Вкуснейшая булочка с мясом

— Каким бы ты не был особенным, ты мертв, Сатору Годжо, — почти безжизненное тело лежало на земле, разрубленное на двое. — Учитель Годжо! — крикнул Итадори. — Малец, ты тоже здесь. Ну и кто теперь бросит мне вызов? — сложив руки в ткань рукавов, надменно сказал Сукуна. — Нет, нет… нет, — он смотрел ошарашенными глазами на то, как его учителя поделило пополам. Картина явно не для ребенка, тем более 17-и летнего: из верхней части уже успел выйти кишечник, так же как и из нижней вместе с обильным количеством крови. Он все еще рефлекторно кашлял и задыхался кровью. Жить ему явно осталось не долго. — Итадори, как и Юта, Маки, вы еще дети, поэтому не воспринимайте это все близко к сердцу. Я с Сёко постараемся все исправить. Годжо должен жить. На счет Мегуми не уверена. — Обидно за ребенка, — надулся Юджи. — Итадори, это прекрасно быть ребенком. У тебя все еще впереди, позволь себе разделить ответственность между всеми взрослыми, собравшимися здесь. — И как же вы это исправите? — топотом задался вопросом он. Чосо уже стал в стойку, чтобы выпустить кровавую стрелу. Юта с Рику и Маки также приготовились к бою. Сёко ожидала момента на верхнем ярусе, наблюдая за всем через разрушенный пол. Эта отвратительная картина смогла пошатнуть даже ее перманентное спокойствие. Она даже хотела закурить, но сигареты она, к сожалению, не взяла (она надеялась больше не курить, встретив одноклассника живым). К ней подошел Хигурума, которого Виктория встретила по пути. Виктории же с ними не было. Она заверила, что надо бы проверить Тенгена, а после пойдет за ними следом. — Здравствуй, тебе тоже сказали не показываться с начала? — Да, а ты Хигурума? — Мне сказали, что способность моего суда будет очень кстати сейчас, но я не представляю, как я затащу эту махину к себе в расширение территории. — Куда пошла девушка, которую ты встретил? — Не знаю, сказала, что скоро вернется. Ино так же был в засаде, готовясь надеть свою маску. В руках он сжимал клинок Нанами с некой теплотой и надеждой. — Я возьму клинок своего наставника Нанами. Он мне придаст сил и уверености, — проговорил Ино в разговоре со всеми. — Его последние слова: дальше ты сам, Итадори, — розоволосый грустно посмотрел в пол. — Вы так говорите, как будто похоронил его, — Виктория села на диван около Ангела. — Что? — разом сказала все, кроме Сёко. Тот, кто являлся для него примером для подражания, жив. Это грело ему сердце. Учитывая, что пришлось пережить наставнику, вроде и неплохо, что он отправился на отдых в это время. Спасибо ему. Может, они еще встретятся, если они все останутся живы. Парню сама Виктория казалась знакомой, но он не помнил, где он мог ее встречать. — Все пообещайте только одно, — подождав тишины, она сказала, — никаких бессмысленных смертей и никаких геройствований. Устали, дали ход следующему, тем более я буду давать своеобразные команды, вы их поймете, не волнуйтесь. — Ну и? Все слабаки хотят объединиться и побороть меня. Будет забавно, конечно. По-одному или все вместе навалитесь? — Господин Сукуна, хотите быстрее закончить с этой мелочью? — вышла Виктория, перемешивая колоду таро. — Ты все же сделала правильное решение, милая. Твоя прабабушка была бы тобой горда. Все были в шоке. Она ведь так уверяла их в то, что поможет им, тем более она воскресила Нанами, что подкрепило авторитет в их глазах. Как было всем обидно, что они просто попались на уловку даже незнакомого им человека. — Ты гораздо худощавее, чем твоя копия. Так ты старше выглядишь, и, не могу не сказать, уродливее. Не нравятся мне женщины, которые похожие толи на мальчишек, толи на старух. — Уж простите, господин, у меня были не самые лучше времена. Уверена, я смогу стать приятнее вашему взору, — она протянула колоду. — Я погадаю Вам на успех. — Интересно, я помню эту технику. Убийственная штука, — он озадачено посмотрел на то, как она тасовала по истине красивую колоду. — Можно будет потренироваться на этих детях. — Да, господин, — закончив тасовку, она поправила колоду и предложила