Психически неуравновешенный

Куромаку рассматривает бумагу в руках. На лице растягивается улыбка от мыслей о сестре. Она явно сможет стать художником, если не забросит это дело так, как забросил его её старший брат. Спрятав улыбку, доктор заходит в палату и отрывает голову от рисунка, осматривая комнату. Вару, лежавший на кровати, лениво приоткрывает глаза и смотрит на того, кто потревожил его покой. — Так рано, — хриплым голосом произносит пятый, подтягивая тяжёлое одеяло. Куромаку мягким шагом подходит к чужой кровати и присаживается на её край. Бледная рука незамедлительно тянется к чужим волосам и впутывает в них свои длинные пальцы. Вару скрывает улыбку удовольствия и выдыхает через нос. Мягкие руки психиатра — наичистейшее блаженство для него. Вот бы Куро гладил его каждый день и чесал за ушком как кота. — Вару, — шепчет трефовый король и убирает руку с чужой головы, на что зелёноволосый жалобно сводит брови, — просыпайся. Мы должны с тобой немного позаниматься терапией. — Да? — сонно произносит пациент и натягивает одеяло до самого подбородка. — А я думал, что ты пришёл, чтобы облюбить меня с ног до головы. Маку тихо усмехается и уводит взгляд в сторону. В голове засела плохая мысль об ограничениях в этой больнице. — Обязательно, но попозже, — шепчет доктор и приспускает одеяло с пациента, который зябко содрогается от температуры в комнате. Варушка чуть недовольно открывает глаза вновь и переворачивается на спину. — Попозже это когда? — задаёт он вопрос и садится. — Когда ты пройдёшь терапию и выйдешь из больницы, — Куромаку пожимает плечами, сдерживая свои желания. — Хах, — пиковый валет сонно потирает глаза и улыбается, — не желаешь соединяться душой и телом с психом, который ещё не излечился? Маку хмыкает на чужую шутку, но ничего не отвечает. Конечно же его волнует состояние пациента, а особенно его прошлое, где был мужчина тёти, что домогался до парня. Доктор даже под дулом пистолета не ляжет с юношей в постель, пока не будет уверен, что у того не будет триггера. Зелёноволосый откидывает одеяло с ног, встаёт с кровати и лениво потягивается, оголяя перед королём свой живот. Куромаку отводит взгляд и рассматривает белоснежную, чуть смятую подушку. — Это тебе, — второй клон протягивает юноше лист, который тот берёт в руки и рассматривает, — от Хелен. — Спасибо, — Варушка улыбается и откладывает рисунок на тумбу. — У Хелен талант. Художницей будет? — Возможно, — Куро пожимает плечами, проследив за смущённой реакцией на рисунок. — О чём хотели поговорить, доктор? — спрашивает Вару и зевает. — Как быстро ты перескочил на формальное общение, — Куромаку улыбается, вставая с кровати и оказываясь рядом с зелёным. — У нас же сеанс терапии, — юноша пожимает плечами, — а вы — мой доктор. — Верно, — Куромаку кивает и запускает руки в карманы белого халата. Вару проследил за его движениями, а потом вновь вернул внимание доктору. Зелёные глаза медленно осматривают бодрое лицо, на котором были интересные детали в виде парочки родинок, бледной кожи, глаз цвета пожарного дыма, аккуратного, с лёгкой горбинкой, носа и всего прочего-прочего, чем мог любоваться Вару. — Только я хочу умыться и почистить зубы, — зелёноволосый вновь зевает. — Зачем ты меня в такую рань поднял? Неужели хотел поскорее меня увидеть? Куромаку лишь прикусывает нижнюю губу и улыбается, отвечая этим на чужой вопрос. Трефовый король подходит ближе к юноше, который разминает плечи после неудобной позы сна. Подросток выглядел уставшим, но довольным. — Пойдём? — спрашивает Маку и кивает в сторону двери. Получив тихое «угу», они направляются на выход из