Home

— Ты серьёзно оставил детей под присмотром проклятия? — Нанами ударил себя по лбу. Иногда ему казалось, что Гето и Годжо откапали инструкцию по херовому воспитанию и восприняли её как свод лучших советов. — Если решили стать магами — пусть привыкают ко всяким ужасам в детстве, чтобы потом их не бояться. — Сугуру лишь пожал плечами и продолжил делать какие-то пометки, сидя на диване. — И как часто ваши дети просыпаются от кошмаров после такого? Честно сказать, ему было страшно представить, как постоянная компания с проклятиями влияет на детскую психику. Нанами пусть и ворчал по поводу того, что из их этажа сделали детсад, но при этом он невольно начал волноваться за этих детей. Потому что дуэт сильнейших не просто так известен своей экстримальностью - они были буквально королями крайностей и хардкора. И эти идиоты стали многодетными. — Ты прав, им часто снятся кошмары. Вот только проклятий там никогда не было. — с холодком ответил тот. Нанами тяжело вздохнул. На самом деле, в жизнях их детей действительно были вещи пострашнее подобной ручной нечисти. И для их родителей это должно было стать поводом давать им как можно больше любви и заботы, а не оставлять тех среди проклятий, у которых таких понятий явно не было и быть не могло. — Ладно. А почему у нас за плитой стоит проклятие, похожее на ту девушку из «Звонка»? Нанами не стал упоминать, как он с ужасом отлетел с кухни от подобного зрелища. Казалось бы, пора привыкнуть, что у них постоянно случается какая-то странная паранормальная херня, но нормальный человек к такому не привыкнет. — Я надел на неё перчатки и Нанако сделала ей хвостик. Все санитарные условия соблюдаются. — Сугуру оставался невозмутим. — Я не про санитарные условия. Ты вообще не видишь проблемы? — Проблемы в чем? — В том, что ты воспитываешь детей через проклятия! Разве это нормально, когда вместо родителя детям готовит ужин такое чудовище? Как они должны чувствовать себя после этого? Сугуру посмотрел на него с гигантскими мешками под глазами и, пытаясь удержать остатки спокойствия, произнёс: — Это всего лишь вспомогательные средства. У меня многодетная семья и последний год обучения. Ты не представляешь, какая это жесть, и не тебе меня осуждать. — Ты калечишь им психику. Твоя техника слишком жуткая для них. И это неправильно, что они видят столько неприятных вещей в таком нежном возрасте. — Извини, но отъебись от моих методов воспитания. Заебал. Гето встречался с Годжо третий год. В нем осталось немного былой вежливости и появилось много…много Годжо. И теперь это ощущалось как никогда прежде. У Нанами было очень много вопросов к службам опеки. Гето — это пиздец, а Годжо — ещё хлеще. В их техникуме ходило много тайн, одной из них была загадка того, каким образом они вообще прошли через процедуры усыновления и удочерения. Без темной магии там явно не обошлось. *** Нанами искал на территории техникума шамана из киотского училища, с которым его должны были отправить на совместную миссию в рамках очередной бесполезной программы по закреплению «дружеских» отношений между их образовательными центрами. Тот уже должен был прибыть и ждать его во внешнем дворе, но Нанами его там не нашёл. Вместо этого он нашёл его в удушающем захвате Годжо. В мире может поменяться всё, но токийские всегда будут бить киотских, как бы высшее руководство не пыталось это исправить. — Мегуми, смотри, как правильно надавить на мышцы, чтобы обезвредить врага. — наставнически вещал тот, пока ребёнок внимательно смотрел и…анализировал. Анализировал с удивительно хладнокровным взглядом. Нанами аж опешил на секунду, а после злобно крикнул: — Годжо, прекрати сейчас же! Этот со мной. Годжо швырнул того об землю так, что несчастный проломил собой метр под землей. Честное слово, будто бы попытался в буквальном смысле свести его в могилу. И это было бы относительно нормальным поведением — всё-таки они маги-подростки, а такой контингент вечно участвует и в драках — но нельзя же так вести себя при ребёнке! — Фу, что подобный мусор забыл в техникуме? — скривился старшекурсник. — Годжо, мы