросилась бежать, прикрывая второй рукой своё лицо. Ей было так нестерпимо больно и стыдно, что хотелось кричать. Всё это обрушилось на неё, словно градом камней. О каком шоу они говорили?.. Это ещё что значит? — Марта?.. — прошептала себе нос Ким, когда увидела подругу у шкафчиков. Она стояла там как ни в чём не бывало и болтала с… Констанцией. — Марта! — Кимберли подбежала к девушкам, но они отшатнулись от неё, брезгливо морщась. — Что с вами? — Не подходи, Кимберли. Уже все знают о том, как ты опустилась. Это отвратительно! Итан показал видео, где ты занимаешься сексом сразу с двумя в пьяном угаре на вечеринке у Конни. Ты ужасна. Я не думала, что ты так низко падёшь. Я не хочу больше общаться с тобой. Мне стыдно за тебя перед твоими родителями, ты испортила им репутацию. Про твою репутацию я вообще молчу. Ничего хорошего тебя явно больше не ждёт. Как ты могла оказаться такой развратной шлюхой? Я надеялась, что ты шутила тем вечером, а оказалось, всё это время, я дружила с отбросом. — Как ты могла сделать это в моём доме? Ты отвратительна, Кимберли. Ты опозорила нашу школу! — Это всё неправда! О чём вы говорите?! — сквозь слёзы говорила Ким, заламывая дрожащие пальцы. Её трясло, как алкоголичку со стажем. Она надеялась на поддержку хотя бы от лучшей подруги, но получила очередной удар ножом в сердце. — Они изнасиловали меня! Я ничего не могла сделать! — Хватит врать! Все видели, как ты пила и танцевала с парнями на вечеринке! Потом ты сказала мне, что хочешь переспать с Итаном! Скажи, что это не так? Ага. Вот видишь. Ты приходила к нему в библиотеку, а потом вы ушли наверх вдвоём. Не обманывай, Кимберли. Зачем было так стараться, чтобы потом испортить всё в одночасье. Мерзость! Ты грязная и никчёмная, Ким! Не унижайся больше. Лучше вообще уйди из школы. — Лучше тебе вообще умереть! — крикнул кто-то из приближающейся толпы. Ким большими мокрыми глазами последний раз взглянула на свою теперь уже бывшую подругу, чтобы убедиться в том, что это не жестокая шутка, и побежала дальше, чтобы попытаться прийти в себя. Запах мочи и моющего средства в женском туалете были не лучшей компанией. Урок уже давно шёл, но Ким не могла взять себя в руки. Она тряслась от паники и страха, глядя красными опухшими глазами на разводы на плитке. Никакой поддержки. Сегодня узнала вся школа, завтра — весь городок. Кимберли это понимала. И это было ещё ужаснее. Она не видела никакого решения этой проблемы. Она хотела, чтобы ей помогли, но кто. Никто не станет. Всем плевать. Дальше будет только хуже.◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇
Ким пришлось говорить медсестре, что её замучили предменструальные боли и она просто не могла сидеть на уроке. Получив таблетку и недовольный раздражённый взгляд в свою сторону, девушка направилась на второй урок. Ей нужно было пережить этот день. Она не могла сдаваться с самого начала. Если бы Ким была способна видеть своё внутреннее состояние, то увидела бы маленькую забитую дрожащую девочку в соплях и слезах с разбитыми коленками. Жалкое зрелище. Ким нацепила маску безразличия, чтобы попытаться показать всем, что ей не обидно и не стыдно. Но изнутри эти чувства её всё же сжирали. Псевдоуверенно шагая в своей идеально выглаженной чистой форме, с расчесанными, подпрыгивающими волосами и с задранным подбородком, Кимберли направлялась в свой класс. Со всех сторон её прожигали осуждающие взгляды и ядовитые оскорбления. Чтобы удачно пропускать всё это мимо, девушка думала о своих дисках с песнями «Nirvana». Сегодня вечером она собиралась под них рыдать. Кимберли хотела, точнее, глупо надеялась на то, что сможет незаметно войти в класс и занять своё место. Но практически сразу её тело сковало от взглядов