Love Bites

— Дыши, — напомнила Ханна. Она сидела в изножье кровати Каса и вот уже несколько минут наблюдала за ростом горы отбракованных им рубашек. — Он подкатывал к тебе, когда ты был одет в униформу кафе, Кас. На тебе наверняка был слой из пены и остатков еды. Сдаётся мне, ему не так уж и важно, во что ты одет. — Знаю я, знаю, — проворчал Кас, отбрасывая в сторону странноватую фиолетовую футболку с принтом собаки, а следом за ней — футболку с надписью «Я лублу обнимашки». Чтобы он ещё раз согласился забрать вещи Габриэля… Ревизия шкафа быстро показала, что помимо кафешной униформы и побывавшего на всех его неудачных собеседованиях костюма, Кас располагал весьма скудным количеством вещей, в которых было бы не стыдно выйти в свет. — Так, — сказала Ханна, поднимаясь с кровати в полной решимости взять дело в свои руки. — Куда вы пойдёте? В какой-нибудь ресторан? — Вообще-то, мы согласились на пикник. Он знает, что мне не по себе в оживлённых и шумных местах. «А поскольку мы поедем в безлюдную глушь, Дин, если захочет, сможет размять крылья», — про себя добавил он. — Пикник? — Ханна, удивлённо хлопнув глазами, принялась копаться в скромных размеров шкафу Каса. — Ого. Звучит очень мило и романтично. — Да… Это идея Дина. Ему нравится готовить, так что он обещал принести пирог и всякие угощения. Кас знал, что Ханна немного ревновала: порой это было написано у неё на лице, а её поведение по отношению к Дину во время его недавнего визита в кафе отличалось едва заметной резкостью. Но с Касом она была по-прежнему добра и стремилась ему по-дружески помочь. У него возникло мимолетное желание помочь ей в поисках второй половинки, но едва ли он, сам впервые за долгие годы собиравшийся пойти на настоящее свидание, мог претендовать на звание хорошего сводника. Она протянула ему мягкую рубашку тёмно-синего цвета и единственные во всём гардеробе чистые джинсы. — Для пикника будет в самый раз, и цвет тебе очень идёт. Подчёркивает глаза. — Спасибо, Ханна, — от души поблагодарил он и удалился для переодевания в ванную. По его возвращению Ханна оценила образ одобрительным кивком. — Отпад. Тебе он всерьёз нравится, да? Я никогда не видела, чтобы ты ходил на свидания по собственной воле, а не по настойчивым советам Габриэля. — Очень нравится, — застенчиво признался Кас. «Наверное, даже слишком нравится, учитывая тот факт, что он вампир», — про себя добавил он. Ханна кивнула и завлекла его в короткое объятие. — Ну всё, он будет с минуты на минуту, так что я побежала. Удачи! Жду завтра утром полный рассказ. Пожелание удачи показалось Касу весьма кстати. Несмотря на то, что он напомнил Дину об обещанном свидании таким образом, будто сам пригласил на него, нервы до сих пор были напряжены до предела. Хотя переживания эти, вероятно, были ни к чему - всё-таки за минувшие недели непринужденных бесед они успели привыкнуть к обществу друг друга. Но Кас, откровенно говоря, рассчитывал не только на очередную беседу. Пускай Кас и не признался Дину напрямую, что был девственником, этот факт казался ему и без того очевиднее некуда. За всю свою жизнь он почти ни разу не целовался, если не брать в расчёт старания его подруги со школьных времён Мэг, которая в старших классах приложила немало усилий для того, чтобы он не остался в этом вопросе полным профаном. Однако Дин в последнее время всё чаще появлялся в его фантазиях, и Кас не собирался делать вид, что не ожидал с замиранием сердца их воплощения в жизнь. Считанные минуты после ухода Ханны раздавшийся в дверь стук заставил Каса бросить попытки привести волосы в подобие порядка. Он напоследок пару раз пропустил пряди через пальцы и оставил их в покое. «Всё-таки Дин уже видел меня в пижамных штанах, заляпанных крошками читоса. Зачем я вообще прихорашиваюсь?» — подумал он, мысленно возвращаясь к ночным разговорам по душам с Крыльчестером. И следом, припомнив одно примечательное занятие в своей кровати, невольным свидетелем которого Дин стал, густо покраснел. — Здравствуй, Дин, — открыв дверь, сказал он, продолжая ощущать