Самый лучший друг

Мы знакомы с пелёнок. Родители как-то подружились на детской площадке, и мы, когда выросли с колясок, начали играться вместе. Нас отдали в один садик. После в одну школу, даже в один класс попали. Мы всегда вместе. Руслан стал для меня братом, частичкой меня. Только вот, я пропустила момент, когда мои некогда сестринские чувства, переросли во что-то большее. И, сука, не дают они мне покоя каждый раз, когда он рассказывает о своей новой «подружке», просит совета заполучить её. Сердце рвётся, а сказать не могу. Знаю, что он действительно считает меня сестрой, даже называет иногда так ласково: «сестричка». А мне уши режет, не хочу быть сестрой, но выбора не имею. Хочу быть хоть как то рядом, поэтому зашив рот, терплю. Я даже пыталась построить свои отношения, забыться, в конце концов. Не помогло. А когда Рус начал заниматься блогерством, добил, сказав, что хочет чтобы представлялась его сестрой. И я действительно стала «сестрой» Руслана ака СМН. Набрав нехилую популярность он не забыл про меня, брал на каждый концерт, да что уж там, в некоторых видео я появлялась. За что тоже получила немалое, как для меня, количество подписчиков. Да я в инсте подписана как «Тушенцова», сам владелец фамилии настоял, только вот, хотелось бы не в шутку. — Рус, я не смогу сегодня приехать. — устало проговорила в трубку телефона, вяло переворачиваясь с одного бока на другой. — всё в порядке? Голос уставший… — протянул он, иногда жалею, что знает меня как облупленную. — всё ок, работы много. — это действительно правда, частичная. — как знаешь, тогда с Даней запишу. — Кашин, наш общий друг, знает о моей увлечённости в «брате» и часто шутит тупой бред про инцест. — мг, удачи. — не дождавшись ответа, отключилась. Достав с кармана рядом лежащих джинс под, затянулась. Ненавистная мне привычка, жить без этого сладкого дыма не могу. Особенно в периоды стресса. Ещё одна тяжка, дым в потолок, затяжной вопль. — бля-ять! — простонала, резко подымаясь, прислонилась к стене. — тут дырка скоро будет. — я настолько часто начала разговаривать сама с собой, что даже страшно. Удар. Снова разбитые в кровь костяшки. Но дышать стало легче. Это ещё одна глупая привычка. — сука, да хуй с тобой! — снова удар, и в голове будто что-то щелкнуло. — расскажу, будь что будет. — упав на кровать, раскинулась звёздочкой. kettannna «Завтра нужно будет поговорить. В 14:00 на нашем месте.» 22:04 Отправив сообщение ему в директ, поставив в телефоне режим «не беспокоить», уснула. cmhell «Катя, что случилось?» 22:20 «Не пугай» 22:30 «Блять, ты уснула?» 22:35 «Проснёшься, ответь.» 22:40 Проснулась, в виде домового Кузи. И это только на голове. Про синяки на пол лица вообще не заикаюсь. Ощущение будто меня танком переехали и сверху песком засыпали. Открыв инсту не удивилась, знала на перёд что так будет, не впервые же. kettannna «Та жива я, уснула опять. Чтобы через пол часа был на месте.» 13:34 cmhell «Заебала писать и засыпать, я же волнуюсь.» 13:37 kettannna «Иди нахуй, я пошла собираться.» 13:39 Быстро накинув одну из толстовок Руслана, джинсы, пошла к зеркалу, пытаясь привести лицо в порядок. Консилер под глаза, тушь на ресницы, брови карандашом, губы помадой. И вот те на, конфетка! «Наше место» это лавочка в парке возле моего дома. Мы на ней в лет пятнадцать написали: «Тюха + Руся = форева». И вот теперь выходя из квартиры, думаю, а форева ли..? Встретив по дороге бабульку с третьего, минут пять пообщались о жизни. Рассказал она мне о проблемах со здоровьем, что внуки не приходят, на чай позвала. Знаю, что зайду, хорошая женщина. — как жизнь молодая? — наши встречи никогда не начинаются с обычного: «привет». — живу, как видишь, ты как, отсняли видео вчера? — стараюсь вести себя максимально непринужденно. — та да, беременна в 16 снимали. О чём ты поговорить хотела? Не припомню, чтобы ты когда-то именно так меня вызывала. — моё дыхание спёрло, да и вся смелость улетучилась куда-то на орбиту. — я люблю тебя. — взяв себя в руки, всё же выдала, быстро отводя взгляд на деревья, которые сейчас кажутся очень интересными. — я тебя тоже. — просто ответил. — ты не понял. — резко выдохнула, чувствуя как глаза мокреют. — не как друга, не как брата. Как парня. — мы… ты… — он начал заикаться, а с моих ресниц всё-таки слетела одна слезинка, которую я быстро смахнула. — мы ведь друзья, Кать. — сердце стало. — прости. — встала, отряхивая одежду от невидимой пыли. — я не должна была. — задумалась. — знаешь, я, наверное, не хочу больше «форева». Давай пока прекратим общение, пожалуйста. — я режу сама себя и вижу как от этих слов больно ему. — Кать, не надо… — он встал, пытаясь взять меня за руку, но я сделала довольно большой шаг назад. — я люблю тебя, правда, люблю. Но ты себе представить не можешь как мне больно понимать, что для тебя лишь сестра. Я не могу так, понимаешь, не могу! — остановилась из-за противного кома в горле, который не даёт набрать воздух. — не буду душить тебя своей любовью, ты сможешь жить спокойно, а я буду лишь рада. — слёзы начали течь не переставая. — Прости, прости меня Русь, что не смогла оправдать твоих ожиданий. — обняла его, в последний раз, стараясь запомнить его запах, тепло. — я не хочу, не хочу тебя отпускать. — подняв голову, заметила как по его щеке скатилась слеза, которую быстро стёрла. — нужно, Русь, нужно. — улыбнулась, несмотря на ураган, который находится внутри. — но знай, я всегда рядом, в любой момент у тебя буду я и моя кухня. — последний раз проведя рукой по его щеке, развернулась, направляясь на остановку.

Жду трамвая. Сумерки. Туман.

В лужах тают люди и дома.

Пустота внутри и пустота снаружи.

Поговори со мной в последний раз, в последний раз.