Ни звука больше о женских бедрах

Una Mattina /Сегодня утром Mi Son Alzato /я проснулся Bella Ciao Ciao Ciao /О, прощай красотка, прощай, прощай! Перед тем, как нажать, его рука делает паузу на дверной ручке, и он слышит пение. Голос Вэй Ина - мягкий, сильный, ровный и чистый звук - сопровождает чуть ниже на октаву голос более несмелый - голос его сына. Una Mattina / Сегодня утром E ho Trovato I’invasor / И увидал в окно врага! Лань Ванцзи ведет себя куда тише обычного, когда аккуратно и медленно открывает дверь. Bella Ciao Ciao Ciao /О, прощай красотка, прощай красотка, прощай! Теперь он слышит пение куда громче. Это итальянский - только это он и может понять. Вэй Ин может смотреть Netflix часами. К которому подключается через VPN. Потому что, разумеется, у Вэй Ина имеется VPN-подключение. У Лань Ванцзи нет VPN. Язык не представляется препятствием для развлечений Вэй Ина. Фактически, иногда ему кажется, что Вэй Ин выбирает что смотреть, сугубо основываясь на том ощущении, какой язык он хочет услышать в именно этот день. Сейчас едва ли 6:30 утра. Вэй Ин и Сычжуй не отправятся в школу еще как минимум час. Хотя согласно устоявшимся привычкам Вэй Ина, тому обычно требуется поспать еще как минимум полчаса. Вот и все, что он пока успел заметить за месяц их супружеской жизни. Его преследует смутное ощущение - догадка, скорее - что Вэй Ин поднялся с постели только в 7:00 и уедет в 7:30 только из-за Сычжуя. Когда Вэй Ин жил один, он - вполне вероятно - оставлял себе всего 15 минут на сборы. Сейчас Вэй Ину на сборы нужно всего 10 минут. Для него продолжает оставаться загадкой, как удаётся этому человеку делать всё с со скоростью ураганного ветра. E le genti che passeranno / Пройдет прохожий, цветок увидит O bella ciao, bella ciao, bella ciao ciao ciao/О, прощай красотка, прощай! Слова песни "bella ciao ciao" повторяются, набирают обороты, и голос Сычжуя с каждым разом становится все увереннее. Он останавливается в коридоре, ведущем на открытую зону квартиры, где сходятся большая гостиная, столовая и кухня. Когда он удостоверивается в том, что его еще не услышали, то выглядывает из-за угла. И мужчина, и мальчик - оба стоят лицом к плите, Вэй Ин разбивает яйца в чугунную сковороду одно за другим, а Сычжуй передает их ему. "Bella Ciao Ciao" находится в совершенном синхроне с ритмом разбивания яиц. Когда последнее яйцо оказывается разбитым, Вэй Ин поднимает палец вверх и понижает голос, выводя музыкальную фразу: È questo il fiore del partigiano / То будет память о партизане А потом он поднимает палец вверх на манер дирижерской палочки, и они оба громко начинают: O bella ciao, bella ciao, bella ciao ciao ciao!/О, прощай красотка, прощай! Сычжуй протягивает в сторону Вэй Ину обе руки, призывая его продолжить дальше. Вэй Ин мягко улыбается, берет руки Сычжуя в свои и тихо заканчивает петь остаток куплета. È questo il fiore del partigiano / То будет память о партизане Morto per la libertà / Что за свободу храбро пал! Последние сутки он провел на дежурстве и провел целых две операции, одна из которых оказалась довольно-таки длительной и сложной. Термин "уставший" не покрывает даже сотой доли определения его общего самочувствия. Он добрался до дома с полным намерением помахать им рукой на прощание, когда они соберутся ехать в школу, быстро принять душ, а потом завалиться в постель - наслаждаясь долгим сном без сновидений. И на этот раз совершенно не отвлекаясь на Вэй Ина в постели, на которого он неизменно отвлекался всякий