Наравне

Ливень смывал с лица остатки дорожной пыли и даже вывел с брюк поверхностный смоляной след от собственной ладони. За густой линией деревьев по правую руку скрывались уходящие вглубь скалистые насыпи, больше напоминающие вход в ущелье. По левую слышалось журчание лесного ручья, но из-за густоты кустарников, лишайников и высокого мха его не было видно. Дождь шел плотной стеной. Видимость достигала предела вытянутой руки, из-за чего и разглядишь не сразу, как размытая дорожка из песка и грязи начинает расширяться, перетекает в еще одну поляну покрупнее предыдущей и останавливается бережком у широкого ледяного озера. Я рефлекторно дернула рукой в попытке вытереть с лица надоедливые капли и без того мокрой ладонью. Ливень застилал глаза, приходилось щуриться: вероятно, он и стал причиной того, что я не сразу разглядела вдалеке вспыхнувший свет двух непонятных лампочек. Фар, как оказалось в последствие. — Он…? — раздалось где-то наверху. Огромная механическая ступня приземлилась прямо в лужу грязи, а брызги разлетелись во всевозможные стороны. — Полегче! — гаркнула неожиданно даже для себя и рефлекторно дернулась в бок. Собственная нога проехалась по вязкой жиже, и я чуть не занырнула туда целиком. — Он здесь? — Праул трансформироваться не спешил: лишь тихонько газовал в стороне, разрезая звуком непроглядный мрак. — Кажется, что-то случилось. Свет пробивался едва ощутимо, чтобы можно было вообще понять, что перед нами – еще один представитель такой же формы жизни. Однако, что было более ощутимо – вибрация земли при каждом его шаге. В груди от трепета и страха сердце скомкалось в мятый узелок: он был еще больше этих двоих. Больше даже, если поставить тех друг на друга. При всем своем желании я не смогла бы поднять головы, чтобы хотя бы попытаться увидеть лица незнакомого мне существа – дождь бы просто залил мои глаза водой не самого высокого качества и отмывай их потом от всех кишащих там бактерий. Но и существо не стремилось приближаться вплотную. Оно замерло, создавая ощущение силуэтно-нарисованной фигуры мрачного комикса, сокрытое за завесой ливня. Тело пробивала дрожь. Родимус медленно вышел вперед. Его Искра вспыхнула и заполыхала волнами мягких пульсаций, стоило ему снова увидеть Его – старого друга и старшего почитателя. Того, на кого Родимус всегда желал ровняться и при всем этом не желал походить: он долго не спешил становиться лидером, брать на себя ответственность за жизни стольких кибертронцев. За жизни своих товарищей. Но Он… В настоящее время они многим Ему обязаны: Родимус и все, когда-либо родившиеся уцелевшие трансформеры, участвующие в тяжёлых сражениях рядом с ним бок о бок. После окончания войны Оптимус надолго покинул округу родных планет. Стал свободным от оков вечной ответственности, мог насладиться свободой и почувствовать жизнь. Последний год стал переломным. Несмотря на поддержку всяких контактов с каждым из бывшей команды, Оптимус редко появлялся на виду других: предпочитал встречу рассвета на борту собственного корабля в тихом одиночестве, путешествия по далеким местам, где еще не ступала нога развивающегося человечества, наблюдение за «рождением» новых звезд и планет. Теперь он здесь. С командой давних друзей. — Рад видеть вас снова. — басистый голос растекся медленно и тягуче, подобно расплавленному металлу. В нем чувствовалась прикрытая тяжестью тембра теплота. Голубая оптика сверкнула в ночной темноте. — И мы Вас, сэр. Очень рады. Ультра Магнус не сообщал о Вашем прибытии. Вероятно, Вы не связывались ни с кем из нас? — на живом металлическом лице серебряным рассечением нарисовалась лучезарная улыбка. Родимус вновь дернулся корпусом вперед, уже смелее и радостнее. — К чему такие формальности, друг мой? — с характерным щелчком на фейсплейте маска медленно разъехалась в стороны, открывая слегка потертое, потрескавшееся со времен войны лицо. Родимуса встретили с ответной радушной улыбкой. — Я уже давно не твой начальник и не твой командир. — Но Вы… — Равный тебе. — он мягко кивнул, протягивая тому собственный манипулятор в широком жесте. — И я прилетел сюда с нашими друзьями-автоботами для