Попытка новой жизни или возвращение старой

«Какой же удивительно красивый восход солнца» – именно эти слова восхищения увиденному пробуждению города, проскользнули в голове у мужчины, когда в эту минуту он смотрел в панорамные окна своего просторного номера. Небо залилось красками оранжевого, в перемешку с розовым оттенками, цвета, начиная озарять постепенно каждую улочку этого прекрасного города светом восходящего солнца. Никак не думал челюстно-лицевой хирург, что дождливый и обычно серый Санкт-Петербург встретит его так радушно. Геннадий Ильич только пять минут назад заселился в свой номер, после восьмичасового перелета, а уже ему безумно нравится здесь находится. Надо признаться, рассветов он за свою жизнь поведал не мало, но именно этот казался ему особенным. Возможно смена обстановки так повлияла на его восприятие или факт, что все прогнозы погоды пророчили ему, что в Питере ожидают дожди, а на самом деле он наблюдает такую восхитительную картину. Он до безумия любил этот город: архитектура, раздвижные мосты, эти улочки, каждая из которых имеет свою удивительную историю, и люди, у которых здесь был совершенно другой ритм жизни. Они никуда не спешили, наслаждались моментами утра или вечера, дня или ночи, забывая о своих проблемах. «Осим Хаим – наслаждаюсь жизнью» – фраза, которая по его мнению идеально подходила этому городу. Да и почему только этому городу? Он считал, что в любом месте нужно уметь наслаждаться жизнью, тогда она играет совершенно другими красками – яркими и счастливыми. Но что делать, если сейчас, как бы он не старался, у него не особо получается наслаждаться этой жизнью? Что делать, если сейчас она превратилась в какой-то «день сурка», где все происходит одинаково день за днём, хотя только недавно, каждый день был запоминающимся? Что делать, если он потерял самое главное в своей жизни – то, что озаряло любой пасмурный или ненастный день – свою любовь? Жить дальше и пытаться ее забыть? А что делать, если он не хочет ее забывать? Он не хочет забывать ее светлую улыбку, горящие от счастья глаза изумрудного цвета, ее нежный радостный голос, который иногда сменялся строгим тоном, но оставался самым родным. Но что делать, если любое воспоминание о ней заставляет кровоточить главную и самую обширную рану в его душе? Он ее потерял.. По своей же глупости.. Не оценил ее заботу и открытости.. Не смог усмирить свое самолюбие и гордость.. Не смог удержать ее.. Сейчас ему очень хотелось знать, что рядом с ней находится настоящий мужчина, с которым она искренне счастлива. Мужчина, который не позволит ей проронить ни слезинки. Мужчина, который сможет сделать то, что не смог сделать он – восхищаться ей постоянно и просто быть всегда рядом. Он не смог сделать, как казалось, самое простое – быть рядом. Просто потому что это оказалось самым сложным. Геннадий Ильич не идеальный. Сам, когда только начался у них этот разрыв, начал состоять в отношениях с пациенткой, но ни к чему хорошему это не привело. По итогу он сам приехал к ней с чемоданом, даже не предупредив, прекрасно зная, с кем она живет. Он думал, что у него получится справиться со своими чувствами, и, что она не так сильно засядет в его сердце, но все оказалось наоборот. И находится рядом становилось с каждым днём всё сложнее и сложнее. Особенно, когда каждый день ты слышишь из этих прекрасных уст такие злые слова, бьющие в самое сердце. Особенно, когда каждый день видишь, что она просыпается и засыпает с другим, который имеет право прикасаться к ней, к ее такой нежной и бархатной коже. Особенно, когда каждый день ее целует другой, который даже не стесняется общества челюстно-лицевого хирурга и его глаз. В какой-то момент ему просто надоело терзать себя каждый раз при виде нее, так ещё этого стресса и постоянного волнения его сердце не выдержало и дало понять, что так продолжаться больше не может. В тот момент