Tender Lies

Тогда Леклер счёл необходимым встретиться и обсудить все детали. Сесилия предложила встретиться в северной части местного леса, ведь южная славилась «охотой» на трюфели и, как правило, не оставалась без внимания туристов. Она решила, что в парке слишком людно, а в кафешках слишком шумно, так что лес, по ее мнению, был наилучшим местом, чтобы встретиться. В лесу было свежо и влажно; но деревья были насажены как-то редко в этой стороне, так что солнце с лёгкостью просачивалось сквозь ветки. Шарль надвинул солнечные очки и поглядывал за часами на своём запястье, наблюдая за тем, как стрелка движется к полудню. Незамедлительно в эту же секунду на горизонте объявилась фигура Сесилии. Девушка все ещё была под впечатлением этой чуднóй истории и чувствовала себя несколько неловко, хоть и внешне она так совершенно не выглядела. Напротив, ее непоколебимость и деловитость удивила Леклера, который не мог догадываться об ее истинных чувствах. Тот, как и всегда, чувствовал себя уверенно и свободно и порой даже казалось, что он забавляется. Согласиться на эту сделку стоило ей долгих раздумий и отказа от всей этой тысячи своих сомнений и принципов, но Шарль вёл себя так, как если бы он заранее знал ее ответ. Для него все это казалось вполне естественно, чего не сказать об итальянке. — Вот уж не думал, что девушка пригласит меня в лес. Мне стоит опасаться? — сказал он. Все ещё в смятении, Си на это ничего не ответила и только отстранённо заметила: — Здесь так легко дышится и думается. Пройдёмся прямо и выйдем к центру. Они зашагали в унисон, чуть ли не соприкасаясь ладонями, но не глядя друг на друга. Сесилия смотрела в сторону, а Шарль, казалось, о чем-то задумался. — О, слава богу! — гонщик указал на людей впереди. — Какое облегчение. — Будь у меня такие планы, я бы позвала тебя смотреть пещеры неподалёку. — отозвалась Си. Леклер только слегка улыбнулся. — Ну, Сесилия,сколько тебе лет? — спросил он. — Двадцать. — Как твоя фамилия? — Джентиле. — это напоминало ей какой-то странный школьный тест. — Можешь вести разговор на английском?  — перешёл на английский Шарль. — Вполне. — ответила она с небольшим итальянским акцентом. — А по-французски? — Нисколько. — Расскажи мне о себе. — Что именно? — сделала свою полуухмлыку девушка. — У меня коричневый цвет волос и темный цвет глаз, нос — с изящной горбинкой, рост — примерно сто семьдесят два сантиметра. Я пью кофе утром и молоко перед сном. И еще веду личные дневники с семилетнего возраста. Обычно я предпочитаю среднюю стрижку, не слишком короткую, но и не длинную, хотя планирую отрастить волосы. Я живу в большом старом доме, который принадлежал моему прадеду, Фабрицио Джентиле , мрачному с виду, но доброму экономисту, у которого была рыжая борода. Он, в свою очередь, унаследовал ее от... Шарль усмехнулся ее юмору и сказал: — Этого достаточно. Но ты ещё обязательно расскажешь мне про своих дедушек и бабушек. — Уверен? Я не стану предлагать дважды. — сказала она. — Какие нюансы есть у нашего договора? — Он абсолютно конфиденциален. О нем никто не должен знать. Но если ты привыкла быть честной с семьей, то я пойму это. — Мне будет очень сложно объяснить родителям. — сказала Сесилия, о чем-то раздумывая. —Плюс они подумают, что ты «покупаешь» меня. Вот как: скажу им, что нашла хорошую работу в Милане, а уже потом познакомилась с тобой. Им легче подумать, что знаменитый гонщик встречается со мной. Для них это вполне реальнее чем фиктивные отношения. Они ведь считают меня красавицей, так что... — посмеялась девушка. — Они не ошибаются. — ответил Леклер, не колеблясь. — Я не то чтобы собираюсь делиться этим с кем-то. Но все равно буду вести привычный мне образ жизни, просто не на публике. Ничего не хочешь спросить обо мне? — Какой мужчина