взаимного сотрудничества и работы на равных. — Вы… ты прилетел не один? Прайм обернулся. Медленно отошел и в таком же широком жесте завел манипулятор в сторону. За его спиной – легендарный "Ковчег", посаженный на лесную поляну с примятой под весом шасси травой, прямо рядом с "Лост Лайтом". Опущенный трап, стоило только подойти ближе и вглядеться, открывал взор на нижнюю часть палубы и грузовой отсек: стальные трубы и хитросплетения проводов, расползающиеся по стенам в витиеватых узорах; точечное продольное освещение; воздухозаборники на полу и вентиляция под потолком. Все, как в старые добрые времена сотни ворн назад. Наверху показался знакомый желтоватый шлем. По трапу вниз быстрым шагом спустился Бамблби. Радостно запиликал на кибертронском языке, крепко обнимая товарища, а после обернулся и к Праулу. — Можно без нежностей. У меня тут человек. — он хохотнул, в приветственной манере мигнув передними фарами. — Человек? Послышалась тишина, которую я невольно прервала чередой громких чиханий: прогулки под дождем не шли на пользу совершенно никому. Прикрывая рот ладонью, я вновь подняла взгляд. Теперь все смотрели только на меня. — Будь здорова. — красный гигант со вставками синего металла на корпусе медленно опустился коленным шарниром в вязкую грязь, преклоняясь предо мной в попытке рассмотреть получше. — Ой, спасибо. — в отличие от встречи с Родимусом и Праулом в этот раз это было больше похоже на тихий мышиный писк, нежели чем на уверенную благодарность. Я прокашлялась. — Не сразу заметил людей на нашей встрече. Ливневые дожди здесь действительно удивительны. — Неприятны. — поправила его и вновь замолчала, заметив озадаченный взгляд. — Это Ева. Ева Деккер. — Ноа прильнула к моему плечу и с улыбкой взглянула на Оптимуса. Тот сменился в лице, по всей видимости узнав давнюю знакомую. — Моя хорошая подруга. — И ты здесь. Позволь тогда уточнить, о ком говорил Праул? — О Сэме. — Тот, что работал с Родимусом в этом месяце? — Да, сэр. — С ним что-то случилось? — Мы встретились… с неизвестным. — Родимус медленно подошел еще ближе: на свету фар лидера льющаяся из пробитого бока по разорванным энергомагистралям голубая жидкость отблескивала ярче. И, кажется, диафрагма его линз медленно начинала сбоить, окуляры гасли, а бесчувственное тело свалилось в мощные руки. — Праймус, что у вас произошло?! — Оптимус шумно провентилировал. — В общем… Доставьте Сэма следом к Рэтчету. Ноа, покажи своей знакомой корабль. Мы поговорим обо всем позже, когда разберемся с возникшими неприятностями. С этими словами он скрылся на борту корабля, Праул проехал следом. Я недоуменно взглянула на подругу.

***

Время тянулось медленно и вязко, до омерзения неприятно. Ожидание известий о состоянии давнего друга и нового механического знакомого подбивало клинья в устойчивое восприятие подобных переломных моментов в жизни: после встречи с себесами в детстве меня мало, что могло потрясти до глубины души. Ноа провела меня в главный зал, а сама быстро скрылась в глубинах соседнего коридора. Здесь собрались многие встревоженные прилетом Оптимуса кибертронцы. Еще больше их взволновала весть о том, что Родимус – их нынешний лидер и командир корабля – сильно пострадал. Дрифт пытался вразумить их с рубки командующего поста, но это получалось с трудом. — Нам всем следует успокоиться! Я скромно присела на небольшом выступе у стены сбоку от всей этой сумятицы. Старалась не вмешиваться и не вертеться под ногами: не хотелось перейти в новое агрегатное состояние, не совместимое с жизнью. Рядом подсел новенький – я видела его мельком, рядом с таким же незнакомым мне трансформером, только повыше. Его эмоций я не различала – фейсплейт закрывали белоснежная маска и светло-голубые очки. — Здравствуй! — радушно поприветствовал тот. — И тебе доброй ночи. — повисла неловка пауза, я продолжила: — Ева. Ева Деккер. — обессиленно протянула навстречу расслабленную руку. Глаза слипались, озноб накатывал волнами, от чего глубокая слабость и усталость слегка усиливались. — Ревайнд! — кибертронец протянул манипулятор в ответ и хихикнул. — Кажется, ты сильно замерзла? — Мы попали под дождь. — Давай