Сукуне. — Смахните верхнюю стопку, — он спихнул ровно половину, которую она положила в коробку. — В этот раз нижнюю колоду будешь использовать? — Нет, верхнюю. Чаще всего используют верхнюю часть, — оставшееся колода растворилась в ее руках. — Что ты задумала, сука? — к нему стало доходить понимание, использовав разрез, он отрезал ей руки, из которых выпала коробка с оставшимися картами и тут же исчезла, а сама ведьма превратилась в маленького кролика и поскакала в сторону ребят. Все отступили на шаг назад, непонимания, что происходит. Кролик быстро мчался, с разбега перепрыгнул всех, оказавшись у ведьмы на руках. — Спасибо, Бель. В этот раз ты прекрасно меня сыграла, — она почесала ее и поставила на землю. — Надеюсь все поверили, — она усмехнулась и посмотрела на удивленные и озадаченные лица. — Как я и обещала, я сделаю тебе расклад, Сукуна, но, уж прости, не на успех, — из бездонного маленького мешка на поясе, она достала идентичную коробочку. В это время подоспели копии, которые быстро вынесли Годжо на этаж выше к Сёко. Сатору уже находился в бреду от потери крови. Как бы она не пыталась его восстановить, ему становилось только хуже: дыхание стало быстрее, а пульс вообще не прослушивался. В какой-то момент дыхание прекратилось, холодный пот проступил по всему телу. Она проверила рефлексы зрачков. Отсутствуют. А что она хотела? С такими ранами долго не живут. — Если не получится его вылечить, а я чувствую, что нет, то просто сшей его так, чтобы мне не пришлось его переделывать, — она взяла ее за руку. — Не беспокойся, в любом случае все у тебя получится. Нанами был в более плачевной ситуации. Выход всегда есть. — Какой здесь может быть выход, — она нагнулась и заплакала, сжав одежду на парне. После минутного помутнения сознания через слезы, она надела печатки, достала стерильные иголки с нейлоновыми нитями, стерильные физ растворы, антисептики, пеленки, инструменты. Постелила под своего недавно живого друга и начала проводить ревизию органов брюшной полости и ран на теле. Место не самое подходящее, но ничего не оставалось. Ситуация очень тяжелая. Несмотря на то, что она потеряла всю уверенность, она продолжала обрабатывать — шить — обрабатывать — шить — обрабатывать… … Разложив в воздухе нужные 10 карт, Виктория принялась интерпретировать гадание. — То есть ты будешь на стороне этих неопытных слабаков. У многих из них молоко на губах не обсохло. — Поверь, эти дети подрастут и станут в разы сильнее тебя, Двуликий. Даже ты был маленьким ненужным ребенком в детстве, а вот каким вымахал, — она взяла первую карту. — Старший аркан — Дьявол. А гадание начинается для нас хорошо. — Я не понял, Вы за нас или против, — Итадори злобно спросил у нее. — Не прерывай гадание. Я объясню, — Бель выросла и стала на задние лапки, дотянулась до Итадори и шепотом кратко все объяснила, что все это отвлекающий маневр для того, чтобы гадание было лично для Короля проклятий. Он кивнул, рассказал всем присутствующим и снова сконцентрировался на битве, которая вот-вот должна начаться. — Пятая карта в Кельтском кресте говорит о прошлом. В прямом положении. Потрясающе! — она раскрыла глаза шире, — король проклятий спокойно смотрел, выжидая чего-то. — Не хочешь узнать подробнее, — она повернула карту ему. — Ну, и что же? — Что случилось в прошлом и к чему привели Вас, мой господин, события минувших дней, — явно издеваясь, начала она, — К чему же, к чему же… к деградации и самаразрушению. То, что вы мучаетесь от мыслей о прошлом, зависимы от них. — Бред, не иначе. — Поверьте, эта колода врать не будет, — она взяла следующую карту. — Посмотрим, что же служит причиной твоей уверенности, на что ты надеешься. Девятая карта — перевернутый отшельник. Как-то все грустно. — Ты сейчас похожа на обыкновенную цыганку, а не на великую ведьму, дорогая моя, — он скрестил руки на груди, явно скептически относясь ко всему этому. — Она означает то, что ты настолько закоснел в своих убеждениях, что не видишь и не принимаешь реальность. Эта карта еще может указывать на