В квинджете другого Баки укладывают уже на медицинскую каталку, и Стив какое-то время после взлёта сидит рядом с ним, пока не отходит поговорить с Сэмом. Старк сидит в кресле пилота, но, кажется, не столько пилотирует, сколько развлекается. Баки чувствует нарастающее с их стороны недоверие, поэтому не мозолит им глаза и, подтянув к себе стойку с капельницей, укладывается поперёк откидных сидений так, чтобы другой Баки был ему хорошо виден. По чистой — нет — случайности рядом сидит Земо. Баки достаточно запрокинуть голову, чтобы увидеть его лицо с застывшим на нём безучастным выражением и растрёпанные волосы. Земо никак на него не реагирует, только один раз косит глазом, услышав возню с его стороны.
Баки решает и его не донимать и просто смотрит в потолок, вспоминая разговор с Т’Чаллой, случившийся перед отлётом. Тот, разумеется, очень хотел увидеть своими глазами то, что было им запеленговано, так что Баки второй раз за сегодня снял металлическую руку и честно рассказал, что это работа Шури. А потом, разумеется,
разумеется, последовали вопросы о путешествиях во времени и конкретных датах и Баки с тяжёлым сердцем признался, что никак не успел бы предотвратить взрыв в Вене. Взгляд Т’Чаллы, услышавшего это, будет ещё долго его преследовать.
Раздаётся негромкий смех Стива, и Баки закрывает глаза, подавляя желание посмотреть в его сторону. Стив. У Стива всегда был план. У Баки плана не было ни раньше, ни теперь. Теперь у него есть только чувство неприкаянности. Справляться с ним на удивление хорошо помогают миссии. Особенно те, после которых Земо и Сэм сохраняют вертикальное положение и способность внятно разговаривать.
Волна бескрайней тоски захлёстывает мысли Баки. Здесь у него не будет ни Стива, ни миссий. Вернее, Стив будет, но не у него. А у него, вероятно, будет проверка на предмет лояльности Земо, в ходе которой нужно будет как-то не разболтать ничего лишнего. То есть по возможности вообще ничего не говорить. Что, конечно, только усилит подозрения Мстителей и усугубит ситуацию для Земо. Видимо, стоит вернуться к плану с жизнью под чужим именем.
От выбора подходящего псевдонима его отвлекает тихий стон с каталки. Баки выдёргивает катетер из вены, скатывается на пол и, игнорируя боль в ногах, подползает-подбегает к другому Баки, который постепенно начинает приходить в себя. Край каталки приходится использовать как опору — она прогибается, но выдерживает. Сзади слышны быстрые шаги Стива.
Другой Баки открывает глаза и ошалело смотрит в идентичное лицо перед собой.
— Как тебя зовут? — спрашивает Баки. Тот растерянно моргает, открывает рот и закрывает. У Баки внутри всё сжимается. — Как тебя зовут?
— Джеймс... Бьюкенен Барнс, — наконец выговаривает другой Баки хриплым голосом. Баки облегчённо выдыхает — слыша такой же вздох от Стива — и улыбается ему.
— Что я натворил?
— Ничего непоправимого. — Не самые лучшие утешительные слова, но всё ещё лучше, чем «Достаточно».
— Но мог бы. Это всё... неизбежно происходит опять. Нужно только назвать код. — Лицо другого Баки искажает отчаяние.
— Так будет не всегда. Слышишь? Посмотри на меня. — Тот послушно поднимает глаза, хоть и не сразу. — Есть те, кто могут тебе помочь. Я свободен. От кодовых слов и от всего того дерьма, что «Гидра» в меня заложила. — Баки стучит по виску металлической рукой.
Во взгляде другого Баки надежда мешается с неверием. Баки показывает себе за спину, туда, где сидит Земо.
— Я провёл с ним большую часть дня. Думаешь, он не пытался использовать их на мне?
Он слышит, как в сторону Земо резко поворачиваются головы и легко может представить улыбку, которая в ответ расцветает на его лице. Зато другой Баки, кажется, немного расслабляется. Он приподнимается на локтях, а затем и садится, ему тут же приносят воды, к нему сразу тянется Стив, и Баки отходит, чтобы не мешать. Он смотрит на заляпанные своей кровью сидения, со вздохом складывает их и садится на пол, после чего возвращает катетер на место.
Ему ещё многое хочется сказать своей прошлой версии. Что настанут спокойные и мирные дни. Что он перестанет бояться самого себя. Что будут люди, готовые принять его, столетнего, с несмываемой кровью на руках, одна из которых ещё и неживая. Но Баки понимает, что не может ничего ему обещать, потому что всё это могло исчезнуть из будущего из-за его вмешательства. Он не знает, как много испортил. Он очень надеется, что не всё.
Значит, не стоит его зазря обнадёживать? Может, стоит, наоборот, предупредить? О том, что после мирных дней всё-таки придётся вернуться к битвам. О том, что для преодоления страха надо будет учиться выворачивать душу перед терапевтом. О том, что среди принимающих людей не будет Стива. Нет, об этом он точно говорить не будет. К тому же, кто знает, возможно, эти события он тоже испортил.