отголосок тепла на щеках. — Мне осталось только обуться. Округлившиеся глаза Дина проскользили по фигуре Каса с головы до пят, и на его лице появилась довольная ухмылка. — Можешь не торопиться. У меня тут шикарный вид. — Не рановато ли ты пустил в ход своё обаяние? Мы даже на улицу выйти не успели. — Ну, я тут выяснил, что обаяние как раз-таки лучше всего пускать в ход внутри. Никогда не угадаешь, к чему оно приведёт, — поддразнил Дин, подмигнул и отступил в сторону, чтобы дать ему пройти. Образ Дина почти не отличался от наряда Каса: на нём были выцветшие джинсы и тёмно-серая рубашка хенли. И Кас с уверенностью мог сказать, что от внимания Дина не ускользнули его долгие оценивающе взгляды. Подойдя к машине, Дин открыл перед Касом дверь — надо полагать, он вознамерился вести себя как истинный джентльмен; разве что руку в церемонном поклоне не предложил. И стоит ли говорить, как этот жест позабавил Каса? Учитывая его осведомлённость в том, что обычно Дин ругался как сапожник, а мысли его, как правило, вращались вокруг не самых пристойных тем. И всё же, решил Кас, жест был довольно милым. Детка — отливающая блеском Шеви Импала 1967 года — плавным ходом доставила их от дома Каса до Парка Палисэйдс. — У тебя на примете есть какое-то место? — поинтересовался Кас, когда Дин съехал на обочину и заглушил двигатель. — Ещё спрашиваешь, — ухмыльнулся Дин и потёр заднюю сторону шеи. Кас распознал в этом жесте смущение. — На самом деле, я запланировал поездку сюда ещё до свадьбы Михаила. Погода тогда была немного холодноватой, хотя можно было бы решить эту проблему костром. Но теперь уже потеплее, так что замёрзнуть мы не должны. — Ну, — ответил Кас, потупив взгляд на траву. Дин тем временем вытаскивал из багажника набитый до отказа рюкзак, — наверное, оно и к лучшему. Теперь мы лучше знаем друг друга. — Ага, — с тихой искренностью сказал Дин, после чего молча протянул Касу руку и переплёл с ним пальцы. Сердце Каса резко, точно он вновь стал подростком, ускорило ход, и он всеми силами старался не краснеть, пока Дин вёл его по одной из самых простых для восхождения дорог. Вскоре они добрались до края утёса — там была смотровая площадка, откуда открывался вид на парк и всё то, что осталось от старой мукомольной фабрики. Пару раз коллеги Каса — те, кому по душе был отдых на природе — рассказывали про это место, но сам он ни разу не видел его собственными глазами. — Дин, — поражённо ахнул он. — Тут так красиво. Дин гордо ухмыльнулся. — Не то слово. Помню, как отец однажды сказал мне, что приводил сюда на свидания мою маму. И Кас понимал, почему именно сюда. За минувшие столетия ручей Сплит-Рок, шумящий в пятидесяти футах под ними, успел прорезать в окружавших его красных скалах глубокие ущелья, чьи неровные выступы с прослойками кварцита чарующе отливали блеском в лучах раннего вечера. Выбранное Дином место - небольшую поляну - окружала стена деревьев. И кроме них тут никого не было. Дин без лишних промедлений принялся разбирать сумку, но стоило ему встряхнуть красный в белую клетку плед, как лицо его скривилось от, вероятно, стрельнувшей в плече боли. Кас, едва завидев это, шагнул к нему и осторожно коснулся его плеча. — Как продвигается твоё выздоровление? Ты не перестал упражняться из-за работы? — Я ведь пообещал не бросать, — Дин кривовато улыбнулся. — И какое бы у тебя ни сложилось мнение насчёт меня, я стараюсь не врать дорогим мне людям. В ответ Кас сумел лишь улыбнуться и украдкой глянуть на него из-под ресниц. Рука так и осталась лежать на бицепсе Дина — настолько Каса застало врасплох признание Дина, пускай и непреднамеренное, что Кас был для него «дорогим человеком». — Эй, — Дин, на мгновение встретившись с ним взглядом, улыбнулся. — Не советую вот так смотреть на меня, Кас. Если не хочешь иметь дело с последствиями. Вопреки явно пылавшим щекам, Кас заставил себя удержать зрительный контакт с Дином ещё на пару секунд, и тот, к великому удовольствию Каса, под столь пристальным вниманием начал заливаться краской. Ухмыльнувшись, Кас