Квинтэссенция

      Размеренное шуршание пожелтевших страниц книги с ветхим переплетом вместе со звуками улицы из приоткрытого окна нарушали ночную тишину. Настольная лампа, поставленная на широкий подоконник, слабо освещала кусочек комнаты, где расположилась погруженная в чтение Нова. Поиски хоть какого-то конца, что привел бы ее к Рафаэлю Санти, зашли в тупик и упрямо стояли на месте. Информации было мало, точнее, ее почти не было совсем. Те, кто мог знать хоть что-то, канули в небытие — с течением времени или нарочно, уже было не важно. В последние дни Нова почти не выходила из своей комнаты, окружив себя кучей старинных изданий, которые взяла в Хранилище Веспер. Старшая ведьма была довольна таким пытливым умом девушки и лишний раз ее не тревожила, ограничиваясь лишь краткими отчетами по вечерам. Она явно видела в Нове довольно сильную личность, которая готова вцепиться в поиск зубами и копать до последнего.       «Учитывая то, что в последние годы она ни к чему не пришла, это неудивительно, что она возлагает надежды на того, кто их ей подает» — думала порой ловчая.       Но не только поиски Санти интересовали девушку. В библиотеке Хранилища, куда ей любезно предоставили неограниченный доступ, она нашла несколько интересных магических гайдов, которые взяла себе. Оникс, случайно застав ее за прочтением одного из них, рассмеялся:       — Хочешь учиться, Нова?       На что девушка ответила серьезно:       — Да.       В основном там велась речь о концентрации своего фокуса внимания, о том, как правильно распределять свой внутренний резерв Присутствия, о избежании побочных действий заклинаний. Но встречались и весьма интересные вещи вроде перераспределения магической энергии и искусства забвения. На все это требовался большой внутренний потенциал, и Нова знала, что обряд инициации, на котором настояла Веспер, позволит ей использовать свои отточенные тренировками навыки в полном объеме. Осталось лишь начать осваивать новые горизонты.       Кардинал на связь почти не выходил, предоставив ей время на то, чтобы полностью сосредоточиться на поставленной задаче. В какой-то момент девушка почувствовала себя окруженной со всех сторон плотными бетонными стенами, и лишь один луч света мог пробиться сквозь них.       Ренато.       Что-то было в этом человеке. Что-то, что каким-то образом заставляет ее сердце биться иначе, хоть иногда Нова думала, что в груди у нее зияет призрачная пустота. Каждый раз вспоминая его, ей становилось тепло на душе, и она чувствовала, как ее наполняет неведомая сила, по мощи сравнимая разве что с самим Присутствием. Она прекрасно знала, к чему это может привести, поэтому запрещала себе даже думать об этом. Нельзя.       «Но если никому не говорить, то никто и не узнает. Верно же?.. — торговалась она с самой собой. — Это сделает меня слабой, уязвимой. Они могут использовать мою привязанность против меня, и тогда я поставлю в зыбкое положение не только себя, но… но и его»       Нова могла сколь угодно внушать себе, что она гораздо сильнее и расчетливее, чем остальные, но собственное сердце бросало громадную тень на все ее размышления. Ей хотелось беседовать с Ренато, узнавать его. Сначала, казалось бы, это было необходимо для их общего дела, но потом она поняла, что впервые в жизни нашла человека, с которым ей было действительно интересно взаимодействовать. Воспитанная в условной изоляции, она не отличалась высокой коммуникабельностью и богатым психо-социальным опытом, и такой интерес ни на шутку будоражил девушку.       Нова посмотрела на часы. 01:03. Они условились встретиться в том же обшарпанном отеле, в котором виделись во второй в жизни раз. Встреча та была коротка, но оставила неизгладимое впечатление, после чего Нова несколько ночей видела приятные сны.       Одевшись, она накинула бордовый плащ, вставила в глаза голубые линзы и украдкой покинула Гнездо, уверенная в том, что за ней никто не следил. Стуча каблуками по сухому асфальту, она спешила в уже знакомое место под покровом глухой ночи. Она постучалась в дверь номера, и ожидавший ее молодой человек впустил ее внутрь.       — Добрый вечер. — тихо сказал Ренато, приглашая ее.       — И Вам. — кивнула Нова и, оглядевшись по сторонам, вошла внутрь, закрыв за собой дверь.       — Присаживайтесь, пожалуйста. — Ренато указал на кресло возле камина. — Думаю, Вам захочется согреться после холодной улицы.       — Благодарю. — чуть улыбнулась Нова, благодарная ему за участие.       — Как продвигаются поиски? — спросил мужчина, удобно устроившись в кресле напротив нее. — Выяснилось что-то?       — Ничего нового после того, как я писала Вам. — разочарованно покачала головой девушка. — Такое чувство, словно я стою на месте.       — Кардинал так не считает. — возразил Ренато. — Уже одно то, что Вы смогли упрочить свое положение в Гнезде Веспер, говорит о том, что на данный момент поиски идут успешно — пусть и с определенными трудностями.       — Кардинал излишне оптимистичен в этом вопросе. — краешками губ улыбнулась Нова.       — А Вы не оптимистичны?       — Я действительно далека от оптимизма, чего не могу сказать о Вас, Ренато.       — Разве? — удивился мужчина.       — В Вас есть то тепло, какого никогда не будет во мне, даже если меня кинуть в пламя ада.       — Будет же Вам. — чуть рассмеялся Ренато, и тусклый огонь в камине осветил его белое лицо, не обходя стороной тоненькие морщинки на лбу, возле глаз и около рта. Его кожа, несмотря на ровный цвет, была подвержена легким пигментациям в области носа и щек — результат пребывания под римским солнцем. Такой уже не идеальный мужчина, но как же это было привлекательно в глазах Новы, что отвлеклась от мыслей о деле на разглядывание лица Ренато.       — Как Вы себя чувствуете после инициации? — вдруг спросил он, проявляя неподдельный интерес.       — Все хорошо, спасибо. — ответила Нова.       — Я тогда действительно волновался за Вас… — с этими словами он запустил руку в свои золотые волосы, слегка взъерошивая их. — Надеюсь, Вы не сочли мое СМС-сообщение неуместным в тот момент, когда боль еще не прошла.       — Ох… — вздохнула Нова, обезоруженная его искренностью и вниманием. — Нет. Конечно, нет.       — Мне было неуютно от мысли, что я собственноручно принес Вам такую боль… — говоря это, он отвел глаза от девушки к ковру.       — Я с детства привыкла к боли. — вздохнула Нова. — То, что Вы сделали, как и требовал обряд инициации, — это нестрашно.       — Мне каждый раз неуютно во время этих обрядов, но я знаю, что так правильно.       — Так велит Господь. — одновременно сказали они и тут же смутились односторонности своих мыслей.       Ренато потер запястье и вновь взглянул на Нову.       — Я рад, что Вы в порядке.       — Спасибо за заботу. — улыбнулась Нова. — И за внимание.       — Это меньшее, что я могу для Вас сделать.       Сердце вновь пропустило удар. Зачем он так с ней?.. Разве не понимает, какие мысли он заставляет рождаться в ее голове?       «Он добрый и проявляет сочувствие к такой, как я. А ты, дурочка, себе уже навыдумывала знаки внимания. Самой не смешно?»       — Нова? Все хорошо? — его тихий голос вывел ее из пучины размышлений.       — Хм, да. — она вновь включилась в разговор. — Простите, я задумалась.       — Могу я узнать, о чем? — спросил Ренато и, смутившись, тут же добавил. — Только если это, конечно, не что-то личное.       Нова отвела взгляд в сторону оберегаемых языками пламени сухих поленьев в камине. И действительно: о чем она задумалась? В бесконечном потоке дел и забот она совершенно позабыла о самой себе, о собственном благополучии. Ее так не воспитывали. С детства девочке говорили, что ее единственная обязанность в этой жизни — служить церкви. Кто она такая, чтобы идти против воли Всевышнего? Но что, если Всевышнему нет до нее никакого дела? Иначе зачем ему отворачиваться от нее?..       — Пожалуй, я невольно впала в размышления, каких лучше не касаться. Порой люблю донимать себя подобным. — наконец ответила она, для вида усмехнувшись — нельзя было показывать свою секундную слабость.       — Прошу прощения, если невольно заставил Вас думать о чем-то не особо приятном. На самом деле, я хотел поговорить вот о чем…       Приятное мгновение, установившееся между ними, тут же испарилось. Следующие полчаса они провели за обсуждением их общего дела. Ренато оказался довольно начитанным человеком и предложил Нове изучить несколько изданий разных авторов, в которых могла находиться какая-либо информация о «Портрете молодого человека». Сам он не отставал и заверил, что все последние ночи проводил за чтением.       Ночной сумрак начал постепенно рассеиваться, уступая законное место надвигающемуся рассвету. Горизонт, испещренный светлыми облаками, готовился, словно атлант, расправить плечи, вздымая ввысь солнце. На улице послышались первые голоса птиц. Ренато устало потер глаза и посмотрел в окно.       — Как скоротечно время за беседой с Вами, Нова.       Девушка улыбнулась:       — Полагаю, пора расходиться, пока ничего не заподозрили.       Она встала со старого скрипучего кресла, но ее тут же остановил все такой же тихий размеренный голос мужчины.       — Не возражаете, если я провожу Вас до третьего перекрестка? Ваш путь лежит через парк, а там может быть небезопасно.       — Не переживайте, Ренато, я умею за себя постоять.       — Я настаиваю. — мягко, но бескомпромиссно заявил мужчина.       Нова помедлила.       — Хорошо.       