пройдемся. Физические упражнения помогут согреться. — Я слишком устала и… — И взбодриться! Так говорила… одна моя маленькая знакомая. Ревайнд был мил. Добр и отзывчив, что растапливало сердце. Улыбка коснулась моего лица, и он тут же воспринял это, как положительный ответ. — Ты надолго тут, Ева? — он поднял меня рывком с насиженного местечка. Махнул кому-то вдалеке: к нам направилась высокая фигура с острыми, широкими плечами. — Честно говоря, я понятия не имею, что вообще тут делаю. — шепнула в сторону нового знакомого, будто страшную тайну. Он удивленно хмыкнул. — Как? — Ваш лидер ничего не сказал. Вероятно, мы отсидимся здесь, пока дождь не закончится и… уйдем. По крайней мере, я. — У тебя здесь семья? — он как-то по-особому хлопнул меня по плечу: явно, не будь на нем очков, я увидела бы пару поглощенных интересом глаз. В груди кольнуло ощущение наступающей привязанности: он очень искренне интересовался моей жизнью. — Я без семьи. Это долгая история и я бы не хотела… — Я понял. Извини. — Я прилетела сюда найти новое место для работы и начать жизнь заново. Ты знаешь, как… с чистого листа? Возможно, да. Найти свое место в жизни. — Ты звал? — такое же напрочь закрытое лицо его приятеля замаячило где-то сбоку. Он склонился к нам, уперевшись манипуляторами в собственные коленные сочленения: был гораздо выше, но легкость в движениях внешне не добавляла корпусу массивности. Наоборот, он выглядел довольно аккуратно, если можно было так его характеризовать. — Ева, знакомься. Это Хром. — Хромдом. — поправил юный кибертронец и со звучной усмешкой кивнул мне. — Я очень рада знакомству с вами, ребята. Но я правда... — Не вешай нос. Выходит, тебя здесь мало, что держит? Я задумчиво уставилась вниз. По правде говоря, Ревайнд в каком-то смысле был прав. С другой, что именно он подразумевал под всем этим, не было загадкой лишь для него самого. — К чему ты ведешь? — в лоб спросила я. — К тому, чтобы стать участницей нашего путешествия. Как ты сказала, «найти свое место в жизни». Это неплохой способ начать, разве нет? Особенно, раз мы так встретились. — Брось, ты же не серьезно. — в разговор вмешался Хромдом. — Не вижу смысла брать ее с собой. Она обычный человек, даже не военная. Какой будет толк? — А нужен толк? Я медленно опустилась обратно на выступ. От внезапной обиды где-то в глубине медленно растекся горький яд. Хромдом был абсолютно прав: моим максимальным «достижением» можно было бы посчитать перенесенную в детстве практически смертельную болезнь и выигрыш в генетическую лотерею букета заболеваний. Я впервые покинула родную планету, а точнее то, что от нее осталось, и то лишь для того, чтобы выжить самой, а здесь какие-то роботы необычной формы жизни разруливают собственные дела. А с другой стороны – никогда не поздно начать. Так ведь? Я всему научусь, стоит только захотеть. — «Иногда нужно просто перестать размышлять и принять все так, как оно есть»! Прослушала практически половину их тихой перепалки. — Не цитируй Айронхайда. — Хромдом выпрямился. — Ничего плохого не случится в том, что она полетит с нами. — Что ты так вцепился? Они замолчали. Я не расслышала последующего ответа, но могла поклясться, что Хромдом резко изменил свое мнение. Они переговорили по внутренней связи. — Ладно, ладно, приятель. Я понял. Ревайнд мелодично хихикнул. — Ты сама-то хочешь? — Что? — я не сразу просекла, что обращаются ко мне. — Путешествовать с нами. — Я… — Ну посмотри, она и двух слов связать не может. Из нее даже дипломат не выйдет. — Хром! — Молчу, молчу. — он медленно опустился на бампер, вытягивая сервоприводы вперед. Один подогнул под свой корпус и, как я поняла, взглянул на меня. — На борту у нас почти нет людей, но раз прилетел Оптимус… Если есть такое сильное желание, поговори с ним об этом. Ко всему прочему, вероятно, сюда вернулась и Кейли. — Кейли? — Автомеханик на «Ковчеге». Она сотрудничает вместе с базой «Сигма» у вас здесь, на Дэйворе. По слухам, там работает ее брат. Быть может, хоть она тебя чему-нибудь научит. Возиться с гайками и болтами любишь? — Как тесен мир. — я с улыбкой взглянула вперед себя и тихо добавила: — Люблю.