отвёл взгляд и принялся доставать из рюкзака Дина контейнеры с наготовленной едой. Всего час спустя они уже прикончили все толстые сэндвичи с мясом, нарезку сыра, салат с макаронами и домашние пироги Дина собственного приготовления, и любовались стремительно ускользавшими остатками вечернего солнца. Они придвинулись совсем близко друг к другу, касаясь плечами и коленями, и проводили закат до сокрытия за красными утёсами последнего луча. Дин лёг на плед, положил руку Касу на плечо и осторожно потянул за него вниз. — Вот и самая интересная часть, — вполголоса сказал он, пальцем указывая в тёмный участок неба, где уже виднелись звёзды, и губы Каса приоткрылись в наполнившем его восторге. Весь следующий час Дин лениво вычерчивал поднятым к тёмному полотну пальцем все известные ему созвездия, а Кас, прижавшийся к его боку, запоминал их названия. Некоторое время спустя Кас повернул голову к Дину, оказавшись в считанных, мучительных дюймах от лица Дина. — Могу я узнать, — заговорил он с ухмылкой, — что ты придумал на будущие свидания? Ибо этим ты задал довольно высокую планку. Усмехнувшись, Дин перекатился на бок, чтобы приподняться на локте и посмотреть вниз на растянувшегося рядом Каса. — Мне показалось, или ты всерьёз сказал, что хочешь сходить со мной на свидание ещё раз? Зелёные глаза Дина сияли даже в слабом свете звёзд. От них веяло чем-то неземным, чем-то нечеловеческим, несмотря на людской облик Дина. От их яркости перехватывало дух — он никогда не встречал вживую такой оттенок зелёного, и потому на мгновение затерялся в них, позабыв все просившиеся на язык слова. С мыслью, что надо бы что-то сказать, Кас разомкнул губы, но вместо задуманного он поднёс руку к идеальной скуле Дина и пальцами провёл от неё вверх, к русым волосам возле виска. Взгляд проследовал за движениями пальцев, за тем, как они пробрались в короткие волоски и как ладонь обняла его лицо. Сердце Каса пропустило удар, когда Дин в ответ на ласку подался вперёд. — Ты не против, Кас? — шепнул Дин, обдав его лицо тёплым дыханием. За Каса ответили губы с пальцами, побудив Дина сократить последний дюйм между ними. Сладость поцелуя ничуть не умалило всё то время, что Кастиэль провёл в его предвкушении; казалось, словно не так давно разбитое сердце наоборот лишь сильнее распаляло в нём желание. Дин явно хотел просмаковать каждое движение, он осторожно сталкивал их рты и почти невесомо касался его губ, неспешно опускаясь от верхней к изгибу нижней. С тихим выдохом осторожно оттянув её, Дин провёл тёплым языком по сомкнутой линии губ Каса и, наконец получив разрешение, на долгую, блаженную минуту проник им внутрь для более напористого, но не менее трепетного поцелуя. Он исследовал каждый досягаемый участок, будто надеясь впитать в себя вкус Каса на добрую память. Спустя слишком малый промежуток времени их лёгкие потребовали перерыва. Но вместо того, чтобы внять их призыву, они продолжили начатое с усиленным напором. Рука Дина, спустившаяся к боку Каса и принявшаяся медленно его поглаживать, чуть надавливая большим пальцем, послала сквозь кожу Каса электрический заряд. Дин не спешил опускать ладонь ниже — та осталась уверенно лежать на бедре Каса, и лишь кончик пальца выводил медленные круги по обнажившейся тазовой косточке. От ощущения рук Дина, пускай и в почти невинном прикосновении, по телу Каса неистово разбегались искры удовольствия. — Дин, — на выдохе произнёс Кас, всеми силами постаравшись не захныкать. Дин чуть отстранился, и Кас с внутренним ликованием отметил, как запнулось его дыхание. Его радовала мысль, что на Дина — бывалого Казанову, столь опережавшего Каса в этом плане — так сильно повлияли его неуклюжие действия. — Ты на это надеялся? — еле дыша спросил Дин, всё ещё нависая над ним. — Это был лучший поцелуй в моей жизни, — без капли преувеличения признался Кас. — Меня расстраивает лишь то, что он закончился. В слабом свете звёзд Кас сумел разглядеть довольную улыбку Дина и то, как озарилась восходящей луной его кожа. — Здорово, что в этом мы с тобой на одной