Gabriel Saban — Bad Batch
Юнги продолжал с недоверием смотреть на него, пока младший обходил его по дуге и выбирал подходящий момент для удара. Он стоял, безоружный, сложив руки на груди, и не верил, что Чимин действительно воплотит в жизнь задуманное. Конечно, прежде они сражались, когда демон обучал его некоторым приемам, но то было больше игрой, в большинстве случаев завершавшейся несколькими жаркими поцелуями. Но, похоже, Чимин был настроен серьезно. Первый выпад Верховный предугадал практически сразу и легко увернулся, даже моргнув глазом и не разомкнув сложенных рук, но следующая серия ударов заставила его отступить на несколько шагов и нахмуриться. Чимин, конечно, не старался бить в опасные места, но отсутствие бдительности или неуклюжее уклонение могло бы сыграть злую шутку. Новый взмах клинка прошел в считанных сантиметрах от груди Юнги и мог бы оставить приличную рану, если бы тот вовремя не отступил влево на шаг. — Советую тебе все же взять оружие, любовь моя, — изогнул бровь Чимин, проворачивая меч в руке. — Я, конечно, уверен в твоей регенерации, но кровь терять все еще крайне неприятно. Юнги сжал челюсти, прожигая младшего взглядом, но все же достал свое оружие и отвел его немного в сторону, ожидая действий противника. Чимин же не удержался от кривой усмешки, которую давно перенял у мужа, и вновь запорхал по тренировочному полю, нанося редкие удары и пытаясь подгадать момент, когда чужая защита ослабнет. Демон не мог не признать, что мастерство Чимина возросло. Он стал хитрее, лучше продумывал свои дальнейшие действия и не растрачивал силы на ненужные пасы. И будь Юнги проклят, но каким же прекрасным был нимфа в эти мгновения! Сосредоточенный, натянутый, словно струна, и напряженный, будто сжатая пружина — поди угадай, когда высвободит всю свою силу. Юнги любовался им и с позиции опытного воина, и со стороны возлюбленного. Чимин всегда был великолепен, но с годами заставлял черное сердце демона сжиматься все сильнее от восхищения и любви. Именно это восхищение помешало Верховному вовремя понять всю хитрость обманного маневра младшего. Чимин сделал вид, будто собирается нанести косой удар сверху, заставив противника вскинуть меч для блока, но в последний момент увел клинок в бок и прошмыгнул под рукой демона к нему за спину. Затем Чимин перехватил чужую руку, вывернул ее, обезоруживая, и с обманчивой легкостью перекинул мужа через себя. Пользуясь моментом, пока Юнги ошеломленно свалился на спину, парень отбросил в сторону меч, выхватил из голенища сапога кинжал и, придавив коленом ведущую руку, приставил лезвие к его горлу. — Скажешь, что поддавался? — хмыкнул Чимин, свысока глядя на супруга. — Честная победа, — отозвался Юнги и провел языком по губам. Что уж греха таить — от такого Чимина становилось тесно в брюках. — Блестяще. Я теперь слушай меня, упертый Верховный, — Чимин наклонился ближе, сверкая глазами от накопившейся злобы. — Прекрати вести себя, как эгоист, и цепляться к дочери. Она наша дочь. Я люблю ее так же сильно, как и ты. И я не позволю никому, даже тебе, так с ней обращаться. Она заслуживает доверия и понимания, а не упреков и постоянных скандалов. Продолжишь в том же духе — потеряешь нас обоих. — Демон уже распахнул рот, чтобы что-то возмущенно ответить, но Чимин его перебил: — Клянусь, Юнги. Я не раздумывая уеду вместе с Мэй, потому что я невозможно устал от всего этого. Я люблю тебя. Всем сердцем, всем своим существом. Ты для меня самое близкое и драгоценное существо. Но я не могу больше разрываться между тобой и нашей крошкой. Верни мне моего демона, который бережно хранил покой внутри своей семьи. Договорив, нимфа выпрямился, отошел от старшего на пару шагов и со звоном отбросил кинжал в сторону. Руки и ноги подрагивали от усталости и перенапряжения, а дыхание сбилось напрочь. Ему была противна сама мысль о причинении вреда Юнги, но по-другому достучаться до него совершенно не получалось! — Чимин, я… — начал было демон, поднимаясь на ноги, но отвлекся на несущегося к ним на всех парах