он для себя решил – надо уезжать. И он уехал. Уволился с должности, которая была предназначена только одному человеку и никому другому, собрал свои вещи и уехал «по-английски», оставив их строить свою жизнь счастливо. Геннадий Ильич не хотел говорить о своем отъезде, чтобы не слышать в ответ разных колкостей. Он в принципе в те дни старался максимально ее избегать, потому что он выглядел очень подавленным. Он понимал, что после того, как он занял ее должность, хоть не сам, а с подачей министерства, так ещё ушел после нее к девушке моложе ее, зная, что именно из-за этого ее брак и разрушился – вернуть то ее отношение к нему будет нереально, все навалилось в один момент и они начали утопать в этой пучине безысходности. Ну а что ему нужно было отказываться от должности? От такого не отказываются, да и тогда он ещё не осознавал, какие же ошибки он совершает, о которых вскоре будет очень жалеть. Каждый день Геннадий Ильич вспоминает ее, не может нормально спать, вспоминая ее голос. Он загрузил себя работой, которая была единственным средством спасения от угнетения своими же мыслями себя. Именно поэтому Геннадий Ильич согласился на эту командировку в Санкт-Петербург, на которую его пригласили, чтобы провести лекцию о работе за рубежом, а точнее в Израиле, а также о новых эффективных методах работы. Когда понимал, что воспоминания снова начинают накрывать с головой, он просто уходил в корректировку и в миллионный раз перечитывал свой текст. Это помогало отвлечься.. И даже сейчас, пока он смотрел на утренний Санкт-Петербург, у себя в голове представлял, как бы было замечательно, если бы она сейчас была рядом. Он стоял бы и, сцепив свои руки на ее животе кольцом, вдыхая аромат ее волос, наблюдал бы вместе с ней за этим удивительно красивым восходом озаряющего все вокруг солнца. Счастье – это встречать каждый день рядом с ней.. Его фантазии развеялись резко и Геннадий Ильич все также стоял один в этом большом номере и смотрел в окно, обнимая себя руками. Душевная боль снова начала заполнять его тело и, пока не поздно, он решил отвлечься от этих чувств, проверив вновь доклад. Геннадий Ильич, пока каждый раз перечитывал этот текст, успел уже его даже заучить наизусть, но в каждый последующий раз он надеялся, что что-то ещё можно будет изменить, чтобы работа была идеальной. Или просто это было хорошим  вариантом сбегания от эмоций и чувств..

***

Прошло около двух часов с того момента, как он сел проверять свою работу. За это время он действительно небольшую часть переписал, подобрав наиболее удачно вписывающиеся слова. Работа и вправду помогла ему отвлечься и вновь заглушить это надоедающее состояние. Геннадий Ильич прекрасно понимал, что нужно продолжать жить дальше, а не поедать себя изнутри, каждый раз при воспоминании ее. В первую очередь нельзя забывать, что у него есть сын и дочь, ради которых он и живёт. Дети – единственные, наверное, сейчас люди, ради которых он все делает. Продолжает жить и работать, потому что он их очень сильно любит. И как же Геннадий Ильич каждый раз ждёт очередного их звонка! Он безумно счастлив слышать радостный голос Лёшки, который в очередной раз находится на другом конце мира, изучая жизнь людей далеко за границами Родины, или родной голос дочери, которая на днях вновь заключила удачный контракт в Америке, и, которая собирается с мужем зимой приехать к нему, чтобы навестить и проверить ее. Дети – главное счастье в его жизни сейчас Взглянув на часы, которые располагались на запястье левой руки, он решил, что пришло время завтрака. Последний раз он ел в самолёте, да и то, сказать, что еда была сытной, нельзя. Переодеваться Геннадий Ильич посчитал бессмысленным, поэтому почти сразу покинул свой 502 номер, спускаясь на второй этаж отеля, где располагался ресторан. Ему очень нравился интерьер отеля: светлые тона стен, не напрягающие глаза; небольшие