The Tension & The Spark

Сердце Микки упало в пятки, когда он прочитал вывеску возле Полярной Игровой Зоны. — Йен, это только для детей старше 6 лет. Он увидел, как рыжий улыбнулся и подмигнул, приложив палец к губам. — Все еще доверяешь мне? Микки кивнул и последовал за Йеном в комнату, удивившись, увидев ожидающую их симпатичную девушку у входа. — Привет, Кэндис. Спасибо за это, — Йен одарил девушку солнечной улыбкой. — Без проблем. Лип подогнал мне достаточно травки, чтобы снести бульдозером слона, так что с оплатой все в порядке, — она хихикнула и открыла дверь вольера с пингвинами. — Иисус. Что это за запах? — Микки ахнул и зажал нос рукой. Кэндис рассмеялась еще веселее. — Ах, да. Никто никогда не говорит о том, как сильно воняют пингвины. — Но они такие милые! — рассмеялся Микки. — Почему они так плохо пахнут? — Думаю, то же самое можно сказать об этом маленьком парне и его утреннем подгузнике, — фыркнул Йен. Кэндис заперла за ними дверь, так что они были единственными людьми в зоне пингвинов. Она указала где им нужно сесть и они заняли свои места, сев на маленькие невысокие табуретки. Когда Ев устроился на коленях Йена, Микки приготовил телефон, чтобы записать его реакцию. Ев не разочаровал. Когда Кэндис открыла ворота и из загона выскочил маленький пингвин-рокхоппер, Ев потерял свое дерьмо, в лучшем смысле. — Папа! Рыж! Папрыж! — ребенок указал на животное, а его лицо осветила огромная яркая улыбка. — Ааааа! Кэндис подманила пингвина поближе с помощью рыбной закуски (ведь ничто не делает запах животного дерьма лучше, чем добавление в него концентрированной рыбы) и Ев буквально завибрировал от счастья. Йен крепко держал его, не позволяя вырваться на свободу, и Микки удалось запечатлеть прекрасную улыбку рыжего.  — Очень аккуратно, Ев, — прошептал Йен и взял руку ребенка в свою, проведя ею по шее пингвина.  — Это Перси. Он старый джентльмен. Похотливый старый джентльмен, — Кэндис усмехнулась. — Благодаря Перси у нас не было проблем с поддержанием численности популяции рокхопперов в Чикаго! — Молодец, Перси. Не упускаешь свое, — Микки ухмыльнулся и погладил пингвина.  — Он тоже и за равные возможности для обоих полов. Он постоянно оплодотворяет свою жену Мэйбл, но у него есть и вкусный кусочек на стороне. Марсель, — добавила Кэндис.  — Два самца? — Йен удивленно раскрыл рот.  — Да, конечно. Это действительно распространенное явление. В дикой природе они выбирают одну особенную особу и остаются с ней на всю жизнь. Они женаты в своей общине и каждый год у них рождается малыш. Здесь, в неволе, их поведение немного другое. У него все еще есть Мэйбл, но он также привязан к Марселю. — Это довольно мило, — Йен глупо ухмыльнулся.  Кэндис кивнула в знак согласия. — Перси и Марсель — очень красивая пара.  Микки ухмыльнулся Йену. — Никогда не думал, что так сильно буду похож на птицу. Кэндис удалось позволить Еву поиграть с Перси почти час. Микки предполагал, что он будет вести себя как типичный 14-месячный ребенок и через десять минут ему станет скучно. Микки был не прав. Ев был влюблен в животное, его обманом заставили уйти, пообещав купить новую игрушку в магазине подарков. Они осмотрели остальную часть аквариума, но ничто не могло сравниться с впечатлениями от пингвинов. Ев заснул в метро по пути домой, а Йен положил голову Микки на плечо и наблюдал за мальчиком. — У тебя прекрасный ребенок, Мик, — пробормотал Йен. — Ага, — в горле Микки образовался ком и он внутренне ругал себя за то, что чуть не заплакал в гребаном поезде. — Йен? — Ага? — Спасибо за сегодня. Это было действительно потрясающе. — Пожалуйста. — И я думаю, что ты завоевал теперь обоих Милковичей. Голова Йена взлетела вверх, а его зеленые глаза остановились на Микки. — Ты хочешь сказать...? Микки застенчиво улыбнулся и кивнул. — Ага. Не переживая и не обращая внимание на