палаты. Вару медленно ступает по полу, пытаясь отойти от сна, из которого его выдернул серый кардинал. Доктор осматривает коридор и, не увидев здесь кого-то из персонала, аккуратно берёт чужую руку в свою и переплетает пальцы. — Рискуете, — подмечает Варушка и сжимает тёплую руку в своей, чувствуя, как подскочило сердце в груди. Куромаку лишь улыбается и опускает голову, пряча улыбку. Он чувствует себя каким-то подростком, который впервые взял за руку парня на свидании. Возможно, возраст и опыт не имеют значения, когда ты в кого-то влюблён. Доктор заводит Вару в комнату и становится у стены, наблюдая, как юноша подходит к раковине и включает воду. Серые глаза рассматривают чужую спину и следят за медленными движениями рук. Почувствовав на себе чужой взгляд, Вару поднимает глаза к зеркалу и смотрит через него на Куромаку, который слегка склоняет голову набок и вызывает этим действием огонь внутри пикового валета. — Прекрати, — шикает недовольно Варушка, но улыбается себе под нос. — Почему? — Куромаку не отрывает от него взгляд, продолжая смущать юношу. — Я сейчас умру, если ты не перестанешь на меня так долго смотреть, — честно отвечает Вару и заливается румянцем. Куромаку улыбается и подходит к юноше со спины. Обвив его руками и положив их на чужой живот, доктор прижимается к валету и укладывает свою голову на хрупкое плечо. Вару вздрагивает и старается держать себя в руках, потому что действия доктора вызывают в нём бурю, с которой юноше всегда сложно справиться. — Дай мне себя в порядок привести, — просит мягким голосом зелёноволосый и запускает пальцы в серые волосы, почесывая голову доктора. Куромаку оторвался от него, оставил короткий поцелуй на виске и отошёл обратно к стене. Чтобы не мешать юноше заниматься своими делами, доктор достаёт телефон и ищет контакт Данте. Медбрат стал реже попадаться ему на глаза, поэтому Маку начал волноваться, что с Данте что-то случилось. Не успев написать тому сообщение, трефовый король слышит шаги. Объект его тревоги появляется на пороге душевой комнаты и потерянно оглядывает психиатра. — Данте, — тут же обращается Куромаку и слегка приподнимает брови. — Я тебе как раз собрался писать. У тебя всё хорошо? Медбрат поджимает губы и ведёт плечами, утыкаясь взглядом в пол. Сердце бешено забилось от внимания доктора, которого он старался немного избегать. — Да, у меня всё… отлично, — говорит бубновый король, поднимает глаза на психиатра и выдаёт слабую улыбку. — Неделя тяжёлая просто, ничего особенного. Куромаку понимающе кивает и переводит взгляд на Вару, который совершенно не обращает внимание на присутствие медбрата. Маку кладёт руку на плечо Данте и выводит из комнаты, оставляя пациента одного. — Как Феликс? Я заметил, что ты стал больше времени проводить в его палате. Он с тобой поделился чем-нибудь важным? — спрашивает доктор и опирается спиной о стену, складывая руки на груди. Слух улавливает звук воды из комнаты, на что Куро делает вывод, что пиковый валет скоро закончит все утренние процедуры. Данте осматривает коридор, поворачивается и устремляет взгляд на палату Феликса. — В основном он говорит со мной о Пике, — Данте пожимает плечами и заводит руки за спину, перебирая пальцы. — Пик же не звонил вам? Не интересовался Феликсом? Маку ведёт головой из стороны в сторону. Пик вряд ли позвонит или придёт навестить Феликса, потому что парень явно боится его. — Нам нужно постараться увести его мысли от Пика, — говорит трефовый король и тяжело вздыхает, понимая, что это будет нелёгкой задачей. — Потому что заболевание Феликса прогрессирует из-за этого. В общем, нужно перевести его внимание