— Как же это трогательно, — негромко произносит Земо. — О маленьком беззащитном Зимнем солдате есть кому позаботиться.
— Завидуешь? — брякает Баки и тут же жалеет об этом.
— Да, — просто отвечает Земо. — Супергерои, суперсолдаты мыслят другими категориями, проблемы уровня обычного человека их не интересуют.
Баки слышал эти слова и эту мысль множество раз, и знает, что с ними сложно и в целом довольно бессмысленно спорить, несмотря на то, что он видел исключения и старался сам быть этим исключением по мере возможности.
— Да, ты прав, другими. Но это не значит, что обратить их внимание на всё остальное можно только насилием. Эй, Старк!
Тот занят пререканиями со своим костюмом и реагирует только дёрганьем головы.
— У тебя в этой штуке есть интернет? — Баки сам не уверен, что именно подразумевает под «этой штукой», но их у Старка много разных, какая-нибудь да сгодится.
— Барнс, если ты хочешь найти адрес ближайшей...
— Заковианский мемориал уже построили? — перебивает его Баки, и Старк резко замолкает, веселье сходит с его лица.
Баки чувствует, как Земо сверлит его глазами, но сам он неотрывно смотрит на Старка и Стива. Он понимает, что у него, в сущности, нет никакого морального права тыкать Заковией им в лицо. Но Земо отправится в тюрьму, и про него ещё долго никто не вспомнит, а у Мстителей, даже скованных Соглашениями, всегда найдутся другие дела. Заковия далеко, Заковия маленькая страна и Заковию прямо сейчас поглощают жадные соседние страны.
— Не думай, что ты лучше, только потому что знаешь про мемориал, — шипит Земо. Баки наконец поворачивается к нему.
— Я узнал о нём от другого человека. Теперь знают и они.
Интернет у Старка действительно есть, он несколькими движениями выводит перед собой голограммы новостей и изображений крупным планом. Большая часть статей написана не на английском языке. На фото изображены церемония открытия мемориала и сам мемориал с разных ракурсов. Слова «У знак сећања на народ Соковије» висят прямо над головой Стива. Церемония была очень малочисленная, Баки ясно различает пару-тройку чинуш и человек пятнадцать зрителей. Среди них выделяется фигура Оезника, стоящего чуть поодаль. Значит, скорее всего, Земо тоже там был, но не попал в кадр.
— А ты в будущем, значит, не Зимний солдат, а Зимний миротворец?
Баки невесело усмехается. Надо запомнить, чтобы рассказать потом Сэму, если получится вернуться. Если.
— Нет, я... — Баки. Сержант Барнс. Лучший друг Капитана Америки. Зимний солдат. Белый волк. — Человек, который пытается сделать хоть что-то.
— Стоит пытаться лучше.
— Да, — просто отвечает Баки. — Стоит.
***
В штабе их встречают Ванда и Вижен. Баки, которого на каталке везёт Стив, несколько секунд пялится на слабо сияющий Камень Бесконечности во лбу последнего и не сразу видит, что Ванда переминается с ноги на ногу. Но когда мимо неё Сэм проводит закованного Земо, она берёт себя в руки и с ненавистью цедит: «Олош». Земо, не сбавляя шага и не поворачивая головы, бросает в ответ: «Вештица». Баки провожает его взглядом, после чего оборачивается к остальным, ожидая, что его тоже куда-то поведут для допроса. Но Старк просто подзывает Ванду.
— Она глянет твои воспоминания и скажет, врёшь ты или нет, — поясняет он и делает жест начинать.
— Что?! — больше Баки ничего не успевает сказать, только посмотреть на Стива, на чьём лице он ясно различает вину и угрюмую решимость.
На Баки обрушивается нескончаемый поток событий, мест и лиц со всем, что к ним прилагается: запахами, звуками и ощущениями.
Ему семь, и он гуляет по Бруклину, идёт дождь, он насквозь промок. Он лежит посреди леса, его оторванная металлическая рука валяется где-то в кустах, над ним возвышается Исайя Брэдли. Он подмигивает знакомому парню, и двойное свидание, на которое он притащил Стива, едва не заканчивается катастрофой. Он сидит в доме Сары Уилсон, Сэм накладывает ему двойную порцию гамбо. Он зафиксирован в кресле и ждёт процедуры очистки, слева причитает Зола. Он расстреливает солдат Таноса в Ваканде — нет, это не Ваканда, это место, куда его перенесло из Ваканды порталом после того, как он из пепла собрался обратно в человека. Он падает с поезда в заснеженных горах. Он стоит перед заковианским мемориалом и наставляет на Земо пистолет, но стреляет вхолостую. Он смотрит на мужской затылок в прицел винтовки, выдыхает и стреляет, куратор коротко его хвалит. Он видит, как Иоганн Шмидт снимает с себя маску, под которой у него другое, черепоподобное лицо красного цвета. Он сидит в засаде, пока инопланетяне громят Нью-Йорк, а Мстители им противостоят, и ждёт возможной команды вмешаться. Он вместе с Соколом дерётся с пацаном в красно-синем костюме, тот стреляет по нему паутиной из запястий и восхищается металлической рукой. Он встречает рассвет на берегу озера, этой ночью Айо убедилась, что кодовые слова на нём больше не работают. Он подцепляет пальцами дорогой шейный платок, лежащий на туалетном столике, и спрашивает Земо, зачем тот надевает такое на миссию. Он слышит, как его цель обращается к нему «Баки», но не понимает, почему, ведь его зовут Зимний солдат. Он, Стив и собранные им люди сражаются с людьми Старка в аэропорту, он отбивается от вакандского принца, рядом Ванда Максимофф швыряет в воздухе одну машину за другой. Он видит человека, который активировал его в Берлине, за стеклом бункера, тот несёт какую-то чушь про цвет глаз Стива. Он сидит на полу и смотрит новости про нового Капитана Америку. Он сидит в театре и слушает мюзикл «Роджерс». Он выносит Земо из горящего здания, тот ругается на трёх языках. Он видит, как союзники вокруг него рассыпаются в пыль, и чувствует, как его тело рассыпается тоже. Он душит Марию Старк живой рукой. Он...