раз, когда укладывался в эту самую постель. Он уже успел должным образом оценить, насколько секс мешает регулярному сну. Особенно для человека, который придерживается такого постоянного графика, как он сам. И все же он ловит себя на том, что громко интересуется: - Могу ли я составить вам компанию на завтраке? - Папа! - разворачивается к нему Сычжуй с широкой улыбкой. За последние несколько недель улыбка Сычжуя стала намного шире. Он начал думать, что это естественная манера улыбаться, присущая его сыну. Учитывая, что Лани никогда не улыбались широко, он даже не предполагал, что у Сычжуя есть какие-либо другие ролевые модели - демонстрирующие, как это делать иначе. Теперь же - когда с ними стал жить Вэй Ин со своей солнечной улыбкой, Сычжуй воспринял его пример, словно отражение, и начал сиять ему в ответ. Улыбки Сычжуя для Лань Ванцзи были все еще несколько приглушенными, но это не означало в них недостатка радости. Его сын просто подстраивал свое выражение лица под родителя, с которым находился. Для него стало настоящим открытием узнать, насколько Сычжуй, которого он считал само собой разумеющимся, был на самом деле просто Сычжуем, сыном Лань Ванцзи. И теперь он начинал понимать, что под этим обликом прятался совершенно другой Сычжуй - сын Вэй Усяня. - Моя яичница слишком перчёная. Я могу сделать тебе другую, - говорит Вэй Ин. Сычжуй идет за тарелками, а взгляд Лань Ванцзи переключается на Вэй Ина. Чья улыбка постепенно тускнеет. Но вовсе не в плохом смысле этого слова. Он начинает подходить ближе, удерживая голодный взгляд этих серых глаз. Которые сверкнули чем-то особенным и теперь смотрят на сковороду под предлогом проверки готовности яичницы. По прошествии какого-то времени, он начинает по-настоящему понимать смысл этого взгляда. Сейчас это происходит все чаще и чаще. И когда такое все-таки происходит, то Вэй Ин становится чуть более язвительным, чем обычно. Иногда даже использует выражения со злой издёвкой. Но чем злее становятся его слова, тем больше это означает, что… Дверной звонок звонит как раз в тот момент, когда он останавливается у плиты. - Это Цзинъи. Я открою, - объявляет Сычжуй, стремглав убегая в коридор. Он становится вплотную к Вэй Ину. Он видит, что Вэй Ину хочется отодвинуться прочь. Но ему чрезвычайно дорого обходится оставаться на месте. И затем наступает - тот самый момент злой иронии: - На самом деле я совершенно не желаю делать тебе новую яичницу. Просто ешь эту, если хочешь позавтракать. К концу фразу Вэй Ин смотрит вверх, бросая ему вызов. Он старается не улыбаться - в понимании происходящего. Ему это удается. - Я в порядке. Продолжай. Он видит вспышку удивления в глазах Вэй Ина, когда тот отворачивается и быстро выходит из кухни. - Здравствуйте, господин Лань, - слышит он из дверного проема: Сычжуй входит вместе с Цзинъи. Он кивает и говорит им «хорошего дня», а после отправляется в спальню. Когда он принимает душ и выходит из встроенной ванной комнаты, он обнаруживает в спальне Вэй Ина, который старательно делает вид, что ищет нечто в одном из ящиков возле туалетного столика. Он улыбается про себя и снимает полотенце, что лениво наброшено вокруг шеи, чтобы снова протереть мокрые волосы на затылке. Он делает это в основном с единственной целью - продемонстрировать мышцы рук - груди - пресса. Покрасоваться длинной линией косых мышц и v-образной областью пресса с кубиками. Влажностью его кожи над низко повязанным полотенцем вокруг бедер. Он прекрасно знает, что Вэй Ин видит его