***
Джейн и Мора прибыли на улицу, которая была перекрыта в обоих направлениях, между двумя старыми многоэтажными жилыми домами. Этот район был известен как место покупки и продажи наркотиков в центре города, чаще всего крэка, а также своей бурной ночной жизнью. Джейн часто работала здесь, как детективом из наркоотдела, так и детективом из отдела по расследованию убийств. Что означало, что Мора тоже хорошо это знала. «Знаешь, это дерьмо с Лидией должно прекратиться», - сказала Джейн, натягивая пару перчаток на свои длинные пальцы. Она переоделась в свой рабочий костюм, и черная рубашка на пуговицах, заправленная в серые брюки, казалась намного удобнее, чем наряд, в котором она была утром. «Тогда давай расскажем твоей матери», - подзадоривала Мора, ухмыляясь, когда глаза Джейн расширились. «О да, давай скажем моей маме, что булочку в духовке Лидии положил либо мой отец, либо мой брат», - усмехнулась Джейн. «Я согласна, что это не ... позитивные новости, но чем больше мы это скрываем, тем хуже будет, я думаю. Поверь мне. У меня есть опыт, помнишь?» - сказала Мора в ответ. Она наблюдала, как Джейн превращается в детектива Риццоли, когда та с важным видом прошла на несколько шагов вперед, чтобы встретиться с Корсаком и Фростом. Фрост, однако, был не в своем обычном приподнятом настроении, когда протянул Джейн руку. «Джейн», - тихо сказал он, - «ты слышала?» «Нет, что слышала?», - ответила Джейн, осматривая местность в поисках трагедии. При этом она приземлилась прямо на Фрэнки, открыто плача прямо над телом их жертвы. «Что не так с Фрэнки?» «Жертва была его другом», - сказал Фрост. «Черт, что? Кто? Кто это?», - Джейн вернулась, детектив Риццоли исчезла, как только появилась, когда она подбежала к своему брату. Мора наблюдала за разворачивающейся сценой с болью и любопытством, ее желудок внезапно сжался от того, как Риццоли заключили друг друга в объятия, явно расстроенные. «Это Шейн», - воскликнула Фрэнки. «Это Шейн». «Шейн Финнеган?», - спросила Джейн, и когда Фрэнки кивнул, она поцеловала его в макушку, велев оставаться на месте. Корсак стоял ближе к Море, пока она осматривала раны на теле. Фрост тоже. «Он лидер довольно известной мальчишеской группы», - сказал Фрост, - «the Channel Street Boys. Фрэнки выросл вместе с ним.» «О нет», - искренне ответила Мора. Как раз в этот момент подошла Джейн, шмыгая носом. «Сколько раз в него стреляли?» Ответил Корсак. «Стрелок выстрелил пять раз, попал в него четыре раза. Входные отверстия в каждом бедре, правом плече и лбу. Пятая пуля была выпущена в землю». Мора, видя дискомфорт Джейн, ее печаль, убаюкала ее научными знаниями. «Медная шрапнель застряла в скуловой дуге и краю орбиты». Потому что информация, особенно информация, которая могла бы помочь Джейн раскрыть, кто убил Шейна Финнегана, была самым ценным подарком, который она могла преподнести женщине, которая была ей небезразлична. Джейн кивнула ей в знак благодарности. «Медные осколки от гильзы. Какого черта он делал в этом районе?» «Возможно, чтобы купить наркотики», - предположил Корсак, доставая свой блокнот. «Ни за что!», - Фрэнки, оказавшийся теперь рядом, зарычал на сержанта. Джейн повернулась к брату спиной и встала прямо за спиной Моры. «Мора, язвы на его губах, они могли быть от крэка?» «Мне придется взять образцы тканей», - сказала Мора. «Я не могу быть уверена, пока не сделаю этого». Это было все, что нужно было Джейн. «Брось, Фрэнки, он снова употреблял». «Он был чист», - утверждал Фрэнки, - «он прошел реабилитацию». Его любовь к Шейну и потребность в уважении со стороны отдела по расследованию убийств боролись внутри него, его голос был тихим и дрожащим. Корсак покачал головой. «Он был бы не первым, кто вылетел из реабилитационного центра, парень». «Послушай, тебе не следует заниматься этим делом», - Джейн ткнула пальцем в грудь Фрэнки. «Нет, Джейн. Я должен. Я должен что-то сделать», - взмолился Фрэнки. «Тогда иди обыщи периметр, хорошо? Иди