картины, развешанные по стенам, аккуратно вписывались в интерьер; приятный бонус – красная ковровая дорожка во всех коридорах, по которой было очень удобно идти. Ему нравился такой стиль, когда все спокойно, не сильно бросаются элементы в глаза, так ещё, важный факт, что каждая деталь располагалась параллельно определенным центральным линиям, все было четко. Ну что сказать, Геннадий Ильич был педантом и ценил точность выполнения даже маленьких формальных действий. Всегда старался выглядеть с иголочки, чтобы обязательно все его вещи были выглаженными. Бардак в доме не любил, поэтому предпочитал порядок. И конечно, это все сказывалось на работе, ведь его специальность крайне кропотливая и он всегда работает с внешним видом пациента – их лицом – один миллиметр влево и все, последствий не избежать. В работе он был перфекционистом, поэтому чаще всего его операции занимали очень много времени, но зато какой получался результат! Швы были практически незаметными и даже в большинстве случаев не оставалось рубцов – вверх профессионализма челюстно-лицевого хирурга. Как только он переступил порог зала ресторана он сразу направился вглубь. Что можно сказать, ассортимент еды челюстно-лицевого хирурга порадовал: был шведский стол, где он смог выбрать то, что ему действительно хотелось. Сегодня он взял себе скрэмбл и, уже давно полюбившиеся ему, баклажаны, которые были приготовлены отнюдь не хуже чем в самом Израиле. Кофе он не пьет, вернее старается не употреблять, ведь для его сердца он не рекомендован, поэтому выбор пал на обычный черный чай. Также не обошлось без фруктов, ведь они главные источники энергии для любого человека и без них просто никуда. Трапеза продлилась недолго и уже минут через двадцать Геннадий Ильич выходил из зала ресторана, но практически в дверях он столкнулся со своим давним другом Мишей Гуревичем: – Гена? Кривицкий? Ты что ли? – удивлением и восторгом залилось лицо друга. – Я, Миша, я. Не узнал что ли? – да и Геннадий Ильич был очень удивлен встретить своего давнего друга, с которым они не виделись с выпускного. – Вот так встреча! Это ж сколько мы не виделись? – Не виделись мы с выпускного.. Это получается около тридцати пяти лет назад. – Да уж, время летит очень быстро. Так ты же в Израиле вроде как работаешь, я читал твои статьи, что забыл тут у нас? – Да вот пригласили выступить с докладом и рассказать о работе за рубежом, я же знаю – сам видел и работал – у вас здесь все по-старому, ничего сильно не меняется и не модифицируется. – Это получается мы послушаем твои пламенные речи о красоте работы в Израиле? – Ну не знаю как о красоте, но расскажу все как есть. А ты здесь как сам? – Я.. Да нас на этот семинар отправили, как повышение квалификации или по-другому, наконец оценили нашу работу и отправили в культурную столицу нашей страны отдохнуть немного от бешеного ритма жизни. Вот я взял, оставил Боткинскую на своих и с женой рванул в Питер. Кстати, а ты как сам, женат? Есть такая счастливая? – Ну замечательно, так ещё и с женой, с нашей загруженностью самое то. А я, нет, не женат, разведен. – тема, которую он вообще не хотел поднимать в разговоре, но об этом спрашивают всегда, ведь это как одна из главных целей на жизнь. – Ну ладно тебе, какие наши годы, все ещё может быть. Здесь очень много не замужних женщин, так что присмотрись, может кто и приглянется.. – последнюю фразу сказал он почти шепотом, намекая давнему товарищу, что можно ещё кого-то найти. – Ладно, я побегу, а то меня Света уже заждалась одна. Вечером на открытии встретимся обязательно, я должен тебя с ней познакомить! – Да, конечно, беги. До вечера! – на его намек он не стал акцентировать своего внимания, ведь опыт нахождения кого-то другого был печальным и сейчас он полностью был не готов к отношениям. Все, прошло его время, когда он мог себя почувствовать альфа-самцом. Сейчас все было четко: любит он только одну в своей жизни и все, но вместе с ней, он увы, не будет.. Всё-таки встречать старых друзей, с которыми вместе учились, после стольких лет – приятно. Они все изменились, достигли чего-то в жизни: семья, дети, работа, дом или машина. А как же приятно иногда вспомнить молодость. Как они нервничали и готовились к экзаменам, как всегда находили время для веселья и прогулок, а также песен под гитару. Молодость.. Лучшее время в его жизни, ведь рядом с ним была она, такая юная, счастливая, иногда смешная, но слишком красивая. А сейчас он все потерял и остался без своей любви.. Хотя говорил, тогда ей в больнице после своей операции, что, если не помрет, не бросит, но все сложилось иначе.. Так, снова эти мысли заполонили его сознание, да что ж такое! На корню Геннадий Ильич для себя решил, что он в Питере, чтобы отдохнуть, немного поработать и главное – не думать ни о чём лишнем, просто насладиться красотой этого шикарного города и получить от этого удовольствие. Сделав пару шагов от порога входа в ресторан, он не смог далеко отойти, ведь в небольшом холе перед залом находились диванчики со столиками, на которых лежали медицинские журналы. Да, отель подготовился к приезду врачей и закупился различными изданиями со статьями о новых достижениях в области медицины или удивительных случаях. Один из журналов ему очень сильно бросился в глаза, ведь именно его он очень хотел прочитать, но никак не мог найти его в Израиле. Времени у него было много, планов особенно никаких, поэтому он аккуратно устроился на диванчике и приступил к прочтению статей. Сейчас для него это было спасением. Он смог себя отвлечь от мыслей о ней, которая сейчас в этом же отеле находится в своем номере, и даже представить себе не может, что они настолько рядом...

***

Пока челюстно-лицевой хирург трапезничал в ресторане, Ирина Алексеевна в это время только проснулась. Какое же удовольствие просыпаться не от назойливого, даже раздражающего звука будильника, а от лучей солнца, которые смогли пробраться сквозь плотные занавески и поиграться на ее лице. Она медленно приоткрыла глаза, подмечая, что ей не приснился этот номер, и что это действительно реальность – она одна, в тишине, в прекрасном номере шикарного города и главное, ей не надо сейчас лететь, как ошпаренной, на работу, чтобы руководить отделением и вновь решать все навалившихся проблем. Ира второй день подряд высыпается – звучит как что-то не реальное с ее работой, но это было реальностью – счастливой реальностью. Она лениво тянется, выпрямляя свое тело после сна. Спала она обычно в какой-то странной позе, когда одну ногу она пыталась закинуть на что-то или кого-то, так было ей максимально удобно. В Москве таким удобным предметом был Анатолий, которого очень раздражало это забрасывание ноги на него каждый раз. Ну а что, если выбрал, пусть терпит все ее странности, даже в постели. Ну а этой ночью она спала, как королева – одна на большой кровати. Конечно без закидывания ноги было ощущение, что как-будто чего-то не хватает, но это не помешало получить ей максимальное удовольствие. Она протянула руку к тумбочки, беря свой мобильный телефон, и начала проверять все социальные сети. Новости, информация о сегодняшнем открытии их семинара, чат с Анатолием: «Доброе утро. Я очень рад, что у тебя все хорошо. У меня сегодня несколько встреч. Позвоню тебе вечером. Целую» Смешанные эмоции были у Иры, прочитав это сообщение, поэтому она лишь поставила реакцию и ничего не ответила, потому что не знала, что написать. В ответ «целую»? Зачем? Смысла в этом нет, а вечером пусть позвонит, если она к этому времени вернётся в номер после открытия, а то кто знает чем оно может закончиться.. Посидев ещё немного в телефоне, она взглянула на часы и было принято решение, что пора вставать. Утренняя рутина, которая сегодня прошла не торопясь, придала ее лицу