то, кто мог их увидеть, Йен обхватил шею Микки сзади и наклонился, чтобы поцеловать его. Микки не отстранился, а наклонился еще ближе и посасывал нижнюю губу Йена. — Ты скажешь это? — почти неслышно умолял Йен. — А ты? — Микки уткнулся носом в нос Йена. — Я люблю тебя, Мик. Конечно люблю. — Я тоже тебя люблю. Ев проснулся по дороге домой от метро и каждый мужчина схватил его за руку, качая хихикающего мальчика между собой. Настало время ужина, сытость от хот-догов, которые они съели на обед, уже давно прошла. — Может закажем китайскую еду? — умолял Йен. — Конечно. Я закажу, когда мы вернемся домой, — ответил Микки. Потребовалась секунда и Йен ухмыльнулся, когда осознал, что сказал старший Милкович. — Он назвал это домом, Ев, — поддразнил Йен. Микки яростно покраснел и толкнул Йена свободной рукой. Йен громко рассмеялся и оттолкнул его руку. — Ты назвал это домом. — Ага-ага. Смейся. Они свернули на Южный Трамблл и Ев пискнул, когда увидел, что они почти пришли. — Хочешь жареной курицы, малыш? Микки остановился как вкопанный и чуть не разорвал Ева пополам, потому что Йен продолжил идти. — Мик? — Йен нахмурился, поднимая Ева на руки. — Нет. Нет. Этого не может быть, — пробормотал Микки. Его сердце провалилось в ноги и его вот-вот вырвет. — Микки, что такое? И внезапно она оказалась там. Стояла перед ними на тротуаре возле их дома. Глядя на Микки так, словно это он кинул их всех на деньги. — Какого хуя... Ее ледяной взгляд остановился на нем. — Ты сменил замки. К чести Йена, Микки понял, что тот сразу все понял. Он изменил свою стойку так, чтобы быть ближе к Микки и прикрыть собой ребенка. — Ага. Мой дом. Мои замки, — Микки решился на браваду, но от этого его только сильнее тошнило. — Ты запираешь от меня дом, чтобы можно было подрочить член оранжевому мальчику? — издевалась она над ним. Микки покачнулся на месте и искренне верил, что упал бы, если бы Йен не положил свою руку ему на спину. — Ты все правильно поняла, — радостно пробормотал Галлагер. — Это мой чертов дом, ты, чокнутая ведьма. Светлана насмешливо рассмеялась и повернулась к Йену. — Отдай мне моего сына. — Точно, блять, нет, — Йен ответил коротко и твердо. Микки никогда в жизни ни за что не был так благодарен. Это придало ему сил. Сделало его смелым. Сделало его готовым бросить вызов любому, кто осмелится угрожать его новой жизни. — Тебе здесь не рады. И ты его не получишь. Так что убери свою уродливую задницу с моих глаз. Светлана сузила глаза. — Думаешь, я хочу его? — Мне плевать, чего ты хочешь. Факт в том, что ты уже ушла один раз, не меняй своих привычек и сделай это снова. Теперь навсегда, — Микки выплеснул свой гнев. — Отведи его внутрь, — он вручил Йену ключ от дома. — Сейчас. Опять же, к чести Йена, он немедленно удалился по просьбе Микки. Когда Микки остался наедине с женщиной, которая представляла худшую часть его жизни, он почувствовал, как у него мурашки бегут по коже от страха. Она бросила сына, но все еще оставалась его матерью. Он знал, что матери всегда побеждают, когда дело касается опеки. Он ненавидел то, как сильно это на него влияло. — Ты должна уйти, — огрызнулся он. — Расслабься, маленький мужчинка. Я не больше тебя хочу быть здесь, — она усмехнулась. — Я нашла настоящего мужчину. Он любит меня. Он хочет меня. Микки не смог сдержать взрыв тревожного смеха. — Ну, знаешь что, сука? Я тоже. — Ты всегда делал глупый выбор, Михайло. — Нет ничего более глупого, чем жениться на тебе. Микки очень хотелось быть рядом с Йеном и Евом. Его тело инстинктивно отдалялось от женщины, желая быть подальше и в безопасности своего дома. — Я хочу свалить. Уехать в Россию. У нового мужчины есть дом в Москве. Ты оплачиваешь перелет и я ухожу навсегда. Кровь Микки вскипела. — Ебать! Разве я не заплатил достаточно? Ты ушла посреди гребаной ночи и забрала все наши деньги, чтобы они