Переводчик тг: smileonlytogod
Редактор: @sin_ang
Переводчик: YaminiRevva_02
-Вегас-
Я сидел и смотрел на карандаш в руке, вертя его по привычке. Я не обращал внимания на шум людей, сидящих вокруг стола для совещаний, мой разум на мгновение сосредоточился на чем-то другом. Что он делает? Какое у него выражение лица? Ел? Он доволен сегодняшней едой? Когда он просыпается и не видит меня, интересно, насколько он, должно быть, расслаблен? Кто бы мог подумать, что телохранитель моего старшего кузена окажется таким забавным. Когда он сходил с ума, он был похож на моего кузена. Разница заключалась в том, что у Пита было больше самообладания, более понимающее сердце и он совсем не был слабым. Интерес к кому-то, о ком я никогда не думал, что заинтересуюсь, заставил меня немного сойти с ума. Я никогда не думал, что такой человек, как Пит, когда-либо будет существовать в этом мире. Всякий раз, когда он был рядом со мной, я чувствовал себя легко. Даже без всякого разговора, какого-либо физического контакта или даже когда он просто бесцельно гулял. Дошло до того, что я даже не мог объяснить, потому что впервые в жизни я чувствовал себя так комфортно. С самого детства я всегда находился в таком стрессе. Я чувствовал себя очень неуютно, находясь рядом с отцом, постоянно наполненным желанием сбежать. Вместе со всеми остальными я чувствовал, какие ожидания на меня возлагает общество. Зная, что от меня ожидают какую-то работу, должность или производительность, я чувствовал, что у меня нет личности. До сих пор я так и не понял, кем я был на самом деле. «Мистер Кастин, если у вас возникнут проблемы, вы можете спросить моего сына. Мой сын очень заботливый и надежный. Верно, сынок? Вегас, Вегас?!» — Мой отец пнул меня обеими ногами под столом и пристально посмотрел на меня, заставляя меня сосредоточиться. Я ошеломленно смотрел на отца. Следуя его намерению, я обратился к сидевшему рядом со мной важному клиенту, Кхуну Кастину. «В последнее время я даю сыну много работы, поэтому он кажется немного уставшим. Как насчет еще одной чашки кофе? Я заказываю это у вас». Я мало что говорил, потому что мне не хотелось смотреть на отца в тот момент. Несмотря на то, что его слова были милыми, чтобы ввести в заблуждение других людей, я знал, что в его глазах всегда будет один и тот же человек, который ненавидел и обвинял меня. Я был отвратительным человеком, потому что я был геем и потому что я был не так хорош, как сын Первой Семьи. Он притворился, что любит меня ради бизнеса, сделав меня своей марионеткой, чтобы власть в его руках никогда не дрогнула, потому что он знал, что у меня нет другого выбора, кроме как вести дела Второй Семьи. «Тебе следует пригласить Кхуна Кастина на ужин. Ты был с ним груб сегодня. Не позволяй им снова увидеть тебя таким!» Когда мой отец выходил из конференц-зала, он сказал мне глубоким, строгим голосом позади меня, в его тоне слышалось несчастье. «Я занят сегодня вечером». — Я ответил, даже не взглянув на отца. «Отмените все встречи! Делай как я говорю!» — Сказал он и прошел мимо меня. Я закрыл глаза и глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Затем я быстро вернулся в свой личный кабинет. «Ах, черт!» Как только дверь закрылась, я постучал по стене, чтобы выпустить свой гнев, печаль и все, что я подавлял во время встречи. Нет, не только это, я хотел выплеснуть весь стресс, который на меня наложил отец. Ни разу мне не удалось сделать то, что я хотел! Я ненавидел себя до глубины души! Эта ненависть исходила не только от моего отца, потому что именно он заставил меня сомневаться в себе, но и потому, что иногда я совершал ужасные поступки, и потому что у меня были безумные, убийственные мысли. Хотя я старался не думать об этом большую часть времени, мне пришлось высвободить весь эмоциональный стресс, который я испытывал