***
Сокджин обматерил его, разумеется. Не обиделся, не разозлился, понял уже давно, что от Юнги редко можно чего-то добиться, кроме рыбалки в тишине, так что просто обматерил, назвал по привычке предателем и пообещал послать от всей души, как только Юнги что-то посмеет попросить. Никто из них не вспомнил ни одного случая, когда бы Юнги о чём-то просил, но сошлись на этом. Сокджин отправился на свою ярмарку один, даже не пообещав пряник прикупить в подарок, а Юнги запихнул молодое семейство и сумки в машину и со спокойной совестью отправился к Загородному шоссе, тянущемуся вдоль побережья к горам. Только зашли перед этим в ближайший детский магазин, чтобы забрать ночной заказ, слегка спонтанную покупку, сделанную онлайн в ходе размышлений, плюшевую акулу, набитую синтепоном. Ёджун остался в восторге. Да и Чонгук через пару минут в машине уже начал светиться от радости, глазея по сторонам и любуясь пейзажами, не то что накануне. Чонгук любил наземный город, с удовольствием гулял по его улочкам и, кажется, наслаждался возможностью увидеть их все чуть ли не разом, бегущие на совсем не прогулочной скорости. — Ничего себе, мы и правда так быстро добрались до бухты! — счастливо воскликнул Чонгук, приоткрывая окошко своей дверцы. — Уже сплошные розовые домики! — Да, на машине добираться удобно, — кивнул Юнги, мельком глянув в зеркало. — Хотя я к ней иногда и пешком хожу, по прямой, через дворы, полчаса всего. — О, а что это за огромное новое здание в лесу? — Новое? — Юнги прищурился, вглядываясь в торчащее над кронами розовое здание с голубой крышей, пускающее из трёх труб какой-то радужный дым. На противоположной стороне небольшой бухты. Толком не разглядишь. — Не имею понятия. Месяц назад там ещё ничего не было, я уверен… а сейчас уже вовсю сливают в бухту какую-то сомнительную радугу. — Ого. Офигенные скорости у ваших строителей! — Ну… скорее — скорости забывания у меня офигенные. Закон об использовании магии в строительстве недавно ужесточили. Такие скорости физически невозможны. — Юнги поправил очки, осознавая, что крыша в лесу так и магнитит взгляд. — Что же это?.. — Завод какой-то. — Не могу поверить, что разрешили строить завод прямо в Конфетной бухте. Это туристическое место отдыха, здесь добывают сахарных медуз, в конце концов, тут маленькое поселение нимф. — Может, и не завод. — Чонгук пожал плечами, провожая взглядом оставшиеся позади трубы. — А странный аттракцион для туристов. Вы, люди, какой только дичью не увлекаетесь… — Ты опять про мои цветы, что ли? — Я уже понял, что это вполне нормальное хобби для людей, но, прости, для лимнад это и правда странно. У нас не существует понятия «комнатные растения». Мы разве что кораллы дома держим. А вот эти все твои жапутахамусы-локитомамусы нам непонятны. — Не представляю, что за растение ты сейчас имел в виду, — тихо посмеялся Юнги, слушая, как Ёджун повторяет жуткую абракадабру снова и снова. — Ты должен познакомиться с ними поближе, уверен, вы подружитесь. Мои растения ничуть не хуже кораллов. — Я видел их одним глазом сегодня утром. — Заглядывал в мою спальню? — Просто хотел проверить, спишь ли ты. И… не нашел тебя… только цветы. — Моя постель под потолком, её не видно за стеллажом. — З-зачем под потолком? У нас под потолок только мертвяки всплывают. У вас такое и с живыми случается?! — Что? Нет, конечно. Она просто поднята под потолок, — оторопело принялся объяснять Юнги, совершенно обескураженный подобными вопросами. — Под ней — рабочее место, компьютер, оборудование моё. Это просто эффективное использование