не любит поговорить о себе. — бросила она. Шарль хмыкнул и совершенно неожиданно взял ее руку и вложил в свою. Она быстро одернула ее, но он не позволил, большим пальцем поглаживая внешнюю часть ладони. — Это репетиция, расслабься. Просто проверяю, как это ощущается и удобно ли нам будет ходить за руки. — Да-да, славная отговорка. Может, ещё что хочешь отрепетировать? — девушка остановилась на месте, поворачиваясь в его сторону. Ее прекрасные глаза упрямо уставились в его. Они показались монегаску бездонными; в глубине крылась тайна, неизведанный океан чувств и эмоций, в который в данный момент захотелось нырнуть с головой. А поверхность была устлана упрямостью, любопытством и сомнением... — Как далеко зайдёт игра на публику, Леклер? — Я не могу сказать точно, но обещаю парочку слюнявых поцелуев! Сесилия попыталась подавить внезапную улыбку, но у неё этого не получилось. — Вижу, у тебя иссякли вопросы. — сказал Шарль. — Тогда отложим подробности наших жизней на потом. Ты не спешишь всем делиться. — Но ведь это не входило в контракт. — парировала Джентиле. — Но я должен все о тебе знать. — оставался на своём автогонщик. — Неужели? — девушка ощутила капли, падающие с неба и подняла голову вверх. — А вот и дождь, пора закругляться. — Может за чашкой кофе ты станешь разговорчивее? — Нет, но за чашкой чая я расскажу тебе про мою певицу-бабушку. — ответила она. (Двумя днями позже) Узкая итальянская улочка рябела изобилием магазинов и цветочных закоулков. По вылощенной из камня поверхности лениво стучали летние шлепки туристов и местных; косые лучи солнца просачивались сквозь постройки и попадали в самые незатейливые места, то выгодно подчеркивая букет роз, то заставляя переливаться палитрой всех оттенков чьи-то глаза или отбрасывая золото на обнаженную спину. Они создавали причудливые, извивающиеся тени, куда забивались в поисках прохлады кошки. Простирались золотые бескрайние равнины, улыбающиеся  в свете солнца. Далеко показывался всепоглощающий господин городка — игривое душистое море. И сам воздух был таким летним и все остальное приобрело вдруг такие оттенки, как если бы это самое последнее лето на земле, а этот городок — пристанищем райских садов. Душа Сесилии пела, когда она за этим наблюдала, а едва заметная улыбка прорисовывалась на ее лице. Только сейчас, после событий последних дней, она вдруг замедлилась и успокоилась, чтобы хотя бы оглядеться вокруг и созерцать ту жизнь, которая была у ней всегда. Только так можно жить, думала она, иногда останавливаться, чтобы осмотреться и ценить все то, что было рядом. Она выходила из магазина, держа в руках свою сумку с теми вещами, которые ее просила забрать мама. Ее взгляд цеплялся за цветы на прилавках, а ноги неспешно несли ее все дальше; она позволяла себе заходить в любое место, куда ей хотелось зайти и подолгу заглядывалась на предложенный товар. Грозившее клониться к закату солнце и мама, ждавшая свои заказы, заставили ее идти в конец улочки. Си предпочла бы бродить до самой ночи и смутно искала на то повод, как вдруг ей показалось, что она увидела Шарля. Какой-то молодой человек быстро зашёл в прилавок и через мгновенье вышел из него. Она уже была совсем близко, когда увидела нанизанные на запястья браслеты и часы, и это отмело любые сомнения. Она успела изучить монегаска и его богатые привычки. — Шарль. — негромко сказала она. Он обернулся. — О, это ты. Рад тебя видеть, в такой непринужденной обстановке. — Леклер немного улыбнулся и почти сразу добавил: — Мне даже в голову не приходило, как все это может быть некомфортно для тебя, но я постараюсь обустроить так, как полагается. — Спасибо. — уголки ее пухлых губ приподнялись. — Я провожу тебя, если ты не против. — сказал Шарль. Джентиле указала в конец улочки, вверх, и