свежесть. Лёгкий макияж и такая же укладка, позволили ей чувствовать себя комфортно и в то же время уверенно. Выбор по поводу одежды пал на обычные темно-синие джинсы и белую невесомую рубашку, которая аккуратно сидела на ее теле. Ира смотрит на себя в зеркало, оценивая свой внешний вид и понимает, насколько она отвыкла видеть себя в обычной одежде. Каждый день она придерживалась деловому стилю, ведь она начальница и по-другому просто нельзя, это было бы моветоном. Ей нравится то, как она сейчас выглядит: новая стрижка, которая изменила намного ее лицо; рубашка, невесомо подчеркивающая изгибы ее тела; синие джинсы, которые аккуратно сидели на ее ногах; обычные белые кроссовки, в которых было намного удобнее чем в туфлях. До полноты ее образа не хватало одного штриха – нескольких капель духов. Вообще аромат – это удивительное явление, которое может передать атмосферу какого-либо момента жизни или напомнить о человеке. Ира любительница духов, поэтому у нее большая коллекция ароматов, но каждый запах предназначен для своего определённого состояния, настроения или события. Есть лёгкий аромат на какую-то неофициальную поездку, есть повседневно-начальственный и ещё много других разных видов духов. Конечно, есть и очень тяжёлый аромат, который кричит сам за себя, что сегодня не самый лучший день и лучше к Ире не подходить. Ходит слух, что некоторые коллеги научились определять настроение своей начальницы по шлейфу, который остался после нее в коридоре. Сегодня у Иры было превосходное настроение, она чувствовала начало новой счастливой жизни, именно это и хотелось ей почувствовать в этом городе. За все это утро она ни разу не вспомнила про него, и это было удивительно. Наверное, она так себя чувствовала ещё тогда, когда окончательно приняла уход Николая и поменяла свою жизнь кардинально. В то время Ира купила себе одни духи, которыми пользовалась тогда практически постоянно. Именно этим запахом она пользовалась, когда Гена вернулся впервые из Израиля, но сама она не ассоциировала этот аромат с этим событием – удивительно, но факт. У нее была дорожная косметичка, в которой находились миниатюрные флаконы почти со всеми ее ароматами, ведь это было очень удобно. Ее настроение меняется стремительно и к своим переменам в предпочтении ароматов Ира уже привыкла. Она достает из этой косметички, тот самый флакон и, нажимая на дозатор, капли этого восхитительного аромата распыляются прямо на поверхность одежды и кожи Иры, распространяя этот божественный запах. Яркий, свежий, цветочно–фруктовый аромат, в котором нотки бамбука вплетаются в женственный букет жасмина и нежной белой розы; благоухание древесины лимонного дерева переплетается со сладострастием амбры и многообещающей нежностью мускуса – запах, который описывал ее внутреннее состояние сейчас. Комната наполнилась нотками этих прекрасных духов и чувствовать себя Ира стала ещё более увереннее. Вот такая вот сила аромата! Теперь она была полностью готова и могла идти на завтрак, который уже начинал приближаться к своему завершению. Закрыв дверь своего номера, она направилась на второй этаж, где в это время в холле перед рестораном сидит он и читает журнал. Коридор, лифт, коридор – все уменьшается расстояние перед рестораном. Она перешагивает порог этого холла и направляется прямиком в ресторан, не оборачиваясь и не смотря по сторонам. Ещё мгновение и она уже находится в зале ресторана. Ира не заметила его, ведь он сидел спиной к стене, в которой находился вход в этот холл, тем самым, для нее он сидел лицом к ее спине. Осматриваться по сторонам было бы глупо и бессмысленно в этой ситуации, ведь не было никакой необходимости и причины такого действия. Но она прошла через этот холл, оставив после себя шлейф аромата своих духов. Этот запах сильно ударил в голову Геннадию Ильичу, вырывая его из серьезных мыслей о статье, ведь он этот запах узнал..