Два сердца, одна палатка

— На завтра нужно напечатать и вырезать смайлики, займёшься этим? — Пробегая мимо в руках с чаем, спросила девушка. — Да, а ты тогда заполни, пожалуйста, ведомости и оценки по концерту. — С набитым ртом, быстро запихивая в себя ужин, ответила ей Олеся.       В столовой был хаос. Вожатые бегали туда-сюда, рассаживая детей, переговариваясь друг с другом и одновременно с этим, пытаясь поесть. Антон был не исключением. Он быстро проглотил гречку, посчитав, что не такая уж она и не вкусная, запил чаем с булкой и побежал заполнять отчетность, как его просил Попов.       Арсений с момента завершения концерта появился в поле зрения три раза. Первый раз он сказал, что Дмитрия положили в изолятор, потому что врач подозревает ротавирусную инфекцию. Во второй раз голубоглазый прибежал, замыкая детей сзади на ужине. И вот сейчас, побежал решать вопрос с кухрабочими — «Почему нет одной порции, они что сдурели?! Подавал же с утра на 16 человек».       Шастун лично так с парнем и не пересекся, потому что время поджимало. После бумаг нужно было бежать в канцелярию за игровыми распечатками, чтобы завтра проснувшиеся дети, вновь ощутили себя, как в сказке!       Вечернюю свечку зеленоглазый проводил сам, выслушивая рассказы особо говорливых о том, как прошёл их день и какие впечатления им запомнились. — Сегодня мне понравился завтрак, прогулка, и конечно же, концерт, на котором, к сожалению, не было Арсения. Антон, а где Арсений? — Грустными глазами посмотрела на него Полина. — Он немного занят, готовит вам сюрприз на завтра! — Парень потрепал русую голову девочки своими длинными пальцами, увешанными кольцами и улыбнулся. На самом деле, думая про себя, — «Я сам не знаю, где бегает эта деловая колбаса и очень сильно жду, когда она снова окажется в поле моей видимости».       Уложив ребят спать, Антон, наконец-то выдохнул с облегчением. Сидя на полу комнаты, вырезая разноцветные фигурки из бумаги, высокий включил любимую музыку в наушниках. Делая ловкие надрезы, парень практически завершил начатое, но у Морфея были свои планы. — Антош, ты тут? — Заходя в комнату, громко спросил шатен.       На вопрос никто не ответил. Парень аккуратно заглянул из коридорчика в комнату и увидел милую картину. Зеленоглазый спал с ножницами в руках, облокачиваясь на кровать. Из-за тишины музыка в наушниках была слышна, как шум. Старший подошёл к вожатому и улыбнувшись, воткнул гарнитуру в ухо.

«Обернись, мне не встать без твоей руки. Не услышать биение сердца...»

      Попов не стал поднимать младшего, боясь разбудить любыми манипуляциями, поэтому подложил подушку под голову и убрал канцелярию на тумбу. Кучерявый тяжело вздохнул и меняя положение, практически улегся на полу калачиком, подгребая под руки подушку в цветочек. Старший накрыл тело в одной футболке и джинсах сверху пледом и делая тихие шаги в сторону двери, вышел. — Арс, вы подготовили с Антоном на завтра наклейки детям? — Спросила Оксана, смотря на шатена снизу вверх. — Да, Тоша вырезал распечатки и уснул. — Он улыбнулся и девушка улыбнулась в ответ. — Тебе ещё много заполнять?       Парень взъерошил свои волосы, громко выдыхая воздух. — Да, думаю сегодня сон отменяется. — Давай, я помогу! — Нет, Окс, пожалуйста, давай ты поможешь Олесе, я как-нибудь сам справлюсь. — Суркова жалобно посмотрела на него. — На крайняк разбужу Шастуна. — Ладно, но только спать ложись обязательно! — Погрозила она ему пальцем.       Голубоглазый многозначительно улыбнулся и загадочно, как и всегда это делал Арсений, зашёл за угол, направляясь в вожатскую. За небольшим столом с лампой сидел Сабуров, кривым почерком заполняя журнал. — Долго ещё? — Минут десять и освобожу.       Попов одобрительно кивнул и сел на диванчик, подобрав колени к груди. В комнате было довольно душно и из-за отсутствия окон — темно. То ли от линз, то ли от недосыпа глаза болели и было ощущение, будто в них насыпали пару вёдер песка. Попов прикрыл веки и откинул голову на спинку мебели. — Арс, ты будешь заполнять журналы? — Неловко интересуясь, спросил вожатый четвёртого отряда.       Голубоглазый чуть подскочил на месте и потерянно ответил согласием. Через пару минут парень потер переносицу и собравшись, наконец, с мыслями, сел за стол. Незаполненной документации накопилось много.       Строчка за строчкой, фамилия за фамилией и вторая книга с документами была написана. Вторая из девяти... Работы много, но благо был отбой, и хотя бы, за детьми не нужно было следить.       На настольных часах светилось время — 01:24. Фразы «Зевота, зевота, перейди на Федота» уже не работали, поэтому подавляя желание спать, Попов заполнял бумаги, пытаясь сконцентрироваться на том, что пишет.       На плечи опустились руки и от внезапности шатен встрепенулся, поворачивая голову на предмет испуга. Позади стоял его коллега, который вот-вот задохнётся от собственного смеха. — Блин, Антох, ты зачем так пугаешь? — Ахахах, Арс, я сейчас умру... — Держась за живот одной рукой, а второй облокачиваясь об спинку стула, парень продолжал громко смеяться. — Ну, не смешно ведь. — Протестовал старший. — Ладно, прости. — Кучерявый подошёл сзади и чуть согнувшись посмотрел на документы. — Помочь тебе? Я могу сесть заполнить. — Да, не. У меня остался последний. — Махнув рукой, вожатый потянулся, хрустнув позвоночником. — У-у-у, Арсений Сергеевич, вы зачем до такого состояния себя доводите?       Не дождавшись ответа, высокий положил руки на плечи и стал массировать их, нажимая пальцами на кожу под футболкой. Голубоглазый прикрыл глаза от удовольствия и протяжно вздохнул. — А ты не плох! — Просмеялся парень многозначительной фразе, которую сам только что ляпнул.       В ответ он услышал лёгкий смешок, но действия не прекратились. Длинные руки поднялись выше, массажируя шею, из-за чего голубоглазому пришлось наклонить голову вниз, напрочь забывая о журналах. Антон наклонился к уху коллеги и прошептал. — Что-нибудь ещё, Арсений Сергеевич? Я сегодня обещал слушаться.       У Попова пробежали мурашки по коже, глаза от удивления расширились. Он резко подорвался со стула. — Прости, хм, мне нужно идти. — Он практически отодвинул парня, устремляясь к двери. — Заполни, пожалуйста, журнал.       Худощавый в непонимании остался в помещении один, переводя взгляд на бумаги. Шатен выбежал из вожатской, снося всех на своём пути. Добежав до уборной, он заскочил в одну из кабинок, прижимаясь спиной к холодной кафельной плитке с разводами. Опустив взгляд вниз, парень глубоко выдохнул и ещё раз вдохнул, поднимая голову вверх. У него в джинсах стояк.