несостоявшегося человека в жизни, но, — она посмотрела ему в глаза, позыва карту, — слабо верится, что такое великое проклятие будет несостоятельное. Карты имеют ввиду, что ты уверен в том, что твоя самостоятельность и великая сила, томившаяся годами, а также сила бедного мальчика помогут тебе достичь твоих целей, — она взяла следующую карту. — Что же сейчас происходит? Первая карта, — она сразу повернула всем. — Как-то мы идем по старшим арканам. Маг. Знаешь, карта то хорошая, но до этого были такие себе, — она помотала головой и развела руки. — Что может говорить о происходящей здесь черной магией. Хотя это и так очевидно. — Все, пора закрывать это цирк! — он махнул рукой, пытаясь ее затронуть, однако она уже взяла новую карту. — Рыцарь мечей! — она кинула карту в Итадори. Карта будто растворилась в нем, давая огромную приток силы и воли. Поняв намек, он ворвался в бой, приняв удар, который тут же зажил на его руке. Начался спарринг между бывшим сосудом и Двуликим. Удары были быстрыми, но двуликий так же не отступал ему по скорости и силе. Итадори почувствовал, насколько повысилась его сила, как будто она струилась в нем быстрой рекой. Используя техники одну за другой, Итадори, казалось, не уставал. — Малец, ты откуда столько силы приобрел? — усмехнулся двуликий. — Рыцарь мечей — та преграда, которая будет занозой в достижении целей. Его разум непоколебим и бесстрастен. — Будешь так лупить, убьешь своего друга. — Поверь, копии смогут его вылечить, — высказалась Бель. — Наша задача выудить тебя из мальчика, — в это время Виктория снова взяла карту. — Хочешь избежать судьбы, тебе надо убить меня. — Третья карта в кресте… — не дав договорить, он переместился к ней. — Расширение территории. — Так третья карта — перевернутый туз жезлов. Несостоятельность проще говоря. — Что ты несешь, я просто порублю тебя в территории. — На меня не работает абсолютное попадание расширение территории. Я ведьма — во мне нет ни капли проклятой энергии, — все разрезы просто поглощались защитной аурой, которая создавала ее копия, постояло шепча заклятия. — Даже учитывая безбарьерность техники. Придумай что-то другое. А я продолжу, — она снова взяла карту, смотря на нее. В это время Ремен рассеял расширение. На него напали разом Итадори, Ино, Маки. Они явно были сегодня в особом настроении, так как удары наносились довольно легко, а сил хватало сполна. Хотя на лбу розововолосого проступили капли пота. — Итадори, уйди из битвы, — произнесла Бель. — Юта, займи его место. — Нет, я могу еще. — Уйди, Итадори, — быстро сказала Виктория. — Твоя погоня за идеалами ни к чему. Он отпрянул, а другая копия стала залечивать ему раны, используя настойки и заговоры. — Хозяйка, что-то не так? — Я не знаю, как интерпретировать… — тихо сказала она. — Может она подвязывается под другу карту или предыдущую? — она мотнула головой. — А если взять прямой смысл? В таро же главное то, что скажет гадающий и как он поймет смысл речи карт, — сказала Бель. Ведьма приободрилась. — Четвертая карта, внутрення убежденность — старший аркан перевернутый Император. Ты, Ремен Сукуна, полон недостатков, полон жажды власти над всем, ты деспот и тиран. И ты сам знаешь об этом. — Я прекрасно знаю, что править человек должен в одиночестве. Только так, он сможет сохранить рассудок, — прокричал он, оттолкнув всех от себя. — Если взять эту карту как отправную точку, — она взяла вместе туз жезлов и императора, — то получается, всем твоим планам сейчас придет крах и ты падешь, как и любой тиран под гнетом народа. Ты ослаблен, так как ты уже не человек, а проклятие. Мало того, ты сейчас, не желая признавать свою усталость, вступил в бой с нами после такого сильнейшего мага Сатору Годжо, — она бросила эти карты в него, сильно ослабив, из-за чего тот пал на колени. Ребята снова напали на него, используя свои техники. Позади него появилось кольцо Махараги, которое отвернулось на 5 циклов назад. Но это не помогло. — Почему? — Это банальное ослабление, а не раны. Мы, ведьмы, манипулируем самой природой человека, не