Отказываться от предложения было бы, с одной стороны, бестактным, особенно если Ренато решил проявить таким образом заботу, а с другой, ей хотелось еще немного побыть с ним рядом. Вскоре оба не спеша шагали по вымощенной парковой дорожке, наблюдая за отблеском легкой изморози на кустах роз, что тускло мерцала в холодном утреннем мареве. Согбенные деревья, лишенные уже половины своей листвы, томно стояли по краям дорожки, приглашая следовать дальше. Ренато и Нова шли в тишине, которую никто из них не хотел нарушать — не потому что не о чем говорить, а потому что приятно. От мужчины исходила поразительная энергетика спокойствия, что обволакивала девушку, заставляла отпустить все неприятные мысли прочь.       «Такая аура должна соответствовать священнику» — подметила она, искоса разглядывая его худое лицо, выглядевшее белым диском луны среди утреннего полумрака.       — Чаю? — вдруг спросил он, остановившись.       — Простите?.. — неуверенно переспросила Нова.       — Слева стоит круглосуточный ларек, где продают горячие напитки. — пояснил Ренато. — Я подумал, Вы замерзли, и… — он замешкался.       — Что ж, — поразмыслив, ответила Нова, — действительно на улице зябко, так что я не против.       — Тогда пойдемте.       Спустя пять минут оба держали по стаканчику бодрящего черного чая сорта Эрл Грей. Как не препятствовала Нова, мужчина настоял на том, что заплатит сам. Попивая ароматный напиток, оба шли в сторону выхода из парка. Первые лучи солнца пробирались сквозь золотые кроны деревьев, оцеловывая их замерзшую кожу.       — Нова? — спросил Ренато.       Девушка взглянула на него. Солнце светило ему со спины; теплое свечение обволакивало его силуэт и исходило словно бы из него самого. Русые волосы тихонько переливались от прикосновений ветерка. Он улыбнулся, усилив свои неведомые для него самого чары.       — Да?.. — произнесла Нова.       — Благодарю Вас за компанию. Мне было приятно пройтись с Вами.       — Это взаимно, Ренато. — не сдержала улыбки девушка. — Взаимно.       — С Вами интересно работать. — с этими словами он скользил взглядом по ней, подмечая все детали: черную подводку, красную помаду, роскошные длинные волосы угольного цвета. Изучал. Пытался запомнить?..       — Непривычно видеть ведьму, на которую светит само Солнце? — усмехнулась Нова.       — Оно озаряет лишь тех, кто этого достоин; других испепеляет. — проницательно сказал Ренато.       — Стало быть, Солнце в ссоре с Богом, ибо никогда бы не ослушалось его приказа испепелять всех, в ком есть хоть толика Присутствия.       — Бог любит всех, Нова. Без исключений. — положил он руку на ее плечо. — Но люди, возомнившие себя выше Него, решили приписать Ему свои желания, найдя идеальный способ оправдания.       — А как же служба? — удивилась его словам Нова.       — Служба, прежде всего, для чистоты и единения твоей собственной души, затем — для общества. Но одно не существует без другого. Насколько чиста будет твоя душа, если ты отворачиваешься от общества?       — А если общество отворачивается от тебя? — задала вопрос девушка.       — Тогда Солнце подчиняется не Всевышнему, а Аполлону.       Наступила короткая тишина. Шум листвы перекликался с лаем двух лабрадоров вдалеке. Покачиваясь под лишь им одним ведомый такт, деревья перешептывались друг с другом. Посветлевшее небо взывало в свои выси птиц. Было ли Присутствие в красоте природы?..       — Пожалуй, Вы правы. — вздохнула Нова. — Одно не существует без другого, и я прекрасно выучила свой урок с самого детства.       — У каждого события, у каждой детали есть свое определенное значение.       — Заново рожденный. — сказала Нова, глядя в его бездонные глаза.       — Renatus. — кивнул мужчина, подтверждая ход ее мыслей.       — Возможно, Ваша судьба стать образной мессией и спасти тех, кто нуждается в этом.       — Если бы мы знали обо всех планах божьих. — хмыкнул Ренато. — А каково истинное значение Вашего имени? — спросил он, не отводя от нее взгляд.       Девушка сглотнула. Стало тревожно.       «Неужели он знает?.. — думала она. — Нет, исключено»       — Я прежде не задумывалась об этом. — наконец сказала она.       — Кто знает, возможно, я сделаю это за Вас?.. — пожал плечами Ренато.       Остановились у выхода из парка. Время прощаться. Мужчина улыбнулся, допив свой чай из бумажного стаканчика.       — Я свяжусь с Вами, Нова. — кивнул он. — Хорошего Вам дня.       — Вам тоже, Ренато. — вернула она ему улыбку. — Да не оставит Вас вера.       Она собралась развернуться и зашагать в свою сторону, как вдруг Ренато взял ее руку и поднес к губам. Старомодно, неожиданно и совершенно обескураживающе.       — Всего Вам доброго, Нова. — широко улыбнулся он и пошел через дорогу.       Девушка поднесла тыльную сторону ладони — место поцелуя — к щеке и вздохнула:       — Всего тебе доброго, заново рожденный.