поищи пистолет. Вперёд», - приказала Джейн. «Давай, Фрэнки», - Фрост обнял Фрэнки за плечи, похлопал по груди. «Давай, я пойду с тобой». «Бедный Фрэнки», - посочувствовала Мора. Она встала, подняла пузырек. «Я думаю, это может быть гидрохлорид кокаина в свободной форме». «Кто-то выстрелил в него четыре раза из-за крэка?», - спросила Джейн. «Первые два выстрела были сделаны оттуда», - Корсак указал через переулок. «Оба в ноги. Стрелок не хотел, чтобы он убегал». «Кому это принадлежит?», - Джейн проследила за его пальцем и увидела брошенный чуть в стороне потрепанный старичок-автомобиль. Он бросался в глаза. «Зарегистрирован на Шейна», - сказал Корсак, пожимая плечами, когда Джейн бросила на него смущенный взгляд. «Может быть, он приехал сюда на паршивой машине, чтобы его не узнали?» «Да», - согласилась Джейн. Это было возможно. «Хорошо, хорошо, давайте вернем это в штаб-квартиру, обработаем. Боже, какой чертов ужас», - выругалась она, слова были хриплыми и ломаными, когда она снова приблизилась к Шейну. «Мне так жаль, Джейн», - искренне сказала Мора. Она зависла на почтительном расстоянии между Шейном и Джейн. Джейн покачала головой, поджав губы. «Все в порядке. Просто подожди меня в отделе, хорошо? Я, эм, должна рассказать об этом его братьям, пока они не прочитали об этом в Твиттере, а потом сказать маме», - она сделала паузу, быстро поцеловала Мору перед уходом, не обращая внимания на толпу копов вокруг. «Боже. Она любила этого ребенка». Раздался скорбный голос Джейн, когда она шла обратно к своей машине, к намеченной цели. Мора огляделась вокруг: Винс Корсак слонялся как ни в чем не бывало, каталогизируя улики и выстраивая хронологию событий, Фрэнки и Фрост искали что-нибудь, что могло бы помочь их делу. Жизнь вокруг них продолжалась, пока они демонстрировали небольшую привязанность публике - жизнь Джейн продолжалась. Более того, Джейн была инициатором, протянула руку помощи, потому что ей это было нужно. Ей нужно было что-то, что заземлило бы ее и утешило в этот день, который начался так просто, а закончился вихрем. Мора гордилась тем, что была такой для Джейн, как только оправилась от первоначального шока от этого жеста. Это заставляло ее чувствовать себя сильной. Это заставляло ее чувствовать себя нужной. Она пронесла эту уверенность с собой до конца осмотра, а затем на пассажирском сиденье служебного автомобиля Корсака, когда они возвращались в бостонский департамент.***
Мора, никогда не слышавшая о Channel Street Boys, решила взглянуть на подборку их самых популярных музыкальных клипов, а заодно почтить Шейна лучшим из известных ей способов: исчерпывающим вскрытием. Она не знала его при жизни, но, поскольку он был важен для Джейн, он заслужил это. Она двигалась в такт «Чистой бостонской красоте», завершая идеальный бейсбольный шов на его Y-образном разрезе - готов и одобрен главной лигой бейсбола. Она сделала все в своей работе над ним настолько отчетливо бостонским, насколько это возможно - для него, влюбленного в свой город, и для Джейн, влюбленной в него так же. «Я люблю эту песню», - хрипловатый говор Джейн был натянутым, и она изо всех сил старалась, чтобы ее услышали сквозь музыку, когда она входила в кабинет аутопсии. Она грустно улыбнулась, поймав взгляд Моры. «Извини!», - сказала Мора, заметив стоящую там Джейн. «Я никогда раньше не слышала о Channel Street Boys. Они очень хороши». «Да, Шейн, разумеется, был звездой», - с тоской сказала Джейн, глядя на безмятежное лицо Шейна на столе Моры. «Как справилась твоя мама?», - спросила Мора, снимая перчатки и защитные очки и занимая место Джейн. «Ревела», - как ни в чем не бывало ответила Джейн. Ее руки безвольно повисли по бокам, лицо с мольбой смотрело на Мору сверху вниз - как будто она что-то проверяла, надежность этого, или справится ли Мора. «Мне так жаль», - вздохнула Мора, а затем заключила Джейн в крепкие, теплые объятия. Джейн сдалась, уверенная, что ее авантюра