Жизнь после

      Александр Станиславович Демидов в растянутой футболке Metallica и светлых домашних штанах. Умора. Упрямая девчонка никак не могла перестать хихикать, в глубине души радуясь своей победе. Он в домашней одежде!       Они сидели на диване с бокалами. Вера поджала ноги и всем корпусом навалилась на мужчину, пока его пальцы перебирали распустившиеся локоны. Оба чувствовали лёгкое опьянение, решив для себя, что это будет их последний бокал на сегодня.       Музыка лилась обволакивающим вкрадчивым потоком, создавая идеальную атмосферу для влюбленных.       - Кто-то хотел потанцевать, - завораживающий шепот коснулся ее ушка.       - Да-а, - лениво протянула она в ответ, вслушиваясь в равномерный стук его сердца. - Выбери песню. Твой дом - твои правила.       Three times a lady. Прекрасно. Всё-таки у него отменный вкус, как на девушек, так и на музыку. Доказано.       Демидов вывел Веру в центр комнаты и собственнически притянул к себе. Руки сразу сцепились в замок за его шеей, пальчики утонули в мягких седовато-черных волосах.       - Танцор из меня так себе, - предупредил он.       - Просто двигай тазом туда-сюда, не ошибёшься.       - Как двигать? Как ты? - с коварной улыбкой уточнил он, опустив руки на ее бедра. Эрекция вновь дала о себе знать, и одним движением мужчина прижал ее бедра ещё ближе к себе.       Вера едва успела ахнуть, как он жадно впился в ее губы. Жёсткий поцелуй. Властный. Может, даже грубый. Но ее тело откликнулось сразу, впустив его язык, которым мужчина стал отчаянно ласкать рот любимой. Однако, любовью здесь и не пахло: только голодная страсть, разрушительное, голое влечение, желание обладать. Напор был сумасшедшим. Но на меньшее девушка была не согласна, поэтому старалась с той же страстью отвечать на его поцелуи.       Это был предел. Крышу сорвало окончательно, и женские пальцы до боли впились в крепкие плечи Демидова. Он распознал этот жест мгновенно и поспешно опустился на диван, так удачно оказавшийся прямо под ногами, потянул девушку на себя. Кажется, это была их излюбленная поза и, если честно, единственная, в которой Вера была согласна оказаться сверху.       Пульсирующий орган упёрся в ее бедра, которые тут же пришли в движение. Вера таяла от наслаждения, издавая бесстыдные звуки удовольствия, ведь сейчас вряд ли кто-то мог их услышать. Хотя, учитывая нарастающее возбуждение, кто знает, кто знает. Поцелуй из страстного превратился в яростный, агрессивный: они кусали губы, сталкивались зубами, стараясь отдать другому как можно больше. Демидов скользнул руками под юбку и запустил пальцы под кружевные трусики, слегка оттянув их в сторону. Ее тело содрогнулось, и Вера застонала в требовательный рот.       Внезапно мужчина подхватил ее под бедра и, открыв ей доступ к своей шее, на которую тут же обрушились влажные губы, направился к лестнице. С поразительной лёгкостью взлетев на второй этаж, он занёс девушку в одну из комнат и бросил на мягкий матрас.       - А нельзя как-то поосторожнее? - проворчала она, но он тут же поцелуем заткнул капризуле рот, вжав девушку в матрас.       Каменная эрекция настойчиво упиралась между ее разведенных ног, и охваченная безумием девушка снова застонала. Их губы разлучились, и она хотела возмущенно пискнуть, но ощутила, как горячее дыхание переместилось на ее шею. Мужчина ласкал языком все доступные участки, покусывал влажную кожу, прихватывая ее губами. Может даже, там останутся красноречивые следы. Но Вера с радостью откликалась на любое его действие, распластавшись на матрасе. Коснувшись одной точки, чуть ниже уха, он вырвал с ее губ ещё один отчаянный стон и стал активно посасывать нежную кожу, иногда задевая зубами.       Вера приподняла бедра и ещё крепче обхватила мужской торс ногами, стараясь потереться о выпуклость на брюках. Самообладание давно покинуло ее тело, она хотела чувствовать его полностью.       