используя техники. Да, заклинания долгие, зачастую приходится использовать много атрибудитики и постороннюю помощь, но насколько же они эффективные, — она подошла ближе и мило улыбнулась. — Как бы то ни было, пора узнать твое отношение к ситуации. Не говори, — она отставила руку, жестом прерывая его разговор, — карты сами все скажут. Седьмая карта — тройка жезлов в прямом положении. Считаешь, много неприятностей навались на тебя? — она бросила карту в него. — Резонная позиция. Кто же поможет тебе? Ребята продолжали драться с Сукуной, он выпускал гипертрофированных зверей, но их либо поглощала аура, либо ребята успевали отбиваться от них. К ним подключился отдохнувший Итадори, но вышли на время Маки и Ино. Вместе они показывали необычайную мощь. Две копии так же работали над защитой ребят. После седьмой карты Виктория дала команду третьей копии, которая начала шептать заклинания ослабления и подчинения, которые позволили ребятам попадать по нему, а он в свою очередь стал промахиваться по ним, давая им дольше находится в бою. — Восьмая карта — перевернутая девятка пентаклей. Одиночество значит… — она снова кинула в него карту, которую тело поглотило. — Даже в последнее мгновение ты решил остаться один, — тут Король проклятий совсем ослаб, встав снова на колени, склонившись перед всеми. — Шестая карта… — она посмотрела в сторону, где стоял еще один маг. — То, на что я рассчитывала, — она обрадовалась и кинула карту вверх. — Ремен Сукуна, сейчас тебя ожидает суд. Хигурума раскрыл свое расширение территории, которое быстро вынесло вердикт — смертный приговор Ремену Сукуне. Молоток трансформировался в меч палача, который поразил душу Двуликого, не затронув ослабленную душу Мегуми. Душа двуликого оставила тело подростка, снимая метки. Показалось истинное вид этого проклятья, которое ужаснул всех: многоликий, многорукий, огромный мужчина с множеством татуировок предстал перед ними. Все отступили, кроме Виктории. — Десятая карта — Мир, — она бросила эту карту в самого Мегуми. — Перерождение, начало новое жизни. А тебя Ремен, — она обращалась к поникшему проклятию. —Знаешь, я слабее почти всех присутствующих, но мои знания позволяют мне пристать в более выигрышном свете. Ты неплохой человек, Сукуна, но заигрался. Если уж меня сам дьявол попросил тебя вернуть в Ад, то судьба к тебе более чем благосклонна. Поэтому прощай, или лучше сказать до свидания, мы еще встретимся, но не думаю, что в этом веке, король проклятий, Ремэн Сукуна, — он спокойно принял свою судьбу, загоревшись синим адским огнем. — Ангел, сопроводи его в преисподнюю и сам подумай, какого это быть грешником. Вас слишком много на этой земле. Он загорелся синим пламенем вместе с Ангелом. Ангел пытался препираться, говоря о великой миссии, но Виктория понимала, так ярко обычные проклятия не горят, заставляя даже окружающих прикрыть глаза от яркости. Огонь поглощал их тела, заставляя тело сосуд ангела кричать от боли, в отличии от Сукуны, который даже голос не подал. — Я знал, что с ней что-то не так, — подошел Итадари к ведьме. — У Вас рыжие волосы теперь, — он обратился теперь к Виктории. — А, да, — она взяла один локон в руки. — Призыв призыв адского пламени всегда сжигает пигмент в волосах. — Кроме Ремена Сукуны забери еще названного Ангела, — смотря на битву двух величайших, сказал дьявол. — Они вместе наворотили того, что заставит их души мучатся в адском огне многие века. Дело девочки даже не пытайся спасти. Учитывая давность слияния, это бесполезно. Она умрет в любом случае. А так у нее будет возможность быстрее переродится. Мегуми будет спрашивать про сестру у тебя. — Это нынешний сосуд? — Да. Ее у нас нет, как в лимбе. Она либо давно переродилась, либо до сих пор в Раю, учитывая чистоту ее души. Мальчик не убил ее душу. Просто покалечил ее оболочку с проклятьем, занявшим место сестры. — А что с учителем Годжо? — спросил Юта. — Он только что был здесь. — Все с ним будет нормально, ребята, — Виктория развернулась и направилась к выходу. — оставьте его на меня с Сёко.