пространства. — Ооо… — Я с детства мечтал о кровати «на втором этаже». У моего приятеля такая была. А нам с братом кровати батя сколотил из досок, которые даром достались, на роскошную двухэтажку денег не хватало. Вот, через двадцать лет осуществил мечту детства. Чонгук промычал что-то невнятное, подтянул Ёджуна ближе к себе и уставился в окно, разглядывая море за широкой полосой густой зелени и кромкой серо-желтого песка. Тут и там на берегу было видно машины, палатки, зонтики или хотя бы просто расстеленные пляжные коврики. Люди спешили получить все лучшее от последних летних деньков. Юнги, для которого отпуск давно стал чем-то вроде пары-тройки дней раз в год, проводимых в деревне у родителей, в собственной старой детской, за телевизором или книжкой, смотрел на них со смешанными чувствами. Не понимал он это странное стремление людей жариться на солнце и плескаться в воде, но в то же время завидовал порой тем отчаянным, кто любую свободную минуту пытался превратить в веселье. Может, хорошо, что Чонгук ему вот так подвернулся накануне. А то сидел бы сейчас Юнги за своим столом, как обычно записывал бы видео для блога или очередную аудиокнигу, а то, может, и уныло мониторил бы объявления, ища, в какой бы ещё проект напроситься актером озвучки, чтоб не скучать в начале недели. — А в ней двое-то поместятся? — Что? — Юнги глянул в зеркало. — Где? — В твоей мечте детства, — тише пояснил Чонгук, явно не желая встречаться взглядами и упорно смотря только на море. — Или вдвоем спать мы будем только на диване? — Ну, ближайшее время ты, видимо, в ванне спать будешь. А дальше посмотрим. Должно бы и на двоих места хватить. Если, конечно, под «спать» ты имел в виду именно сон. — А что, для этого вашего секса много места надо? — Когда как, знаешь ли. Когда как. Скажешь, Тэхён тебе ни одного видео об этом не показывал? — Предлагал… — Чонгук рассеянно перебрал короткие зелёные волосы Ёджуна и звучно сглотнул. Мальчишка сделал так же и принялся причмокивать губами. — Пытался даже насильно показать, но я убегал. Я быстрее бегаю. — Да уж. Возможно, ты единственный парень в мире, который убегал от порно. Ещё и не фигурально. — Юнги усмехнулся, живо представляя себе эту погоню. — Ну, раз нам с тобой секс не грозит, можешь не брать в голову, хватит ли места… — Почему? — вдруг перебил Чонгук. — Опять же: что? — Не грозит. Почему? — Я имел в виду, что у нас всё равно его не будет. Ты же лимнада. — Ааа… — покивал Чонгук, глядя на маленькие ладошки, так и шлёпающие его по руке без конца. — Это можешь не брать в голову. — Что? — Это. То, что у нас не будет секса. Не бери в голову. Он будет. Юнги стиснул пальцы на руле, едва сдержавшись, чтобы не оглянуться через кресло. Счастье, что машин поблизости вообще не было, а то концентрацию он в тот момент растерял знатно. — Ты мне такие шутки под руку не шути, когда я за рулём. У меня ж и сердце может остановиться. — Я не шутил. Юнги поджал губы, свернул на обочину, остановил машину в траве и наконец оглянулся. Чонгук похлопал ресницами. Ёджун аккуратненько зашлёпал по игрушечной акуле, как будто тоже пытаясь соблюдать тишину в этот особенный момент. — Я хочу, чтобы ты сейчас со всей серьёзностью подтвердил, что находишься в здравом уме, не шутишь и не заявишь, что передумал, когда мы всё же начнем встречаться. — Смотри, что покажу, — вместо ответа сказал Чонгук и потянул вверх свою футболку. — Чт… пупок! Пупок?! Откуда у тебя взялся пупок?! — Юнги недоуменно переводил взгляд с лица на пупок и обратно. Чонгук хитро улыбался. У Юнги же в голове все мысли моментально