Альгиза. Паучок, с торчащими в разные стороны волосками на головогруди, выглядел весьма взволнованным, как бы странно это ни звучало. — Что такое? Дух-хранитель торопливо взобрался на подставленную ладонь хозяина и что-то торопливо запищал. — О… что им здесь понадобилось, интересно… — Что там? — спросил Чимин, поправляя волосы. Все, что хотел, он уже высказал. Дальше дело за Юнги. — Приехала вся королевская семья, — ответил старший, обернувшись, и обеспокоенно нахмурился. — И им срочно нужна твоя помощь. Нимфа встретился с супругом взглядами и сразу же сорвался с места, торопясь во дворец. Если Хосок и Тэ нуждаются в его помощи, значит, все действительно серьезно.***
— Он словно был в двух реальностях… не знаю, как объяснить, — закончил Тэхён, нервно потирая ладони друг о друга и заламывая пальцы. — Мы решили, что лучше сразу везти его к тебе. Все-таки лучше нимфы с целительским даром нет никого. — Спасибо за доверие, Тэ, — мягко улыбнулся Чимин другу, пока Чонгук помогал Ёсану опуститься на небольшой диван. — Я постараюсь сделать все, что в моих силах. На Паучий кряж и правда прибыла вся королевская семья, но ко всему прочему они еще прихватили с собой и Хёнджина, который наотрез отказался возвращаться в Темный предел с родней. Чонгук, конечно, этому факту был совершенно не рад, но больше его занимало состояние Ёсана, поэтому он игнорировал дракона все полтора дня пути. К тому же, ехать в одном экипаже им не пришлось, так что раздражение отошло на второй план. — Мэй, родная, позаботься о гостях, — обратился к дочери Чимин, сам направляясь к Ёсану. — Да, папа, — кивнула девушка, отвела обеспокоенный взгляд от изможденного бессонницей и видениями суккуба и сжала руку Юйлань. — Юй, пойдем со мной? Ни к чему всем здесь толпиться. — Конечно, — кивнула принцесса. — Хёнджин, и вы идите с нами. Пусть останутся старшие и Чонгук. Дракон слабо поджал губы, но ничего не смог бы возразить. В конце концов он ведь и правда не имеет отношения к этой семье, а возражать монаршей особе вовсе дурной тон, как бы близки они не стали за прошедшие несколько дней. — Мне кажется, или цвет твоих волос потемнел? — спросил Чимин, лишь краем сознания отметив, что кто-то покинул комнату, полностью сосредоточенный на своем пациенте. — Раньше они были лишь слегка розоватыми… — Да, цвет изменился за последние пару месяцев, наверно, — кивнул Чонгук, придерживая привалившегося к нему мужа за плечо. — Сначала стал более розовым, потом стал постепенно темнеть. — Очень странно… — задумчиво протянул нимфа, взял младшего за запястье и замер на долгие мгновения, чтобы подсчитать пульс. — Ты сам как? Восстановился после раны? — Уже к вечеру ничего не было, — отмахнулся принц. — Я больше переживал за него — Ёсан так испугался. — Потому что причинил тебе боль, — вяло отозвался суккуб. Его нижняя губа задрожала, а в уголках глаз собрались слезы. — Для меня любой вред, причиненный тебе или кому-то из близких, тем более моей рукой — самый страшный кошмар. — Чонгук, пожалуйста, не волнуй его сейчас, иначе мне будет сложнее разобраться в его состоянии. — Прости, дядя, — вздохнул Верховный и зарылся носом в волосы супруга. Чимин долго вертелся вокруг Ёсана, проверяя физическое состояние, надеясь найти корень проблемы в нем, но, увы, не беря в расчет общее истощение на фоне переживаний, суккуб был вполне здоров. Нимфа задавал вопросы близким о других проявлениях непонятной болезни парня, но кроме жутких кошмаров, бессонницы, изменений цвета волос и недавно проявившихся видений, ничего не было. Кусая полные губы от беспокойства, Чимин сжал на пару секунд кулаки, а после протянул обе руки к голове парня, замер в считанных миллиметрах от нее и закрыл глаза. Ладони засияли мягким зеленоватым светом, когда из них полилась магия. Два десятка лет Чимин потратил на то, чтобы собрать как можно больше книг по целительской магии и изучить их, дабы не утратить драгоценный дар своего рода. И определенно старался не зря, ведь теперь нимфа мог не только залечить серьезные раны, но и спасти