Любимая республика

— Афганистан, сходи попозже за водой к колодцу, у нас закончилась в бочке! — ещё не продрав глаза, младшая услышала приказную просьбу старшей сестры. Протерев полусонные светлые очи, афганка со скрипом встала с кровати. Даже слово "пожалуйста" иранке тяжело произнести. — Да-да, схожу, — ответила она, подойдя к Иран на кухню. — Ты будешь есть? — спросила она. — Нет. Я не голодна, — зевнула зеленоглазая. — Тогда шуруй за водой, — грубо произнесла темноглазая азиатка, отпив из небольшой кружки глоток несладкого чая. — Ладно, — пожала плечами Афганистан, выходя в сени. Взяв два железных ведра, афганка вышла на крыльцо. Да, дорога будет неблизкой... Чтобы попасть к колодцу, ей нужно было пройти километр через весь населённый пункт под палящим солнцем, а после опускать в бездну и без того тяжёлые ведёрки, и уже только потом нести их на своих тонких и слабых женских ручках, которые совсем не предназначены для такой работы, обратно домой. Покрыв тёмные волосы тканью, девушка двинулась в далёкий путь. Миновав всего каких-то несколько метров, прогинаясь под весом железной ноши, она остановилась, опустив вёдра, чтобы перевести дух. Да, так она будет идти очень долго. Но делать нечего. *** Уставшая девушка стояла у колодца, опираясь о его кирпичный край. Полтора часа прогулки на жаре очень сильно сказались на её самочувствии. Голова кружилась, глаза закрывались, а горло пересохло от жажды. Всё ещё пытаясь отдышаться, Афганистан из последних сил начала доставать второе, наполненное водой, ведро из старого тёмного колодца. У неё получилось это, но не с первой попытки. Взяв тяжёлую ношу в слабую руку, она с трудом поставила её на кирпичный край. — Теперь осталось только донести до дома... — тихо вздохнула девушка, держась за вспотевший лоб и прерывисто дыша из-за невыносимой жары. Попытавшись поднять одно из вёдер, Афганистан пискнула от резкой боли в руке. Да уж, она одна не в силах справиться... Но афганка была непреклонной. Взяв тяжесть в тонкие руки, она поволокла ношу по земле, оставляя небольшие круглые следы. — Чёрт... — отпустив ручки вёдер, девушка встряхнула конечности, дабы привести их в рабочее состояние. Но они лишь болтались, держась за хрупкое тело. Пока зеленоглазая мучалась с ношей, наклонившись, сзади появилась пара американских солдат, которые отошли на довольно-таки большое расстояние от своего лагеря. — Смотри-ка... — на родном языке произнёс один из них, куривший дорогую сигарету. — Девчулька. Не нужна? — Сейчас нет, но на будущее можно захватить, — засунул руки в карманы формы другой. — Ты слева, я справа. Не слыша тихих шагов врага, Афганистан так и стояла, пытаясь как-нибудь приподнять вёдра. — Не тяжеловата-ли ноша? — подойдя сзади к девушке, криво улыбнулся американец. Испугавшись чужого мужского голоса, афганка обернулась, поджав руки. Она не знала английского, поэтому не поняла, чего хотел от неё иноземец, но его странная до жути улыбка уже напугала девушку. Попятившись назад, она хотела убежать, на что у неё шансов, конечно, не было. Да и как тут сравнивать слабую девчульку с Востока со спортивным и опытным военным из США? Вылупив зелёные глаза, азиатка развернулась, собираясь сбежать. Но — как неожиданно — её подхватили на руки, не давая нормально двигаться. — Опа! Куда ж ты собралась, красотка? — фыркнул второй военнослужащий, удерживая брыкающуюся Афганистан, яро пытавшуюся высвободиться из железной хватки американца. — Смотри, какая красавица, — подошёл другой, осматривая маленькую фигурку. — Неси её к нам. — Куда? — на уголках светлых глаз азиатки появились слёзы. Она кричала на пушту, пытаясь вырваться, и отчаянно надеялась на то, чтобы кто-нибудь спас её жалкую жизнь. — Умоляю, отпустите меня! — громко зарыдала она, моля о пощаде на родном языке. Только они не понимали её. — Что ты плачешь, красотка? — усмехнулся американец, наклонившись к её лицу и вопросительно задрав коричневые брови. — Мы тебя не тронем. Только для мотивации поразвлекаемся, да отпустим на волю. Солёные женские слёзы уже насквозь промочили румяные щёки девушки, а их нескончаемый поток было уже не остановить. — Отнеси её, — отвернулся иностранец, бросая окурок сигареты на землю.