волне, — сказал Дин и принялся усеивать кожу Каса поцелуями, продвигаясь вниз, от щеки к уху, а от него — под линию челюсти. Кас тихо застонал: под кожей снова заискрило от горячих ласк Дина. Он усилием над собой поднял руку и упёрся ею в сильную грудь Дина, на мгновение замерев от ощущения перекатившихся под ладонью и рубашкой мускулов. Секунду спустя Кас наконец вспомнил, что намеревался сказать до того, как на него обрушился натиск нежностей. — Тебе стоит превратиться и размять крылья, пока мы ещё здесь. Движение губ Дина замедлилось, они проложили путь обратно к губам Каса и оставили на них новый, долгий и нежный поцелуй. — Ага. Надо бы. Ну, попытаться точно не помешает. Кас, чуть запрокинув голову, вгляделся в нависшего над ним Дина. Тот отвёл взгляд и медленно отстранился. — Тебе страшно, — вполголоса, без осуждения в нём заметил Кас. — Ты боишься, что не удержишь свой вес или что тебе будет слишком больно от превращения. Или что ты не сможешь превратиться обратно в человека. Дин, продолжая смотреть вдаль на возвышающиеся справа от них деревья, отрывисто кивнул. Поднявшись из горизонтального положения, Кас придвинулся к нему и обвил руками в нерешительном объятии. Ощутимая скованность Дина растаяла за считанные секунды, и он расслабленно завалился Касу на плечо. — Всё будет хорошо, — сказал Кас. Дин кивнул. — Ага. Всё равно рано или поздно придётся попробовать, так? Нельзя же до скончания веков гонять Сэма за кровью. Кас кивнул и, поднявшись с места, протянул Дину обе руки, чтобы помочь ему встать. — Мне лучше уйти? Ты хочешь сделать это в одиночестве? — Нет! Нет, останься. Пожалуйста. Просто мне… — Дин большим пальцем указал на деревья у себя за спиной. — Мне нужно будет отойти туда. Не хочу испортить одежду, так что… Кас слегка покраснел от мелькнувшей перед глазами картины обнажённого Дина всего в паре шагов от него. — Хорошо. Буду ждать тебя здесь. Ожидание длилось долго — Кас не мог понять, отчего растягивалось его продолжительность: от съедавшей изнутри неуверенности или же от страха. Он уже собирался было окликнуть Дина, спросить, всё ли хорошо, как вдруг из перелеска донёсся болезненный вскрик, а за ним — громкий, победоносный писк. Губы Каса растянулись в широкой улыбке. Он помнил, как Дин без восторга отзывался о собственной природе, как много усилий он приложил, чтобы пересилить её и стать достойным человеком… но ещё Кас знал, что этой своей частью — способной летать и быть ото всех свободной — Дин очень дорожил и не готов был её лишиться. Когда Кас оглянулся на знакомый звук хлопанья крыльев и радостный писк, то увидел зависшее в считанных дюймах от своего лица пушистое тельце. Он вытянул руку ему навстречу, и мышь ловко приземлилась ему на запястье. С полоумной улыбкой Кас поднёс руку к лицу, чтобы получше рассмотреть мышь — нет, Дина. — Это правда ты, — тихо, с неожиданно прокравшимся в голос трепетом сказал он. Дин громко пискнул и, чуть приноровившись к удержанию равновесия, ткнулся макушкой ему в щёку. Кас свободной рукой нежно погладил его по голове. — Так значит, всё то время, что мы проводили вместе, и всё то, что я тебе рассказывал… Дин опустил голову, потупив яркий взгляд. — Эй, всё хорошо. — Кас пальцем приподнял его подбородок. — Всё хорошо. Пушистое тельце Дина прильнуло к ладони Каса, и сверкающие довольством зелёные глаза остановились на лице Дина в безмолвном разрешении пристальнее изучить его. — Ты потрясающий, Дин, — Кас искренне улыбнулся. — Может, моя семья и Хранители Знаний, но мне кажется, как ты бы сказал, очешуенным то, что мой парень — вампир. Ну, то есть… — Кас понадеялся, что Дин не увидит его пылающие щёки в таком слабом свете, но быстро понял, что вероятность этого стремилась к нулю. — ...