◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇
ТРИ ГОДА НАЗАД Колючие ледяные капли дождя хлестали по щекам. Капюшон слетел. Шквальный ветер вывернул зонт ещё на прошлом перекрёстке. Кимберли перестала вытирать слёзы, потому что это было бессмысленно. В такую погоду на пустынных улицах никто не слышал её истерического крика. Ким думала, что смирилась, точнее, убеждала себя в этом. Она даже уговорила сама себя прийти на похороны лучшей подруги. Но как только увидела её мертвенно бледное, почти синее, лицо, тощие руки, сложенные на груди, её любимое платье в чёртов горошек — её тело в этом ужасном сером гробу, — она не выдержала. Кимберли не смогла сдержаться и зарыдала в голос, привлекая внимание остальных. Она не могла оставаться там ни секунды. Она впервые лицом к лицу столкнулась со смертью. Это было так тяжело и больно — осознать, что это конец. Дебора не просто заснула, впала в кому или уехала на год в другую страну на учёбу — она умерла. Навсегда. Она больше не позвонит ей, не напишет, не засмеется над очередной глупостью, не позовёт гулять. Ким даже не сможет просто увидеть её улыбку или услышать голос, не сможет прикоснуться. Не будет вообще ничего. Вот так в один миг из сердца Ким просто вырвали целый кусок, лишили самого ценного в этой жизни. И ничего больше не изменить. Это было так страшно и больно, что с тех пор Кимберли старалась избегать любых упоминаний о трупах, смерти и подобном всеми способами. Но жизнь не планировала быть к ней столь лояльной. Есть то, чего не избежать.◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇
От взгляда Майлза у Кимберли пробежали противные мурашки. Она не могла поверить в то, что крутилось у неё в голове. Это её домработница. Это её дом! Такого не может быть! — Не хочешь взглянуть? Признаться, я не думал, что компромат может быть таким. О-очень интересно. Ким сглотнула и подползла на коленях ближе, заглядывая Майлзу через плечо. У неё сковало от ужаса тело, и она впилась в его плечо руками. Как кошмарна ни была бы находка, девушка не могла оторвать от неё ошарашенных глаз. В сундуке, в свёртке лежали обгорелые кости младенца. Ким не знала, что и думать. Она сомневалась в том, что это реальность. — Мы должны заявить на неё! — прошептала Ким над ухом Майлза. Он обернулся, чуть не столкнувшись с девушкой лбом. Кимберли была в шоке и не замечала этой опасной близости. Юноша поджал губы, пробегаясь взглядом по бровям, глазам, носу и приоткрытым губам Кимберли и усмехнулся, возвращаясь к останкам. — Забыла, кто у нас главный коп? — Но это всё ещё его работа. Он не сможет замять такое дело. Мы нашли останки ребёнка. Откуда и как они здесь оказались? Это ужасно, Майлз… Парень завернул кости обратно в свёрток, закрыл сундук и постарался повесить замок так, как было. Затем принялся прятать его на прежнее место и чинить пол. — Что ты делаешь? — Сейчас мы не можем пойти с этим в полицию. Сдать её копам — слишком просто. Если она хранила под полом под своей кроватью кости младенца, шансов на то, что её будет мучать совесть, нет. Но она должна понести наказание. Она должна мучиться, должна понять, что она ничтожество. Она — не человек. — Но что можем сделать мы? — снова прошептала Кимберли, пустыми глазами глядя на доски. — Об этом позже. Мы засиделись. Я слышу шаги на лестнице. — Что? — внезапно встрепенулась девушка, вскакивая. — Нужно уходить. Из этого окна есть выход на крышу. Быстрее! Кимберли вылезла наружу после Майлза, чтобы правильно запереть окно. Ребята прошли вдоль стены и спрятались за выступом. У Ким всё ещё дрожали руки и от высоты начали дрожать колени. Внутри неё было слишком много негативных эмоций. Она не понимала, что чувствует. И боль, и страх, и ненависть, и