одноклассников. Все они знали. И, судя по всему, видели «шоу». — Кимберли Мейсон, — девушку остановила учительница, вошедшая за ней следом. — Пройди в кабинет директора сейчас же. От тона женщины у Ким все внутренности скукожились, а кишечник завязался в узел. Её и до того недолюбливали учителя, хоть и не смели говорить в лицо, а теперь-то что будет. Они точно не поскупятся на количество дерьма, которым можно её облить. Было так стыдно и унизительно. Кимберли чувствовала себя маленьким никчёмным человеком, ведущим самое бессмысленное состояние. Это угнетало. Не получалось думать ни о чём, кроме своего вселенского позора. Всё тело горело от стыда и переполнявших эмоций. Хотелось умереть на месте. Или уснуть навсегда. Белая, как мел, девушка стояла в углу кабинета директора, прибитая к полу строгими осуждающими взглядами учительницы и директора. — Не считаешь, что нужно объясниться, Кимберли? Слухи распространяются быстро, мы в курсе о твоём… том, что произошло. Это совершенно недопустимо в рамках нашей школы. Мы элитное заведение, в котором не место подобным похабным вещам. Нам придётся вызывать твоих родителей на слушание, чтобы решать вопрос с твоим возможным отчислением. Ким передёрнуло от слова «отчисление». Несмотря на страх и стыд, она заговорила, чтобы попытаться отстоять себя хоть немного. — О чём вы говорите, директор! Это всё неправда! Почему я должна отвечать за то, что было?! Я ни в чём не виновата! Вы знаете меня всю жизнь и теперь говорите такие вещи! — Не я раздвигал свои ноги на камеру! — Да как вы смеете! Где в таком случае Глоуберн со своими дружками?! Почему их вы не запугиваете отчислением? Эти ублюдки меня изнасиловали и засняли на камеру, а виновата я! — Это ничего не меняет! Ты виновата в том, что произошло. Мы видели твоё состояние. Ты пьяная и обкуренная отдавалась на право и на лево. Не надо было провоцировать, а потом жаловаться и строить из себя жертву! Не позорь нашу школу своим отвратительным поведением! Как тебе не стыдно! Кем ты станешь! Родителей в школу сегодня же и не смей никого обвинять в своей распутности! Иди на уроки и не высовывайся! Учительница практически вытолкала шокированную Кимберли за двери. Она не дышала, пока не начало болеть в груди. Все были против неё. Это было невыносимо тяжело. Никакой помощи и поддержки. Никого нет на её стороне. Последний человек, к которому она хотела обратиться — это был шериф Симс. Пускай, все в городке со всеми знакомы всю жизнь, но она должна донести на Итана и плевать на всё. Её заявление не могут не принять. Сейчас проблемой все ещё оставался Итан. Кимберли до ужаса боялась встречи с ним или его друзьями. Она не представляла, как это может случиться, ведь сегодня он до сих пор не явился. Но, как говорится, стоит лишь вспомнить. Всё ещё стоя у дверей кабинета, Кимберли услышала знакомый смех, и её бросило в холодный пот. Паника и страх сковали тело на какие-то мгновения, она застыла, словно статуя. Итан в компании Джерома и Луи показался из-за угла. Весёлый и беззаботный, как и всегда, будто ничего и не было. Когда девушка встретилась с ним взглядом, её словно молнией пронзило. Она отшатнулась, чуть не упав, а потом побежала в противоположную сторону. Ким услышала, как Итан окликнул её, и побежала ещё быстрее. Неважно — куда, главное — подальше. Было так страшно, словно она убегала от медведя в лесу и любое промедление стоило бы ей жизни. — Ну же! Стой ты! — Итан неожиданно оказался так близко, что смог схватить Кимберли за плечо и на скорости развернуть, ловя её в свои объятия. — Куда это ты собралась, сучка? — в его голосе было столько сальности и издёвки, что Ким хотелось закрыть уши и закричать. — Отпусти меня! Убери руки! Отвали, я сказала! — Не