если ты захочешь им быть, вот. В общем. Просто в теории… Похоже, едва заметные подрагивания крыльев Дина выдавали его смех. Кас, возмутившись столь очаровательной насмешке над собой, недовольно на него глянул, и в следующий миг его вновь накрыла горячая волна смущения. — О боже, я только что вспомнил, что назвал тебя в честь тебя же, — невнятно пробормотал он себе в ладонь. Что ж, это подрагивание определённо было мышиным смехом. — Хватит смеяться надо мной, попа-жопа. Дин, уже безвольно развалившийся у Каса на ладони, взмахнул кожистыми крыльями, вернулся в вертикальное положение и перелетел ему на плечо. Одной когтистой лапой по привычке ухватившись за его волосы, Дин, подобно просящему внимания коту, боднул Каса в щёку и издал несколько писков разной продолжительности. Кас вновь поднял руку и возобновил нежные поглаживания по голове Дина. — Ты прекрасен любым, Дин. Не знаю, как ты, даже будучи мышью, всё равно остаёшься собой, но это правда. Дин довольно пискнул, а затем, расправив крылья, оттолкнулся от плеча Каса и взмыл вперёд, и безмолвие ночного сумрака расчертила широкая петля с радостным писком. Он отлетел к деревьям и всего через несколько минут вернулся — в полностью человеческом обличии, с голым торсом, но хотя бы в джинсах и ботинках. — Я смог, Кас! Я полетел! — воскликнул просиявший Дин и налетел на Каса с крепкими объятиями. Из Каса вырвался сдавленный писк — не такой, какие обычно издаёт Дин — от внезапно окутавшего тепла прижавшейся к нему голой веснушчатой груди Дина. Руки Каса, тяжело задышавшего, сами по себе проскользили вверх по его спине, пальцами проследив напряжённые мышцы под лопатками. — Я бескрайне рад за тебя, Дин, но, пожалуйста, надень рубашку, не то у меня случится инфаркт. — Ах вот оно как, — подначил Дин, сделав полшага назад. — Значит, пока я мелкий комок меха, ты готов наглаживать меня сколько душе угодно, но когда я человек, то должен постоянно ходить в одежде, чтобы не смущать тебя? — Дин, — низким голосом сказал Кас, сократив между ними дистанцию в пару шагов, и подался вперёд, вжимаясь губами в челюсть Дина и прокладывая от неё дорожку мокрых поцелуев к шее. — Надень рубашку. Не то мне придётся снять с тебя всё остальное, а для этого уже слишком холодно. Под губами Каса резко дёрнулся кадык Дина, и в животе всё перевернулось от живого свидетельства того, что он сумел сотворить с этим прекрасным человеком. — Холодает, — еле дыша, согласился Дин и мотнул головой в сторону Импалы. — Пойдём в машину? Кас кивнул, и Дин нехотя отстранился — правда, не преминув урвать напоследок ещё пару коротких поцелуев, — чтобы смиренно надеть рубашку через голову. После быстрой уборки за собой и распихивания всех вещей обратно в рюкзак Дина тот включил фонарик на телефоне и, держа Каса за руку, провёл их сквозь стремительно сгущавшуюся тьму к машине. На короткий миг Касу, окрыленному надеждой, показалось, что Дин хотел продолжить поцелуи (или даже перейти к чему-то большему) в машине, но на деле он лишь улыбнулся и, взяв его за руку на широком сиденье, тронулся в путь.

_________

Господи боже, как же Дину хотелось оседлать Каса на переднем сидении и целовать его до потери сознания. И потому он вдвойне гордился своей выдержкой — помимо касаний к пальцам Каса за весь путь он не предпринимал поползновений за пределы этой невинной ласки. Дин ни в коем случае не хотел останавливаться на достигнутом. Было ясно как день, что им обоим хотелось узнать друг друга ещё ближе прямо сейчас. Но несмотря на то, что они были знакомы уже несколько месяцев, это свидание, если подумать, было их первым. И Дин твёрдо намеревался соблюсти общепринятые нормы хотя бы в этот раз. Этот раз был важен. Чёрт, его уже не впервой посещала эта мысль, это слово, готовое сорваться с губ: любовь. Он без всяких сомнений бесповоротно влюбился в этого неловкого, умного, неуклюжего парня. Вероятно, Кас ещё не созрел до этого чувства — и это было вполне ожидаемо. Всё-таки Кас знал его не так уж долго, по сравнению с Дином. А Дин уже был влюблён по уши. Поэтому запороть всё в такой важный момент было нельзя. К тому же Дин прекрасно отдавал себе отчёт в том, что существовала высокая вероятность того, что Кас, в силу своей тревожности и длительного статуса холостяка, мог оказаться не готов к такому быстрому развитию событий. И нельзя было