смешались. — Я видел твой живот, у тебя на было пупка! Вы из икринок вылупляетесь, у нимф не бывает пуповины! Чонгук тихо посмеивался, как будто его коварный злодейский план наконец дал плоды, и вдруг поднял футболку ещё выше. Юнги отвернулся, даже зажмурившись. О, пупок — это мелочь. — Ты… — До вчерашнего дня я никогда не был уверен, что отвечу на твои чувства, — со вздохом принялся объяснять Чонгук. — Но я много думал об этом. И, когда ходил в наземный колледж на курс человеческой пластической анатомии, то попросил преподавателя посоветовать какое-нибудь пособие, где, скажем так… обнаженная натура в более детальных подробностях и с объяснениями. Не как у Тэхёна в порнухе. Преподаватель разрешил мне посмотреть с его компьютера один медицинский фильм… не буду вдаваться в подробности, но там были нужные подробности. Как я уже сказал, я не знал, будем ли мы встречаться после появления Ёджуна, но хотел на всякий случай подготовиться, немного изменить свое тело. Лимнады ведь могут менять свой облик, чтобы нравиться человеку, которого пытаются заманить в ловушку. Обычно на такие мелочи всем плевать, но… и их тоже можно сделать. Так что я сделал пупок, сосок и… — Ты… — Юнги вдохнул и медленно выдохнул. Открыл глаза. Уставился вдаль. — Хочешь сказать, ты себе и… маяк тоже сделал. — Маяк? — рассмеялся Чонгук, поправляя одежду. — Ну, да, построил маяк на берегу своей бухты, назовём это так. Подумал, что с ним тебе будет уютнее во время плаваний. Юнги улыбнулся, чувствуя, как по спине мурашки бегут, будто кто-то вдруг включил кондиционер на полную мощность. Чонгук почти никогда не давал знать, что хотя бы видит и осознаёт его ухаживания. Юнги начал ценить каждый такой момент, словно драгоценность. Например, бумажный стаканчик из-под кофе, на котором Чонгук нарисовал ему сердечко маркером, Юнги хранил на полочке над компьютером. Тот вечер, когда Чонгук разрешил на прощание поцеловать его в щёку, Юнги обвёл в календаре красным. То восхитительное «Ты такой милый, спасибо, очень приятно», которым Чонгук ответил на очередной комплимент, Юнги до сих пор иногда слышал в своей голове. Раньше Юнги считал себя ужасно скупым до романтики. Потом насмотрелся на Чонгука, для которого романтики как будто вообще не существовало, и убедился, что надо брать свою романтическую железу в руки и трудиться за двоих… И ВДРУГ ТАКОЕ! Да этот парень ради него своё тело переделал, даже толком не зная, доведётся ли вообще его показать! Юнги вздохнул. Ёджун тут же повторил и брякнулся на сиденье, раскинув ручки и жалобно шевеля жабрами на шее. — Что? Что?.. Да брось драматизировать, актёр нашёлся! — притворно заворчал Чонгук, доставая из рюкзака бутылку с водой. — Чего изображаешь тут, будто при смерти! Жабрами хлопаешь. Да ты на акулу столько слюней напускал, что можешь выжать её и напиться! И правда, стоило только открутить крышку, Ёджун тут же «ожил», моментально сел, потянувшись за водой. Чонгук аккуратно наклонил бутылку, помогая малышу попить. — Ты правда уверен, что он у тебя не тратит по пять подгузников в день? — хмыкнул Юнги, когда воды в бутылке осталась почти половина. — Уверен. Мы иначе устроены. — Чонгук сделал глоток и спрятал бутылку обратно в рюкзак. — А ты уверен, что мы сегодня доберёмся, если будем стоять на обочине? — Понял, шеф, трогаем. Вернувшись на дорогу, Юнги включил навигатор — они приближались к первой развилке, не хотелось заблудиться в самом начале. — Кстати, я ещё в один сосок пирсинг вставил. Юнги поперхнулся, закашлявшись.***
