Гэвин Рид никогда так не ошибался

Гэвин никогда не доверял машинам. Дело времени, когда искусственный интеллект возомнит себя обособленной единицей, станет требовать равного к себе отношения, и наконец в совершенный ум придет непомерно мудрая идея захватить власть над человечеством. Детектив был ярым противником признания андроидов более, чем просто машинами. В общем-то, это единственное, в чем был прав Рид. Столкновение людей и машин действительно произошло. Но верить в чувства андроидов? Такая же тупость, как пытаться откусить себе руку. Сколько раз не пиши кровью «Я живой», как это любили делать преступники-девианты, от этого по-настоящему живым не станешь. Гэвин никогда и ни за что в это не поверит. Вместо души у них программа, прописанные реакции вместо живых эмоций и строчки в коде. Машина — это просто машина и что-то ей чувствовать по природе не дано. Рид знал, что с ними стоит быть аккуратнее, кто знает, в какой момент железные мозги закоротит и андроид будет держать твою жизнь на грани смерти, но идея испытать на прочность мозги в пластиковой шкуре была манящей. Тем более, случаев нападений от пары ласковых не наблюдалось. Ошибка номер один. Проверять на прочность мозги андроидов заведомо провальная затея. Он был законченным уродом, вел себя как последняя мразь, и думал, что чертова машина пальцем его не тронет. Срывайся, когда душе угодно, вымещая на нее свое поганое настроение. Промолчит и стерпит. И Гэвин испытывал Коннора каждый раз. Унижал, оскорблял, издевательски шутил и… и ничего не происходило. — Эй, Коннор, как оно, понимать, что ты всего лишь игрушка? или — Тебе не надоело корчить рожу? Ты же нихуя не чувствуешь, так для чего это? Коннор удивленно пялился в ответ, мигая диодом, который метался от желтого до голубого. Программа не позволяла причинять боль человеку, а социальных навыков заткнуть строптивого детектива не хватало, что тешило эго детектива, «не такой уж ты идеальный, если мой рот заткнуть мозгов не хватает, урод пластиковый». Сколько бы Рид не изводил себя на говно, никакой реакции не следовало. Последствий тоже. Пока однажды ему не прилетело в архиве. — Не делайте этого, Гэвин, — предупредил Коннор, но Гэвин, конечно же, не послушал. Целясь прямо в затылок, Рид выстрелил, Коннор увернулся. Андроид одним движением скрылся за столом, а через мгновение выбил пистолет из рук детектива и наносил удары. Резкие. Точные. Гэвин едва успевал отбиваться. Коннор был гораздо быстрее. Рид, после серии пропущенных ударов, одним рывком был прижат к стене. — Я же сказал вам, но вы не послушали. Коннор обхватил шею детектива одной рукой и поднял мужчину, чтобы лица были на одном уровне. Гэвин упрямо смотрит в глаза напротив, обеими руками хватается за андроида, пытаясь вырваться, и ничего у него не выходит. — Вы думали, вы такой неуязвимый, детектив? Думали ваше поведение останется безнаказанным? — выплевывает Коннор с презрением и отвращением глядя на детектива. Ошибка номер два. Не лезь к андроидам, когда известно о девиации. Рид понял, что перед ним не просто машина, а машина-девиант. И Гэвин проебался как никогда, играя в опасную игру, проверяя на прочность андроида. — Вы проиграли, детектив Рид, — лицо андроида было в паре сантиметров. Холодное искусственное дыхание касалось щеки и мурашки прошлись по позвоночнику. Не то от ужаса и страха, что с ним будет, не то от осознания собственной уязвимости. — Это мое предупреждение, — Коннор изучающие смотрел, склонив голову, наблюдал за Гэвином: лицо красное, волосы растрепанные, показатели здоровья скачут как заряженные пружины. Тело ноет в местах ударов, но боль отдаляется из-за нехватки воздуха. — Следующий раз вам обойдется дороже пары синяков, детектив. Можете быть уверены, — зло шипит Коннор в лицо и крепче сжимает шею, в подтверждение слов. Пальцы андроида жесткие и холодные и Гэвин теряет себя в ощущениях. Перед глазами плывет, картинка смазывается, рот открывается в порыве вдохнуть, но Коннор окончательно прерывает доступ к кислороду. И смотрит. «Ну давай, придуши наконец, чтобы завтра от тебя и болтов не осталось» где-то на краю остатков сознания думает Рид. Легкие горят вовсю, глаза слезятся. От осознания чужих сильных пальцев на шее Гэвин чувствует то, что определенно не вписывается сюда в принципе. Ему нравится. Блять. Гэвин никогда не позволял никому брать над собой власть. Никогда не подчинялся. Никогда не слушался. Никого. Противостоя каждому, кто вставал на его пути. И теперь, не имея контроля над ситуацией, ему нравилось. Как пластиковые руки сжимают его шею. Как мешают проникать кислороду в легкие. Как контролируют его состояние. В какой он зависимости от действий андроида. Машина может задушить, свернуть шею, прикончить. А Гэвину это нравится. Нравится. Блядское дерьмо. Вырывается судорожный хрип, а Гэвин не может не хочет ничего с этим сделать. — Мне кажется, вы меня не слушаете, Гэвин, — голос доносится где-то на границе сознания и Гэвин выныривает обратно, пытаясь сфокусировать взгляд на андроиде. Твою мать. Ошибка номер три. Не выводи андроидов, если не хочешь, чтобы узнали о твоей уязвимости. Хватка становится слабее и Гэвин жадно хватает воздух, перед глазами все еще застилающая пелена. — Может, если найти к вам подход, то вы научитесь уважать других, детектив. И впредь, будьте осторожны, девианты могут стать угрозой для вашей жизни. Рука неожиданно исчезает с шеи. Ноги предательски дрожат и Гэвин падает на колени. Андроид быстро покидает архив, оставляя детектива одного. — Ублюдок, — ругается Гэвин и пытается отдышаться. Он уже чувствует фиолетовый пиздец, который развернется на его коже на следующий день. Впрочем, зеркало в туалете отлично отражает во всех деталях синяки на лице и на шее. Гэвин медленно проходит ближе и шипит от боли, последствия «нежных» ударов Коннора. Рид аккуратно поворачивает голову и открывает рот в немом ахуе. Яркие красные следы на шее четко повторяют контуры пальцев андроида. Любой, кто посмотрит на эту картину, без проблем догадается, что произошло. Аккуратно прикасается к коже, где его сжимали чужие пальцы. Придётся забыть об открытых вырезах и ближайшие две недели прятать шею за свитерами и водолазками. И никакие машины не безопасные. Все по канонам «человек хотел облегчить жизнь, а создал проблему». Коннор прекрасно доказал это. «Что же ты, пластиковый мудила, строишь из себя невинного щенка, когда тебе ничего не стоит свернуть мне шею». Тем же вечером сидя на стуле, мысли в голове роились, пока Гэвин прикладывал лёд, чтобы хоть как-то снять отёк, и выкуривал сигарету. На кухне было темно, единственный источник света это телефон, на экране которого горит статья «десять способов избавиться от синяков за один день». Лед в руке уже растаял, стек на пол и совершенно не помог, а следы пальцев андроида ярко служили напоминанием: «Ты проебался, Гэвин Рид».