на что-то другое, потому что Феликс очень зациклен на своих мыслях по поводу него. — Я… Хорошо, я постараюсь вам как-то помочь, — соглашается Данте и отходит с прохода, как только видит Вару. — Привет, — пиковый валет растягивает губы в улыбке и смотрит на перепуганного Данте. — Видок у тебя помятый, Нюня. Опять попался какому-то эксгибиционисту? Данте хмурится и молчит. Внутри закипает злоба. Злоба на Вару, который своими издёвками уже в край достал медбрата. Бубновый король цепляется взгляд за его насмешливые глаза, набирает побольше воздуха и на повышенных тонах выдаёт: — Хватит! Перестань цепляться ко мне! Брови пациента взмывают вверх и скрываются под волосами. Вару удивлённо приоткрывает рот от чужих слов. Куромаку настораживается, берёт пятого за запястье и легонько дёргает на себя. Предчувствуя конфликт, доктор спешит всё уладить. Данте, который начинает тяжело дышать, переводит взгляд на шею пациента и тут же поджимает губы. Недавно он видел засосы и на шее Куромаку, поэтому в голове быстро сложился пазл. — Данте, тише, — мягко произносит Маку, пытаясь успокоить раздражённого медбрата. Данте лишь отмахивается, разворачивается и идёт в сторону лифта. Злоба на язвительного пациента переливается где-то внутри. Вару раздражает, выбешивает и нервирует. Настолько, что даже спокойный и вечно пугливый медбрат вышел из себя. Куромаку прикусывает губу от вины, что не смог ничего сделать. Наверное, следует поговорить лично с медбратом, когда тот придёт в себя. Вару хмыкает под нос и слегка дёргает рукой, привлекая внимание потерянного психиатра. — Пошли? — спрашивает он и тянет доктора на себя. — Только не читай мне лекцию о том, что я опять плохо поступил с Данте. — Но это и вправду плохо, — тихим и расстроенным голосом отвечает ему второй, идя за пациентом в его палату. — Разве? Знаешь, мне он не нравится, потому что Данте скользкий тип. Тебе он не кажется странным? Да, может, его поведение связано с каким-то травмами прошлого, но… просто есть ощущение, что я не могу ему доверять, — объясняет зелёноволосый и толкает дверь своей палаты. — Поэтому ты так относишься к нему, — констатирует факт Куромаку и заходит в палату, закрывая её на ключ. — Я боюсь подпускать его слишком близко, — признаётся пиковый валет и отпускает чужую руку. — Он… просто не нравится мне, поэтому страшно пускать его так близко, как тебя или Джокера. Куромаку садится в кресло и открывает блокнот. Подождав, когда пятый сядет в другое, доктор спрашивает: — И это просто такое чувство? Вару кладёт руки на подлокотники и откидывает голову назад, разглядывая потолок. Он сам не знает, почему в душе так тяжело, когда рядом появляется Данте. — Да… Что-то вроде того. Может, я просто не люблю подобных ему, вот и задеваю Данте каждый раз. Этим я стараюсь оттолкнуть его, — Варушка пожимает плечами, возвращает голову в прежнее положение и смотрит на короля, который старательно выписывает его слова в блокнот. — Что именно тебя в нём настораживает? — спокойным голосом спрашивает Куро, копаясь в своей голове и пытаясь понять поведение медбрата. Вару задумчиво склоняет голову и прикрывает глаза, пытаясь вернуться к своим ощущениям. Подумав пару минут, он поднимает голову и сморит в серые глаза. — Осторожный. Не та осторожность, что свойственна людям, а… знаешь, чрезмерная осторожность. Как будто он постоянно боится чего-то или кого-то… Куромаку быстро записывает всё в блокнот. — У него есть кое-что, что оправдывает его осторожность, — успокаивает Маку. — Прости, я не могу тебе сказать, что конкретно. Вару усмехается и молча кивает. О тревожном расстройстве Данте