исключать, что у него вообще никогда не было секса. На памяти Дина Кас ни разу не упоминал о своих прошлых отношениях, а редкие разговоры о них ограничивались откровениями про неудачные свидания с жутко не подходящими ему людьми, с которыми Габриэль любезно — ну, в каком-то смысле — пытался его свести. И ему, в отличие от Дина, явно был не по душе вариант с партнёрами на одну ночь, хотя в случае Дина это всегда была скорее необходимость, чем свободно сделанный выбор. Когда до дома Каса оставалось уже несколько блоков, Дин прочистил горло и сказал: — Кас, я не хочу ставить тебя в неловкое положение, но я должен тебя кое о чём спросить. Кас повернулся и приковал к нему пристальный взгляд. — Мы и так побывали с тобой в весьма неловких ситуациях, — подметил он. — Не думаю, что теперь мы сможем друг друга чем-либо смутить. Дин кивнул. — Мне нужно знать, был ли у тебя опыт с парнем, Кас. Не подумай, что я… — Нет, не было, — на удивление легко признал Кас. — Но я хочу. С тобой. — О, — только и сумел выдать Дин. Что ж, на деле всё оказалось гораздо проще, чем он ожидал. Он с прищуром всмотрелся в дальний конец уходящей вперёд дороги, где по идее должен был находиться нужный поворот. — В одну из наших встреч ты спросил, асексуал ли я, — сказал Кас, скользя взглядом по лицу Дина. — Что, к слову, было весьма чутко с твоей стороны. Просто меня так ошарашила мысль, что я мог тебе нравиться, каким бы нелепым мне ни казалось это предположение… ты ведь один из самых привлекательных мужчин, что я когда-либо встречал. И я определённо фантазировал о том, каково будет заняться с тобой сексом, почти с первого дня нашей встречи. Пальцы Дина стиснули руль Импалы до белых костяшек. Он прочистил горло. — О, э-э… ладно. Приятно знать. Очень приятно. — Я тебя смущаю? Дин бросил на Кастиэля быстрый взгляд, в котором, как он надеялся, отчётливо виднелось ободрение, и, напоследок коротко сжав его руку, отнял её, чтобы припарковаться у входа в здание. — Нет, не смущаешь, — прояснил он. — Ровно наоборот. — Хорошо. — Ухмылка Каса, к удивлению Дина, походила на дьявольский оскал. — Ибо с твоей стороны было бы странным чувствовать неловкость от простого разговора о сексе после того, как ты сидел на моей тумбочке, пока я мастурбировал, Дин. Дин, слишком резко дав по тормозам, втиснулся на парковочное место. С соседнего места раздался придушенный смешок, но когда Дин повернулся к нему, вопросительно вскинув бровь, Кас быстро прикрыл ладонью свою улыбку. — Прошу прощения. — Да ничего подобного, — усмехнулся Дин. — Я, знаешь ли, вёл себя как настоящий мышиный джентльмен. Из коробки не вылезал и даже краем глаза не подглядывал. Кас смерил его немигающим взглядом. — Не сказать, чтобы соблазн не возникал, — фыркнул Дин. — Но это было бы неправильно. Кас, придвинувшийся к нему так близко, что между ними не осталось и дюйма личного пространства, усмехнулся. В салоне повисло молчание, и хотя в нём чувствовалось некоторое напряжение, неловким его было назвать нельзя. Скорее пропитанным предвкушением, звон которого ярко выделялся на фоне заглушённых двигателей Детки. Дин не хотел, чтобы этот вечер заканчивался. И Кас, как ему казалось, не хотел тоже, но вдруг… — Не хочешь зайти? — поинтересовался Кас, кивнув в сторону здания. — Проверишь, кажется ли моя квартира меньше, когда ты не размером с ладонь. Дин тихо усмехнулся. Повернувшись к нему, он устроил локти на руле и посмотрел Касу в глаза. — Поверь мне, Кас, я больше всего на свете хочу зайти к тебе, но… — Он перевёл дыхание и сглотнул. — Это ведь наше первое свидание. Ты мне нравишься, Кас. Очень. Поэтому я не хочу, чтобы… Губы Каса на его губах не дали ему закончить мысль. Дин почти сразу же раскрылся навстречу влажным, горячим и трепетным движениям, позволяя сплестись бархатным языкам. Кас прижался к его лбом своим и, ни на дюйм не отрываясь от его губ, сказал: — Дин, ты и так провёл в моей постели почти месяц, а я последние несколько недель каждый день бывал в твоей. Наши чувства взаимны, так что пойдём уже ко мне. Дин перебил