Гостиница «Трюфель» ютилась у подножья Горы Королевы, и раскидывала вверх несколько тропинок с жилыми корпусами, как будто пыталась взобраться повыше. Она была не очень большой, зато очень старой. Местные ее ценили, а вот туристы предпочитали останавливаться в черте города, где и насекомых поменьше, и стены не выглядят так, будто рухнут от громкого чиха, и вай-фай хорошо ловится без всяких шаманских ритуалов. Зато вот их купальни при гостинице любили все. Это был целый комплекс саун, бассейнов и горячих источников на открытом воздухе, всегда попадающий в туристические гиды как одна из лучших достопримечательностей. Гостиница ютилась у подножья горы, а вот купальни покрывали ее чуть ли не целиком, изукрасив величайшую гору острова причудливыми узорами природных источников, искусственных водоемов и лентами тропинок да заборов. И, пожалуй, приятнейшей их особенностью было как раз поразительное — а для кого-то и излишнее — разнообразие. Хочешь — нежься в горячем, пока в обморок не упадешь. Хочешь — закаляйся в холодном до посинения. Хочешь — плескайся в пенной ванне под пышным клёном. Хочешь — с юркими крохотными лотосовыми рыбками. Хочешь — с надменными ореховыми обезьянками. При ритуальных благовониях, под пение редких райских соловьёв, с закусками и коктейлями, в лечебной грязи, один или в компании незнакомцев, пятнадцать минут или весь вечер напролет. Да за отдельную плату можно было даже аниматора в костюме трюфеля-медузы себе заказать. Юнги никогда не понимал, кому такой аниматор вообще может прийтись по вкусу… пока этот несчастный живой талисман гостиницы не прошел мимо по своим трюфельно-медузьим делам, и передний двор не залило радостным визгом малыша лимнада. Пришлось малявке игрушечную копию купить, чтоб перестал отца плюшевой акулой лупить. Заселялись в номер они вшестером: Юнги, Гук, Ёджун, игрушечная рыбка, акула и коричневая медуза… та, которая из лежавших на прилавке меньше всех какашку напоминала. Счастье, что отдельную плату за этот синтепоновый зверинец никто не потребовал. — И что же ты в итоге выбрал? — спросил Чонгук, когда они вышли из своего скромного номера и Юнги повёл их по узкой тропинке, сверяясь с картой из буклета. — Что-нибудь необычное? — Бассейн шампанского с розовыми лепестками. — Ооо, Ёджуни, ты сегодня на берегу играешь. — Не переживай, для него будет тазик с детским шампанским. — Юнги ещё раз сверился с картой и наконец уверенно кивнул на номерок на высоком заборе из бамбука. — Пришли. Это была одна из уединенных секций — пришлось даже карточку-ключ вставить! — и внутри ждал поистине райский уголок. Маленький дворик, не больше десяти квадратных метров, огороженный высоким забором и украшенный «куполом» из тонких брусьев, оплетенных цветущими вьюнами. В центре был выложен крупными камнями источник, а вдоль забора густо росли цветочные кусты, высокие травы до пояса и даже молоденькое сливовое деревце в бочке. Юнги решил, что не стоит выдумывать лишнего и экспериментировать. Обычный горячий источник и немного уединения — самое то для их ситуации. Достаточно, чтобы порадовать и расслабить. Маловато, чтобы напугать. Поколдовав немного над прихваченной с собой акулой, Чонгук отпустил сына барахтаться в воде, и осмотрелся. Ёджун, до этого старательно державший на территории гостиницы человеческую форму, тут же превратился в лимнаду. Юнги нажал кнопку замка, чтобы никто не забрёл случайно на эту зелёную вечеринку. Разумеется, существование нимф ни для кого не было секретом, почти все местные люди хоть раз в жизни да общались с лимнадой. Однако, их природную форму вживую видел далеко не каждый. Это всё