окупилась, и тихонько всхлипнула, обнимая Мору в ответ. «Да, мне тоже», - сказала она, когда пришла в себя достаточно, чтобы сделать это. «Знаешь, все, о чем я могла думать на обратном пути, это о том, что я должна позволить своей матери утешать меня, что я могла развалиться вместе с ней из-за того, насколько мы все были близки с Шейном и его братьями. Но я просто хотела быть с тобой. Я хотела, чтобы это была ты». Мора прижала ее ближе, проводя тыльной стороной ладони между лопатками Джейн, несколько удивленная тем, что она точно знала, как детектив хочет, чтобы к ней прикоснулись, чтобы ее успокоили. Она позволила телу взять контроль над ситуацией, стать бальзамом на открытую рану Джейн. «Я бы тоже хотела, чтобы это была ты. Для меня это была бы ты». «Ах», - Джейн прочистила горло и шмыгнула носом, отстраняясь от Моры и момента ее уязвимости. На прощание они быстро поцеловались, и Джейн снова была готова работать. «Ну, что ты нашла?» «У него очень красивое лицо», - сказала Мора, наклоняясь к нему, изучая его черты в резком свете своего кольцевого фонаря. «У кумиров подростков часто такие симметричные черты и выдающийся лоб». «Да», - сказала Джейн, - «при жизни он был еще красивее. Он был таким милым и душевным. Его семья, этот город всю его жизнь были дерьмом по его вине, но он все еще любил Бостон всем сердцем». «Совсем как ты», - отметила Мора, довольная тем, как на нее подействовал новоанглийский тембр Джейн. Она использовала щипцы в своей руке, чтобы указать на ссадину на лице Шейна. «В осколочных ранах есть волокна». «Может быть, из толстовки?», - спросила Джейн, тоже наклоняясь вперед. «Я должна...» «Провести несколько тестов, верно. Хорошо.» Джейн закончила за Мору. «Его отец был единственным кормильцем для всей семьи. Они вот так просто прошли путь от квартиры с холодной водой до славы», - она щелкнула пальцами. «Фрэнки и Шейн остались друзьями?» - спросила Мора, соглашаясь с колебаниями Джейн между личным и профессиональным. «Нет. Я имею в виду, Фрэнки, знаешь, встречался с ним всякий раз, когда группа играла в Бостоне. Но я думаю, он знал, что Шейн увлекался наркотиками, так что...» «Хм. Вероятно, дофаминовая дисфункция», - объяснила Мора. – «Это связано с расстройствами, связанными с употреблением психоактивных веществ, особенно у людей, которые становятся знаменитостями в детстве или подростковом возрасте». Джейн покачала головой. «А я-то думала, что слава - это наркотик». «Я думаю, что да. Это наркотик, который ведет к другим наркотикам», - сказала Мора. Как раз в тот момент, когда Джейн собиралась высказать очередное остроумное замечание, вошла Сьюзи с толстой папкой в руках. «Пришли результаты токсикологического анализа», - сказала она, передавая папку Море. Когда Мора приняла ее, она вышла обратно. «Хм», - промычала Мора, просматривая результаты, сбитая с толку ими, учитывая все косвенные улики вокруг смерти Шейна. «Что еще за "хм"?», - Джейн сказала так тихо и расслабленно, и Мора почувствовала, что ей снова показывают что-то секретное. Семья Джейн переехала в их дом в Южном Бостоне, когда той было тринадцать, Мора знала это, но до тех пор их семья жила в квартире с тремя спальнями на Принс-стрит в Норт-Энде, и Джейн впитала в свою ДНК каждый вид, звук и запах. Море не оставалось ничего другого, кроме как признать поражение. «В организме Шейна не было никаких наркотиков», - сказала она. «Ну, наверное, поэтому он был там, покупал еще крэк», - фыркнула Джейн. «Нет, я попросила Сьюзи взять образцы волос. В его организме не было наркотиков по крайней мере шесть месяцев, любимая. Тест окончательный и исчерпывающий». «Это не имеет никакого смысла. Тогда что он там делал?» «Это твоя компетенция», - просто ответила Мора, похлопав ладонью по груди Джейн. «Я уверена, ты с этим разберешься».***
