Быть Элинор Костейн.

Еще неделю все внимательно следили за ее состоянием. Ухаживали, поили лекарствами и старались не тревожить. Каждую ночь она позволяла себе тихонько оплакивать воспоминания о доме, о семье, и каждый раз она пыталась вспомнить, как она сюда попала, вспомнить что произошло, но попытки оставались безуспешными. Страх за свое будущее не покидал сердце девушки, но вместе со страхом пришла и готовность действовать. Ежедневно она прокручивала в голове всю известную об этом мире информацию. Что-то из этого действительно могло помочь, но вот что делать с ее мужем и детьми Эмбер еще не придумала. Тео казался благородным человеком и любящим мужем, но детей своих она еще не видела. Как она может быть любящей матерью и женой? Этот вопрос действительно волновал ее. Она совсем не знает их, они ей безразличны, но чтобы выжить, в этих реалиях ей необходимо играть роль Элинор. Стать ей. Но как стать той, о ком ничего не знаешь? Этот вопрос часто всплывал в ее голове, она могла часами стоять у зеркала и привыкать к новому телу. Только вот правда заключается в том, что красивое лицо абсолютно ничего не рассказывало о нраве прежней хозяйки этого тела. За это время девушка успела многое для себя осознать. Стоит начать с того, что Эмбер прекрасно понимала, как жесток здешний мир, и какой слабой она здесь является. Порой в ее сердце появлялась слабая надежда, что она сможет предотвратить казнь мужа и не попасть в лапы ненавистного ей Мейгора. Девушка старалась сразу отгонять такие мысли, ведь если у нее это и получится, то только если она будет расчетливой, а не той, что лежит в постели и мечтает о светлом будущем. Одним утром в покои вошел Тео, он улыбнулся, но глаза внимательно следили за ней. — Как ты, жена моя? Эмбер сдержанно улыбнулась и кивнула. — Спасибо, муж мой, мне действительно лучше. Мужчина кивнул и открыл дверь. — Тогда встречай своих сыновей, они соскучились — мужчина тепло засмеялся, а в комнату вбежали двое мальчиков пяти и четырех лет. Спустя мгновение вошла кормилица с грудным ребенком и протянула младенца девушке. -Наконец вы его сами покормите, небось, скучали по этому, да? — добродушно промолвила женщина и отвесив низкий поклон удалилась. -Вся семья снова в сборе, да? — попыталась как можно искреннее улыбнуться Эмбер. Дети весело смеялись, и пытались как можно сильнее прижаться к матери. Она целовала их в макушки и гладила по волосам, тепло улыбалась им. А в душе была абсолютная тишина. Конечно, они показались ей милыми мальчишками, но она даже имен их не знала. Неожиданно младенец на ее руках захныкал. Она попыталась его убаюкать, но безуспешно. Тео улыбнулся. — Элинор, ты лучше меня знаешь, если он так хнычит — значит Джон хочет есть. — Верно. — Она улыбнулась и застыла. Она понятия не имела, что именно делать дальше, но под пристальным взглядом мужа заставила себя опустить переднюю часть платья и дать ребенку грудь. Чувство было странное, пару раз он укусил ее за сосок, это было больно, но терпимо. «Теперь я знаю имя хотя бы одного из сыновей» с усмешкой подумала она. Мальчики с полными любви глазами смотрели на нее, рассказывали последние новости и успехи в тренировках, а она внимательно слушала. В какой-то момент, она поймала себя на мысли, что ей действительно интересно. Из диалога она узнала, что старшего зовут Сэмвелл, а среднего Роберт.

***

Так прошел почти месяц. Она все больше узнавала всю подноготную. Обрывок за обрывком, сведение за сведением и Эмбер воссоздавала знакомый всем образ Элинор. Даже к своим сыновьям она стала привыкать, конечно, до любви ей было далеко, но теперь ей было легче притворяться. С каждым днем она погружалась в эту игру, в это притворство все сильней. Но в ее глазах сверкает тень неизреченной тайны. Сердце ее разрывается между заражающейся ложной привязанностью и истинными чувствами, и возможно только Тео чувствует что-то неладное, он видит в своей жене чужачку, и он прав. Возможно, Эмбер и смогла бы окончательно привыкнуть к подобной, незнакомой ей, но относительно спокойной жизни. Возможно, мысли о доме со временем перестали бы терзать ее сердце и душу. Но этому было не суждено случится. Одним ранним, весенним утром мейстер принес письмо от короля Мейгора I Таргариена. «Началось» с замиранием сердца подумала она.