его новым, более отчаянным поцелуем, и вжал Каса в спинку сидения. Пальцы Дина крепче ухватились за его прикрытое синей рубашкой плечо. — Ну пошли. Они неловко отстранились и прошли через мрачную парковку к зданию. В ползущем вверх лифте они не проронили ни слова, стояли почти вплотную, и в то же время — будто в разных углах. Из лифта шли молча, едва касаясь костяшками, смотря строго вперёд, но прекрасно замечая боковым зрением улыбки друг друга. Кас трясущимися руками просунул в замочную скважину ключ, повернул его и распахнул дверь. Это была последняя секунда ожидания. Как только дверь за ними закрылась, терпению Дина пришёл конец. Резкий разворот — и вот он вновь смял губы Каса, провёл языком по нижней и тут же присосал её, легонько оттянув зубами. Дин проглотил облетевший прихожую стон Каса и плотнее, с глухим стуком, прижал его спиной к двери исступлённым поцелуем. — Дин… — ахнул Кас, крепко зажмурившись и наклонив голову в сторону, чтобы Дину удобнее было прокладывать путь вниз по его шее. — Ммм… Кас… — только и сумел в ответ простонать Дин, губами скользя по часто бьющемуся пульсу. Рука Каса на ощупь ухватилась за подол его рубашки, и Дин, отстранившись всего на дюйм, с ухмылкой оглядел почти бессильно припавшего к двери Каса и сжал его бедро. — Ты же наоборот хотел, чтобы я накинул рубашку, — поддразнил Дин. Кас гортанно застонал. — Снова твои подколы. Для меня это первый раз, если ты забыл. Мне не хватит сил выслушивать весь репертуар твоих шуточек. Усмехнувшись ему в ключицу, Дин поднял голову и смотрелся в сверкавшие глаза. — К слову о первом разе… — Дин огладил его талию, накрыл ладонями ягодицы и, подхватив под бёдра, бесстыдно оторвал его от пола. — …он пройдёт в кровати, а не возле двери. К счастью, я уже знаю, где она. Кас, обвив талию Дина ногами, издал радостный возглас и рассмеялся, когда Дин двинулся с места и понёс его в сторону спальни. Большую часть его веса Дин удерживал здоровой рукой, но каждые несколько шагов он делал остановку, прижимая Каса спиной к ближайшей поверхности и оставляя короткие поцелуи на его лице. Кас с восхищённым мычанием чуть сжал его мускулистые руки, и Дин, растаяв от незатейливой похвалы своей формы, на пути из кухни приподнял его ещё выше. — Ладно, Дин, я понял, ты сильный, — Кас игриво закатил глаза. — Всё-таки тасканием автозапчастей проще накачать мышцы, чем намыванием грязной посуды. — Думаю, они в большей степени из-за летания. Кас моргнул и посмотрел на него с недоверчивым прищуром, отчего Дина в повисшей тишине пробило на неистовый смех, к которому тут же присоединился Кас. — Ну ладно, из-за таскания запчастей, — признался Дин, завалив хохочущего Каса на протестующе скрипнувший матрас и нависнув над ним. Устроив оба колена по обе стороны его бёдер, он отклонился на пятки и поднырнул пальцами под нижнюю пуговицу его рубашки. Когда руки Дина выжидающе замерли, Кас поднял на него яркие, горящие от возбуждения голубые глаза и молча кивнул. И ни на секунду не сводил с него взгляда, пока Дин пуговица за пуговицей расстёгивал его рубашку, оставляя на каждом обнажающемся участке подтянутого живота поцелуи. Стащив с плеч Каса мягкую на ощупь рубашку, Дин тихо присвистнул. — Не знаю, как ты там намываешь посуду, Кас, но продолжай в том же духе. Дина заворожённо уставился на то, как румянец, то и дело окрашивавший щёки Каса, расцвёл на его груди. Продолжая прокладывать дорожку из поцелуев по разгорячённой коже, он мимолётно поддразнил языком левый сосок и довольно улыбнулся, когда ему в награду раздалось нетерпеливое шипение. Дозволенность оказаться в такой близости с Касом, эта награда за заслуженное Дином доверие поднимала в нём волну неверия и торжества. Так Дин и прошептал в кожу Каса чуть ниже рёбер, на что в ответ тот ласково запустил пальцы ему в волосы и сказал: — Я ведь уже сказал тебе, Дин: всё хорошо. И если ты меня хочешь — то я весь твой. Вместо не пришедших на ум слов Дин ответил растянутыми в улыбке губами. Затем, когда его совсем повело от ощущения тела Каса под