Джейн сидела за своим столом в полдень, потная и расстроенная отсутствием зацепок. Шейн был мертв уже почти двенадцать часов, и она не была ни на дюйм ближе к раскрытию причин. Не говоря уже о том, что она совершила обманный поступок, утешая свою мать всего несколько минут назад. В последнее время она делала много обманчивых вещей по отношению к своей матери, все вращалось вокруг Лидии и ребенка, которого она носила в животе, и католическая вина Джейн лежала у нее на плечах, как штанга, которую, она знала, ей не поднять. По крайней мере, не на долго. Анджела умоляла ее пойти на вечеринку к Лидии в тот вечер, сказала ей, что Лидии нужно влияние сильных женщин, таких как она и Мора, в ее жизни. Они ссорились, Анджела настаивала, а Джейн не поддавалась, пока посетители кафе не пожаловались на медленное обслуживание, и Анджела не сунула свой мобильный Джейн в лицо, сказав что-то о том, чтобы написать Лидии, что Джейн будет на празднике. «Джейн, пришли результаты теста волокон в ссадинах на лице Шейна», - деловая интонация голоса Моры Айлз нарушила тревожный самоанализ Джейн, когда она вошла в офис в своих черных туфлях на каблуках и облегающих серых брюках. «Это джинсовая ткань». Джейн повернулась к ней. «Я совершила плохую вещь», - она довела себя до исступления, и новые улики пролетели прямо над ее головой. Мора резко остановилась с папкой в руке и склонила голову набок. «Какую вещь?» «Иди сюда», - Джейн грубо махнула ей рукой, нетерпеливая и виноватая. «Возможно, я украла мамин телефон и отправила сообщение Лидии». «Что ты сделала?», - Мора подняла бровь. Она присела на край стола Джейн и огляделась в поисках подслушивающих. «Ну, «украла» - это сильно сказано. Но я отправил ей сообщение с телефона мамы, сказав, что мы встретимся с ней в «Грабителе» через полчаса». «Мы?», - Мора спросила немного громче, начиная понимать, в каком беспорядке она оказалась. «Мы, то есть ты и я?» «Нет, Мора, мы, то есть я и Фрост - конечно, ты и я! Мы собираемся пойти туда и сказать ей, что она ни при каких обстоятельствах не может рассказать маме, что она сделала». «Ни в коем случае! Я не могу быть частью этого!», - Мора ахнула. «Как ты вообще раздобыла телефон своей матери, чтобы сделать это?» «Она отдала его мне, чтобы я отправила сообщение, потому что была занята - дело не в этом. И ты тоже часть этого! "Где она зарегистрирована?"» - передразнила Джейн со страстным, резким акцентом. «Я была вежлива!», - возразила Мора, ее шепот был резким и отчаянным. «Ну, тогда ты можешь быть "вежливым" полицейским, а я буду "я набью тебе морду, если ты скажешь моей матери, что спала с ее мужем и сыном" полицейским, хорошо?» - Агрессивно спросила Джейн. Мора на самом деле вздрогнула. «Но ты пойдешь в любом случае». «Полагаю, что да», - покорно сказала Мора. - «Мы едем сейчас?» «Мы должны. Я поведу», - сказала Джейн, вставая, оставляя блейзер и постукивая кончиками пальцев левой руки по двум ямочкам на пояснице Моры. «Я заплачу за обед». «Ну, у меня сегодня на обед был приготовлен восхитительный паштет из капусты, киноа и батата, но поскольку ты нарушила все мои планы, я полагаю, это меньшее, что ты могла сделать», - поддразнила Мора Джейн, сжимая покрытую шрамами руку в своей, пока они спускались на лифте и проходили через главный вестибюль здания. Джейн легко приняла эту привязанность, ее пальцы свободно переплелись с пальцами Моры, в другой руке позвякивали ключи. Тест Моры принес свои плоды. Обычно у Джейн была такая же аллергия на публичные проявления чувств, как и на разговоры о своих чувствах или ожидание результатов, но на этот раз она охотно согласилась. С нетерпением, несмотря на суету вокруг них. Она даже держала Мору за руку, пока они достигли служебной машины. Она позволила Море рассеянно провести большим пальцем по костяшкам пальцев, пока вела машину. Когда они припарковались у «Грабителя», к счастью, найдя свободное место перед входом, Джейн позволила Море поднести свою правую руку к губам и поцеловать ее, несмотря на постоянные порезы и небольшие мозоли, прежде чем они вышли. Все, что она сказала, когда Мора