горечь. — Какое-то безумство… — А ты что хотела? — усмехнулся Майлз. — Твоя жизнь в любом случае не осталась бы прежней. — Ты тоже считаешь меня шлюхой? — неожиданно спросила Кимберли, глядя вдаль на проплывающие облака. Отсюда, с крыши, открывался довольно красивый вид. — Важнее, считаешь ли ты себя шлюхой. Тебя заботит чужое мнение? — Что? — раздраженно бросила Ким. — В моей ситуации странно задавать такой вопрос. Из-за этого мнения я хотела умереть. — А сейчас не хочешь, значит? — Издеваешься надо мной? Сейчас я здесь и хочу только отомстить им всем, блять! — О-о, вот так ты выглядишь секси, староста, — в школьной форме и злая. Этот внезапный «комплимент» выбил Кимберли из колеи. Она резко обернулась на ухмыляющегося Майлза и несколько раз закрыла и открыла рот, как рыба, не зная, что сказать. Ещё одни неопределенные эмоции в её и без того запутанный клубок. Неловкость? Смущение? Что это такое теперь? Почему Майлз вообще это сказал? Как же много вопросов… Чтобы избежать этой неловкости, Ким обошла Майлза и начала медленно подступать к окну, чтобы увидеть, чем занимается Элизабет. Как оказалось, мало что сейчас могло отвлечь девушку. Кимберли закрыла рот рукой, ахнув, и отдёрнулась от окна. Пару секунд она молчала, осознавая увиденное, а потом заглянула снова, чтобы убедиться в реальности того, что происходит в комнате. Обычно в это время отец Кимберли занят на работе в городе, да и вообще застать его дома посреди дня практически невозможно даже в выходные. Но сейчас Николас был здесь. Был вместе с Элизабет. Ким подозревала, но никогда не находила подтверждений своим догадкам. Однако теперь увидела всё своими глазами. Когда из-за закрытого окна послышался громкий стук и женский стон, рядом с Кимберли возник ухмыляющийся Майлз. Он придавил девушку к стене, осторожно заглядывая внутрь комнаты. Нагнув Элизабет, Николас вдалбливал её в комод быстрыми жёсткими толчками, намотав волосы на кулак. Второй рукой он грубо хватал и шлёпал женщину, оставляя синяки и отметины, но та была совершенно не против. Кимберли отдёрнула Майлза от окна и столкнулась с его самодовольной ухмылкой. — Пошли. Отсюда, — процедила девушка, еле сдерживая рвущуюся наружу ненависть. Она давно разочаровалась в своём отце, а это было последней каплей, он окончательно пал и потерял своё достоинство. — Не хочешь досмотреть? — Тебе смешно? Он мой отец! Убл… ! — Майлз закрыл Ким рукой рот и приказал молчать. Преисполненная гневом, Кимберли попыталась оттолкнуть парня от себя, но он перехватил её руки и крепче прижал к стене. — Отпусти меня! — злобно прошептала девушка. — Ты слишком шумная. — Пусти! Майлз недовольно закатил глаза и схватил Кимберли за горло. Не сильно, но достаточно резко, чтобы напугать и заткнуть её. — Так-то лучше. Хорошая девочка, Бэрри. Майлз чуть расслабил руку и медленно, буравя Ким взглядом, провёл ладонью от её шеи до ключицы, ниже под расстёгнутую рубашку и остановился на первой же застёгнутой пуговице. Ким сглотнула и, ощутив свободу, в смешанных чувствах молча направилась к другому краю крыши, чтобы спуститься вниз и убраться уже отсюда прочь.◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇
Кимберли не хотела, но Майлз настоял на том, чтобы она ужинала вместе с ним в главной столовой. Признаться, после того, что она увидела в своем доме, ей кусок в горло не лез, а при виде еды вообще воротило. Стресс. Руки до сих пор дрожали. — Ты так и будешь просто сидеть? Я не за этим разрешил тебе тут быть. — Где твоя сестра? Почему мы одни? — Она сказала, что не хочет есть с тобой за одним столом. — Тогда мне лучше уйти, и вы поедите вместе. — Нет. Я сказал тебе сидеть со мной. — Наглый придурок… — Чего? — Я не могу есть, Майлз! Как я должна это