тут же отключили отопление. Твоя плоть и кровь остался страдать, потому что ты была чертовски эгоистична. Итак, ответ — нет. Ты уже достаточно получила. — Михайло... Микки отдернул руку, когда ее пальцы схватили его за предплечье. — Не называй меня так, блядь. Убирайся отсюда. Если увижу тебя снова, я за себя не ручаюсь. — Ты забавный человек. Думаешь, что я боюсь тебя. Ты — сучка. Он маниакально рассмеялся и оттолкнул ее. — Может быть и так. Кого это ебет? Ему доставило огромное удовольствие проскользнуть мимо нее в дом, оставив кипящую женщину на лужайке. Йен ждал его с бутылкой пива в руке, когда Микки вошел внутрь. — О чем, блять, она думает… какого хрена? Как она посмела просто появиться здесь? Она может поцеловать меня в задницу, — его ярость вспыхнула и выплеснулась наружу. Йен потянул его за бедра, пока он не прижался к крепкому мускулистому телу своего парня. Да, нахуй ярлыки. — Как насчет того, чтобы я сделал это вместо нее? Внезапно ремень Микки расстегнулся, а штаны оказались на лодыжках. Йен без особых усилий опустился на колени и взял мягкий член Микки в руку, решительно накачивая его. — На самом деле это довольно приятно, — уступил Микки, когда его ярость утихла и искры полетели по спине. — Где ребенок? — В манеже с Пенни. Рассказывает ему о своем дне. У Микки перехватило дыхание, когда Йен наклонил голову и взял его полутвердый член в рот. — Дерьмо! — зашипел он, проводя ногтями по волосам Йена, слегка завитым на затылке. — Ахуенно. Йен сосал как профессионал. Это был вопрос преданности делу и он был чертовым виртуозом. Его руки схватили ягодицы Микки настолько сильно, что там останутся синяки, он использовали их, чтобы направлять член Милковича себе в рот. Когда тот ударился о заднюю часть горла, Микки прерывисто выдохнул и потянул за рыжие пряди. — Близко. Йен ухмыльнулся ему и кивнул. — Дай мне это. Микки зажмурился и начал скулить. Желание видеть Йена, когда он начнет кончать, победило, и Милкович снова открыл глаза. — Блять, блять, блять. Он отшатнулся назад, когда Йен ослабил хватку на нем и начал восстанавливать дыхание. — Чувствуешь себя спокойнее? — Йен улыбнулся, вытирая рот. Микки недоверчиво рассмеялся. — Ага. — Хорошо, — рыжий выглядел таким самодовольным, что Микки захотелось стереть ухмылку с его лица. — Ты заказываешь еду, а я приготовлю ванну для нашего маленького засранца. Радостный гул от минета утих к тому времени, когда доставили ужин, и Микки начал раскладывать еду по тарелкам. Йен вздохнул и толкнул Микки, заметив, что половина его лапши вывалена просто на стол. — Извини, — пробормотал Микки. — Не извиняйся, — Йен потер его руку. — Чем я могу помочь? Микки пожал плечами. — Я не знаю. Я ей не доверяю. Она собирается что-то сделать. Наебать меня как-нибудь. — Например как? — Я не знаю, Йен! — зашипел Микки, когда его страх взял над ним верх. — Воу. Извини, — фыркнул Йен, поднимаясь на ноги и убирая свою тарелку. Микки застонал от боли в груди. Меньше всего он хотел, чтобы Йен страдал от его нападок. Он протянул руку и схватил Йена за запястье. — Мне жаль. Я просто... — Напуган, — закончил Йен. — Я тоже. — Ты? Йен грустно улыбнулся и сел напротив Микки. — Ты напуган и ты знаешь на что она способна. Это значит, что я волнуюсь за тебя. Чем я могу помочь? — Останься со мной на эту ночь? — выпалил Микки свою просьбу. — Я не хочу оставаться один. Йен твердо кивнул в ответ. — Конечно. — И заставь меня забыть. — Это я могу сделать, — Йен взял руку Микки и поцеловал ладонь. В День святого Валентина бар был украшен яркими розовыми сердечками и поцелуями с помадой, свисавшими с каждой потолочной балки. На столах были разбросаны Love Hearts, а завсегдатаев угощали специальным домашним напитком Кевина — сладким, приторным, розовым коктейлем. — Это отвратительно, — вздрогнул Йен. — А я ведь пил тот самый самогон, который