опустила руку, было: «Давай займем столик. Более уединенный». «Грязный грабитель», будучи заведением, более подходящим для ночного времени суток и связанных с ним развлечений, был практически пуст сразу после обеда. Джейн выбрала столик в глубине зала и заказала только чашку кофе. Мора, чувствуя, что Джейн не хочет тратить много времени, заказала сэндвич с собой и кружку чая. Прошло двадцать минут после того, как Лидия сказала, что будет там, и Мора мысленно поздравила себя с тем, что заказала холодный сэндвич. Нога Джейн не унималась под столом. «Посмотри на это», - сказала она, помахав часами перед собственным лицом, - «она еще и пунктуальная». Мора тихо хихикнула. Ее привязанность к Джейн все еще бурлила после их шага вперед, сделанного всего несколько минут назад, и ее ладонь чесалась без Джейн. «Мозг беременной. Объем клеток головного мозга женщины уменьшается в третьем триместре.» «Ну, Лидия на самом деле не может позволить себе потерять еще несколько клеток мозга», - усмехнулась Джейн. «Знаешь, что самое страшное в отношениях Лидии и моего отца?» «Представлять, как они занимаются сексом?», - Мора пожала плечами и рассмеялась, когда Джейн подавилась. «Нет! Никто из нас не должен представлять, что кто-то из нас занимается сексом. Никогда. Семья под запретом. Я просто ломала голову, пытаясь понять, что же такого он в ней нашел», - пояснила Джейн. «Ну, исследования показывают, что многие мужчины предпочитают встречаться с менее умными женщинами», - добавила Мора. «Но почему? Я не могу представить, что встречаюсь с кем-то глупее себя. На самом деле, я не думаю, что смогу снова встречаться с кем-то, кто не является гением». Мора лучезарно улыбнулась. «Почему это?» «Слишком много преимуществ», - сказала Джейн, - «ты все знаешь и не отстаешь от меня, когда мой мозг работает в десяти разных направлениях. Ты знаешь, как трудно такое найти?» «Ммм. Я могла бы сказать то же самое о тебе. Но мужчины другие. Ты и я, у нас есть своя жизнь, большая работа, поддержка друг друга. Мы не ставим мужчин в приоритет, но такие женщины, как Лидия, делают это. Мужчинам нравится, когда им отдают предпочтение.» «Блевотина», - сказала Джейн. Они на несколько секунд погрузились в дружеское молчание, желанное общество друг друга в этот день, полный чередующихся приступов грусти и беспокойства. Однако этому не суждено было продлиться долго, потому что через парадную дверь «Грабителя» вошла Лидия, потная и улыбающаяся, она помахала Джейн, которая стояла лицом ко входу в ресторан. «Извините, я опоздала», - раздраженно сказала она, - «у меня кончился бензин на Садбери-стрит». Мора ахнула. – «Ты шла сюда пешком?» «Угу», - она едва заметила беспокойство Моры, глядя прямо на Джейн. «Могу я присесть?», - она указала на минимальное место рядом с Джейн с той стороны кабинки, уже направляясь к нему, хотя сама не поместилась бы: «О, мои ноги убивают меня». Джейн не сдвинулась с места, и Мора бросила свирепый взгляд в сторону Лидии. «Сюда, пожалуйста», - сказала она, подвинувшись и похлопав по своему сиденью. «Хорошо», - согласилась Лидия. «Итак, где твоя мама?» - спросила она Джейн. «Выпей немного воды», - приказала Мора, прежде чем Джейн успела сказать что-нибудь язвительное или разоблачительное. - «обезвоживание вредно для беременных женщин». «Хорошо», - Лидия взяла предложенный ей стакан и начала рукой вытаскивать лед, кладя его в миску с арахисом на столе. Джейн посмотрела на нее так, словно у нее выросла вторая голова. «О, я не люблю лед», - объяснила она. «Слишком холодный». «Да...», - Джейн недоверчиво произнесла: «Лед это холодно». Она взглянула на Мору, которая только пожала плечами. «Э-э, Лидия, послушай. Хорошо, причина, по которой мы хотели поговорить с тобой...» «Я не знаю», - перебила ее Лидия. «Но мы тебе еще не сказали». «Я не знаю, кто отец ребенка. Разве не поэтому ты хотела поговорить со мной?», - лицо Джейн вытянулось, и внезапно Лидия засомневалась. «Но это