Пальцы схватились за край футболки и стали настойчиво тянуть ее вверх, и мужчина поддался. Отлично, минус один элемент. Вера припала губами к его груди, пытаясь доставить ему такое же удовольствие своим языком, в то время как Демидов запустил руки под ее спину, горя желанием избавиться от атласного топа. Однозначно, красивого, но сейчас он чертовски мешал. Нащупав крючки, с завидной ловкостью расстегнул их и стянул бретельки с плеч. Кажется, топик тут же полетел в один из углов, туда же, куда и футболка.       Не дав девушке почувствовать смущение, он припал к ее обнаженной груди, захватив во влажный плен набухший правый сосок. У Веры перехватило дыхание. Полностью откинувшись на мягкую ткань, она вцепилась в мужские волосы, поощряя каждое движение его языка непрерывными стонами и пытаясь притянуть мужчину еще ближе. Средним и указательным пальцами другой руки он зажал левый сосок, и ее бедра снова задвигались навстречу его телу. Чувствительность возросла до максимума. Переметнувшись ртом к левой груди, он плотно обхватил твердый бугорок влажными губами и сильно втянул его. Ее глаза закатились, хотелось закричать. Другая его рука в это время сминала мягкую плоть правой груди, и Вера снова заерзала под тяжестью его тела.       Проведя пальчиками вдоль его позвоночника, девушка схватилась за пояс штанов и потянула вниз. Мужчина оторвался от пышной груди и в мгновение ока избавился от них, отбросив в сторону. Та же участь настигла и ее воздушную юбочку. Ослабленные руки с необыкновенной силой притянули мужчину обратно, вновь требуя завладеть распухшими от поцелуев губами. Ощущение массивного голого тела на ее коже образовало внизу живота тугой комок болезненного томления.       Прокладывая дорожку из поцелуев вдоль его шеи, она не заметила, как Демидов скользнул рукой между ее ног. Кружевные трусики были насквозь мокрые, и он обреченно зарычал. Отодвинув ткань в сторону, он легко коснулся набухшего клитора. Вера оттолкнулась от его шеи и издала приглушённый стон, чувствуя, как все тело сотрясается от переизбытка ощущений. Никогда ещё ее возбуждение не было таким сильным. И, признаться, давно ничья рука не касалась ее там, где сейчас был он.       Не дав ей опомниться или запротестовать, мужчина внезапно запустил в нее один палец. Кусание губ не помогло: Вера вскрикнула, откинув голову назад. Он начал осторожные движения пальцем вперёд-назад, с каждым разом погружаясь всё глубже. Искусанные губы вспухли, но Вера продолжала жестоко терзать их, чтобы ее раздирающий изнутри крик не привлек соседей.       Внутренняя наполненность внезапно сменилась опустошенностью, когда мужчина вынул палец и резко потянул кружевную ткань вниз. Избавившись от последнего элемента одежды, Вера схватилась за его трусы и встретилась с мужчиной глазами. В них горело безумное пламя, они уже были не черные – скорее, темно-янтарные с каким-то искрящимся блеском.       Встав около кровати и не разрывая зрительного контакта, он стянул трусы. Вера на секунду опустила взгляд, и ее прошиб холодный пот. Пульсация внизу живота усилилась многократно. Это было прекрасно. Он был прекрасен. Заметив, как взгляд мужчины метнулся к стоящей у изголовья кровати тумбочке, нервно выпалила:       - Они не нужны. Я на таблетках.       В следующую секунду, за которую девушка смогла уловить одобрительный и слегка благодарный взгляд, Демидов снова лег поверх нее, облокачиваясь на локти, и обрушил рот на приоткрытые губы. Отвечая на поцелуй со всей страстью, Вера обхватила широкую спину руками и ещё сильнее вжала в себя, чувствуя, как эрегированный член упирается в ее складки. Но мужчина почему-то медлил, водя головкой по влажному клитору, отчего женские пальцы, как когти хищника, впились в его спину.       - И давно ты на таблетках? - даже шепот был переполнен соблазнительными нотками предстоящего секса, и Вера выдохнула в его губы.       - Уже... недели три.       Ещё один укус, и ее ответный стон. Тягостное томление ощущалось чересчур болезненным, и Минаева решила, по мере возможности, воззвать к его совести:       - Саша.       Толчок. Вскрик. Давно забытое ощущение внутренней заполненности потрясло девушку, и она раскинула руки, цепляясь за простыни пальцами. Его глаза потемнели, с губ сорвался рык. Схватив ее хрупкие безвольные запястья, он начал медленные движения. Такие медленные, что они, скорее, дразнили, злили и доставляли мучительную боль, чем наслаждение. Он не спешил, сохраняя щадящий темп, от которого всё тело пронзило копье отчаянного желания. Приподняв бедра, Вера подалась навстречу, жаждущая почувствовать его ещё глубже. Слегка изменив угол, Демидов вошел полностью и замер на секунду. Приглушенные стоны сформировались в непроизвольный вздох – дрожь пробежала по ее, покрытому пупырышками телу, сводя все конечности от ощущения совершенной полноты. Сладость, трепет, боль от сомкнутых на ее запястьях пальцев – всё усиливало эффект, и Вера крепко зажмурила глаза, переплетя свои пальцы с его.       Видя, с какой готовностью она принимает его в себя, подстраиваясь под движения, мужчина ускорил темп. Комнату заполнили вздохи, всхлипы, стоны и звуки соприкасающихся голых тел. Покрывая поцелуями ее линию подбородка, ключицы, он всё так же возвращался к укромному местечку за ухом, впиваясь во влажную от пота кожу зубами и тут же зализывая укусы. Широкая ладонь легла на ее грудь и до боли смяла мягкую плоть. Девушка выгнулась навстречу, кусая губы, на которых оставались белые вмятины от ее зубов.       - Извини, - выпалил он сорванным шепотом, - если я потеряю контроль, скажи мне.       - Еще. Быстрее.       Жалобный стон был вырван коротким резким толчком. Потом еще одним. Он практически полностью выходил из нее, чтобы затем с силой войти обратно. Девушка захлебывалась этой волной нарастающего возбуждения, терзала простынь цепкими пальцами, пополняя оркестр звуков всё более яростными криками. Для мужчины они стали самой прекрасной музыкой, и он стал со звериным рычанием вколачиваться в ее горячее тело, то замедляя темп, дабы оттянуть момент разрядки, то, наоборот, ускоряя его. Твердый член легко скользил между складок, и мужчина испускал новый рык, чувствуя, как пульсирующая плоть сжимается вокруг него.       Это было как наркотик, хотелось еще и еще, глубже, сильнее, быстрее, несмотря на то что некоторые движения доставляли сладостную боль внизу живота. Казалось, он пронзает ее насквозь своим внушительным размером. Вера металась по кровати, не зная, куда себя деть от нахлынувшего спектра эмоций, только приподнимала бедра навстречу жестким толчкам. Губы вернули свой прежний оттенок, но еще более алый, поскольку девушка перестала их терзать, уже не пытаясь сдержать вскрики. Они рвались наружу, лаская слух Демидова, и он тут же ускорял темп, желая вновь коснуться той точки, толчок в которую бросал Минаеву в пропасть.       - Открой глаза. Вера, открой глаза. Посмотри на меня.       Положив одну руку на ее грудь, а другой вцепившись в гладкое женское бедро, мужчина встретил ее затуманенный взгляд и взял размеренный, ритмичный темп. Девушка облизнула пересохшие губы и потянулась к его рту. Порыв сразу был вознагражден глубоким поцелуем. Мужчина входил не быстро, но глубоко, желая продлить слияние их тел, но это вряд ли помогало, потому что Вера стала сильнее извиваться под ним, чувствуя разрушительную волну подступающего оргазма.       