они стали неторопливо туда направляться, проходя мимо многих людей и магазинов. И даже не заметили, как много народу глядело на них и более того, засматривалось. Что-то было необычное и «звёздное» в этой паре, и оно самое заставляло прохожих оборачиваться. — Вижу, местные магазины не оставили тебя равнодушным? — предположила Сесилия. — Я решил не тратить время на эти мелочи позже. — он показал на записную книжку в своих руках. — Твой город впечатляет. Хоть и поездка в Рим на днях оставила большое впечатление на меня. — Так ты успел смотаться в Рим? — спросила она. — Что такое два дня в таком грандиозном городе? Пролетают по щелчку пальцев. — Там было здорово, это правда, но здесь... здесь не хуже. А особенно, когда повстречаешь незнакомку, с который заключаешь очень странный контракт. Теперь пара молодых людей вышла на другую улицу, набережную, где около каменных оград, выполненных в старом стиле, распускался пышный куст бархатных роз. Неподалеку виднелась уютная кафешка с заполненной людьми шумной верандой, по набережной суетились люди и внизу простирался блаженный пляж. Ограда из светлого камня отделяла от пляжа, но если обойти ее, то можно было найти ступеньки нему. Девушка затормозила у этого знакомого места, ведь именно здесь она десятки раз встречала закат, глядя, как уплывающее вдаль солнце расстилается по морской глади, прозрачной и глубокой, над которой летали чайки и в которой плескались дети. — Полагаю, в Риме нашлось бы много кандидаток на эту роль. На твоём месте я бы устроила кастинг. — посмеялась итальянка. — Но я нашёл идеальную претендентку. По крайней мере, в этом уверен Николас... Глядя на ее освещённый рыжими косыми лучами профиль, Шарль утверждался в ее бесспорной красоте и элегантности. Он наблюдал за тем, как она срывает пару самых красивых бутонов. — Можно? — сказала она, взяв с его рук новую записную книжку. — Всегда это делаю. — пояснила она, отрывая лепестки и выкладывая их на первой странице, припечатывая обложкой розы. Она так погрузилась в своё незатейливое занятие, что не заметила внимательного взгляда Шарля и едва услышала, как он что-то сказал на французском: — Une jolie créature et des pétales de rose dans des doigts fragiles, comme c'est romantique.(Прелестное создание и лепестки роз в хрупких пальцах — как романтично.) — произнёс Леклер. — Я улавливаю нотки сарказма, месье Шарль Леклер. — театрально сказала итальянка и вручила тетрадь обратно Шарлю. И расположила локти на каменной ограде, полностью отдавая внимание пейзажам, расстилавшимся как на ладони, привычной ей обстановке, которая, от своей привычности не теряла ценности в ее глазах. Солнце медленно уплывало, а пляж потихоньку освобождался от нашествия туристов и только слышался беззаботный смех местных мальчишек. Ветер обдувал лицо, где-то сыто жужжали насекомые. Лиловые краски заиграли в свете уходящего солнца и казалось, будто улицы приобретают новый вид; и красоте этой не было предела, ведь она поглащала все на своём пути.  Прелестная сладость последних летних дней почти что ощущалась на кончике языка. Она струилась тёплым, каким-то тропическим потоком ветра прямо в лицо. Оставалось лишь наслаждаться этим моментом жизни. Шарль повторил ее движение и поравнялся с девушкой. — Интересно, как там в Монако. — неожиданно задалась та вопросом, почувствовав его движение. — Бывают ли там такие удивительные закаты? Или вместо лучей солнца у вас сияют витрины ювелирных магазинов? — Завтра увидишь все сама. — таков был ответ Шарля. — Что? — изумилась Сесилия. — Завтра, в... — Монако, разумеется. Тебе надо обустроиться, как следует. И там мы впервые появимся на публике, как пара. — У меня много вопросов, Леклер. — Я заеду за тобой в четыре. — только и ответил этот самодовольный монегаск.