Два сердца, одна палатка

      Надоедливая мелодия будильника раздалась по маленькой комнате. Арсений разлепил один глаз, затем второй и привстав на локтях, дотянулся до источника шума.       Выключив трель, голубоглазый оглянулся по сторонам. Напротив него в постели мирно спал второй вожатый. Его ресницы изредко дёргались. Попов на минуту завис, рассматривая парня. Резко вспомнив, что времени не много, встал с постели.       На сборы ушло пятнадцать минут и решив, всё-таки разбудить Шастуна, он наклонился над его кроватью. Едва прикоснувшись к его оголенному плечу, обладатель чуткого сна подскочил, тем самым испугав шатена. — Ебать, ты чего, так пугаешь? — А ты? Я думал, ты спишь! — Попов отошёл к зеркалу, чтобы ровнее уложить волосы. — До зарядки двадцать минут, ещё детей надо разбудить.       Оставив Антона на едине с мыслями, голубоглазый вышел из комнаты, быстро натянув кеды.       Сам худощавый подоспел к отряду, когда сонные дети уже разминались на улице под песню «Солнышко лучистое любит скакать...». Глаза ослепляла не только солнечная погода, но и слишком широкая улыбка Попова, который для семи утра был чересчур счастлив. — С облачка на облачка перелетать! Все вместе!       Слышал Шастун, пытаясь спрятаться в кустах и отстоять в стороне. Но прозорливый глаз и умелые руки вожатого, засунули его между Светой и Машей, которые толком не понимали, где сейчас находятся. — Раз, два, три, четыре! — Считал голубоглазый, поворачивая корпусом в разные стороны. — Разминка — это лучшее, что может быть утром для вашего тела!       Антон для себя на будущее записал, что лучше любой утренней зарядки может быть любой утренний сон. Или хотя бы стакан теплого чёрного чая с сахаром.       На завтрак давали злосчастную запеканку. Сыра не было, из-за чего русый поник совсем. — Ты чего такой невеселый? — Обращаясь к нему, Попов уминал завтрак, запивая сверху чаем. — Устал немного. — Ну ничего, привыкнешь через недельку! Сегодня будем играть в пионербол, а вечером дискотека, заценишь все прелести лагерной жизни. — Подбадривал бывалый.       Шастуна это не радовало нисколечко. Хотелось поспать и побыть на едине с музыкой в ушах. Но надоедливые дети, то и дело, лезли к высокому, пытаясь отпроситься в туалет или спросить, где Арсений.       Активные игры на воздухе приветствовались Шастуном только, если назывались «пикник», где можно было поесть, или «сон», в которой можно было поспать. Такие игры не приветствовал Попов. Поэтому зеленоглазому пришлось встать за команду парней и изредка ловить мяч.       Через час игры, уставшие и замученные от палящего солнца ребята, расселись в беседке. — У кого есть идеи по названию нашего отряда? — Давайте — Пепси кола, а девиз — мы не можем без прикола. — Хорошо, у кого-то есть ещё идеи?       Очкастый посмотрел на детей и увидел одну поднятую руку. Это был плотно сложенный мальчик Кирилл, который всё время ходил в кепке с плоским козырьком и непонятными белыми узорами. — Динамит! — Звучит хорошо...Девиз придумал? — Надо подумать. — Ребёнок почесал затылок и озадаченно посмотрел на товарищей. — Если лагерь наш гремит, это сделал динамит. — Устало смотря на свои длинные ноги, пробубнил Антон. — Во! Другое дело! Кто за?       Старший обрадовался и посмотрел на счастливых детей. Отряд завизжал и все вместе стали повторять смешной девиз. Закрывая уши руками, кучерявый был в полном шоке, считая секунды до инфаркта.       На обед был борщ, который не ела добрая половина детей, и пюре с печёночной котлетой. Второе блюдо худощавый с удовольствием проглотил и даже пошёл по детям, собирать котлеты у тех, кто не любил печёнку. — Как такое может нравиться? — С отвращением, Арсений посмотрел на счастливого Шастуна и предпочёл тоже сбагрить свою котлету в соседнюю тарелку.       