Скользнув губами к уху, Демидов больно прикусил мочку, за что был вознагражден долгим, умоляющим стоном, и нарастил темп, понимая, что девушка близка в разрядке. Он сам еле держался, чувствуя горячую плоть вокруг члена, которая сжималась всё чаще и сильнее. Рыча в шею, он продолжал настойчиво вбиваться в ее тело, кусал плечи, при этом оставляя отметины от пальцев на упругих бедрах. Вера не чувствовала боли. Предупреждающие вспышки пронзали ее тело, и она еще шире развела ноги, выгнувшись дугой.       - О-о… Саша…       - Посмотри на меня, - прохрипел он, борясь с адским желанием кончить, но хотел, чтобы Вера сделала это первой.       Оба ходили по грани, но Вера стремительно мчалась к точке взрыва. Взмахнула ресницами, продолжая сладко и жалобно стонать, и восстановила расфокусированный зрительный контакт с мужчиной. Громкость звука бьющихся друг об друга тел нарастала, как нарастало и приближение ее оргазма. Девушка провела ногтями по потной спине Саши, за ее ногтями потянулись красные полосы. Он не стал сдерживать стона. Жар мгновенно распространился по всему ее телу, горящий шар вожделения сконцентрировался внизу живота.       Вспышка. Взрыв. Глаза закатились, и напряжённое женское тело сотряслось под оглушительные стоны и крики. Меньше, чем через пять секунд сдерживающий себя мужчина кончил с таким же стоном, скорее, похожим на звериный утробный рык. И, перекатившись, рухнул рядом с ней.       Всё, что сейчас заполняло комнату - это запах секса и прерывистое дыхание обоих.       Уставившись в потолок, Вера улыбалась, как ребёнок, заново проживая каждую секунду единения с любимым человеком.       Горячая сухая ладонь легла ей на живот, и мужчина заключил девушку в крепкие объятия, продолжая шептать на ушко всякие нежности.       Она не стеснялась своей наготы, потому что чувствовала себя невероятно сексуальной и желанной. Влага, стекающая по внутренней стороне бедра, будоражила своей реальностью. Это произошло! Это не сон!       Веки тяжели, жутко начало клонить в сон. Вера прислонилась пышной обнаженной грудью к мужчине и прикрыла глаза. Он гладил ее по мягким волосам, целовал в висок и даже не заметил, как дыхание девушки выровнялось.       - Я люблю тебя, маленькая моя.       Подождав мгновение и не услышав никакой реакции на свои слова, он приподнял голову и посмотрел на нее. Девушка спала, обхватив его тело одной рукой и просунув ногу между его коленей.

***

      Солнце начало светить раньше, чем этого бы хотелось. Отсутствие сдерживающих яркий свет занавесок сперва разозлило. Первым порывом было потянуться и продолжить спать, но чьи-то крепкие руки, забравшие девушку в кольцо объятий, не позволили. Сон тут же пропал. Ресницы взметнулись вверх, и перед глазами открылась прекрасная картина. Сладко спящий Демидов с выражением умиротворения на лице, и его рука, лежащая прямо на ее голой груди.       Довольное хихиканье заставило мужчину поморщиться и слегка поменять положение, но руки он не убрал. Вера любовалась морщинками на его лбу, отросшей за ночь щетиной и испытывала по-детски несравнимый восторг. Проснуться в объятиях любимого человека - предел всех ее мечтаний.       В бедро Вере упёрлось что-то твердое, и черные ресницы, пару раз дернувшись, распахнулись. Казалось, черные глаза тут же потемнели ещё больше, лишь коснувшись ее лица.       - Доброе утро.       Он не ответил, продолжая смотреть на нее нечитаемым взглядом. Девушка занервничала и попыталась высвободиться из кольца рук, но хватка оказалась слишком крепкой. Утренний стояк всё так же игриво касался бархатной кожи ног, скручивая внутренние органы в жгуты.       Губы приблизились к ее лицу, но девушка отгородилась ладошками от его порыва и пробормотала сквозь сжатые зубы:       - Мне надо в душ.       "И почистить зубы, дурак!"       - Вторая дверь... Ну, ты помнишь.       - Да.       Пулей соскочив с кровати в чем мать родила (искать одежду - значило наклоняться и демонстрировать все свои оголённые прелести), Вера рванула к двери.