делать после всего? В моем доме прямо у меня перед носом творилось столько дерьма, и узнавать об этом вот так, при таких обстоятельствах и с тобой — это кошмар! — Я говорил тебе, что нет святых людей. Тебя осуждают убийцы, и ты переживаешь об этом. Подумай. — Что здесь думать? — Кимберли устало откинулась на мягкую спинку стула и вздохнула. — Я не могу забыть все так быстро. — Тогда постарайся, иначе потом будет сложнее. Когда ты придёшь мстить, хочешь чтобы они видели в твоих глазах жалость и боль? Все полетит к чертям. Не будь наивной дурой, Бэрри. — Прекрати так называть меня. Никто так не называет меня и ты не должен. — Да? — усмехнулся Майлз, поднося ко рту вилку с кусочком стейка. — Разве Дебора Дью не кричала это имя, когда ты участвовала в спортивных соревнованиях? — Что? Откуда ты знаешь? — мысли в голове сделали кувырок, нахлынули давно забытые воспоминания. — Это было её прозвище для меня… Почему ты говоришь о Деборе? Зачем ты вспомнил её? — Слышу в твоём голосе подозрение. Ты ведь считаешь, что она сама себя убила в том озере? Ким не знала, что ответить. С одной стороны она помнила об уликах, говорящих о самоубийстве, плюсом ко всему шло странное поведение Деборы. Кимберли думала, что просто вовремя не заметила, что подруге нужна помощь. Но с другой стороны Ким не могла поверить. Дебора ни за что не убила бы себя. Как бы сложно не было. Она была сильнее лучшей подруге. — Я не знаю, — сдалась девушка. — Знаешь. На одной ладони у тебя лживый коп, на другой — лучшая подруга. Почему ты выбираешь первое? — Я не выбираю первое! Я просто не имею права думать о ней, когда это уже не имеет смысла! Майлз задумчиво склонил голову. — Так ты вини-ишь себя-я, — протянул он, как бы смакуя каждое слово. — Интересно. А я все это время думал, что тебе просто стало плевать. — Мне никогда не было на неё плевать! — Сядь. Вот. Это твоё. Ешь. Иначе я выгоню тебя из своего дома. — Мамочкой моей решил заделаться? — Скорее папочкой. Ким фыркнула, но послушалась. Тон Майлза не внушал ничего хорошего. Следующие десять минут они провели в полной тишине, нарушаемой лишь звоном приборов о посуду. — Дай вишенку. Кимберли вздрогнула от голоса Майлза и не сразу сообразила, что он сказал. — Оглохла? С тех пирожных. Дай мне вишенку. — Я тебе прислуга? — Кажется, ты забываешь, где и с кем говоришь, староста. Ты слушаешься меня. У тебя нет другого выбора. Ким закатила глаза и сняла с кремовой верхушки пирожного вишенку. Обернувшись к Майлзу, она увидела, как он приоткрыл рот, очевидно, говоря о том, чтобы девушка сама положила ягоду. У Ким в груди забарабанило сердце и огнём загорелись уши. Однако она даже на секунду не подумала о том, чтобы отказать ему. Хотя можно ли Майлзу вообще отказать?.. Кимберли растерялась и ужасно смутилась. Но нельзя было показывать это Майлзу, чтобы он не взял её под контроль полностью. Девушка приподнялась и немного дрожащей рукой потянулась к алым пухлым губам Майлза. Она неотрывно наблюдала за его лицом, чтобы улавливать эмоции. Но от того, что он так близко, здравый смысл в её голове граничил с безумием. Такой потрясающе красивый со своими угольными кудрями, милыми веснушками и бездонными чёрными глазами. Он точно всегда был таким произведением искусства? Ким легонько махнула головой и положила чёртову вишенку ему в рот. И в этот момент он резко перевёл свой взгляд на Ким, и медленно сомкнул губы на её пальцах, проводя по ним языком. У Кимберли вздрогнуло сердце. Она застыла, не в силах даже вытащить пальцы из этой «ловушки». Нарочито медленно облизнув их, Майлз отстранился сам, ухмыляясь. Прошла словно целая вечность. Ким не знала, как реагировать на этот выпад. Да и сам парень не спешил комментировать его. Он ещё раз провел языком по нижней губе, слизывая крем, и, поднявшись, ушёл.◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇
Ким резко проснулась посреди ночи от кошмара. Она распахнула глаза, уставившись вперёд, и не могла пошевелиться от ужаса. Из темноты напротив кровати внезапно показалась фигура. У девушки перестало биться сердце. Ким не понимала, сон это или явь. Состояние напоминало сонный паралич. Лунный свет из окна осветил фигуру. Это был Майлз. Но легче, конечно же, не стало. Что он здесь делает и как долго находится? Парень поймал её взгляд и ухмыльнулся, медленно, словно зверь на охоте, начал надвигаться. На его худых плечах висела распахнутая ночная атласная рубашка, а на бёдрах болтались такие же безразмерные штаны. Дойдя до кровати, Майлз встал на неё коленями и на четвереньках подполз к Ким. Девушка, кажется, даже не дышала. Она вообще не понимала, кто она, где она и что происходит. Парень навис над ней, выставив руки по сторонам. Он был так близко, что Ким ощущала идущий от его тела жар. Майлз ничего не делал, просто буравил взглядом и опалял своим дыханием. В какой-то момент Кимберли ощутила нарастающее тепло в низу живота и испугалась ещё сильнее. Она боялась, что сейчас Майлз изнасилует её или ещё чего похуже. Она хотела оттолкнуть его от себя. Хотела убежать. Из уголков глаз вырвались слёзы. Ким попыталась закричать, но не смогла. Она крепко зажмурилась. Когда Кимберли ощутила на своей талии обжигающее прикосновение, глаза она уже распахнула в пустой комнате. Из её горла вырвался хриплый вскрик. Девушка отползла к изголовью, оглядывая помещение. Взгляд снова зацепился за чей-то силуэт. До ужаса чёткий и реалистичный. Она завопила как ни в себя, вскочила с кровати и, не раздумывая, бросилась к окну. Её обдало холодным ветром, но она всё равно решила вылезать в одной рубашке. Хотя решала не она, а состояние аффекта. Ей повезло. Под окном этой комнаты находился козырёк. Царапая босые ноги, Ким выбралась наружу и стала искать спуск вниз. Было невысоко, и всё что пришло ей в голову — спрыгнуть и убежать. Она чувствовала рвущееся наружу сердце и неконтролируемый поток слёз. За последние дни было так много дерьма, что всё скопившееся внутри скаталось в огромный мерзкий шар, готовый разорваться в любую секунду при малейшем стрессе. Похоже, этот момент произошёл именно сейчас. Паническая атака накрыла её с головой. Кимберли не видела и не слышала ничего вокруг, не чувствовала физически ни боли, ни холода, была одна цель — бежать. В голове лишь страх, страх и страх. Страх смерти. Страх позора. Страх сумасшествия. В груди такая боль, что хочется кричать, пока не сядет голос. Ким думала, что всё прошло, что она проглотила эту боль и смирилась, но нет. Она привыкла жить в обмане и притворяться, но обмануть себя не получилось. Спрыгнув голыми ногами на колючую щебёнку, Кимберли исцарапала их в кровь по самые колени. Но на это и на сильные ушибы ей было всё равно. Она встала и побежала в сторону ворот.◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇
Майлз сидел в гостиной с Флорой, когда вернулась Кимберли. Он на мгновение оторопел, видя её состояние. Вся грязная, растрёпанная, в порванной рубашке, на ногах видны следы засохшей крови, глаза красные, опухшие и стеклянные — она выглядит дико. Девушка останавливается в проёме и, встречаясь взглядом с Майлзом, внезапно ухмыляется. И это выглядит дико вдвойне. Потом она разворачивается и молча поднимается наверх, оставляя за собой грязные следы. — Я не хочу, чтобы она жила с нами, Майлз. — Она не нравится тебе, малышка? — Нет. — Почему? — Она заберёт тебя у меня. — Я же твой брат, мы всегда будет вместе, Флора. Бэрри ещё понравится тебе. Вот увидишь. — Майлз потрепал сестру по голове