На самом деле Попов тоже любил столовские печеночные котлеты, и даже временами ностальгировал по ним. Но видел, насколько зеленоглазый был рад блюду, что не удержался и отдал свою порцию.       После тихого часа детей собрали и поделили на тех, кто будет рисовать плакат, тех, кто поставит сценку и споёт песню. Русый предпочёл заняться плакатом, потому что имел такой слух, будто ему медведь на ухо наступил, а идеи для сценки все были неприличными. — Тош, бери с собой Дашу, Полину и Свету. Там, в каморке есть кисточки и всякие штуки для рисования, найдёшь!       Парень не успел ничего ответить, как голубоглазый убежал к другим детям. Взяв за руки девочек, чтобы никто не потерялся, высокий двинулся в сторону каморки.       Узкое маленькое помещение озарилось светом и просунув голову в проём, Антон ударился об потолок. — Ай! Чего такие потолки низкие?!       Девочки сзади смеялись. Вытащив все принадлежности они стали рисовать огромный красный динамит, который гласил всем: «Берегись, а то взорвёт!».       Выводя ровные буквы, парень задумался над тем, что ещё никогда он не сидел на полу, не рисовал заплесневелой гуашью бомбу, и никогда не общался с такими экстравертными людьми, как Арсений.       Если Журавлев был для Антона энерджайзером , то Попов — солнечная батарея, которая, практически из ниоткуда берет свою энергию на существование. То, как он находил со всеми общий язык, бежал, разрываясь на пятнадцать человек и пытался всем помочь — удивляло Шастуна. Ещё больше, зеленоглазый не мог понять, как шатен запомнил, что у Леры аллергия на клубнику, Света не выходит на улицу без крема от загара, а Диана не любит заплетать косички. Следить за этим парнем было одно удовольствие.       Из мыслей выбила Даша, которая оповестила, что они дорисовали, а сам высокий уже десять минут ковыряет кисточкой в стаканчике с водой.       Плакат был вывешен на общий стенд рядом с другими стенгазетами. У первого отряда было название «Кузнечики» и на листе бумаги во всю расположилось странное зеленое пятно с палками во все стороны. Второй отряд провозгласил себя «Волшебные крысы», нарисовав двух замечательных хвостатых в фиолетовых колпаках со звёздами. Четвертый и пятый, где были ребята постарше, выбрали более смешные названия. — Антон, а что это за коричневая куча? — Тыкая пальцем на один из плакатов, спросила Полина. — Это, видимо, котлета. — Прочитав на плакате: «5 отряд — КОТЛЕТЫ. Всегда готовы!», объяснил вожатый.       Выйдя во двор, Шастун вместе со школьницами присел в тенёк на газон, обняв длинные худые ноги. Им открылся вид на беседку, в которой репетировали мальчики.       Лучи палящего солнца просачивались сквозь листву, около стоящего дерева, изредка попадая на лицо Арсения. Его губы двигались в немых предложениях, повторяя слово в слово за Димой, который рассказывал заученный стих.       Антона посетила мысль, что голубоглазый был бы хорошим отцом, потому что, так кропотливо и заботливо заниматься с детьми, мог только любящий человек. Да, и в принципе, за эти два дня очкарик уже ассоциировался с уютом, с чем-то родным и таким приятным. Как будто, в его присутствии становилось более комфортно, чем без него. — Тох, ты чего завис? — Окликнул его предмет изучения. — А? Да, задумался...       Зеленоглазый встал с травы, подходя к отряду. Кольца оставили отпечатки на коже ног, поэтому смотрелось так, будто парень упал коленями на камни. — Как успехи? Мы там уже всё дорисовали! — Молодцы!       Большая рука опустилась на головы девочек, взъерошивая их тонкие волосы. Полина чуть поёжилась и с угримым лицом отошла в сторону, поправляя причёску и очки. — Мы почти выучили два стиха, сейчас ещё поставим легкий танец для всего отряда и порвём завтра всех! — Заключил старший.       