Фрэнк варил в чьем-то подвале. Микки работал за барной стойкой, но на самом деле он болтал с ребятами и ждал конца смены, чтобы пойти домой с Йеном и трахаться всю ночь напролет. Дебби до утра будет присматривать за Евом и близнецами Боллов, так что Микки планировал извлечь из этого максимум пользы. Прошло четыре дня с тех пор, как заявилась Светлана, больше Микки о ней ничего не слышал, но он знал, что это еще не конец. Возможно, она была для него совершенно незнакомой и чужой, когда он женился на ней, но несколько месяцев жизни под одной крышей не оставили у него иллюзий: эта женщина была психопаткой. — Вот, Мик, — Йен передал ему конфету. Микки взглянул на фантик и рассмеялся. — «Позвони мне»? Именно так я и втянулся в этот беспорядок. Йен сделал вид, что выглядел обиженным, но ухмыльнулся, когда увидел следующий фантик. Микки сунул в рот первую конфету и раскусил ее, чуть не забрызгав барную стойку сахарной присыпкой, когда прочитал надпись на той, которую держал в руках Йен. — «Хочешь попробовать анал»? — крикнул он. — Господи, Кев! Где, блять, ты их купил? Здоровый мужик счастливо усмехнулся. — Какой-то чувак продавал их на барахолке. Круто, да? — Я имею в виду, я думаю… — Микки ухмыльнулся и принял ртом конфету из протянутой руки Йена, по-детски закивав, отвечая на вопрос. Йен хихикнул и отмахнулся от Кевина, когда тот предложил ему еще пива. — Так вы двое теперь вместе? — беспечно спросил Кермит. Микки покраснел, но Йен взял ситуацию под контроль. — Ага. Я нашел для себя карманную ракету высотой в метр. — А я нашел себе отстойного легковесного жирафа, — возразил Микки. Йен дернул Микки через стойку и поцеловал его в губы. — Ты любишь меня. Их жизнерадостный момент с неизбежными поддразниваниями со стороны Кевина, Томми и Кермита был испорчен, когда из-за стола позади них послышался рычащий голос. — Что, блять, ты только что сказал? — Йен медленно и угрожающе обернулся. — Я сказал, неужели нам действительно придется мириться с этим пидорским дерьмом здесь? Этот парень был типичным жителем Саутсайда. Микки оглядел его и подумал, есть ли у его дорогого папочки родственники, о которых он не знает. Его злило то, что даже на работе он не мог быть тем человеком, которым хотел быть, без того, чтобы какой-нибудь ублюдок мог что-нибудь сказать по этому поводу. Он хрустнул костяшками пальцев и собирался разобраться с этой проблемой, когда заметил, что Кевин лукаво подмигивает Томми. Тот развернулся к недовольному парню и одновременно взял Кермита за руку. — Ты в гей-баре, друг мой. Пидорское дерьмо — это все, что ты здесь получишь, — Томми широко улыбнулся. — Какого хуя? Кермит весело ухмыльнулся и потер Томми плечо. — Любовь есть любовь. Кевин из-за стойки серьезно кивнул. — Точно. Вы уверены, что не ищете здесь кого-то особенного для себя? У нас здесь каждый вторник в 8 вечера мужская команда ЛГБТАБВЭЮЯ по криббиджу из Чикаго. Я уверен, что смогу познакомить Вас с их звездным игроком… Парень опрокинул остатки пива и съязвил. — Вы все кучка больных ублюдков! — И горжусь этим! — крикнул Томми, глядя на удаляющуюся спину парня, когда тот вылетел из бара. Микки и Йен переглянулись с крайним удивлением. Трое самых гетеросексуальных мужчин, которых Микки встречал в своей жизни, только что так легко встали на его защиту. Это было непостижимо. — О, эй, посмотри, — Кермит поднял конфету в виде сердца. — Мне попалась «Отсоси мне»! К концу Миккиной смены в баре воцарилась тишина и он еще некоторое время крутился возле Йена. Ему хотелось ударить своего рыжего идиота по лицу, когда тот выпалил перед Кевином и ребятами, что Светлана снова объявилась. — Господи, Йен, — зарычал он, но его слегка согрело выражение ярости на лице друга-босса. Микки объяснил ситуацию и Кевин был вне себя. — Ты, блять, серьезно?! Она думает, что может предъявлять такие