от почти неминуемой смерти. А самой большой его гордостью было то, что дочь тоже переняла волшебный дар и развивала его, в чем-то даже превосходя родителя. Внезапно нимфа вздрогнул, широко распахнул глаза и интуитивно отодвинулся от Ёсана, отнимая руки от его головы, чем немало напугал всех присутствующих. — Мин-и, что-то не так? — сразу же возник рядом Юнги. — Тьма… — резко охрипшим голосом отозвался Чимин, прижав руки к груди и баюкая их, словно после ожога. — Внутри него тьма. Обжигающе ледяная, ужасающая и опасная. — Что?.. — в один голос спросили Хосок и Тэхён. — Я не знаю… Не знаю, что это. Не могу определить, как бы ни старался. Когда я попытался подобраться ближе, оно вытолкнуло меня. Отчаянный всхлип сорвался с губ Ёсана и Чонгук поспешил покрепче сжать его в своих объятьях, чтобы успокоить. Хотя и у самого принца сердце грозилось раздробить ребра и выскочить наружу от страха. Никогда, ни в одном сражении он ничего не боялся, зная, что сможет справиться с любой внешней угрозой, ведь он сын самого Черного Короля, с ним никто не сравнится. Но теперь, понимая, что опасность таится где-то внутри его горячо любимого мужа, причиняет ему боль и до крика пугает его, Чонгук понял, что против нее может оказаться бессилен. — Мы можем что-то сделать? — спросил Хосок, первым сумев взять себя в руки, и проводил взглядом своего суккуба, который бросился к паре, чтобы тоже попытаться успокоить Ёсана. — Можно же как-то выяснить, что это за тьма, и избавиться от нее. Его прокляли или что? — Я, правда, не знаю, Хосок, — Чимин поднял взгляд на демона. — Будь это в моих силах, я постарался бы сам избавиться от этого. Повисла долгая и напряженная тишина, нарушаемая лишь судорожными вздохами поуспокоившегося Ёсана. Каждый пытался найти решение, любую возможность, чтобы помочь, но они даже не могли понять, с чем предстоит бороться. Будь у них только возможность… — Кумо, — вдруг сказал Хосок, щелкнув пальцами, и заставив тем самым всех посмотреть на него. — Паучиха? — нахмурился Юнги. — Причем здесь она? Я уже лет двести о ней не слышал. — Юнги, вспомни, на что она способна! — всплеснул руками король, недовольный недогадливостью друга. — Тьма сидит внутри Ёсана, и мы никак не сможем понять, откуда она и что из себя вообще представляет, так? Но кумо видит, что внутри у любого существа, в голове, в сердце — не важно. — И ты хочешь отвести к ней маленького, чтобы она увидела… — задумчиво проговорил Юнги, сложил руки на груди и начал медленно постукивать себя пальцем по подбородку. — Это может сработать. Но старуху сначала нужно уговорить, а это нечто из разряда невозможного. — На то у нас и есть ты, — хмыкнул Хосок. — Это и правда может сработать? — Чонгук передал Ёсана Тэхёну, а сам встал и шагнул ближе к отцу. — Я готов хоть сейчас лететь и притащить эту кумо сюда. — Нельзя, — качнул головой Юнги. — Кумо напрямую связана со своим гнездом, ее нельзя отрывать от него. К тому же, ей порядка двух тысяч лет — самому тебе с ней не справиться… Но, как я и сказал прежде, она паучиха. Точнее, наполовину женщина, наполовину — паук. И вот мне, как Верховному, повелевающему пауками, с ней будет проще найти общий язык… наверно… Проблема заключается в том, что нам придется отвести Ёсана в ее гнездо. Путь не близкий, а его состояние… Ты мог бы отнести его на крыльях, но вдруг в полете его снова накроет видением? Кто знает, чем это может закончиться. А значит, придется вести пешком… — Думаю, я смогу стабилизировать его на несколько дней, — Чимин поднялся на ноги и встал рядом с мужем. — Сделаю несколько успокоительных настоев, чтобы он мог спать ночами, и напитаю своей энергией, чтобы по возможности оградить от тьмы. — Отлично, все согласны с планом? — Хосок окинул взглядом одних из самых близких существ в своей жизни и дождался от каждого кивка. — Защитите моего мальчика, — тихо произнес Тэхён, покачивая младшего суккуба в объятьях. — Он не заслужил всего этого… Спасите его. — Обещаю, пап, — серьезно кивнул Чонгук. — Я сделаю все ради него. Или умру.