Tender Lies

Поездка до Монако составляла не более пяти часов. А это означало, что Сесилия должна была всю поездку находиться с фактически незнакомым ей человеком в его же машине и ехать с ним туда, где ей никогда не приходилось быть до этого; именно по этим причинам ее мысли угодили в яму тревоги и спутались в один нервный комок. Она не догадывалась, что может ее ждать и ожидала яркий контраст по сравнению со своей до этого спокойной жизнью. В голове Сесилия силилась представить себе Монте-Карло и себя в жизни роскоши и гонок, в жизни Шарля. Новые люди и места, нечто, до этих пор совершенно чуждое и незнакомое, теперь обещало стать частью ее жизни. Шарль заметил, как взгляд Сесилии задержался на нем. И от него не скрылось то, как ее пальцы беспокойно отбивали ритм на кожаном сидении. Он,конечно, часто имел дело с женщинами и подозревал, что она чем-то обеспокоена. Но вместе с тем, Джентиле не была похожа ни на одну из его знакомых, и это одновременно раззадоривало и озадачивало монегаска. Но он, несмотря на это, продолжал сосредоточенно водить. Леклер смотрелся так гармонично и естественно в этом дорогущем авто, глядя на дорогу перед собой. Его серо-зелёные глаза блестели в обрамлении подрагивающих длинных ресниц, отражая свет дорожных фонарей. Едва заметная щетина покрыла его загорелое лицо, руки привычно сомкнулись на руле. Всякое его движение или едва заметная эмоция на лице казались такими правильными. И со сдвинутыми бровями, деловито водя свою иномарку, Шарль выглядел очень даже привлекательно. И звёздный парень из красной команды, конечно, об этом знал и почти что был уверен, что Сесилия тоже находит его необычайно притягательным. Но она только отвернулась, снова глядя в окно. И постаралась расслабиться, откидываясь на сидении, спокойно и без предвзятости размышляя о дальнейшей своей жизни. Она, жизнерадостная юная девушка, как и всегда, после минут беспокойств, становилась вдруг весела. Жизнь показалась бесконечной чередой самого разного, и то, что предстояло, было ещё одним этапом и главой на ее пути. В эту минуту захотелось изведать новую сторону своей жизни: любопытство и жажда жизни таки взяли верх. Хоть она и была скрытна по своей натуре, позже ей все же пришлось поведать о себе Леклеру; о том, как она провела первые семь лет жизни в Риме и как хорошо она помнит день, когда родился ее младший брат, и о своём оборвавшемся образовании в Миланском университете, и о школьных годах. Но сколько бы он не настаивал на подробностях, Си все же старалась увиливать и отвечать кратко. Когда речь зашла о ее обучении, она сказала: — Могу я позволить себе быть откровенной, Шарль? — неожиданно спросила она. Шарль с интересом глянул на неё, кивая. —Я согласилась на это... — девушка даже не знала, как «это» назвать, так что, как и любая итальянка, обошлась красноречивым жестом. — Я решилась на это только из-за денег на учебу. Я могу восстановиться даже через год. — Сесилия сказала, понимая, что плата за учебу высока, и Леклер не станет сходу выписывать ей такую сумму. Шарль молчал, она ждала, что он скажет что-то. — Мы не обговорили экономическую сторону вопроса. — просто сказала Джентиле. — Ты хочешь учиться? — спросил автогонщик. — Само собой...— девушка удивлённо ответила. — Ты будешь учиться. В этом году. Но только не в Милане. — решительно заявил Леклер, как если бы ей это было так же просто и понятно, как ему. Она метнула в его сторону взгляд, требующий объяснения. — Ты будешь учиться здесь, в Монако. Ты переезжаешь сюда на год, если не больше, Сесилия. Девушка опешила, ведь никак этого не ожидала. Думала, что она в здесь на месяцок-другой и будет просто появляться иногда в Монте-Карло, ну и, конечно, на его гоночных этапах. — Университет Монако не возьмёт меня. Там ограничены платные места. Вдобавок я не могу и двух слов связать по-французски. — Все это решаемые проблемы. — Но это очень дорого. — не отступала итальянка. — Это не тебе решать. — твёрдо сказал Леклер, ставя точку на этом разговоре. После остановки у кофейни на заправке, Сесилия села назад, потому что она хотела избежать неловкости тишины и случайных взглядов. Но тем не менее ей нравилось ехать в безмолвной тишине, которую ни нарушал ни он, ни она. Новенькая «Ferrari» чисто скользила по дороге, будто плавала, лавируя меж остальных автомобилей, уверенно их объезжая, а салон создавал необъяснимое чувство комфорта и роскоши. Похоже, ей придётся привыкнуть к этому чувству. Бескрайняя дорога и равнины по ее сторонам действовали на девушку убаюкивающе. Как и музыка, которую включил Шарль. Шарль включил музыку?.. Да, точно. А ещё он подпевает! Только это уже неважно. Где-то