***

      Еле теплая вода мгновенно пробуждала сонное тело. Некоторые точки на спине и бедрах болели при одном лишь прикосновении к ним. Наверное, там небольшие синячки. Ну и черт с ними. Эта ночь стоила того, чтобы разукрасить себя бледно-синими окружностями, оставленными родными пальцами.       Взяв с полки мужской шампунь, девушка с наслаждением вдохнула запах. Пусть раньше она и не обращала внимания, как именно пахнут его волосы, сейчас показалось, что она стала ещё ближе к нему, нося на своих волосах тот же аромат. Взгляд уловил ещё одну баночку. Кондиционер. Мужской? Существуют мужские кондиционеры?! Нет, женский! Схватив бутылёк, девушка потрясла. Абсолютно полный. Так, либо в этом доме максимум один раз (учитывая, какое количество продукта женщины обычно наносят на свои волосы) побывала баба, либо он купил его специально, предсказывая ее желание воспользоваться душем. Потом спросит.       Внутренняя сторона бедра побаливала, но девушка с улыбкой приняла эту боль, вспоминая, как мощное тело Демидова вколачивалось в нее. Боже, это было прекрасно, восхитительно, особенно. Нежность и страсть одновременно захлестнули ее пораженный мозг, и Вера с преувеличенным рвением стала растирать по телу гель для душа. Смыв кондиционер, девушка ещё несколько минут постояла под теплой водой и, наконец, выползла из душа.       Замотавшись в широкое полотенце, за неимением иной одежды, она пошла к лестнице. Демидов как раз спускался вниз, в домашних штанах и голым торсом. Замерев на середине пути, мужчина стал пожирать девушку взглядом, замечая, как одинокие капельки воды стекали по шее к зоне декольте и скрывались за махровой тканью полотенца.       - Эм. Душ свободен.       Это всё, что она успела сказать. Мужчина, как рысь, легко миновал несколько ступеней и с инстинктами хищника вжал ее влажное тело в прохладную стену.       Долгий, жадный поцелуй. Они вылизывали, засасывали, кусали кожу друг друга. Прошлой ночи оказалось недостаточно, все чувства и желания вновь были обострены до предела. Взять и дать, обладать и сдаться. Демидов одним резким движением сорвал с молодого тела полотенце, и девушка тут же почувствовала, как прохладный воздух покрыл ее одеялом мурашек.       Хотелось запротестовать, но в то же время не хотелось. Секс на лестнице. Такого у нее ещё не было. Да если честно, с появлением Демидова в ее жизни казалось, что у нее ещё не было многого.       Сильные руки подхватили девушку под ноги, и мужчина впечатал ее в стену, не давая возможности сделать вдох. Практически животный порыв, блокирующий любые действия. Спустился к шее, воспламеняя прохладную от воды кожу поцелуями, и упёрся эрекцией в ее промежность. Когда она успела так намокнуть? Или это вода?       Тянущее ощущение внизу живота подсказало, что Демидову стоит лишь раз к ней прикоснуться, как она тут же начинала сочиться влагой.       - Кажется, я вчера перестарался.       Фраза означала, что на ее шее, видимо, остались следы их вчерашней страсти, но Вера лишь отмахнулась, сосредоточившись на его возбуждённом органе, который, очевидно, просил удовлетворения. Скользнув ручкой вниз, она оттянула резинку штанов и высвободила твердый, как камень, член.       Сейчас прелюдий не было, они казались обоим несусветной глупостью, когда два человека до смерти хотели друг друга. Сжав ее бедра, мужчина резким толчком ворвался в отверстие и застонал, уронив голову на ее плечо. Черт, как узко! Он никогда к этому не привыкнет. Вера вторила ему, запустив пальцы в растрёпанную шевелюру. Не дразнил, не оттягивал, он сразу взял довольно быстрый темп, вколачиваясь в податливое тело своими бедрами. Шлепающие звуки заполнили весь первый этаж, и Минаева обрушила свои губы на его шею. Укусы возбудили Сашу ещё больше, он с рыком врезался в ее бедра, не думая о том, чтобы продлить акт. Ему показалось, что сейчас там было ещё уже, чем прошлой ночью, и он продолжил вбиваться в раздвинутые бедра, вырывая стоны наслаждения с ее губ. С этой девушкой невозможно было держаться долго. Звуки влажных шлепков, с которыми плоть ударилась о плоть, возводили их эмоции в n-ую степень.       