ребенок либо твоего отца, либо Томми». «Боже мой», - это все, что смогла выдавить Джейн. «Я… я думала, ты знаешь!» «Ты думала, я знаю?» «Ну, Джейн, ты действительно знала», - добавила Мора. Джейн зарычала. «Я не знала. Я не знаю. Как ты можешь не знать?», - спросила она, указывая обвиняющим пальцем на живот Лидии. «Ну, мы с Томми просто веселились, тусовались, а потом он познакомил меня с Фрэнком, и, я имею в виду… Фрэнк был таким милым...», - Лидия предавалась воспоминаниям, ее глаза смотрели туда, но не совсем так, как она представляла прошлое. «Ладно», - отмахнулась от нее Джейн, - «не могла бы ты, пожалуйста, перейти к той части, где ты узнаешь, кто... это сделал». «Ну, в том-то и дело», - воскликнула Лидия, - «я... я не знаю. Я должна признаться Анджеле». «Нет!» - закричали Мора и Джейн, и Лидия вздрогнула. «Она самая милая, лучшая мать на свете. Вот почему я хотела встретиться с ней», - сказала она. Мора почувствовала прилив защитного гнева при мысли о том, что кто-то манипулирует Анджелой или кем-либо из Риццоли, если уж на то пошло. «Ты специально врезалась в ее машину?», - она спросила сердито, обвинение и презрение, спящие со времен ее ссоры с Джейн, с ревом вырвались на поверхность. Джейн наблюдала, довольная тем, что позволила Море возглавить это маленькое расследование. «О нет! Эта часть была просто случайностью», - сказала Лидия, и вот так весь гнев Моры рассеялся. Как она могла словесно оскорбить кого-то настолько глупого? Даже если это был кто-то настолько глупый, кто каким-то образом добился вечной привязанности к семье Риццоли, вынашивая ребенка внутри себя так, как Мора никогда не смогла бы. «Но Фрэнк сказал...» «Пожалуйста, перестань называть его Фрэнком», - на этот раз перебила Джейн. «Ну, твой папа сказал...» «Вернись к Фрэнку, Иисус Христос». «Хм, ну, он сказал, что Анджела была лучшей мамой. И я хочу учиться у нее», - сказала Лидия решительно, счастливо, как будто это было чем-то достижимым. «Учиться чему? Фрэнк бросил ее», - рявкнула Джейн, наклоняясь вперед. Лидия откинулась назад. «Он бросил и меня тоже», - сказала она ошеломленно, - «Когда я сказала ему, что беременна». «Ты не можешь рассказать моей матери о том, что ты сделала, ладно? Ты просто не можешь. Папа вел себя как мудак по отношению к тебе последние семь месяцев, но он вел себя как мудак по отношению к ней последние тридцать лет. Так что она вроде как заслуживает того, чтобы пропустить это», - сказала Джейн, и голос ее смягчился от жалости к матери и Лидии. Лидия кивнула, а затем заплакала по-настоящему. Джейн и Мора протянули ей салфетку из автомата на столе. «Я просто, я не чувствую, что это правильно - не говорить ей», - выдавила она. Джейн дернулась в праведном гневе. «Что, теперь у тебя проснулась совесть после того, как ты переспала с половиной моей семьи?» Она закричала, и большинство других посетителей бара повернулись к ним, услышав непристойные факты о ситуации. «Детка», - резко и быстро предупредила Мора. Тоже тихо, но ее сурового взгляда и стиснутых зубов было достаточно, чтобы донести свою точку зрения. Джейн нахмурилась, услышав вошедшую в фразу пощечину, но нового ласкательного имени было достаточно, чтобы она промолчала. «Послушай, Лидия», - Мора повернулась к их спутнице, профессионально улыбаясь. «Нет ничего плохого в том, чтобы… иметь нескольких сексуальных партнеров. Нет ничего плохого в том, чтобы забеременеть от одного из этих партнеров. И нет ничего плохого в том, чтобы решить, что делать с этой беременностью, что бы вы ни решили. Но я думаю, Джейн пытается сказать, что тот факт, что твоими партнерами являются сын Анджелы и ее бывший муж, может… все усложнить. Усложнить чувства». «Ты собираешься раскопать для нее кучу дерьма», - Джейн свела все к самым существенным элементам. «Ты действительно можешь причинить ей боль». «Хорошо», Лидия, опустив голову, наконец смягчилась. «Хорошо. Я ей не скажу».***