в то время. Я не совсем понимал себя. Я больше не мог сказать, кем я стал. Но это было нормально, потому что иногда это меня утешало. Когда мой отец хотел, чтобы я победил Первую Семью, все, о чем мне нужно было думать, это то, как я помогу ему победить. Я хотел, чтобы люди, с которыми всегда имел дело мой отец, такие как Кинн, тоже понимали такого рода страдания. Один взгляд на Кинна, и я уже понял, в чем заключается слабость такого жесткого человека. Он использовал эмоции, чтобы управлять своей жизнью, поэтому очевидно, что любовь была его слабым местом, поэтому я придумал план, как накачать его возлюбленного наркотиками. Те, кто не мог понять, насколько он заботится о своем новом телохранителе, были идиотами. Хотя, к сожалению, план не увенчался успехом, поскольку их спасла удача, у меня все же были другие идеи, как обратиться к Порше. Мне было чрезвычайно приятно узнать, насколько Кинн был романтичным человеком и что он, как и Таван, влюбился бы по уши в своего возлюбленного. Может быть, тогда мой отец перестанет сравнивать меня с Кинном. Но я начал задаваться вопросом, когда я был так сосредоточен на победе, как я стал так противен самому себе? И как в моей памяти всплыло лицо Пита? Я перестал ударяться о стену, которая треснула, стену, в которой была дыра, которая расширялась с каждым днем. «Он просто сумасшедший телохранитель Первой Семьи… Что в нем такого замечательного?» Но мой мозг снова и снова вспоминал его лицо, и когда я случайно увидел его улыбку, мое сердитое сердце внезапно успокоилось. Его улыбка и мелочи, которые он делал, заставили меня вспомнить, каково это — находиться рядом с ним. Это было действительно так странно. На днях я только что приготовил ему лапшу быстрого приготовления, и его глаза сияли, как будто он только что получил драгоценный подарок. Более того, всякий раз, когда я говорил о еде, его тон и настроение сразу становились счастливыми. Пит, я столько всего тебе сделал. Тебе не больно? Как тебе удается оставаться таким сияющим перед лицом стольких страданий? Я правда не понимаю. «Кхун Вегас, Кхун Кастин ждет тебя внизу». — Один из моих подчиненных пришёл и сказал. Его голова была склонена, что неудивительно. У меня всегда была привычка выражать свои эмоции всякий раз, когда я злился. «Я готов.» Я вздохнул и поправил свой наряд. У меня не было другого выбора, кроме как сделать то, что просил мой отец. Черт возьми! У меня в голове была такая мысль, что я хочу уничтожить всех, кто сделал это со мной, всех, кто заставил меня чувствовать себя плохо. Я не хотел больше страдать, но я был беспомощен. В тот момент я мог только найти место, где выпустить всю свою негативную энергию. Мы с Кхуном Кастином уехали вместе на машине, вдвоем, без телохранителей. Я знал причины Кхуна Кастина. Я мог сказать все по его глазам и выражению лица с тех пор, как мы были в конференц-зале. Мой отец очень хотел этого клиента, верно? Мой отец хотел, чтобы мы были деловыми партнерами, верно? Если бы я мог угодить этому покупателю, мой отец был бы счастлив, верно? Тогда я бы это сделал. Я бы сделал все, что хотел мой отец! «Кхун Вегас, тебе нравится?» Я посмотрел на маленькую фигурку человека передо мной, когда мы сидели на заднем сиденье моей роскошной машины. Я взял обе его руки над головой и крепко связал их кожаным ремнем. «Опять хорошо». Я встал между ног этого человека, которого я встретил всего за 3 или 4 часа назад. Он был смешанной национальности, чистое лицо, бледная кожа. Кастина можно было классифицировать как человека, который выглядел очень милым, но совсем не плохим. Хотя он был не в моем вкусе, войти в нужное настроение было несложно. «Ух… Не слишком грубо…» Эти слова меня немного раздражали, но мне было все равно. Я уткнулся лицом в изгиб его шеи, посасывая зубы, заставляя его