можно было легко догадаться, но пиковый валет решает промолчать, делая вид, что сам не дошёл до этой мысли. — Можем перевести тему? — спрашивает Варушка. — Я не очень хочу говорить про Данте. — Конечно-конечно, — Куромаку кивает и перелистывает блокнот. — Кстати, уже время приёма лекарств, — подмечает доктор, смотря на наручные часы. Трефовый король достаёт из кармана коробку, сверяется с названием и передаёт Вару, который скучным взглядом смотрит на таблетки. Серые глаза настойчиво смотрят в зелёные. Куромаку прекрасно понимал нелюбовь юноши к таблеткам, но доктор не может просто взять и отменить их лишь по просьбе любимого человека. — Вару, надо. Давай… — просит второй и мягко улыбается. — Они же помогают тебе, верно? Тем более, что побочных эффектов меньше, чем было тогда. Вару берёт коробок в руку и крутит его, рассматривая белые таблетки. Отвратительная дрянь, которой его пичкают несколько месяцев. — Доктор, — произносит зелёноволосый горячим шёпотом и медленно улыбается, смотря в чужие глаза, — выпью их при условии, что вы присоединитесь к моей компании. Куромаку складывает руки на груди и скептически поглядывает на пациента, который успел загореться идеей. — Нет. — Давайте, — умоляет пациент, встаёт с кресла и подходит к креслу психиатра. Юноша поднимает одну ногу и усаживается на чужие бёдра, прижимаясь своим телом к телу доктора. Куромаку шумно втянул воздух носом и вжался в спинку мебели. Озорное лицо юноши было настолько близко, что, кажется, серый кардинал скоро может сдаться. — Помнится, вы говорили, что вам пришлось пойти на уступки и выпить таблетку ради одного пациента, — Вару склоняет голову набок и крутит в руках коробочку перед серыми глазами. — Не окажете мне такой чести? — Зачем? — Куро старается держаться. Очень старается. Вару ничего не отвечает. Он открывает коробку и достаёт оттуда две таблетки. Одну он тут же проглатывает, даже не запивая водой. Вторую же просто кладёт на язык и показывает его Куромаку, который приковывает внимание к таблетке. — Если ты просто хотел поцеловаться, то мог поцеловать и не просить меня разделить с тобой лекарства, которые, к слову, мне не нужны, — фыркает психиатр и улыбается, смотря на довольное лицо напротив. Сдавшись под натиском, Маку прижимается губами к чужим и пропускает свой язык внутрь, подхватывая таблетку. Сколько ещё раз он не сможет отказать этому парню? Таблетка, оказавшаяся на языке, отдаёт горечью, на что второй клон поспешил разорвать поцелуй, чтобы проглотить её и больше не чувствовать этот отвратный вкус. Варушка довольно растягивает губы в ухмылке, смотря на слегка недовольного Куромаку, которого удалось сломить. — Напичкал меня лекарствами, что дальше? — Маку складывает руки на груди, игнорируя чужое лицо, которое к нему приближается. — Дальше? Кажется, у нас терапия сейчас, поэтому стоит продолжить, — жмёт плечами зелёноволосый и мягко касается своими губами губ доктора, после чего тут же отстраняется. — Больше не делай так, хорошо? — просит Куро мягким голосом и кладёт руки на чужую талию, придвигая пациента ближе к себе. — Просто мне такое пойдёт во вред, поэтому первый и последний раз, договорились? Вару лишь кивает и обвивает шею психиатра руками, обнимая его. Доктор перекладывает руки с талии на спину, принимаясь поглаживать её. Сейчас так спокойно, что не хотелось рушить эту атмосферу в молчании и тёплых объятиях. Но Вару пришлось открыть рот, чтобы узнать про то, что так волновало его после разговора с Джокером. — Куромаку? — зовёт Варушка, зарываясь носом куда-то в шею психиатра. — Можешь рассказать про… — юноша прикусывает губу, взвешивая