После ужина был свободный час на отдых для детей, но не для вожатых, естественно. Антон помог проводить детей до комнат и смылся на задний двор в излюбленное место, под предлогом «заберу бумаги из бухгалтерии». Арсений успел забежать на этаж, где висел стенд и выразить по поводу плаката с нарисованной взрывчаткой, свою мысль: «Плакат — бомба!». Нужно сказать, что каламбуры были неотъемлемой частью Попова.       На дискотеке русый планировал, наконец-то, отдохнуть и по закону Архимеда после плотного перекуса, выкурить в тайне от детей сигаретки две. Но его планы были нарушены душнилой в очках, который потащил высокого на танцпол, дрыгаясь, как эпилептик под песню «Thunder» .       Парень чувствовал себя неловко, но яркая улыбка, которую он видел перед собой, не могла не заставить улыбнуться в ответ. — Расслабься, это всего лишь дети! — Кричал Попов громче музыки, опаляя ухо горячим дыханием.       По телу пошли мурашки. Откинув лишние мысли, студент прикрыл глаза и выдохнул. Подняв веки, он начал раскачиваясь, чуть подпрыгивать, повторяя действия за Арсением.       Музыка орала из колонок, как бешеная. Стеснение улетучилось и под очередную песню, парень двигался уже куда свободнее. — Я сейчас приду. — Запыхавшись, крикнул он коллеге. Тот одобрительно кивнул головой.       Отдышавшись, Шастун закурил сигарету, стоя за корпусом и смотря из под листвы на яркие переливающиеся огни дискотеки. — Ты тоже куришь? — Послышалось позади. — Ебать, напугал! — Ответил он Илье, который стоял в паре метров. — Ну да, Арс сказал, что, если увидит, то отберёт. — Строгий. — Заключил Макаров. — Но крутой. Круто ладит с детьми. — Да. Этому у него стоит поучиться. А у тебя кто в паре? — Я один. — На это заявление парень искренне удивился и посочувствовал. — Да, у меня старшие, их всего семь. Остальные приедут после того, как ОГЭ сдадут, кароче не скоро.       Дискотека была в полном разгаре. Конечно, её разжёг Арс, который прыгал выше всех, держа за обе руки Оксану. Девушка не отставала, задавая пример детям, как надо веселиться. «We live where the war is raging. Chasing our crazy dreams» , — играло из колонок. Высокий заметил, что эти двое — взрывная смесь и если бы они были в одном отряде, у детей крыша поехала от идей и постоянных мероприятий.       Уложив детей по кроватям, Попов прошёл к стенду с предстоящими мероприятиями, задирая голову вверх. — На завтра нужно к концерту вырезать картонные юбки и галстуки, ты помнишь? — Если честно, нет.       Высокий почесал затылок и подошёл сзади голубоглазого, изучая расписание. Парень ниже дёрнулся, резко поворачивая, тем самым сократил дистанцию на пару десятков сантиметров, вписываясь практически в грудь. Щеки русого порозовели и отстраняясь, как можно быстрее, он пропустил вожатого. Коллеги переглянулись и скрывая ухмылку, шатен зашёл в комнату.       Вечером после общего отбоя, старшие собрались всем составом и решили, что сегодня нужно обязательно поиграть в любимое UNO. — Желтая восьмёрка! Уно! — Чуть повысив голос заявил Нурлан. — +4! Красный. — Сказал Лёша, передавая ход Олесе. — +4, зелёный. — +4, жёлтый. — Констатировала со смехом Оксана, смотря на Илью.       Но Макаров тоже положил такую же карту и посмотрел на испуганного Антона, который не понимал, когда его успели проклясть. Забрав шестнадцать карт, парень чуть не заплакал. — Пронесло. — Убрав имитированный пот со лба, Попов кинул синюю карту.       На часах был час ночи. Антон проигрывал третью игру за вечер. Арсений сказал, что сегодня не его день и им пора ложиться спать, потому что они не встанут в семь утра, если продолжат. Лёша, который уснул на кровати Оксаны, подтверждал этот факт. — Ещё одна партия и я приду! — Попросил младший.       Не зря говорят, что в хорошей компании не замечаешь, как летит время. Вернувшись в комнату почти в четыре часа утра, Шастун вырубился прямо в одежде, даже не снимая свои кольца с пальцев, боясь разбудить грохотом соседа.