Мужской палец скользнул между их ритмично двигающихся тел и слегка нажал на нужную точку, сделав несколько круговых движений. И тут Вера взорвалась. Чередуя крики со стонами, девушка кончила отчаянно и громко, вцепившись в спину Демидова. Следом к кульминации пришел и он, сделав несколько последних толчков, за которыми последовал разрушительный оргазм.       Что ж, это была самая быстрая разрядка в его жизни, однако, он не чувствовал неловкости или смущения, потому что Минаева даже представить себе не могла, насколько сильно клокотало его возбуждение при одном взгляде на нее, что уж там говорить о самом акте.       Тяжело дыша, мужчина опустил Веру на пол и, подхватив отброшенное полотенце, накинул его на оголенное тело.       - Ох, - только и смогла выдавить девушка, снова находя опору в виде стены.       Демидов руками упёрся в стену по обе стороны от ее головы и кончиком носа провел по ее щеке. Оставив невесомый поцелуй рядом с ухом, он положил ладони на махровую ткань, прикрывающую дрожащие плечи.       - Женский кондиционер для волос.       - Что? - его брови приподнялись в удивлении.       - Женский кондиционер для волос в твоём душе. Это...       - Вчера купил.       Довольно хмыкнув, Минаева все же постаралась скрыть коварную улыбку. Он готовился к этой ночи так же, как и она. Мысль грела душу. Но не тело. Почувствовав, как лёгкая дрожь пробежала по всему телу, Вера поежилась.       Мужчина взял ее за руку и повел в гардеробную. Сняв с вешалки черную (черную!) рубашку, он протянул ее девушке. Та просияла. Отбросив полотенце, она тут же скользнула в плотную ткань, а мужчина критически оглядел ее внешний вид. Рубашка доходила ей почти до середины бедра, а расстегнутые сверху пуговицы демонстрировали углубление между полных грудей.       - Ну как я тебе?       Потемневший взгляд снова просканировал соблазнительное женское тело.       - Глядя на тебя, хочется только одного.       - Чего?       - Взять тебя прямо здесь и выбивать крики с твоих губ снова и снова.       Вера засмеялась, игриво качнув бедрами.       - Эй, ненасытный, не слишком ли много секса за последние сутки?       Он обхватил тонкую талию сильными руками и прошептал, опаляя горячим воздухом ее висок.       - С тобой мне никогда не будет достаточно.       - Кофе?

***

      Пританцовывая около плиты, Вера старалась не упускать из виду турку, чтобы не насвинячить на идеально чистой кухне и не оплошать в первый же день перед своим любовником, пока тот принимал душ. Любовник. Повторив про себя ещё раз это слово, словно пробуя на вкус, девушка довольно прищурилась.       Горячие ладони опустились на ее дергающиеся в такт тихой музыке бедра и сжали кожу.       Хлопнув прихваткой по наглым пальцам, Вера хихикнула:       - Эй, не сейчас.       - Сейчас.       Демидов резко развернул ее и, подхватив под попу, усадил протестующую девушку на рядом стоящую барную стойку.       - Саша, кофе!       Властные губы закрыли ее мямлящий рот, и зубы тут же прикусили нижнюю губу, словно призывая к молчанию. Сопротивляться такому напору было бессмысленно, и Вера сдалась в плен его жадных поцелуев, мысленно удивляясь, насколько неутомимым он был.       Он так и не надел футболку, только поменял домашние штаны после душа, и девушка пальчиками стала очерчивать рельеф его живота. Тело напряглось под ее острыми ноготками, и мужчина одной рукой уложил ее на лопатки прямо на стойку, дернув за ворот рубашки так, что пуговицы со звоном разлетелись в разные стороны. Затвердевшие соски тут же получили должное внимание. Демидов теребил их, оттягивал - один рукой, другой губами, - и Вера снова почувствовала, как ее спина выгибается навстречу его далеко не ласковым движениям. Влажные губы спустились ещё ниже, язык покружил возле пупка, на мгновение углубившись в ямку, и мужчина опустился ещё ниже, туда, где сосредоточилась болезненная пульсация женского тела.       - Ноги. Шире.       Приказной тон послал сотни мурашек по ее уже разгоряченной коже, и Вере не оставалось ничего другого, как подчиниться. Создалось впечатление, что он не мог ею насытиться.       Демидов приник к ее клитору, сначала осторожно, словно пробовал разные техники, исследуя ее тело. Тугой комок затвердел от нахлынувшего возбуждения настолько, что любое прикосновение причиняло приятную боль. Его губы втягивали тонкую кожу, язык кружил вокруг, задевая самый центр, мужчина всасывал, зализывал, заставляя девушку извиваться на холодной поверхности. Ее руки по привычке вцепились во влажные волосы, направляя его движения в нужное русло.       