всё в своей голове. Должен ли он спросить про Курона? Но его волнует интерес к этой теме, так почему бы и нет? Только будет ли это тактичным? Может, Маку вообще не хочет вспоминать прошлое, а пиковый валет сейчас вывернет ему всю душу. — Про кого? — спрашивает трефовый король, прижимаясь своей щекой к чужим волосам, что щекочут кожу. — Про одного парня из больницы… Которого ты лечил… — произносит Вару просительным и подавленным голосом. Юноша ощущает, как мышцы короля слегка напряглись, а его руки перестали поглаживать спину, замерев. Маку прикусывает губу, цепляясь за неё зубами и оставляя небольшую вмятину. Неприятные воспоминания, от которых серый кардинал смог избавиться когда-то, но не смог отпустить и забыть навсегда, потому что это оставило след. — Откуда ты уже успел узнать про Курона? — тихо смеётся второй клон, возобновляя поглаживания руками. — Не думал, что ты успеешь добраться до того периода моей жизни. — Прости, — неуверенно извиняется юноша, краснея. — Услышал немного просто, поэтому интересно стало. — Н-да, — Куро смеётся, — Джокер иногда не умеет держать язык за зубами. Вару улыбается и приподнимает голову, смотря на Куромаку, что уводит от него глаза. — Ты можешь не говорить, — напрягается пятый. — Я не хотел тебя обидеть этим и вызвать неприятные воспоминания… Чёрт, надо же было догадаться, что ты вряд ли захочешь вспоминать ту ситуацию… Прости. — Нет, ничего, — успокаивает его Куромаку и кладёт руку на чужую голову, проведя по волосам. — Не знаю, что конкретно ты хочешь услышать, так же не знаю, что рассказал тебе Джокер, но если тебя волнует, было ли у меня с ним что-то, то отвечу, что нет. — Я… — слегка опешил Варушка. — Я не хотел этого знать… Да и меня в целом не интересуют твои бывшие. Я просто… просто хотел узнать про него, чтобы лучше понять тебя. «Звучу как идиот», — думает пиковый валет и закрывает рот, чтобы не сказать чего-то ещё глупого. — Мне нравится твоё внимание к моей персоне, — Куромаку улыбается лишь уголками губ, вводя Вару в смущение. — Он мне нравился. Просто нравился и привлекал, но ничего более. Я и не предпринимал никаких попыток сблизиться с ним, потому что не хотел развития собственных чувств, не хотел нарушать правила, да и давать Курону какую-то надежду, пусть я и видел в его глазах заинтересованность. Но он был слишком скромным, поэтому боялся давать какие-то знаки внимания, поэтому никуда эта история не привела, — Куро пожимает плечами. — Он умер из-за приступа… Я был напуган и очень расстроен больше из-за того, что потерял пациента и хорошего человека, чем от того, что потерял парня, который мне нравился. Мои чувства не были так сильны, чтобы быть на первом месте. Вару тяжело вздыхает, выслушав психиатра. Доктор казался спокойным, но валета всё равно преследовало чувство, что он потревожил Куромаку и задел что-то внутри него, пусть сам трефовый король уверял его в обратном. В комнате повисла какая-то неловкая пауза, которая сильно начала давить на смущённого Вару. И, чтобы не ощущать этой тяжести, он рывком прислонился к чужим губам и увёл потерянного Маку в поцелуй. Второй клон прикрыл глаза и перехватил юношу за талию, вжимая в себя и чувствуя жар их тел. — Какая уверенность, — смеётся Куромаку, отрываясь от пятого. — Джокер научил, — шутит Варушка и ловит на себе непонимающий взгляд изумрудных глазах. — Ну… Джокер… Он… — Он приставал к тебе? — спрашивает тут же Маку, переживая. — Нет-нет. Скорее… я к нему тогда приставал, чтобы он научил меня… Блять, чёрт, — пиковый валет закрывает глаза ладонями, не выдерживая стыда своих слов, с которых Куромаку лишь