в зеркале. Хотя доблестно делает вид, что его не видит. Он уже возбужден до готовности. Что даже чисто по физическим меркам не должно быть достижимо. Он бросает взгляд на настенные часы. 7:00 утра. Дети будут заняты завтраком и друг другом еще добрых двадцать минут. Двадцать минут... Он задается вопросом, хватит ли ему времени, чтобы инициировать нечто пикантное. Вэй Ин никогда не выступает инициирующей стороной. Даже когда Лань Ванцзи точно уверен, что ему очень этого хочется. Как сейчас. А Вэй Ин этого хочет - сильно. Но ничего с этим делать не станет. Лань Ванцзи закрывает глаза и размышляет о том, хватит ли у него сил на их маленькие игры в перетягивание каната. Он сомневается. И его сомнения прерваны, когда Вэй Ин спрашивает: - Застряло. Не поможешь? Он открывает глаза и сразу видит Вэй Ина, что возится с ящиком, который временами становится немного тугим. Чтобы открыть - его нужно немного поднять и потянуть. Ребенок смог бы открыть его без проблем. Совершенно без каких-либо проблем вообще. Как будто иногда Вэй Ин забывает, что он Старейшина Илина. Тот самый, что остановил падающий вентилятор голыми руками - буквально. Черт, да даже все те разы, когда Вэй Ин пытался вырваться из его объятий и не мог, все это была чушь собачья. Если бы Вэй Ин действительно захотел, то легко мог бы развести его руки в стороны - не прикасаясь к ним даже и пальцем. Это тот самый вывод, к которому он пришел путем долгих и усердных раздумий. Что Вэй Ину очень нравится, когда его так держат. Удерживают силой. - Хгм, - шепчет он, подходя ближе. Он хочет усложнить Вэй Ину задачу. Не поддаваться так запросто. Заставить Вэй Ина попросить. Но его член уже тверд и в полной боевой готовности. Был таковым еще в душе, когда Лань Ванцзи представлял себе то выражение глаз супруга, которое было у него еще на кухне - голодное. Поэтому вместо того, чтобы делать все то, что у него попросили, или то, что ему банально следовало бы сделать, он присаживается на корточки позади Вэй Ина и тянется через него, пытаясь выдвинуть непослушный ящик. Он ощущает это физически - насколько Вэй Ин возбуждён. Для этого ему даже не нужно видеть слегка приоткрытые губы или полузакрытые от возбуждения глаза, чтобы это понять. Он зарывается лицом в шею Вэй Ина еще до того, как сознательно думает о том, чтобы проделать подобное. - Как же ты хорошо пахнешь, - шепчет он. Вэй Ин действительно хорошо пахнет. Всегда. После долгих смен - даже когда он слишком устал, чтобы двигаться, он ложится ночью в постель, втягивает носом запах спящего мужа, и его усталость просто отступает. Беспрепятственно и мгновенно. С тем, чтобы он мог погрузиться носом в кожу Вэй Ина, шею Вэй Ина, губы и пупок Вэй Ина. Провести носом по его пояснице и по талии, пониже спины. Провести по верхушкам его ягодиц, что до сих пор похожи на персики. По небольшим ямочкам по обе стороны на лодыжке. Везде, куда он только может добраться, не потревожив спящего. Своей грудью он ощущает вибрацию издаваемого Вэй Ином стона. - Вэй Ин… — тихо произносит он и не успевает полностью закончить, как Вэй Ин поворачивается и притягивает его к себе, скрещивая руки на его шее. Губы Вэй Ина мягкие и возбужденные. А поцелуй многообещающий и глубокий. Как будто он хочет… - Хочу взять тебя в рот, - выдавливает Вэй Ин, отстраняясь от поцелуя. Такого они еще не практиковали. На это у них не выпадало возможности. Он много раз брал Вэй Ина в рот. Но до "наоборот" пока не доходило. Он удивленно смотрит на Вэй Ина. Видит, насколько