подпрыгнуть. «Ой…. Больно… Больно!» Кастин покачал головой от страха и боли, но я не обратил на это внимания. Мои губы скользят по его груди, посасывая его сосок. В то же время я раздвинул ноги, чтобы устроиться поудобнее, а губы и язык постарались обеспечить как можно больше комфорта. Одно из моих правил заключалось в том, что я никогда не буду целовать того, к кому не испытываю чувств, потому что я считал, что поцелуи — это способ подарить партнеру, который мне действительно нравится, хорошее настроение. Однако я воспринял человека передо мной только как выход своих эмоций. Я просто хотел уйти от всех неприятных вещей в жизни, таких как гнев, сожаления и ожидания. Все, что происходило сейчас, было лишь временным. Я снял штаны и нижнее белье, обнажив свою твердую мужскую сущность. Я достал презерватив из кармана заднего сиденья. Это был не первый раз, когда я делал что-то подобное. Раньше я делал это как форму выпуска с разными клиентами одного и того же типа. Я ущипнул его за задницу и тут же стянул с него штаны и нижнее белье. Вскоре после этого я положил ее ноги себе на плечи, выдавил немного смазки и распределил ее между ее ягодицами. Я занял позицию и начал с силой толкать. «Больно… Разве ты не собираешься сначала меня подготовить? Ах, это больно! Это очень больно!» Я закрыл глаза и закусил губу. Слово «больно» вместе с сильным толчком заставило меня задуматься о чем-то другом. Я понятия не имел как, но лицо передо мной повернулось к Питу. «Вегас! Это больно!» — Голос Пита проник в мой мозг. Его вид всегда меня смущал. Потому что Пит всегда говорил, что это больно, но его глаза всегда выглядели такими странными. Кастину, который сказал то же самое, не понравилась моя боль. Но Пит производил впечатление, что не ненавидел это, а вместо этого всегда смотрел на меня с удивлением. «Вегас! Зверь! Я убью тебя!» — Рот Пита всегда ругал меня без всякого умения. Поскольку я был у него первым, я знал, что причинил ему боль как физически, так и морально, но его лицо всегда выглядело скорее удовлетворенным, чем грустным. «Так больно. Я больше не могу с этим справиться». Я толкал дальше, пока не вставил всю свою длину. Одна мысль о Пите заставила мое сердце почувствовать, что оно вот-вот взорвется. Я едва мог контролировать свое сердцебиение. Кровь приливала ко всем частям моего тела, и я безостановочно потел. Пит был таким странным. Каждый раз, когда я ударял его или причинял ему боль, он всегда вызывающе смотрел на меня, как бы говоря: «Попробуй еще раз!». Я знал, что он из тех, кто говорит всю правду. То, что я видел и то, что я воспринимал, было доказательством этого. Поначалу у меня были склонности к насилию: я заставлял его делать то, чего он не хотел. Казалось, ему было очень больно, но через некоторое время его тело начало меняться. Как будто то, что я сделал, удовлетворило его, но он не осознавал, насколько сексуальным, желанным и бодрящим был секс лицом к лицу. После того, как я закончил, ему всегда казалось, что он не испытывает особого чувства по поводу того, что мы только что сделали. По его лицу не текли слезы, как будто у него не было никаких проблем. Я даже не знал, что мне следует по этому поводу чувствовать. «Ах! Это больно! Я не могу сделать это снова». Кастин застонал в машине. Этот ублюдок! Я даже не обращал на него внимания. Как бы сильно я ни двигал бедрами, в голове я видел только Пита. Кастин выглядел так, будто вот-вот задохнется, но Пит всегда использовал свои руки и ноги, чтобы сопротивляться. Для такого жестокого человека, как я, мне действительно следовало бы быть с кем-то вроде Пита, который мог бы справиться с моим сильным сексуальным влечением. Я ожидал, что кто-то на месте Пита будет меня бояться, волноваться до безумия, постоянно стоять на коленях, каждую секунду двигаться, протестовать и не есть. Но Пит, Пит