собой, Дин стряхнул с себя рубашку и нагнулся к Касу за пылким поцелуем. Кас первым потянулся к ремню Дина, прервав их обмен поцелуями только чтобы скинуть его джинсы на пол. За ними в скором времени последовала вторая пара. Дин, по большей части, старался не спешить и не нарушать интимность момента. После стольких дней, проведённых здесь, в одной с Касом постели, он был бесконечно благодарен ему за возможность оказаться в ней будучи собой, а не мышью. У Каса на уме имелись свои планы насчёт скорости — он изъявил их отчаянным трением о бедро Дина прямо во время поцелуя, и Дин был более чем рад им подчиниться. Они прижались к друг другу через бельё на пару долгих, разгорячённых минут, пока Дин наконец не просунул между ними руку и не обвил длину Каса поверх ткани боксеров. Припав губами и зубами к ключице Каса, где по утру непременно расцветёт фиолетовая отметина, он с дразнящим нажимом провёл ладонью вверх. Вцепившись кулаками в подушки, Кас податливо приподнял бёдра навстречу к руке Дина и, еле дыша, кивнул. — Дин… прошу. — Да… для тебя — что угодно, — прошептал Дин ему в плечо. Он никогда не видел столь прекрасных глаз и столь обнажённую душу. Едва Кас осмеливался впустить в неё кого-то, он отдавал всего себя без остатка, и Дина не покидало ощущение, словно он целую вечность стремился заслужить всё то, что в итоге получил. Это чувство… У него было больше времени узнать Каса, и он понимал его лучше, чем тот Дина — за это стоит сказать спасибо их двухнедельным односторонним беседам. Со временем эта набольшая пропасть между ними непременно затянется — значит, сейчас не было смысла из-за неё переживать. Они наконец-то оказались на одной волне, и большего им было не нужно. Они избавились от нижнего белья без дальнейших обсуждений и поддразниваний. Кас подтолкнул Дина обратно на кровать и принялся не спеша исследовать его тело губами, языком и зубами, пока Дин, вздрогнув, не поменял их за один перекат местами. Он стал тереться о Каса между его бёдер, всё громче выстанывая его имя с каждой приближавшейся к пику секундой. Когда ждать уже стало невмоготу, Дин прижался к его лбу, просунул руку меж их животов и легко, благодаря влажной смеси пота и предсемени, за несколько размашистых движений довёл их до оргазма. Несмотря на простоту, всё вышло пылко и потрясающе, и Дин уже понимал, что безнадёжно, бесповоротно в него влюбился. Но затаил это чувство в сердце до тех пор, пока Кас не будет готов услышать признание в нём. Ведь оно никуда не денется. Не исчезнет. Отдышавшись, они по очереди добрели до тесной ванной Каса, умылись и вернулись в тепло друг друга в постель. — Останься, — только и сказал Кас. Дин кивнул, сплёлся с ним руками и ногами и провалился в безмятежный сон. Проснулся Дин поздно. Во сне Кас успел прижаться к Дину со спины, обвив его руками и ногами поверх смявшегося одеяла. Суматошно заелозивший по тумбочке телефон Каса окончательно выдернул Дина из приятной полудрёмы. Он сонно потёр запястьем глаза и потрепал Каса по плечу. — Эй, Кас… тебе кто-то названивает. Кас, щурясь от света, молча нашарил телефон рукой, поднёс к лицу и повернул экран к Дину. Пропущенный вызов от Наоми Новак (6). Губы Каса тронула довольная улыбка, когда он большим пальцем провёл по экрану, чтобы разблокировать его. Дин затаив дыхание пронаблюдал, как он нажал на контакт матери, открыл меню опций и добавил номер в чёрный список. А затем вовсе удалил её контакт. Кинув телефон на тумбочку, Кас с довольным мычанием перекатился к Дину и устроился в его руках. Тот улыбнулся в волосы Каса. — Что? — сонным голосом спросил он в плечо Дина, обдав его тёплым дыханием. — Ничего. Просто здорово было увидеть это, — признался Дин. — Я горжусь тобой, Кас. Он почувствовал, как прижатые к его шее губы Каса растянулись в улыбке. Накинув на себя с Касом сползшее одеяло, Дин обвил руками его плечи, прижал плотнее к своей груди и, поудобнее завернув их обоих в кокон из мягкой ткани, обнявшей их подобно крыльям, оставил на виске Каса долгий поцелуй и погрузился обратно в сон.