рыпайся! — злобно рыкнул Итан, и Ким окаменела. Но потом парень продолжил своим привычным тоном: — как делишки, Мейсон? Как настроение? Теперь тебя всё устраивает? Кто теперь из нас дно? Нечего сказать? А что так? Кимберли хотелось разрыдаться от его слов, но она до крови закусывала щёки изнутри. Сказать, действительно, было нечего. Она напугана, унижена и совершенно разбита. Вызвать у неё слёзы можно даже самым малым. — Ну-ну, что такое, детка? Уже глазки на мокром месте? Неужели тебе не понравилось, как мы трахались? Не хочешь повторить? — Нет! — Нет? — Итан крепко прижал девушку к себе, прикасаясь к её шее губами. — А вот я только с радостью! — Пошёл ты! — из-за внезапного прилива эмоций Кимберли оттолкнула Итана от себя, судорожно стирая с шеи следы от его «поцелуев». — Вы изнасиловали меня, уроды! Я всё расскажу шерифу! — Никто уже не поверит тебе, идиотка, — нагло усмехнулся Итан, засовывая руки в карманы своих поношенных джинсов. — Пьяная и обгашенная шлюха — уже все знают о твоей истинной натуре, Мейсон. Ты думала, что вечно сможешь быть такой зазнавшейся правильной стервой? Ты полное ничтожество, такая же жалкая дешёвка как девки у мотеля. Тебе давно пора вправить мозги и показать твоё место. А твоё место только у членов, шлюха. Я ставил на то, что ты станешь шлюхой после школы и будешь продаваться богатым жирным дядям, но ты начала ещё раньше. Можешь рассказывать кому угодно — это бесполезно. — Итан приблизился к девушке, сально ухмыляясь, и провёл рукой по её щеке. — Никто тебе не поможет. А если пойдёшь к шерифу, я найду тебя и изнасилую снова. В конце концов, вытрахаю из тебя всю дурь, и ты будешь моей грязной сучкой. Сама ещё приползёшь. И если будешь снова строить из себя недотрогу с ебейшей самооценкой, я позову парней, и мы обработаем тебя в три смыка, поняла? Не выёбывайся, Кимберли иначе будет ещё хуже. — Гори ты в аду! — плюнула прямо в лицо Итану девушка и отступила назад, испугавшись. Он не успел сориентироваться, как вдруг началась какая-то заварушка. Двери коридора с грохотом распахнулись, ударяясь о стену. — Вот ты где! На Итана вдруг налетел взявшийся из неоткуда Майлз. Он набросился на него с кулаками и повалил на пол. Парень бил его, совершенно не сдерживаясь. У Кимберли кровь застыла в жилах от его безумного яростного вида. Она практически слилась со стеной, потому что боялась пошевелиться. Друзья Итана не сразу смогли оттащить Майлза, а когда у них всё же получилось, Ким увидела, во что превратилось лицо Итана. Это выглядело ужасно: большие синяки, глаз заплыл, из сломанного носа ручьём хлестала кровь. Всё произошло так быстро, что выражение лица Итана до сих пор где-то там под ранами отражало глубокое недоумение. Ким не было его жалко, она хотела злорадно улыбнуться, но лишь мысленно поблагодарила Бога за так вовремя появившегося психа Майлза. — Если ещё раз ты, дерьма кусок, надумаешь обмануть меня, я размозжу твой череп о стену и скормлю остатки мозга своим псам, понял, блять? Мои деньги должны быть завтра в ящике, иначе сдохнешь! Убрали руки от меня, отбросы! Перепуганные Луи и Джером отшатнулись, как когда-то Ким от Итана. От взгляда Майлза у всех пробежали колючие мурашки. Его белая рубашка под школьным пиджаком запачкалась чужой кровью. Ноздри расширились от шумного частого дыхания. Кинув острый пронзающий взгляд из-под своих чёрных растрепанных кудрей на Кимберли, парень хмыкнул и вытер руки от крови о пиджак Джерома, а потом стремительно ушёл. Ребята тут же бросились помогать стонущему от боли другу, а Ким отлипла от стены и побежала вниз подальше от всего этого кошмара. Пускай с этими придурками разбирается этот поганый директор.◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