и поднялся с дивана. — Эй! Флоре пора на занятие! — парень позвал гувернантку и, подмигнув Флоре, направился вслед за Кимберли. Майлз застал девушку в её комнате. Она стояла к Майлзу спиной в центре и смотрела на жуткий манекен перед кроватью, которого вчера так сильно испугалась. Юноша остановился в проходе и облокотился о косяк, складывая руки на груди. — Где ты была? Кажется, прошла целая вечность в тишине прежде, чем Ким хотя бы пошевелилась. Она расстегнула оставшиеся пуговицы на рубашке, и скинула её к ногам, оставшись в одних трусах. Майлз вздёрнул бровь, на секунду потупив взгляд в пол. Кимберли прикрыла грудь рукой и медленно обернулась к нему, всё с той же ухмылкой. Парень не мог не разглядывать её почти обнажённое тело. Фигура не идеальная, но талия стройная и ноги длинные. Она довольно хорошенькая, хоть и не особо примечательная. — Я гуляла, — как ни в чём не бывало произносит Кимберли и уходит в ванную комнату.◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇
— Ну что? Идём? — ещё с лестницы окликнула Майлза девушка. Он поднял на неё глаза и хмыкнул. Прошло всего полчаса, а Кимберли выглядела так же, как и всегда — вся с иголочки, в школьной форме и с самоуверенным взглядом. Но Майлз подумал, что что-то в ней точно изменилось за эту ночь. Вот только что? Стоило, наверное, идти за ней тогда. — Так хочешь вернуться в школу? — Очень, — усмехнулась Кимберли. Лишь покрасневшие веки и странное безумство в глазах выдавали страшную бессонную ночь Ким. Она прикрыла свои расцарапанные ноги гольфами, а руки — рубашкой и пиджаком. С виду всё так же, как и всегда. Девушка была настроена даже слишком уверенно перед встречей со своими врагами. Майлз представлял, что она сломается сразу, как только столкнётся с Итаном. Но, похоже, в этот раз он ошибался. Никто бы не поверил в то, что староста Кимберли Мейсон и псих Майлз Фэйрчайлд могут когда-нибудь приехать вместе в школу, если бы ни увидели их своими глазами. Ким не смотрела по сторонам, но видела, какими глазами на неё смотрят. Смесь удивления и презрения. Девушка не сдержалась от едкой ухмылки. Эта ночь стала для неё переломным моментом. Никаких сожалений. Внутри всё очерствело. Она была настроена решительно. Все мысли только и крутились вокруг того, как причинить им всем боль. Как — неважно. Главное — безжалостно. А ещё Кимберли было ужасно интересно увидеть Итана, после того, как Майлз тогда избил его в коридоре. — Кимберли? — Марта схватила бывшую подругу за руку на входе в школу, когда Майлз вошёл внутрь первым. Ким вырвала руку, не раздумывая, пуская искры из глаз. — Почему ты с… ним? — Тебя это волновать не должно, — холодно отрезала девушка. — Она и с ним спит! Решила не скрывать свою грязную натуру, да, Мейсон? — позади к девушке подошёл Джером Ньютон и положил руку на плечо, с силой сдавливая. Кимберли обернулась через плечо, заглядывая блондинчику в глаза. Он ведь тоже... соучастник. Он был очень жестоким. Он словно ощущал удовлетворение не от секса, а от насилия и побоев. В нём было слишком много ненависти. Девочки вокруг всегда велись на его невинную внешность: голубые глаза, пухлые губы и молочную кожу, но никто не знал о его истинной натуре. У Ким он вызывал отвращения не меньше, чем Итан. Девушка усмехнулась, буравя Джерома яростным взглядом. Она хотела разорвать его прямо сейчас, опозорить, заставить молить прощения на коленях, но она сдержалась. Пока. Вцепившись в его руку на её плече, девушка притянула Джерома ближе и прошептала: — Скоро ты сгоришь в аду. Я обещаю, — и злобно улыбнулась, выворачивая ему кисть и пихая немного оторопевшего парня от себя. — А ты уйди с дороги, Марта. — Ким растолкала зевак, собравшихся у входа, и направилась на свой урок. Позже ей нужно узнать у Майлза, зачем ему было нужно, чтобы она пошла сегодня в школу.◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇
Первую половину дня Кимберли пыталась добиться у Майлза ответов на свои вопросы, но он, как и прежде в школе, игнорировал её и постоянно где-то пропадал. Терпящая бесконечный поток оскорблений и унижений девушка еле сдерживалась, чтобы не начать вместо желаемой мести просто бить придуркам лица, и пускай её за это выгонят из этой поганой школы или даже посадят. Ей совершенно нечего терять. Жаль только, что не было Итана, так хотелось насладиться его изуродованным лицом. Когда на уроке Майлз вышел в туалет, через пару минут Ким отпросилась следом и пошла его искать, чтобы узнать, что вообще за фигня. Он хотел, чтобы она вернулась в школу только для того, чтобы терпеть весь этот ад? Пожалуй, нет, так не годится. Девушка застала его в туалете, моющим руки. Она закрыла дверь на щеколду и встала в позу, складывая руки на груди. Майлз даже и глазом не повёл. Сейчас это непомерно бесило. Ким и без того была как пороховая бочка. — Какого хрена ты меня избегаешь? Держишь меня за идиотку? — Избегаю? У нас с тобой что? Какие-то отношения? Ты слишком много себе надумала, староста. Если я пожалел тебя и впустил в свой дом, то точно не могу быть ничего должен. — Парень стряхнул с ладоней воду и приблизился к Ким, облизнувшись. — Пожалел меня? Считаешь, я нуждаюсь в твоей жалости? Да кем ты возомнил себя, Фэйрчайлд? Его ухмылка резко сменилась на какой-то пугающий оскал. Майлз схватил девушку за горло и впечатал в стену, чуть приподнимая. Ким пришлось встать на носочки, чтобы сразу не начать задыхаться. Она схватилась за руку Майлза, пытаясь освободиться, но его хватка была каменной. — Ты опять забываешься. Я предупреждал, что со мной так говорить небезопасно. Ты ведь не глупышка, да, Бэрри? Нужно запомнить всего одно важное правило: не высовываться и не открывать свой рот, пока я не разрешу. Ясно? — Майлз сильнее сжал горло Кимберли. — Тебе. Ясно? Ким махнула головой, и парень отпустил её, наигранно мило улыбаясь. — Я знаю, зачем ты преследуешь меня. Я сказал тебе просто прийти сегодня в школу, что из этого тебе нужно разъяснять? То, что мне было нужно, я почти узнал. — О чём ты говоришь? — неуверенно, почти шёпотом, произнесла Ким. — Всё-таки глупышка... Или просто идиотка. Я наблюдал за твоими «друзьями», за вашим общением… м-м-м… Если бы я сказал тебе об этом раньше, не было бы искренности момента, понимаешь? А-ха-ха! — внезапный громкий смех Майлза был таким безумным, что у Кимберли на секунду перехватило дыхание. Такие эмоциональные качели вводили её в ступор. — Выглядишь ужасно, староста. Тебе страшно? Чего ты боишься? Ты боишься меня? — Майлз подошёл к девушке ещё ближе, склонив голову на бок. От него приятно пахло хвоей, деревом и совсем немного какими-то дорогими духами. Кимберли на мгновение задумалась. Она, действительно, его боится? Что она сейчас чувствует? Это страх или странное влечение и интерес? Или всё вместе? — Я. Тебя. Не боюсь. Майлз. Я никогда тебя не боялась, — тихо проговорила Кимберли. Майлз усмехнулся. А потом снова рассмеялся, как безумец, встряхивая своими кудрявыми волосами. Ким не могла оторвать от него глаз. Так что же это всё-таки? Настороженность или симпатия? — Не стыдно быть трусихой, стыдно притворяться героиней, Бэ-эрри. Повернувшись к зеркалу, Майлз поправил свой пиджак, подмигнул Кимберли и вышел из уборной. Девушка раздраженно сморщилась, потирая шею. Она совершенно запуталась в нём. Как, вообще, он занял её мысли? Это неправильно. Ким не может доверять ему всецело. Пора включать свою голову и начинать мстить.◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇◆◇