должны уважать наших товарищей. Или хотя бы проявлять к ним терпимость. И черт с этим, ты вырубил его прямо при ребёнке! Быстро, помоги мне его вытащить. — Да ладно тебе, — промурчал тот, вообще не видя проблемы, — Мегуми, солнышко, тебе понравилось? — Было круто. Но ты перегнул. — Вот видишь. Даже ребёнок это понимает. — цокнул Кенто, поднимая вместе с Сатору киотского мага из ямы, что действительно напоминала могилу. Бедолага потерял сознание. — На тебя докладную напишут. И от уроков отстранят. Херово будет. — добавил Мегуми. — Да, милый, тут ты прав. Но оно того стоило. Нанами кажется, что с каждым днём они всё дальше отклоняются от их морального компаса. Потому что Мегуми считает избиение незнакомца неправильным не потому, что это радикально и жутко, а потому что его папу отстранят от уроков. Годжо хотел стать учителем. Нанами это очень настораживало, учитывая, как хардкорно порой ведут себя его дети. *** По-отдельности Годжо и Гето можно было как-то терпеть. Но когда они были вместе, они становились просто невыносимыми. Потому что они постоянно к друг другу лезут. Нанами страдал от этого ещё с самых первых дней в техникуме и надеялся, что у них, как у типичных многодетных родителей, упадёт либидо с появлением детей. Он постоянно слышал из их спален крайне ужасные звуки и было ощущение, что те долбят не только друг друга, но и его нервы. А когда Годжо неосторожно громко простонал, — «Сугуру, доставай своего дракона!», Кенто и вовсе купил беруши. (имел ли тот ввиду реального дракона или кое-что другое оставалось неизвестным, и ему не хотелось знать подробности.) Всё, что он знал об их отношениях, он знал не по своей воле. И наличие детей должно было хотя бы немного поспособствовать тихим ночам за стенкой, но нет. Нанами всё ещё стабильно спал с берушами ночью. Но и днём было не лучше. Пошлый флирт этих придурков настолько всех задолбал, что путем петиций им запретили подкатывать к друг другу на людях. Сбор петиций, кстати, организовал Мегуми. Подписывали всей общагой. Но эти дебилы нашли выход из ситуации и начали учить французский, чтобы никто не мог доказать, что они возвращаются к своему приторному злоебучему флирту. И теперь всё, что они говорили, звучало вульгарнее в сто раз. — Vos parents n'étaient-ils pas boulangers? Alors, où ont-ils trouvé un petit pain si sucré? [А твои родители случайно не пекари? Тогда откуда у них такая сладкая булочка?] — Vos lèvres ont l'air trop seules, Satoru. Puis-je leur présenter le mien? [Твои губы выглядят слишком одиноко, Сатору. Могу я познакомить их с моими?] Нанами вышел из кухни, чувствуя, как в помещении стало жарче на пару градусов. А за одно вывел за собой близнецов, что тоже оказались в наблюдателях. Эти двое вообще никого не стеснялись и он уже просто устал уговаривать их вести себя адекватно. Правда, потом он вспомнил, что забыл на столе телефон, и ему пришлось вернуться. Но лучше бы не возвращался. — Да вы охуели! Как мне теперь спокойно есть на кухне?! Господи, я нахрен разберу этот стол и сделаю вам один гроб на двоих! А если бы дети зашли?! Вы ужасные родители. — он хлопнул дверью, плотно закрыв её от посторонних глазок, потому что не хотел, чтобы кто-то ещё травмировался. Его психика больше никогда не будет прежней после увиденного. — Пошёл нахуй! — прилетело от Годжо. — Извини! — прилетело уже от Гето. — Не извиню! *** Кенто был невольным соседом-свидетелем. У него не спрашивали, хочет ли он наблюдать за происходящими рядом треш-историями, и он мог просто их игнорировать. Но делать вид, что он ничего не замечает, было бы плохо — дети же не понимали, как местами неправильно ведут себя их родители, да и их родители не понимали, как откровенно проебывались в некоторых моментах. Поэтому он решил деликатно поговорить с их мелкими на эту тему. Всё равно тех скинули под его присмотр на ближайшие сутки, ведь дуэт сильнейших, как обычно, был на расхват. Так что сейчас он зависал с ними в общей комнате в качестве бюджетной няни (платили конспектами и подкармливали за ужином — для студента это достойное