рябеют огни, и ее уставшие глаза пронзает этот назойливый свет. Дорога расплывается перед затуманенным взором. Прошло ли пару минут или несколько часов, Сесилия не смогла бы сказать. Ее разбудил негромкий мужской голос, доносившийся как бы откуда-то извне: — La belle au bois dormant (Спящая красавица), мы на месте. Итальянка услышала шум улицы, а ее лицо обдало летним ветром. — Тео, позволь мне остаться здесь... — невнятно прошептала Си. Шарль только с любопытством поднял на это брови и театрально проговорил: — О чудная дева, проснись! Не то мне придётся пробудить тебя от вечного сна. Она открыла глаза и приподняла бровь в ответ на его реплику. — Только не поцелуем, не надейся, а холодной водой. Джентиле закатила глаза на этого болвана, но все же с его помощью выбралась из машины. И увидела перед собой роскошный двор, а через секунду — внушительных размеров особняк. Такой, какой она видела только в журналах и телевизионных шоу. — Это твой дом? — спросила она, на что он кивнул. — Так я буду жить в твоём доме? — Да, bella. Что-то не нравится? Был вечер, но солнце ещё не успело зайти за горизонт. И при ярком свете Сесилия, ошарашенная, но скрывающая это, стала оглядываться. Это был совершенно современный особняк, с кучей кипарисов и аккуратно выстриженных деревьев у входа, отделанный из светлого камня, прерываемого лишь панорамными окнами. По одну сторону дома располагалась терраса со столом и стульями, а рядом простирался длинный бассейн, около него были диваны и разные удобства. Вся эта территория была заточена под вечеринки, гостей и большие приемы. Размышляя о том, что может находиться с правой стороны, Сесилия сделала несколько шагов вперёд, как вдруг из ниоткуда появился мужчина, взявший ее сумки и, судя по всему, обратившийся к ней: — Bonjour, mademoiselle! Puis -je savoir où mettre tes affaires? — Bonjour. — она рассеяно улыбнулась этому молодому человеку. — Au deuxième étage, dans la pièce que Nicolas a préparée. — тут же ответил Шарль. — Пойдём. — он подтолкнул девушку. — Ты выучишь французский со временем. Они прошли по мраморным ступенькам к крыльцу дома. Шарль открыл дверь из белого камня, пропуская Си во внутрь. Скромный и пустующий, но с большим зеркалом, коридор, сразу же завёл ее в огромную гостиную, совмещенную с кухней. В дальних комнатах был мини-бар, с высокой барной стойкой и стульями, удобными креслами и диванами. Мебель была красивая и комфортабельная, повсюду были разные предметы декора. Но в доме царила чистота, окна впускали свет; девушка не успела даже осмотреться, как Шарль повёл ее наверх. У самой лестницы их встретил Николас. — Добро пожаловать, принцесса! — радостно сказал Николас. — Я рад тебя видеть. — Здравствуйте. — сказала итальянка, немного улыбнувшись. — Дорогая, со мной можно на ты! Мы будем с тобой работать вместе. Сильно устали с дороги? — спросил он, завидев Шарля следом за ней. — Вовсе нет. Ник, кажется, ты что-то задумывал. — монегаск едва заметным небрежным движением указал на девушку. —А, да, конечно! У нас с тобой куча дел, Сесилия. Но... — он многозначительно поглядел на Шарля, медля. — Что? — нетерпеливо спросил Шарль. — Я думал, мы приступим к ним завтра. А сегодня ты мог бы показать ей город, провести экскурсию. Нет? Сесилия обернулась и заинтересованно посмотрела на Шарля, ожидая его ответа. — Некогда. — ответил тот. — Обещал маме зайти к ужину. Доверяю это тебе. И, на мгновенье отвечая взглядом на ее взгляд, Шарль только подмигнул ей и скрылся. — Его давно здесь не было, что поделаешь. — вздохнул Ник. — Последние месяцы были для него такими тяжёлыми, с тех пор, как он потерял позиции в борьбе за чемпионство. Давай я покажу тебе твою спальню, а затем мы прокатимся по магазинам. Если Сесилия и знала что-то о Монако, то сейчас все ее представления казались ей ничтожными. Ослепительное, сверкающее место в блеске магазинных витрин и красивых улиц, поражало ее воображение и волновало душу; она жадно разглядывала улицы, мимо которых они проезжали и взглядом вылавливала умопомрачительные автомобили, когда им приходилось останавливаться на светофоре. Все здесь было рассчитано на восхищение и, возможно, зависть туристов, увеселительный досуг и донельзя комфортную жизнь для местных богачей, коих здесь насчитывалось немало. Ее взгляд тонул в рябеющем разнообразии людей, магазинов, зданий. И она только зачаровано ахнула, когда они проезжали мимо лазурного моря, в котором сновали яхты. — Нравятся яхты? — спросил Николас. — Думаю, Шарль как-нибудь прокатит тебя на своей. — будничным тоном сказал мужчина. Ухоженные розовые клумбы растений на улицах, заполненные веранды кафе, шумные компании