Баки слышит вскрик и приходит в себя. Живой рукой он сжимает запястье Ванды, та смотрит на него с испугом. Он разжимает ладонь и отстраняется с извинениями. На щеках и под носом у него влажно, рефлекторно он проводит по лицу рукой и понимает, что это кровь и слёзы.
— Ты в порядке? — спрашивает Стив, непонятно кого из них.
— Что ты видела? — одновременно с ним спрашивает Старк.
Ванда потирает запястье и смотрит перед собой, пытаясь отдышаться.
— Он... он сказал правду про аэропорт. И он не... не находится ни под чьим контролем.
Она поднимает взгляд на Баки, а затем окидывает им всех, кто стоит вокруг них. Видит ли она теперь в них то же, что видит Баки? Убитого Таносом Вижена, состарившегося Стива, мёртвого Старка с Камнями Бесконечности на руке, скоропостижно скончавшегося от рака короля Ваканды?
— Но было же и что-то ещё? — Старк не отстаёт.
— Да, его... работа Зимним солдатом. И твоя... твои родители.
Старк бледнеет. Баки устало думает, что если тот сейчас всё-таки решит с ним подраться, то он не будет сопротивляться.
— Мы получили доказательства, как ты и хотел, Тони, — Стив кладёт руку ему на плечо, и Старк весь сразу поникает.
— Да, получили. Ты прав. Добро пожаловать в команду, Барнс-старший, вот это всё. Прошу меня простить, до меня уже несколько часов пытается дозвониться Росс, — с этими словами Старк стремительно уходит. За ним уходит и мрачный Т’Чалла. Сложно сказать, убедило его увиденное или нет.
— Не помню, чтобы подавал заявку, — Баки вопросительно смотрит на Стива. Тот качает головой. Позади него Вижен сопровождает Ванду наверх, пытаясь взять её под локоть, но она отдёргивает руку.
— Прости за это, мы... если бы я знал, что всё пройдёт так, я бы выступил против. Обычно Ванда работает более гладко.
Баки мгновенно вспоминает все моменты, когда видел её на поле боя, но решает не возражать.
— Было бы неплохо хотя бы получить предупреждение, — вместо этого говорит он, складывая руки на груди.
Стив опускает глаза. Баки понимает, правда понимает. Но чем дальше, тем более чужим и лишним он себя тут чувствует. Его не должно было тут быть, и, кажется, окружающий мир всё более явно это показывает реакцией на него окружающих и последствиями его действий. И если раньше он всегда мог быть уверен в Стиве, то здесь у него, похоже, нет даже и этого.
— Пойдём в медчасть, — предлагает Стив после долгого молчания, — тебя надо подлатать.
В медчасти тем временем другого Баки прогоняют через различные тесты. Лицо его безучастно. Баки прекрасно представляет, какие образы возникают в его голове, и просит выделить себе койку поблизости, чтобы отвлечь его внимание. Хотя, пожалуй, пришедший с ним Стив лучше справится с этой задачей.
Ему самому дают ватных тампонов для носа, вкалывают обезболивающего и наконец должным образом обрабатывают обе раны. Жить становится немного приятнее.
Другой Баки виновато смотрит на простреленную им ногу.
— Могло быть хуже, — напоминает ему Баки. — Вообще, я удивлён, что ты не целился сразу в голову.
— Он так приказал.
Не нужно уточнять, о ком речь, но Баки всё равно очень хочется это сделать. Он не понимает. Земо без видимой причины упустил две отличные возможности избавиться если не от кого-то из Мстителей, то хотя бы от мешающегося под ногами суперсолдата. Страшная мысль поражает его: он сломал Земо. Несколько минут Баки воображает самые дикие картины развития характера этого Земо в мрачном будущем, пока до него не доходит, что это действие обезболивающих и ему надо отдохнуть.
***
Ночь он проводит без сна, пялясь в потолок выделенной ему комнаты и размышляя, что ему делать дальше.