вознаграждение). — Непросто вам, наверное, живётся с этими… — он хотел сказать что-то оскорбительное, но ледяной взгляд Мегуми его остановил. Тот постоянно обзывал своих опекунов плохими словами, но никогда не разрешал делать это кому-то другому, — С вашими родителями. — Нет, они лучшие. — сразу ответила Мимико. — Это правда. — откликнулась Цумики. И они действительно не знали варианта лучше. У близнецов до их опекунства в жизни был сплошной мрак, в котором страшно копаться. Мегуми не помнил других своих родителей, но зато его старшая сестра помнила. Случаи, когда Тоджи косячил, можно было перечислять бесконечно. Например, Фушигуро как-то раз сказал, что курить при детях нельзя, и выставил их с братом из автомобиля, чтобы затянуться. В минус двадцать пять градусов. Во время снегопада. А когда они оба заболели после этого — кинул в них пачку леденцов, но не рассчитал силу (больно было), и свалил куда-то на сутки (в очередной раз). Короче, вроде бы пытался оказывать какие-то знаки заботы, но после такой заботы нужна психотерапия. Поэтому на его фоне Годжо с прибабахом и Гето с прибабахом поменьше казались очень хорошим вариантом. — А вас не смущает, что Гето постоянно использует проклятия вместо того, чтобы самому позаботиться о вас? Нет, ну правда. Нанами вчера видел, как какой-то чертила из коллекции Гето застелал детям футоны. А позавчера духи, похожие на кицуне, играли с детьми в догонялки, создавая ужасный топот по этажам (причина его мигрени). А на прошлой неделе какое-то проклятие одели в кукольное платице и посадили за один стол с Барби и Кеном. Короче, таких случаев было достаточно много, чтобы это стало достаточно тревожно. — А есть разница? — улыбнулась Цумики, — Он же заботится. У нас всегда чисто и всегда есть вкусная еда, потому что он нашёл свой способ быстро выполнять домашние дела. Разве не было бы хуже, если бы папа приходил очень уставшим и шёл готовить что-нибудь своими руками, жертвуя сном? Если честно, я хотела взять все дела по дому на себя, но он запретил. Что-ж…ладно, в этом был смысл. — И вас совсем не смущает то, сколько времени вы проводите с проклятиями? — Нет, с ними весело. Папа разрешил давать им имена! — улыбнулась Нанако. Стоило догадаться, что с таким-то родителями они изначально не имели ни шанса вырасти нормальными в общепринятом понимании этого слова. Потому даже проклятия по меркам магов были чем угодно, но только не чем-то весёлым. — А что насчёт Годжо? Мегуми, он же при тебе мага избил! — И чё? Он защищал меня. Этот тип до меня докапался, мол, что в токийском техникуме забыл ребёнок. Мне запрещено использовать технику при незнакомцах и я попытался уйти, но мне не дали. И папа слегка разозлился, когда заметил. Ага, слегка. Сёко кое-как того парня из лап смерти достала, когда они дотащили его до медпункта. Стоит ли говорить, что после этого Киото прекратило всё дальнейшее сотрудничество с их техникумом на ближайшие пару лет? Впрочем, зная Сатору — тот мог ударить намного сильнее. Тому студенту реально повезло, что он посмел подойти близко к Мегуми и не сдохнуть в следующую же секунду от бесконечности. — Ладно…а как насчёт их постоянных лобызаний? — последний аргумент, ставящий под сомнения их родительскую компетентность. — Бесят. — сразу выдал Мегуми. — Но, по крайней мере, мы точно знаем, что они друг друга любят. — пожала плечами Нанако. То, что казалось странным и неприятным, начало приобретать логику и обоснование. Может, Нанами никогда не поймёт Годжо и Гето в полной мере, но зато дети их отлично понимали, как выяснилось. Он сдаётся. Они оказались нормальными в рамках их обстоятельств. Гето всего лишь хотел позаботиться, Годжо всего лишь хотел защитить и они оба показывали пример здоровых отношений (пусть и не самых типичных). Кенто был просто в шоке от того, что всё оказалось даже относительно адекватно, если начать в этом разбираться. — Нанами, вы как-то задумались. — подметила Мимико, выводя из размышлений. — Да так…похоже из них реально вышли не самые плохие родители. Только им не говорите, что я так сказал.