смеётся. — Ты попросил Джокера научить тебя целоваться? И ты пошёл на это ради меня? — смех короля приятно раскатывается по комнате. — Это очень смело, Вару. Ты достоин всех почестей. — Прекрати, — шипит смущённо Варушка. — Мне ничего не оставалось делать, кроме как попросить его. Не просить же мне Данте? Да он бы на такую просьбу словил остановку сердца на месте. — А меня попросить ты не мог? — не успокаиваясь, смеётся трефовый король и прижимает красного юношу к себе. — Ты издеваешься? — Вару тут же отнимает руки от лица и смотрит на весёлое лицо доктора. — Как ты себе это представляешь? Всё, замолчи… Прекрати смеяться, ну же, — умоляет зелёноволосый. — Иначе ты нанесёшь своим смехом мне травму и подкинешь комплексов. — Ладно-ладно, — успокаивается Куромаку и выдыхает, ощущая, как сильно перегрузил тело из-за смеха. — Ладно, всё, больше не буду смеяться с того, что тебе пришлось попросить Джокера научиться целоваться… Господи, как ты это вообще выдержал с ним? Вару затыкает рот психиатра ладонью и с силой прижимает, чтобы не слышать того, за что ему до безумия стыдно. Серый кардинал лишь покорно замолкает и смотрит насмешливыми глазами, напоминая пациенту о том, что в его голове всё ещё вертятся эти мысли. — Зато я не оплошал при первом поцелуе с тобой, — защищается пиковый валет и отнимает руку от чужих губ. — Так что замолчи и больше не говори про это. Куромаку стискивает парня и целует его. Вару смущённо роняет стон в чужие губы и расслабляется, отдаваясь психиатру. Разгорячённый юноша никак не может остановить поток коротких и тихих стонов, пока Маку его целует. Сам психиатр ловит каждый звук и дрожит от переизбытка чувств. Пятый незаметно прокрадывается к чужой руке и кладёт её себе на шею, чем вызывает мурашки как у себя, так и у короля, который слышит очередной стон. «С ума сведёт», — думает Куромаку, жадно целуя юношу. Вару разрывает поцелуй, чуть вскидывает голову и стонет сквозь губы, вжимаясь пальцами в чужие плечи, которые тоже дрожат, как и всё тело психиатра. Второй слегка сжимает его шею, на что зелёноволосый содрогается, падает головой на чужое плечо и стонет практически в ухо Куро. — Ещё… Доктор, — шепчет он, на что Куромаку сдерживает собственный стон от чужой просьбы. Они дышат так тяжело, что кажется, что дыхание каждого слышат абсолютно все в этом здании. Куромаку жадно ведёт глазами по лицу и телу юноши, который восседает на его бёдрах. Пятый, почувствовав, насколько сильно он возбуждён, прижимается к Маку всем телом, делая намёк сделать хоть что-то с этим. Привычный насмешливый и злой взгляд Вару сменился на умоляющий. Серый кардинал дышит в его губы и, понимая чужой намёк, шепчет: — Я не могу, Вару, нельзя… Они хотят этого оба. Никто и не отрицал, но это слишком опасно. — Пожалуйста, — Вару сглатывает, тяжело дыша. — Никто не узнает… Ты же тоже этого хочешь… — Хочу, Вару, хочу… — Куромаку ведёт рукой по его талии и смотрит в зелёные глаза, что уже помутнели от возбуждения. — Но я не могу, пожалуйста, пойми. Он говорит так серьёзно и в то же время дрожит от дикого возбуждения, вызванное этим юношей. Он дрожит от желания и сопротивляется сам себе. — Я и так сделал то, чего не следовало по правилам… Я не могу зайти дальше, — шепчет трефовый король и сжимает чужую талию. — Тебя останавливают только правила? Раз начал идти против них, так продолжай, — отвечает ему шёпотом Вару, вызывая у доктора новый прилив возбуждения. — Ты можешь зайти дальше… Я… Я разрешаю… — Вару, дело даже не в правилах, — Куромаку мучительно закрывает глаза, пытаясь игнорировать подступающую тесноту в штанах. Варушка прикусывает