Почувствовав внутри себя два пальца, Вера откинула голову ещё сильнее и слишком громко застонала. Это только побудило мужчину усилить свой напор, он стал ещё быстрее кружить вокруг комочка, не забывая при этом делать уверенные движения пальцами вперёд - назад. Искры готовы были полететь из глаз, и Вера зажмурилась. Чертовски хотелось приподнять голову, чтобы увидеть Демидова между своих ног, с упоением посасывающего ее клитор, но сил не хватило даже не это.       Собрав губами все соки, вытекающие из ее промежности, он снова возобновил свои действия. Вера сжала мышцы отверстия настолько сильно, что его пальцам стало тесно, но он продолжал толкаться внутрь нее.       Шипящий звук возвестил о том, что кофе благополучно убежал.       - Саша, - простонала содрогающаяся девушка, не выпуская его волосы из своих цепких пальцев, а наоборот, ещё сильнее вжимая его лицо в свою промежность.       Он оторвался на секунду и обронил несколько влажных поцелуев на внутреннюю сторону ее бедра.       - К чёрту кофе, Минаева.       Подступающий оргазм был настолько близок, что сдерживать крики становилось нереальным. Она закусывала губы, но предательские стоны рвались наружу.       - Ещё. Ещё-ё. Да…       Мужчина впился пальцами в ее бедра, вновь раздвинув дрожащие ноги шире, и стал активно лизать укромное местечко чуть выше взбухшего клитора.       - О, ч-чёрт...       Волна наслаждения превратилась в цунами, Вера отчаянно вцепилась пальцами в край стола, и, наконец, спасительный оргазм с его именем на губах. Ей потребовалась минута, чтобы прийти в себя и успокоить всё никак не прекращающуюся дрожь в своем теле.       Как жидкость, стекла с барной стойки, пытаясь устоять на дрожащих конечностях, и прижалась к мужчине. Он облизнул губы. Его возбуждённая плоть толкнулась в ее бедро, словно напоминая о себе, и Вера, недолго думая, положила руку на выпуклость в штанах, аккуратно сжав тонкие пальцы. Не отнимая взгляда от ее лица, Демидов слабо застонал.       - Я могу помочь, - прошелестела девушка, закусив губу, и уронила поцелуй на его грудь.       Ей было откровенно страшно и чертовски интересно. Оральный секс не был ее любимым занятием, и уверенность в том, что она далеко не профи, прочно засела в сознании. Андрей с некоторых пор стал спокойно к этому относиться, сперва пару раз настаивал, даже силой заставлял, но после нескольких попыток бросил затею. Вот с тех пор Вера и пришла к выводу, что она никчемная королева минетов.       Но сейчас желание пересилило страх, и колени девушки уже были на пути к полу, когда сильные руки подхватили ее за талию и, развернув, прижали к барной стойке. Затвердевшие соски прислонились к холодящей поверхности. Мужчина навалился сверху и потерся членом о гладкую кожу ягодиц. Положив руки на спину, требовательно стал стягивать рубашку с плеч. Вера пискнула. Быть абсолютно голой в постели глубокой ночью, где единственный свет - пламя, льющееся из потемневших глаз, - это одно. Сейчас же всю кухню освещало искрящееся солнце, играя бликами на стенах и полу. К тому же, лучшей позы, чтобы дать ему возможность лицезреть девушку от и до, и не придумаешь. Стеснение наравне с возбуждением поглотило, но лишь на секунду, пока мужчина не обхватил ее груди широкими ладонями и не вошёл на всю длину. Она ухнула и вытянула руки перед собой, крепко сжав пальцы в кулак.       Губы покрывали ее лопатки, шею, плечи жаркими поцелуями, он целовал ее так упоительно, чувственно, словно извинялся за очередной порыв овладеть ее телом.       - Я не знаю, как возможно не хотеть тебя каждую грёбаную секунду, - слова растеклись по ее гусиной коже сладкой патокой, и Вера безропотно застонала, двигая задницей с целью усилить ощущения. - Я не знаю, как возможно оторваться от тебя.       Руки гладили круглые бедра, покачивающиеся в такт, подталкивая их навстречу его движениям. Криков не было, как и не было прошлой жёсткости, ненасытности. На этот раз Демидов хотел любить ее нежно, трепетно и с упоением, зная, что все равно долго не протянет. Тяжёлая рука, легшая ей на поясницу, заставила девушку прогнуться ещё сильнее и прислониться щекой к стойке. Размеренные движения приносили столько же удовольствия, как и страстные вколачивания.       - Не отрывайся, - ответила на сорванном выдохе она.       Мужская грудь приникла к вспотевшей спине, а скользнувшая между ног рука снова нащупала в складках тугой узелок. Вера застонала, невольно раздвинув затекшие ноги шире, но всё-таки с лёгким сомнением возразила:       - Я не смогу... Третий.       - Сможешь, - дыхание вперемешку с губами покрыли ее плечо, и Демидов потянул зубами мочку уха. - Сможешь.       Он продолжал свои поступательные движения в сжимающееся отверстие, каждый раз поражаясь, насколько узкой и влажной была она. Казалось, кончила несколько минут назад, но пульсирующая плоть опять до боли сжимала его член. Пальцы нещадно теребили клитор, приближая девушку к третьему оргазму. Третьему! Третьему за последние, мать твою, 12 часов!       Влажные губы шептали всякие непристойности, но Вера едва их слышала, привстав на мысы и отклячив зад для его полного погружения. Их тела идеально подходили друг другу, словно тетрис сложился на ура. Заметная дрожь растекалась по всему организму, скручивая уставшие от переизбытка ощущений внутренности, и Саша слегка ускорил темп, предсказывая их скорый общий оргазм. Стоны стали громче, шлепки интенсивнее, и вот Вера содрогнулась всем телом с разрушительным криком наслаждения, тут же обмякнув на поверхности. Его руки вцепились в мягкие бедра, ведя их по направлению к себе, и он вслед за ней бурно кончил, не сдерживая животное рычание.       Не дав ей опомниться, мужчина развернул безвольную Веру лицом к себе и впился в губы долгим пронзительным поцелуем.       - Ты мутант?       - Что? - крепче сжав ее в объятиях, Демидов рассмеялся.       - Может, ты робот?       - Нет. Уже нет.       - Ты сверхчеловек? Супергерой? Водяной медведь?       - Минаева, прекрати, - живот заболел от беспрерывного смеха. – Что ты несешь? Какой медведь?       Брошенная на пол часом ранее рубашка вернулась на голое тело. Подойдя вплотную, Вера упрямо вперила в него свой взгляд, как датчик, сканируя любое движение.       - Тогда скажи мне, как? Три раза! Черт, три раза! Мне 28, мать твою, лет, но я выдохлась так, словно все 80!       Самодовольная улыбка коснулась тонких губ.       - То ли еще будет, девочка моя.       Очередные крепкие объятия обещали сломать ребра, и Вера запыхтела в попытке дать себе немного воздуха.       - Что значит «то ли еще будет»? Если ты планируешь вышибить из меня весь дух, поверь мне, ты более чем преуспел. Мои бедра начинают болеть при одной лишь мысли о повторении. Дай мне время. Дня два, как минимум.       - А потом что? – его мурлыканье на ухо заводило не хуже прикосновений.       - А потом продолжим наш секс-марафон, - закатив глаза, дала добро смеющаяся девушка. – Тебе точно 45?       - В ЗАГСе узнаешь.       - Я на это не подписывалась, - нервно засмеявшись, заявила она.       - Ну вот в ЗАГСе и подпишешься. Распишешься, точнее.       «Вот наглый самоуверенный индюк! Но, сука, как хорош!»       Однако мысль об упомянутом учреждении не принесла ожидаемого протеста. Еще полгода назад тошнотворное состояние при виде бракодельни (впоследствии разводильни) всё еще имело место быть. Глядя на молодоженов, Вера нещадно прочила им недолгое сожительство, опираясь лишь на собственный опыт. Услышав некогда ненавистные буквы от Демидова, предполагаемое презрительно фырканье, однако, не сорвалось с губ. Это навело на определенные мысли. Что, если… Мурашки. Сотни мурашек растеклись по всему телу. К черту. Нельзя об этом думать.       - Я всё-таки попробую сделать кофе, ты не против?       Застегнув мятую рубашку, смущенная, прошмыгнула к плите. В спину прилетел коварный голос:       - Попробуй.

***

      Кофе они в итоге попили. Вера убрала последствия неудавшегося эксперимента с первой партией, уже настырнее отгоняя прихваткой мужчину, стоило ему только помаячить за спиной. Наводя порядок на кухне, она не могла отделаться от мысли, что по какой-то причине чувствует себя в этом месте дома. В ней внезапно включилась хозяйка, и девушка стала активно прибираться после их вчерашних недолгих посиделок внизу. Может быть, хотела доказать Демидову, что не такая уж она и неумёха, а может, таким образом благодарила за три восхитительных оргазма. По правде говоря, лучших в ее жизни. И первых, где был партнер и не было ее пальцев.