друзей, веселая занятость этого места, соблазнительный рёв моторов вскружили девушке голову. Но шоппинг стал настоящим взрывом эмоций, верхушкой башни ее счастья и впечатлений. Не было ничего приятнее, чем утопать в этих роскошных тканях, ощущать их безукоризненное качество прямо на своём теле, видеть, как лицо становится только выразительнее, а тёмные глаза вспыхивают как огненные угольки в камине. Ее кожа будто была создана для нежных материалов, фигура — для модных силуэтов. А белоснежная улыбка — для бриллиантов! Ей, на ее высокую стройную фигуру, подходило практически все; и одно за другим, брендовые вещи отправлялись на кассу. — Этот цвет тебе к лицу. — строго отчеканила Надия, стилист, которую нанял Николас. Сам он отправился по собственным делам, вверив Си этой женщине. — Будьте так добры, принесите ваши новые джинсы. Сесилия, вы носите джинсы? — Да, и неприлично часто. — задорно ответила итальянка, входя во вкус. — Мы хотим сохранить элементы вашего стиля.— пояснила Надия. — Как насчёт каблуков или балеток с джинсами? Девушке только воодушевленно кивнула. На кассе она вдруг осознала, как много денег придётся за все это счастье отдать. Деликатный вопрос денежных расходов повис на кончике языка, пытаясь сложиться во взрослую зрелую мысль. — Может быть, я оплачу хотя бы часть купленного? — наконец сказала Си. — Мне ведь в них щеголять. — О, мадмуазель, Николас сказал не думать о деньгах. Мистер Шарль Леклер дал ему свободу в тратах относительно вас. Не волнуйтесь. Сесилия незаметно смотрела на неё, думая, знает ли Надия об их фиктивных отношениях. Или она думает, что это просто девушка Шарля, которую он нашёл черт пойми где и теперь тратит на неё уйму денег. С торжественным весельем Джентиле глядела, как большие бумажные пакеты с громкими названиями брендов на них, пакуют в багажник авто. — Что думаете насчёт ювелирных изделий? — неожиданно спросила Надия. Итальянка исступленно поглядела на своего стилиста. — Вам вы относитесь к «Cartier» ? Си решила, что все это ей снится. Так нелепо казалось ей видеть себя в этой поистине сказочной картине. Отужинав с Надией в местном ресторане, она вернулась домой. Ее тут же настиг Николас и велел продемонстрировать купленные вещи. Сесилия, широко улыбаясь отражению в зеркале, надевала свои наряды и спускалась вниз. Шарль, пришедший только что домой в такой поздний час, был крайне удивлён застать девушку в роли супермодели и Николаса, в роли ее зрителя-поклонника в своей гостиной. — Браво, браво! — восклицал британец. А она крутилась, улыбалась, показывала одежду со всех сторон, точно модель уверенно ступала, позировала, по-детски кривлялась и неподдельно веселилась. Ее волосы развевались, руки то прилипали к бёдрам или талии, то возносились по сторонам. Лицо то озарялось улыбкой, то надменной деланной гримасой. В своей непритворности и искреннем, оглушительным веселье Сесилия была удивительно хороша. Леклер, не объявляя о своём присутствии, облокотившись на дверной проем, с одушевлением следил за происходящим. Радостное возбуждение, исходившее от Си, овладело обоими мужчинами. Щеки у неё раскраснелись, глаза поблескивали, а смех не прекращался. Николасу она отвечала игриво, а он только поощрял ее настроение. — А что скажет Шарль? — неожиданно вопросил Николас. Сесилия сделала вопросительное лицо, но посмотрев влево, она наконец заметила Леклера с доброй насмешкой на лице. Он скользнул взглядом по всему ее телу, безо всякого стеснения. Она слегка смутилась, но рассмеялась заливистым девчачьим своим смехом, пряча лицо в ладонях. — Больше ничего? — спросил гонщик. — One second! — она развернулась и унеслась наверх. — Ее фигура — нечто. Жаль, что она не купила купальников. — сказал Ник. — Какой же ты кусок дерьма. — усмехнулся Леклер. — Не забывай, она теперь моя «девушка». И не надо смущать ее, понял? — Ну, минуту назад своим взглядом ее смутил ты. — Только мне это можно. — отозвался автогонщик. — Как поживает Карла? — спросил вдруг Николас. — В интернете появилась информация, что сегодня ты был у ее дома. Зашёл после ужина с мамой, я так полагаю? — Как быстро разлетаются слухи. Да, мы говорили. — ответил Леклер сухо. — Шарль, ты не помогаешь делу. Теперь придётся отсрочить ваше появление с Сесилией. Тут девушка возникла в дверях, как магическое существо из фильма, в нежно-голубом платье, обтягивающем ее тело и открывавшим тонкие руки. Она изящно покрутилась, заворожено прошлась руками по ткани, улыбаясь. Но в ее мыслях причудливо крутилось только что услышанное имя — Карла. Которое, по иронии, в эту минуту совершенно вылетело из головы Шарля, глаза которого были прикованы к его ненастоящей девушке.