кончик чужого уха и слышит, как рвано выдыхает психиатр от такого действия. Используя эрогенную зону короля, пятый буквально вынуждает его сделать то, чего они хотят. — Вару… Я не могу… Я на пределе, правда, но не могу… — шепчет измученный парень. — Не могу… Нельзя… Куро сопротивляется, но не может оттолкнуть его, лишь прижимая к себе всё ближе и ближе. — Если не можешь, тогда почему прижимаешь к себе и не хочешь отпускать? — усмехается Варушка и смотрит ему в глаза. Куромаку утыкается лицом в его шею и простанывает от бессилия перед ним. Ощущая горячее дыхание на своей коже, Вару впивается зубами в губу и мычит. — Потому что хочу, но нельзя… Я не хочу тебе навредить, — бормочет куда-то в шею, после чего отстраняется и вновь смотрит в изумрудные глаза. — Блять, пожалуйста… Пойми… — в голосе звучит самое настоящее отчаяние. — Ого, — Вару смеётся. — Ты умеешь материться? Мальчик вырос? Куромаку кусает его в основание шеи на такой вопрос и получает дрожь чужого тела, которое он держит в своих руках, как самую хрупкую и дорогую вазу. — Ты не навредишь… Потому что я полностью доверяю тебе, — вновь умоляет зелёный, оглаживая лицо психиатра большими пальцами. — Я никому так не доверял, Куро. Ты тоже меня пойми. — Я не могу быть уверен в этом. Вару, тебя Джокер шуткой довёл до панической атаки. Я не думаю, что со мной выйдет лучше. Я не отвергаю тебя ни в коем случае. Юноша утыкается лицом в его грудь, понимая чужие переживания. — Знаю… Но с тобой всё иначе. Тебе я доверяю… — пытается убедить Варушка. Куромаку нежно берёт его руку в свою и ведёт губами по каждой костяшке, оставляя на них аккуратные поцелуи. Он смотрит на юношу с такой болью в глазах, что стало жаль даже самого себя. — Ты сейчас для меня как запретный плод, — продолжает Куро, поднимая со своей груди чужую голову и всматриваясь в зелёные глаза. — А запретный плод сладок, — Вару ухмыляется. — Хочешь, но не можешь, потому что нельзя. Серый кардинал кивает. — Я не позволю сделать это с тобой, пока не буду уверен в том, что ты избавился от триггеров. Да и не сделаю, пока ты несовершеннолетний, — озвучивает своё стальное решение Куромаку, разочаровывая Вару. — Обещай мне… — пиковый валет давится воздухом от переизбытка возбуждения. — Обещай, что ты не испугаешься сделать то, чего мы оба хотим. Я из-под земли тебя достану, если ты не сможешь и дашь заднюю. Куромаку ласково улыбается и смеётся, кивая. — Обещаю, Вару. Глянув на время, Маку слегка разочарованно вздыхает. Пятый улавливает это и поджимает губы. Психиатру пора идти к другим пациентам, поэтому ему придётся оставить юношу одного. Вару молча слезает с короля и встаёт, разминая затёкшие ноги. — Прикройся хоть, — шутит второй и указывает взглядом куда-то вниз. Вару склоняет голову, замечая чуть выпирающий от возбуждения член. Он неловко отворачивается от Куромаку, у которого была та же проблема, но её он мог спрятать за халатом, что, собственно, и сделал. — Прости, — шепчет на ухо трефовый король и подходит со спины к юноше, заключая того в объятия. — Я всё понимаю, — отвечает ему Варушка и откидывает голову назад, падая затылком на чужое плечо. — Кстати, у меня день рождения меньше, чем через месяц, — вспоминает он. — Я… хотел бы рассчитывать на то, что ты сможешь провести больше времени со мной. — Обязательно, — Куромаку целует его в висок и задумывается. Каковы шансы незаметно вывести пациента из больницы, отвезти к себе домой, а на следующее утро вернуть обратно? Прикидывая варианты, доктор понимает, что придётся прибегнуть к помощи Джокера, у которого всю оставшуюся жизнь эта ситуация будет объектом шуток.