Фрэнки наконец нашёл пистолет, из которого убили Шейна, на месте преступления, а Мора обнаружила кровь на предметном стекле, вероятно, от травмы, полученной в результате неправильного захвата. Джейн, однако, нечего было искать, нечего было делать, кроме как ждать анализа ДНК крови, и поэтому в пять часов она решила, что может сделать перерыв перед времяпрепровождением на вечеринке Лидии по случаю рождения ребенка. Она лениво плелась по улицам Бостона в своей машине без опознавательных знаков, широко расставив ноги, чтобы поместиться в маленькой кабине, левой рукой с отработанным мастерством управляя нижней частью руля. Шейн Финнеган был мертв. Она позволила себе подумать об этом снова, как его бывший друг, а не как полицейский, и что-то в ней подсказывало ей, что она должна попытаться начать принимать непредсказуемость жизни. Она должна брать от жизни хорошие вещи, когда была возможность ими насладиться, потому что никто не мог быть уверен, когда это закончится или когда начнутся плохие вещи. Она сразу подумала о Море. Руки Моры на ней, шёпот Моры прямо у нее над ухом, непреклонная преданность Моры и, казалось бы, бесконечное терпение по отношению к ней. Затем она подумала обменять все это на то, чтобы переспать с двадцатилетним парнем, с которым познакомилась в баре. Или с каким-нибудь горожанином, с которым ее познакомил Томми. «Мерзость», - произнесла она в пустом салоне, качая головой. Чем больше она пыталась понять своего отца, его выбор и то, что он ее бросил, тем меньше у нее получалось. Честно говоря, Мора не была ее женой, и они не были вместе тридцать лет, но мысль о том, чтобы бросить даже то, что они построили за последние два месяца или около того, ради какой-то задницы с таким небольшим количеством мозговых клеток, как у Лидии, заставила желудок Джейн сжаться. Слишком много размышлений об этом, а затем возвращение мыслей к Шейну утомили ее. Та усталость, от которой у нее заболели руки и согнулась спина под тяжестью собственных плеч. Она оставалась сильной ради своей матери и своих братьев, но в дни, подобные тому, что у нее был, эта сила иссякала. Когда она увидела Лидию, идущую к двери через двор Моры, пока парковалась, истощение усилилось. Однако ей все же удалось выскочить из машины и подбежать к ней прежде, чем Лидия успела постучать. «Позволь мне открыть тебе», - сказала она с полуулыбкой. Она поискала в кармане ключи от дома, прикрепленные к брелку от ее штатской машины, и помахала ими, победно изогнув бровь, когда нашла. «Море повезло, что у нее есть вы, ребята», - серьезно сказала Лидия. Она сложила руки на животе, прислонившись к кирпичной стене дома, чтобы казаться меньше. «Ей повезло, что она часть вашей семьи». Джейн покачала головой. «Нет, Лидия. Нам повезло, что она у нас есть. Если бы у меня был ребенок, о котором нужно заботиться, и это был не ее ребенок, она бы все равно продолжала идти вперёд. Мой папа не сделал этого для тебя. Так что прости». Лидия энергично кивнула, чтобы не расплакаться, и Джейн толкнула дверь. «А теперь забудь о нем ненадолго и просто повеселись на своей вечеринке, хорошо?» «Джейн!», - Анджела позвала свою старшую, радуясь видеть ее, когда та вошла в теплый дом. «Привет», - крикнула она в ответ, вытянув шею, как будто устала носить ее голову. «Смотри, кого я нашла». Она указала назад, на Лидию, и обошла свою мать ради Моры. «Привет», - поприветствовала ее Мора. Они поцеловались в знак приветствия, и ей стало тепло при мысли, что это становится их рутиной. «Твоя мама приготовила тебе шоколад с беконом». «Оох. Я определенно попробую это позже», - честно сказала Джейн, но без улыбки, и ее ладонь поддерживала ее вес, опираясь на остров. «Ты устала», - прокомментировала Мора. Конечно, она заметила. «Тебе следует лечь сегодня пораньше». «Нет, если я не выясню, кто убил Шейна, Мора. Я многим ему обязана», - сказала Джейн. «Ты прекрасно выполняешь все обязательства», - возразила Мора. «И это никогда не включает лишение сна». «Я завалюсь