всегда был счастлив и, казалось, постоянно думал о еде. «Отпусти меня, Вегас, ублюдок!» Постоянные вульгарные слова Пита всегда сводили меня с ума. Он был очень неуверен в себе и никогда полностью не высвобождал свои эмоции. Я понимал, как это должно быть неловко, но был уверен, что ему не нравилось то, что мы делали, он просто был в замешательстве. Я понял одну вещь: Питу нравится боль. Независимо от слов или действий, всякий раз, когда я проявлял к нему насилие, я всегда мог узнать его глаза, выражающие чувство удовлетворения. «Ах! Пит, пожалуйста, назови мое имя!» Я случайно назвал имя Пита, но был уверен, что Кастин этого не услышал, потому что ему было так больно, что он не обращал внимания. Пит! Даже с первого дня, когда я поймал его, моя ладонь уже отметила его лицо. Но каждый раз после того, как я давал ему пощечину, он всегда быстро оборачивался, его глаза вызывающе смотрели на меня, умоляя о смерти. Это было очень необычно, и сначала я подумал, что, может быть, это потому, что у него была очень высокая самооценка, но потом я понял, что это только часть правды. Я уже говорил это раньше, хотя он пытался это скрыть, я все равно мог различить присутствие чего-то еще. Что-то спрятанное глубоко в его глазах. Как бы я ни старался это скрыть, я все равно мог это видеть. «Ааааа…» Почему вызывающее выражение лица Пита так взволновало меня? Мне очень нравилось, когда я был с ним таким жестоким, он всегда реагировал. Черт возьми! Это было безумно! Мне нравилось причинять ему боль, и он никогда не казался расстроенным из-за этого. Вместо этого он казался таким нормальным. Черт возьми! Почему я так скучал по Питу? Я больше не мог этого делать. Я вошел в Кастина, но мысленно никогда даже не думал о лице человека передо мной. Я разрушил Пита. Помимо того, что я чувствовал себя в безопасности рядом с ним, я не думал, что когда-нибудь смогу найти кого-то, с кем бы у меня в постели была химия, как у Пита. Это напугало меня еще больше, я боялся его потерять. Я завел машину, чтобы отвезти Кастина в отель. По пути Кастин продолжал жаловаться на боль, но я знал, что это не повлияет на нашу работу, потому что у меня был свой способ справиться с этим. Прежде чем впустить его в отель, я извинился перед ним и попытался его утешить. «Мне жаль. Если ты нездоров, дай мне знать». Я притянул его к себе, чтобы обнять, нежно гладя его по волосам. «Это очень больно», — сказал Кастин, уткнувшись лицом мне в грудь. Мне очень не нравились люди, которые всегда выглядели слабыми. Они были таким бельмом на глазу. Если кто-то хотел что-то выпросить, я предпочитал тех, кто делал это невольно. Вот почему я продолжал менять сексуальных партнеров! Как вы все делаете такие отвратительные вещи? «В следующий раз я буду добрее. Ты такой милый, поэтому я был немного груб.» Я ответил тихим голосом. Кастин улыбнулся и поднял голову, чтобы посмотреть на меня. «Итак, в следующий раз, пожалуйста, оцени меня». — Сказал он и грубо поцеловал меня в щеку. «Да, я согласен.» — Я вырвался из объятий и помахал рукой на прощание. Я поспешил покинуть вестибюль отеля и устало вздохнул. Я ненавидел таких мужчин, которые продолжают желать любви и защиты. Это был парень Кинна. Ого! Это было так скучно!!! Каждого из них, кого я соблазнил, я успешно подцепил и забрал домой. Мне очень хотелось избавиться от их застенчивых лиц! Но Пит, что ты сейчас делаешь? Я нажал на педаль газа, желая поскорее вернуться домой. Если бы мне пришлось догадываться, он, вероятно, бродил вокруг в поисках вещей, которые могли бы разблокировать цепи на его запястье. Я не мог себе представить, что не знал, что он всегда делает странные вещи в комнате. Одна только мысль об этом заставила меня рассмеяться. Я не мог поверить, что телохранитель Первой Семьи был таким… черт возьми, таким милым. Этот ублюдок! Потому