эти глаза прячут возбуждение за полу-прикрытыми веками. Он отодвигается немного назад и развязывает концы полотенца, пока его член не выскакивает наружу. Вэй Ин смотрит на ствол голодным взглядом, прежде чем снова поднять возбужденные глаза на его лицо. - Разве ты сегодня не завтракал? - спрашивает он, намереваясь подразнить лишь наполовину. Вэй Ин отрицательно качает головой - на полном серьезе и опускается на колени. - Мне хотелось в первую очередь тебя, - отвечает Вэй Ин прямо перед тем, как сомкнуть губы вокруг его члена. Его бедра самопроизвольно дергаются, когда его окутывает весь этот влажный жар. Он неимоверно рад, что у детей включен телевизор, когда слышит стон Вэй Ина вокруг своего члена. Что до первого минета спустя эдак девять лет, то он - минет - впечатляет. Потому что Вэй Ин всасывает его без малейших колебаний. Словно он ждал этого, словно мечтал об этом, как будто точно знал, чего жаждет… Никаких игривых дразнилок, просто жесткое сосание, словно Вэй Ин хочет заставить его побыстрее кончить и выпить все до капли. Именно так и происходит. После этого Лань Ванцзи поднимает его на ноги и целует, смакуя сперму и язык Вэй Ина. Даже после того, как кончил, пролив все до капли, его член снова дергается в предвкушении, когда он чувствует стояк Вэй Ина. Он расстегивает молнию Вэй Ина и берет его ствол в ладонь, нежно поглаживая, пока тот пульсирует, словно готов кончить в любую секунду. Вэй Ин любит грязные разговоры. Чем пошлее, тем лучше. Он также недавно обнаружил, что ему самому нравится говорить пошлости. Говорить их Вэй Ину. - Если хочешь, можешь каждое утро есть такое на завтрак, - шепчет он, разворачивая Вэй Ина так, чтобы они оба могли видеть себя в зеркале. Губы Вэй Ина припухшие и красные и выглядят так, словно он только что качественно кому-то отсосал. Он вытягивает из штанов член Вэй Ина, наблюдая за его лицом в зеркале. - Тебе же нравится сосать член, верно, милый? Ствол Вэй Ина дергается в его руке. - Почему же ты мне раньше этого не сказал? Я бы скармливал тебе его каждое утро. Будил бы тебя уже с моим членом во рту. Вэй Ин в экстазе прикусывает нижнюю губу и запрокидывает голову. Он увеличивает скорость движения своей ладони по стволу супруга. - Привел бы тебя на утренний сеанс и с силой опустил бы твой рот на свой член в темном углу кинотеатра. Мы с тобой пошли бы на какой-нибудь идиотский и громкий боевик, чтобы никто в зале не слышал, как ты отсасываешь мне. Бедра Вэй Ина слегка дергаются вверх, совершая мелкие толчки в его ладонь. Другой рукой он обхватывает бедра Вэй Ина, чтобы поиграть с его яйцами, нажать на их основание, заставляя Вэй Ина снова громко стонать. - Или ты все же хочешь, чтобы тебя слышали? Чтобы смотрели мне в лицо и сразу понимали, что я получаю самый восхитительный минет самым сексуальным ртом на земле. - Лань Чжань… Это сказано едва слышным шепотом. Едва ли шепотом. Вэй Ин не называл его так уже девять лет. Минет в кинотеатре испаряется у него из головы, как и не было - вот так запросто. Его ладонь замирает на члене Вэй Ина, плотно удерживая его. - Да, милый? - мягко спрашивает он. - Заставь меня кончить, - сдавленно шепчет Вэй Ин, закрывая глаза. Он абсолютно уверен, что Вэй Ин даже не осознает, что назвал его Лань Чжанем. - Всегда к твоим услугам, - несколько иронично отвечает он, целуя ухо супруга, прежде чем взять кромку между зубов и облизнуть. Его ладонь снова начинает двигаться и ускорять темп. Вскоре Вэй Усянь обильно кончает на застрявший ящик.