спать, когда все закончится, хорошо? Прямо сейчас я просто хочу наесться этим тортом», - Джейн притянула Мору к себе за затылок и обняла, запечатлев несколько звонких поцелуев на макушке ее волос, пока пыталась не засунуть пальцы поглубже в очень дорогой на вид торт, который ее мать купила для Лидии. Мора позволила прикоснуться к себе, позволила наполовину спрятать себя в передней части тела Джейн, воспользовавшись моментом и глубоко массируя мышцы её спины. «Лидия выглядит ужасно», - тихо сказала она. «Сейчас или в общих чертах?», - язвительно заметила Джейн, бросив взгляд через плечо, чтобы понаблюдать за Лидией и ее матерью. «Ах! Ты не представляешь, как сильно мне нужно было приветствовать появление этой малышки на свет!», - Анджела радостно закричала, когда Лидия наконец встала перед ней. У нее была широкая улыбка, которую Джейн слышала в ее голосе и видела во взмахах рук, но Лидия не была так довольна. Слезы, которые она сдерживала, теперь текли влажно и быстро. «Дорогая», - сказала Анджела, хватая Лидию за руки, - «в чем дело?» «У моего ребенка не будет папы», - шепотом оплакивала Лидия. Анджела отмахнулась от нее и приложила тыльную сторону ладони к одной из щек Лидии. «О, тебе лучше без этого подонка. Он бросил тебя, потому что ты беременна». «Он бросил меня, когда я сказала ему, что ребенок, возможно, от Томми», - Лидия, все еще шепча, пристыженно посмотрела на Анджелу злыми голубыми глазами. Мора и Джейн в страхе посмотрели друг другу в глаза. Они перебежали на другую сторону острова, сразу за спиной Анджелы, и покачали головами, сигнализируя Лидии. Джейн даже приложила палец к губам. «Что? Томми? Какой Томми?», - спросила Анджела, уже зная, но нуждаясь услышать это. «Э-э-э… Томми Риццоли», - призналась Лидия. Сначала Анджела была в приподнятом настроении. «Ты носишь ребенка Томми?» - спросила она с безумной надеждой. «О, нет», - не удержалась Мора и сказала вслух. Джейн протянула руку, чтобы успокоить ее. «Ох, ма...» «Фрэнк бросил меня», - сказала Лидия. И тут разразился тихий ад. «Фрэнк Риццоли?», - прошептала Анджела. «Фрэнк Риццоли - мой муж?» «О боже». Джейн сглотнула. «Ма...» «Ты знала?», - спросила Анджела, бросив на нее взгляд, полный грусти и разочарования. «Просто позволь мне объяснить», - взмолилась Джейн. «Что объяснить? Что ты солгала мне?» «Мы просто избегали ссылок на конкретный набор фактов», - вмешалась Мора, чтобы объяснить. Анджела была раздавлена. Теперь она плакала рядом с Лидией. «Ты тоже знала?» Она ожидала, что Джейн обманет ее, по крайней мере, таким образом, потому что она делала это всю свою жизнь - наполовину лгала своей матери, чтобы уберечь ее от боли. Но Мора, Мора была честной, Мора была правдивой. Ей было больно скрывать что-то от Анджелы. «Это был мой муж», - сказала Анджела Лидии тогда, - «он был отцом моих детей. И ты приходишь в мой дом, в мою семью, и просишь меня о помощи... после всего, что ты сделала?» Джейн тоже начала плакать. Отчаяние в ее скрипучем голосе было так непривычно для всех в комнате. «Ма, послушай. Пожалуйста, ма. Послушай меня, хорошо? Папа совершил ужасную вещь. Я просто, я не знала, как тебе сказать. Мне так жаль». Она умоляла свою мать увидеть ее, принять ее извинения, одними глазами. Ее красивое итальянское лицо было искажено чувством вины, стыда и рядом других католических эмоций. Ее мать игнорировала их все. «Я- я была миссис Риццоли 38 лет. Я была женой Фрэнка, и... и что теперь? Теперь я больше никто. Даже для своих собственных детей», - сказала Анджела, а затем повернулась на каблуках в сторону гостевого дома. «Нет, мам, перестань», - Джейн потянулась к Анджеле. Ее пальцам до боли хотелось прикоснуться к ее руке, плечам, к чему угодно. Но Анджела была сломлена. Из нее выплеснулся только гнев. «Не прикасайся ко мне!» - закричала она слезящимся и унылым голосом. «Мама! Мама!», - закричала Джейн, бегая за ней, пока дверь не захлопнулась у нее перед носом. «Пожалуйста!»