юки: ран, в чем дело? ты специально меня игноришь и сбрасываешь трубку?
ран: прочитано.
юки: я что-то не так сделала?
ран: не беспокой меня, я с семьей сейчас.
юки: то есть я тебя беспокою!?
— заебала... — старший хайтани устало выдохнул и сказал данное совсем тихо, услышал его только риндо сидящий рядом. — ран? ты сейчас с нами или есть дела поважнее? — нацуко-сан недовольно вскинула бровь, просверливая дыру на лице сына. — я устал, не пойду. оставьте свои сумки, я отнесу их к вам в номер, мам. девушка же подошла к отцу и приобняла его за плечи. — у меня болит живот, ты не расстроишься, если я пропущу эту часть и немного посплю? — конечно нет, взяла с собой таблетки? — господин шоичи ласково взглянул на дочку. — твой номер отдельно, держи пропуск. риндо презрительно оглядел всех присутствующих, не скрывая в глазах злости на брата. — мам, я пойду с вами, я же так сильно люблю искусство! — младший заметил добродушную ухмылку брата и понял, что иногда ради близких нужно пожертвовать своим временем и психологическим состоянием. конечно же он не хотел шататься по музеям, торговым центрам и всему прочему с родителями, но брат за брата, все дела... ран взял пропуска в их общий номер с риндо и номер родителей, пожелав всем хорошо провести время и показав младшему сердечко пальцами. джун подхватила свою сумку как только семья ушла, и, чтобы не оставаться с раном наедине (ей очень этого не хотелось), ускорилась к лифту, а после и до номера. сколько прошло? кажется два часа или около того: девушка слушала электронный материал по истории японии, нервно выкурив уже примерно половину пачки сигарет. за стеной так же, но менее нервно, в своем номере отдыхал ран.юки: может уже поговорим?
парень перезвонил своей девушке, даже не зная о том, что вообще можно ей сказать. по факту он изменил ей уже с двумя. было ли ему все равно? да, ему было все равно. он ни за что ей об этом не скажет, не расстанется с ней, ведь юки была его прекрасным украшением для поддержи идеального имиджа плохого парня. его девушка была очень привлекательной: стройной, но при этом с большими бедрами, что так сильно когда-то любил парень, с шелковистыми длинными волосами, всегда ухоженная и приятно пахнущая. юки пользовалась одними и теми же духами, чтобы радовать своего любимого. на ее день рождения ран подарил ей дорогой парфюм, который сочетал в себе запахи груши, пиона, ириса и миндаля. приходить с такой дамой, например, в бар на собрание банды, было весьма приятно. рану завидовали. и юки завидовали. они подходили друг другу как никто другой. — я слушаю, малыш. — "малыш", "принцесса", "сладкая", "ангел" - юки слышала это постоянно, и, как в самом начале их отношений ее сердце билось быстрее. — я так рада тебя слышать... — по ту сторону телефона его девушка расплывалась в искренней улыбке. она по настоящему любила рана, прощая все его косяки. простила бы она измену? — я тоже рад тебя слышать. я был сильно занят делами и не уделял время своей принцессе. простишь мерзавца? — как ты заговорил... прощу, если приедешь сегодня. я одна и очень соскучилась по твоим губам. — ран услышал что-то похожее на тихий стон и почувствовал некое отвращение. — я не могу приехать, я провожу время с мамой и братом. — ты никогда не хотел проводить время с мамой, думаешь я поверю? — знаешь что... а хотя, я все сказал, прими как данное - я не приеду. хайтани понял, что юки собирается плакать и он ненавидел это. женские слезы и нытье его раздражали, он хотел взорваться на месте. — я ненавижу тебя, ран, ненавижу так же сильно как люблю. если бы я хоть что-то значила для тебя, ты бы приехал, вместо того, чтобы вздыхать мне в трубку. он сбросил звонок. телефон был выключен, а голова трещала. хотелось как-то выплеснуть эмоции: напиться, подраться или переспать с кем-нибудь. ран вспомнил, что в соседнем номере есть интересное развлечение по имени джун. он действительно хотел разрушить все то, что было дорого его сестре. его не волновало, что родители узнают о чем-то подобном, наоборот, парень желал, чтобы родители узнали, что их драгоценные дети не могут быть семьей. ведь они уже переступили все семейные законы, хоть и не были родными. ран постучал в дверь соседнего номера. — кто? — девушка окончательно успокоилась, мысли стали заняты историей японии, а рана из них вытеснил "третий сёгунат и политика «изоляции»". — принц на белом коне. джун, открой, мне нужна твоя помощь. услышав голос парня, сердце пропустило удар, а кулаки непроизвольно сжались. — нет. — в чем причина? — я занимаюсь. — ну, эй, мне что дверь выбить тогда? — парень почти заскулил, продолжая долбиться в дверь. — блять... — дверь открылась, и девушка не успела сообразить, как оказалась прижатой к прохладной стене. сложился приятный контраст: невыносимая жара, которая стояла в номере до этого, пропала. на смену ей пришел холод. холод от стены и аметистовых глаз напротив. — отвал... — джун едва успела отвернуться, как резко ран схватил ее за щеки, в мгновение сжимая их и целуя такие на тот момент желанные алые губы, сразу же проникая языком внутрь и впиваясь сильнее. девушка пыталась, правда пыталась сопротивляться, но оба ее запястья в один момент прижала над головой сильная рука. сначала ран игрался, дразнил джун покусывая ее губы. поцелуй становился только настойчивее, а колено уперлось между ее ног. джун уже сама не понимала, что ей делать. повторить то, что ей снилось ночью или, наконец, включить мозг? спустя несколько минут юноша прервал поцелуй, оставляя тонкую влажную нить между ними. выдохнув, ран прижался к девушке ещё ближе. он прошептал, касаясь горячим дыханием её уха: — может переспим?