что ты такой милый в моих глазах! Я открыл стеклянную дверь и увидел Пита, скрючившегося под кроватью. Без сомнения, сейчас он делал что-то безумное. «Пит! Что ты делаешь?» — Он потрясенно покачал головой, затем положил руку на грудь и вздохнул. «Разве ты не мог издать звук, когда вернулся? У меня случится сердечный приступ, и я умру», — сказал Пит, делая вид, что идет к полке, не отвечая на мой вопрос. «Вы ели?» Я расстегнул рубашку, готовясь принять душ, чтобы расслабиться. Я не знал почему, но в тот момент, когда я почувствовал его знакомый запах и увидел его лицо, меня нахлынула волна комфорта и облегчения, давая мне чувство утешения, которого я никогда раньше не чувствовал. «Да. Я ел.» «Южное блюдо?» Я расстегнул штаны и спросил. Даже когда я смотрел на него, он с комфортом читал книгу, положив ноги на диванный столик. «Да.» Я уставился на Пита. Какие бредовые мысли ему приходили в голову? Несколько дней назад я сказал ему, что причиню ему боль, потому что он попросил моих друзей о помощи, но сейчас, несколько дней спустя, он выглядел нормально, как будто ничего не произошло. Казалось, его ничего не отвлекало, и ничего не беспокоило. Хотя внешне все казалось хорошо, я знал, что Пит на самом деле был страшным человеком глубоко внутри. Он был решительным, сильным, не сдавался легко и был чрезвычайно адаптируемым к любым ситуациям. Он также не слишком много думал о мире. Если однажды я влюблюсь в него, и он решит бросить меня, я знал, что он примет свое решение очень быстро, возможно, даже не заботясь обо мне. И поэтому я молился, чтобы так и осталось со мной надолго. До сих пор я все еще был в недоумении, потому что не знал, люблю я его или нет, но слишком боялся открыть свое сердце, потому что очень презирал прощания. Но было так трудно не сделать его всего для меня. Это было действительно сложно. Почему я больше не мог контролировать свои эмоции? Улыбка Пита была как свет в моей жизни, она заставила меня снова почувствовать себя живым. У него не было никакого желания. Он никогда не смотрел на меня с угнетением в глазах. Он никогда не ставил передо мной цели, надеясь, что я стану тем, кого он хотел видеть. Я словно был просто Вегасом, а он полностью понимал мои эмоции и точно знал, как с ними справиться. Я не мог поверить, что на свете действительно существует такой человек. Кто-то, кто меня понял. «Пит! Давай примем душ вместе». Я снял штаны, пока не остался в нижнем белье. «Ты сумасшедший?» — спросил Пит, стараясь не подглядывать. «Подойди, помоги мне потереть спину.» Я засмеялся, видя, как он притворяется, что отводит взгляд. «Ты уже чертовски стар, но все еще не можешь принять душ?» — пробормотал Пит. Он не собирался вставать со своего места. «Пит, я собираюсь начать обратный отсчет. Один…» — Я изо всех сил сдержал смех и начал считать. Пит сразу начал волноваться. «Два…» Внезапно он вскочил, надел сандалии и пошел ко мне. «Иди, подожди в ванной.» — сказал я улыбаясь. Этот Пит действительно был всем, чего я хотел. Что бы произошло, если бы я достиг трех? Я этого не знал, но мне нравилось видеть его встревоженным. Это был способ вызвать у кого-то стресс, заставить его делать то, что я сказал. Я любил контроль, а Пит любил быть покорным. Пит всегда следил за обратным отсчетом, показывая, что ему понравилось это испытание и оно его воодушевило. Если бы он был человеком, которому не нравились подобные вещи, его бы вообще не волновал стресс, который я ему причинял. Он дал мне понять, что я тоже оказал на него влияние. «Я просто почешу тебе спину.» Пит ворчал, проходя мимо меня. Мало ли он знал, что с течением времени его чувства больше не могли быть скрыты за глазами. Вам нравится быть покорным, но вам нужен лидер, который вызывает у вас энтузиазм и удовлетворение. Как и сейчас, ты уже пристрастился к боли, Пит.