требования? Микки вздохнул. — Я действительно не хочу об этом говорить. — Жесткое дерьмо. Тебе нужен план, — Кевин выстрелил в ответ. — В следующий раз, когда она заявится, у тебя будет железный план, который предполагает, что она отъебется навсегда. Микки нахмурился и потер глаза. — Она его мама, чувак. — Надо было подумать об этом до того, как съебывать, — вмешался Томми. Пальцы Йена сомкнулись на руке Микки, чтоб помочь ему сохранить спокойствие. — Она ничего от тебя не заслуживает, — добавил Кевин. Микки облизал губы и кивнул. — Я понимаю. Правда. Но что делать с тем, что он заслуживает знать свою маму? Все замолчали, а Микки посмотрел на Йена. Рыжий сразу понял, что Милкович готов уйти. Они попрощались с ребятами и отправились домой. Микки молчал, неспособный думать ни о чем, кроме необходимости защитить своего сына. Это было в каком-то смысле странно, поскольку он вообще никогда не хотел детей. «Я дала тебе достаточно времени, чтобы подумать. 2000 долларов за перелет в Москву, иначе я подам в суд. Я запрошу полную опеку. И я выиграю. Твой выбор.» Микки перечитывал записку снова и снова. Она была прикреплена к входной двери, он нашел ее, когда вернулся домой из «Алиби» с Йеном. Он уже чувствовал, как краска схлынула с его лица, и теперь Йен протянул руку, чтобы поддержать его, когда он начал шататься стоя на месте. — Ладно. Я думаю, что Кев прав, — вздохнул Йен. — Тебе нужен железный план. — Я, блять, убью ее, — зарычал Микки. — Это ничего не даст. Тебя посадят. Что будет с Евом, когда он останется без единственного родителя? — Ты возьмешь его. В любом случае, ты бы справился лучше, — Микки пожал плечами. — Теперь я знаю, что ты несешь чушь. Ну давай же. В кровать. Вместе мы сможем что-нибудь придумать, — Йен потянул его к двери, остановившись, когда Микки начал сопротивляться. — Можем ли мы пойти к тебе? — спросил он тихим голосом. — Я просто очень хочу быть рядом с Евом. Йен широко улыбнулся. — Конечно. Вот так Микки и провел свой первый День святого Валентина с Йеном — раздавленный в кровати одним из самых долговязых жирафов в Саутсайде. Ев спал напротив, в детской кроватке которая раньше принадлежала Лиаму, а до этого Карлу. Йен подумал, что в какой-то момент она могла принадлежать и ему. Была поздняя ночь и было тихо, несмотря на то, что в доме было больше людей, чем обычно. — Ты в порядке? — Йен провел рукой по обнаженной груди Микки. — Я не знаю, чувак. Моя голова сейчас взорвется. Я даже не хотел его, понимаешь? Я женился на этой суке, потому что мой отец угрожал меня убить. Потом она забеременела. Это была ебучая катастрофа, — объяснил Микки. — Можно понять. Ты был геем, которого заставили играть в натурала, — пробормотал Йен. — Я не хотел иметь с ней ничего общего, когда она была беременна. Даже когда он только родился. Я не держал его на руках неделями. Я ненавидел все. Всех, — Микки выдохнул от своего признания. Йен не издал ни звука. Он держал Микки свободно, чтобы тот мог дышать в небольшом пространстве, но достаточно крепко, чтобы он чувствовал себя комфортно. — Но однажды она ушла и оставила его со мной. Он кричал. Лицо красное, воет, как чертов волк. Мне пришлось взять его на руки. Он перестал плакать и посмотрел на меня с таким облегчением. Клянусь, я влюбился в этого маленького засранца прямо в тут же секунду. Йен разразился смехом. — Его довольно легко полюбить. Как и его отца. — Я не могу потерять его, Йен, — серьёзно сказал Микки. — Она достаточно жестока, чтобы забрать его у меня. Я не могу это допустить. — Не заберет. — Ты не можешь быть уверен. Ты ее не знаешь... Йен повернул голову Микки так, чтобы он смотрел в его зеленые глаза. — Я могу быть уверен. Микки наклонился и поцеловал Йена. Долгим, страстным поцелуем с переплетением языков. — Как тихо ты можешь меня трахнуть? Йен тихо хихикнул. — Давай выясним.