Любовь на кончиках пальцев

«Ревность в маленьких дозах укрепляет любовь. В больших — разрушает» — Эльчин Сафарли. Не то чтобы Грей был фанатом романов, но когда выдавался спокойный свободный вечер, он мог взять какую-нибудь книжку и зачитываться, забывая об остывающем кофе. Эту привычку он перенял у Люси. Пока его любимая девушка писала романы, либо сама читала какую-то случайно найденную книгу, Грей, чтобы не скучать, брал романы с её полок и садился рядом. Некоторые книги заставляли Грея возмущаться, а потом прокручивать в голове те или иные моменты ещё несколько дней. Иногда это были радостные моменты, иногда печальные, а иногда философские, из-за который ледяной волшебник мог ломать голову довольно долгое время. И в последнем из таких «легких женских» романов он прочитал фразу, которая засела в его мыслях. «Ревность у мужчины складывается из эгоизма, доведенного до чертиков, из самолюбия, захваченного врасплох, и раздраженного тщеславия». Грей не отрицал, что порой в его сердце закрадывалось это неприятное чувство. Например, когда его любимая заклинательница уделяла Нацу чересчур много внимания. Или когда она позволяла ему заваливаться без спроса в свою квартиру и спать в ИХ кровати. Грей, конечно, выпинывал его и каждый раз ругался, но Нацу, кажется, все было по боку. Бывало, что он ревновал её к писательству, которому она уделяла слишком много времени и не замечала его. В такие моменты Грей ложился на кровать и всё время разглядывал Люси, чтобы подмечать в ней новые, не раскрытые ранее детали. Возможно, иногда он ревновал её к подлецу Локи, который мог явиться в любой момент и липнуть к Люси, словно паутина. Однако, заклинательница отвешивала ему хороших тумаков, если он позволял себе слишком многое, а потом бежала к Грею, шуточно прося его защитить себя от бессовестного Льва. Но Грей никогда не думал, что это может быть чем-то плохим. Сейчас же он не мог избавить от мысли, что, быть может, он правда эгоистичен и самолюбив? Может, во время ревности он переживает не о Люси, а о себе? Эти мысли не хотели укладываться в его голове. Фуллбастер сидел в гильдии и смотрел в сторону Люси, вокруг которой вертелся Нацу, желая забрать её на новое задание, но девушка лишь отнекивалась, пытаясь вернуться к разговору с Леви. Грей пытался понять, какие чувства у него возникают, когда дурацкая розовая головёшка крутится вокруг его любимой. Конечно, его это бесило. Была ли это ревность, или это чувство возникало из-за сложившегося между ними соперничества. Люси, будто почувствовав на себе взгляд, повернулась в сторону Грея и мягко улыбнулась, помахав ему рукой. На лице ледяного мага тут же появилась улыбка, и он тоже помахал ей в ответ. То тепло, что возникало внутри него даже от такого незначительного жеста — поражало его. В его ревности точно не было никакого самолюбия и тщеславия. Просто он боялся потерять эту невероятную девушку, потому, иногда по ночам, обнимая её, он все еще не верил, что Люси правда с ним. Но всё по-настоящему. Ведь каждое действие Люси, обращённое в его сторону, было наполнено любовью. Почувствовав непреодолимое желание прикоснуться к ней, Грей подошел к Люси и обнял её со спины, вдыхая любимый запах золотых волос. Уже и Нацу перестал гоготать около нее, и Леви решила проведать, как там Гажил, поэтому они могли насладиться этими секундами сполна. — Грей, не смей отнимать у меня напарницу, — буркнул Нацу, разглядывая задание, которое он выбрал. — А я не отнимаю, она и так моя, — ухмыльнулся Фуллбастер, чмокая свою девушку в макушку. Люси тут же покраснела и отвела глаза. Всё же, ей ещё непривычно вот так открыто заявлять о своих чувствах. Грей задумался, не звучали ли его слова эгоистично? Люси всё-таки не его собственность, не ему решать, с кем она может ходить на задания, а с кем нет. Фуллбастер почувствовал теплое прикосновение Люси на костяшках пальцев. Она всем существом показывала ему, что всегда будет рядом. Что она правда его. И Грей выкинул из головы все мысли о дурацких строчках из романа, о ревности и о прочей ерунде. Люси никогда не бросит его. Она всегда рядом и любит его. Грей крепче сжал её в своих объятиях и пообещал себе, что ревность больше не найдет место в его голове. Если только чуть-чуть. * * * Люси не была ревнивой. Вовсе нет. Разве небольшое недовольство, возникающее каждый раз, когда Грей болтал с Джувией — ревность? Девушка так не считала. Она точно знала, что Грей любит её, а с водяной волшебницей его связывает лишь дружба. И всё же, иногда она ничего не могла поделать с этим навязчивым, липким и неприятным чувством, которое закрадывалось куда-то в глубину души. Бывало, она ревновала Грея к работе, когда он брал долгие задания и уходил на несколько недель. А как иначе, Люси ведь скучала. Хотя он постоянно звонил ей по кристаллу связи и рассказывал, как он там, а ещё привозил ей разные сувениры, чтобы чем-то ее радовать. Иногда она ревновала Грея во время битв с Нацу. Она ведь переживала. Хотя он частенько смотрел в ее сторону даже в пылу драки, чтобы показать, что всё хорошо. Что даже находясь там, он был рядом. И словно пазл все моменты складывались в голове заклинательницы. Люси удивлялась тому, как имея всё это, она могла ревновать. Правда глупая. Чем бы он не занимался, он всегда думал о ней. И Люси смеялась до слёз на уголках глаз из-за этой своей глупости. В их любви точно нет места для ревности. — Грей, а ты ревнуешь меня? — спросила Люси, лежа на руке ледяного волшебника и рисуя узоры на его груди. Этот вопрос ввел Грея в ступор, ведь буквально недавно он думал об этом. Люси словно читала его мысли. Они действительно были связаны. — Не ревную, — уверенно сказал Грей. Теперь у него точно не было в этом сомнений. Люси хихикнула и чмокнула его в шею. Иногда ей все еще не верилось, что этот удивительный мужчина с ней. — Даже если когда-нибудь будешь ревновать, помни, что я люблю только тебя. — Тогда и ты помни, что я люблю только тебя. Тебя и всё, что с тобой связано. — Даже мои глупые привычки, легкие романы и занудные рассказы? — Даже их. Разве что, легкие романы не люблю. Больно много глупостей там пишут. Люси искренне рассмеялась и поплотнее прижалась к Грею, переплетая пальцы их рук. Они не на секунду не сомневались друг в друге. И не было места ревности в их сердцах.