ещё порой вызывало вопросы, удивление и даже, говоря языком дикторов новостей, вспышки агрессии. Такое уж точно не было нужно их идеальному первому свиданию-не-свиданию. Повесив махровый халат с эмблемой трюфельной медузы на крючок, Юнги остался в футболке и шортах, сбросил тапочки и встал на ближайший плоский камень. Ногам сразу стало так тепло и приятно, что он даже невольно плечами передёрнул от пробежавших мурашек. Сидящий над самой кромкой воды Чонгук поднял на него весёлый взгляд. — Шампанским что-то и не пахнет, но цветы мне нравятся. Из-за них выбрал эту секцию? — Дааа, — расплылся в улыбке Юнги, неспешно заходя в горячую воду. — Специально спросил у администратора, потому что хочу чувствовать себя как дома. В конце концов, я должен быть спокоен, возможно, сегодня я увижу сосок с пирсингом… — Может, и нет, посмотрим ещё, как дело пойдёт. — Чонгук легко спрыгнул в воду, и Юнги поежился от горячей волны, накрывшей плечи. — Может, я тоже захочу зелёненькой водорослью прикинуться. — Ну… покажи пирсинг быстренько, а потом прикидывайся, делов-то. Чонгук нырнул и тут же вынырнул, глянув искоса, с хитрецой. Вода стекала по волнистым темным волосам, оставляя лишь редкие капельки поблескивать в свете шарика-лампы под навесом. — Да ладно, это всего лишь сосок, — пробормотал Юнги, притворяясь невозмутимым и подпирая щеку кулаком. — Что такого? Я же не прошу торжественное открытие маяка устроить. — Мммм, — неопределенно промычал Чонгук, таская Ёджуна от края к краю. — А потрогать? Если обещаю закрыть глаза, можно потрогать? — Пирсинг или маяк? — Я на всё согласен, так что ты там сам решай. — Юнги и правда прикрыл глаза и вытянул одну руку, как будто в самом деле надеясь на экскурсию на ощупь. Чонгук усмехнулся и поймал его ладонь. Юнги затаил дыхание в предвкушении… но по пальцам тут же застучала синтепоновая акула, заколдованная от промокания. — Что ж, это довольно странный пирсинг, но зато сразу и охранная система. — Да. Не украдут. — Пирсинг или тебя? — Маяк. Кстати, ты… можешь открыть глаза. Юнги проморгался с удивлением, не понимая. Он ничего не ожидал, он просто отдыхал, как привык в горячей ванне, но его и правда ждал сюрприз — Чонгук наконец стянул свой кардиган вместе с футболкой. Пирсинг как-то даже не сразу бросился в глаза, потому что одно плечо покрывали густые татуировки, заползавшие на грудь и уходящие куда-то за спину. Причудливый узор из геометрических орнаментов, цветов, силуэтов птиц и животных и даже надписей на разных языках. — Ого, Ёджуни, так папочка у нас, оказывается, не только художник, но и произведение искусства. Тогда всё понятно, шедевры руками не трога… Он осёкся — Чонгук снова поймал его ладонь, но на этот раз уложил себе на грудь. Пальцы Юнги аж дрогнули от неожиданно нахлынувшего волнения, а в глазах Чонгука между тем как будто ни капли стеснения не было. — Главный претендент на должность смотрителя маяка вполне имеет право исследовать территорию. — Когда собеседование?.. — тихо выдохнул Юнги, осторожно ведя пальцами по гладкой прохладной коже и завороженно разглядывая узоры тату на крепком теле. — Меня устраивают условия и место, готов приступать к работе хоть сегодня. — Большое спасибо за заявку, мы вам перезвоним, — с улыбкой томно прошептал Чонгук ему почти на ухо и ускользнул из-под ладони юркой рыбкой, уйдя под воду с головой. Юнги с усилием потёр глаза, чтобы прийти в себя, и уставился на кусты. Это был всего лишь лёгкий флирт. Наполовину шутливый лёгкий флирт. А у него уже сердце заходилось. Вот что полугодовой игнор с организмом делает!