Сквозь тернии к Passion

Сардиния, осень 1984 года. Когда они впервые встретились, парень и девушка даже не знали, чем эта случайность для них обернётся. Они гуляли по разным местам, мило беседовали и за разговорами этими, обнажали душу. Донателла знала, что поступает неправильно. Надо было сразу рассказать ему, что дома её ждёт парень, которого ей выбрали в качестве будущего мужа и которого она совершенно не любила. Но ей не хотелось нарушать спокойствие и гармонию, которую они с Солидо создали. Он ей понравился: во время их знакомства он предложил прогуляться и угостил минеральной водой, их интересы сошлись, он был внимателен к ней и её проблемам. Она рассказала ему о своей высокомерной матери, на что услышала слова поддержки: — Старик тоже иногда достает меня своими нравоучениями. Он не против моих желаний и грёз, но иногда не может не прочитать мораль. Это сильно раздражает, но я терплю, пытаясь всё обдумать. Донателла знала, что поступает неправильно, когда решила сделать первый шаг и поцеловать его. Он так манил свой красотой, черты его лица были приятны. Она не смогла удержаться. Внутри всё трепетало, внутренний голос подсказывал: «Давай, действуй! Он же тебе нравится, и ты ему тоже». Она встала на носочки, подарила ему быстрый поцелуй, он тут же обхватил её лицо руками, не давая отвернуться. Он оставлял на её губах мелкие поцелуи. Её тело покрылось мурашками, это было волнительно. Закончив, он отстранился, ничего не сказал. Видимо, засмущался. Сыну священник не подобает так себя вести. Она знала, что устраивать курортный роман, когда ей скоро должны сделать предложение, неправильно. Но ей хотелось жить по-своему, в свое удовольствие. «Я могу жить самостоятельно, как хочу. Мне уже 20 лет, в конце-концов. Маме нужно смериться с тем, что её дочь не желает жить по её устоям» Они вместе гуляли, делали много фотографий и, казалось, что всё было прекрасно. До одного дня. Было поздно, на улице уже стемнело. Донателла не могла уснуть, придумывала текст для новой песни. В дверь постучали, а потом позвонили в звонок. Она задумалась: «Кому понадобится искать меня в столь позднее время. Я и так помню, что аренда заканчивается через несколько дней.» Но стоило её открыть дверь, как она поняла, кто был тем безумцем. Солидо Назо выглядел мрачно, а свет падал так, что было видно только некоторые черты его лица. Он дышал поразительно спокойно для своего жуткого и взволнованного вида. На секунду ей показалось, что перед ней стоит дьявол, а не любимый. Она явно не ожидала его увидеть на пороге своего скромного домика. Конечно, он пришел к ней, когда все мосты были сожжены. — Оу. Здравствуй, Солидо. Почему ты здесь? У тебя что-то случилось? В это время его изощрённый ум придумывал правдивую ложь. — День сегодня был тяжёлым. Могу я переночевать сегодня у тебя? — он говорил абсолютно спокойно, несмотря на то, что выглядел он так, словно вышел из пекла, — Я не могу вернуться домой. Донателле стало его жалко. Она не могла не помочь ему, они столько времени провели вместе. Сердцу не прикажешь, когда любимый человек страдает. — Конечно, заходи, — она чуть прошла в дом, чтобы не загораживать проход. Чуть обернулась, — Может, по чашке чая? — Он согласился, кивнул в ответ. Девушка прошла на кухню. «Наверное, случилось что-то серьезное. Может с отцом поругался? Проделал весь этот путь, чтобы прийти ко мне? Вещей у него с собой нет. Переночует, развеется и вернётся?» Девушка быстро убрала свои заметки со стола и поставила чайник. — Так что у тебя случилось? Можешь рассказать мне, я постараюсь помочь, — она выдала, что ей тревожно за него. Не проявлять же ей безразличие. — Не хочу об этом говорить, — ответил он холодно, — Я в порядке, правда. Никогда не чувствовал себя таким свободным, — его слова лишь усилили её непонимание, — Не будем об этом. Я просто устал. — Хорошо. Я поняла. Раз не хочешь говорить… — хмыкнула она. Ей хотелось бы узнать больше, но она решила, что не стоит его пытать, — Но если тебе всё же захочется высказаться, я буду рядом, — он не ответил. Они пили чай. Сидели в тишине. Конечно, она немного расстроилась из-за его замкнутости. Сейчас парень был мрачнее и отстранённее обычного. Как будто в нем что-то поменялось. Чай заканчивался, непонимание и обида нарастали. Девушка решила, что раз разговор не вяжется, то больше нет смысла сидеть. Она решила уйти спать. — Я пойду, заодно подготовлю тебе диван, — она встала и собиралась было выйти из кухни. — Нет нужды, — он поднялся со стула, — Если хочешь, я могу уйти, — он заранее знал каким будет ответ. Он перехватил её запястье, после провел по нему вверх до локтя. Аккуратно приобнял второй рукой за талию, она прильнула. — Не уходи, прошу, останься — раздался её голос. По какой-то причине за столь короткое время он стал ей так дорог, он был нужен ей. Он повернул её лицо к себе за подбородок. Долго рассматривал её, пытаясь запомнить каждую черту в памяти. Девушка не могла оторвать взгляд от его глаз, яркая зелень которых завораживала. Ожидаемо, парень поцеловал её, отчаянно жаждя её губ. Это было не как в их первый поцелуй. Тогда он был робок, а сейчас, не стесняясь, жаждет её внимания. У него был тяжёлый день — он сжёг целую деревню, совершив пару убийств. Нет ничего лучше, чем снять напряжение через секс. Донателле уже было плевать на правильность, она хотела стать его, быть с ним, чувствовать его. Дальше всё пошло как по сценарию дешёвого романа: они зажгли друг в друге искру любви, которую уже было невозможно погасить. Солидо любил её отчаянно, страстно. Это явно не то, чего ты ожидаешь от необщительного скромного парня. Донна терпела боль, пытаясь насладиться моментом их близости. Он стал её первым, и она была рада, что именно он, а не тот бедолага, понравившийся её матери. Это была потрясающая ночь, лучшая в её жизни. Утро началось с разочарования. Его не было. «Проснулся раньше и ушел», — таков был вердикт. В полдень его всё не было и Донателла решила не сидеть остаток дня дома, ушла на прогулку. Заодно будет шанс купить газету или журнал и узнать, что пишут в новостях. Она и подумать не могла, что узнает о небольшой деревушке, сгоревшей в огне. Причина пожара не была выяснена. Теперь ей было понятно, почему Солидо вел себя так странно. Когда они снова встретились, она обняла его, сказала, что сочувствует: — Представить не могу, что ты пережил, мне так жаль, — она не видела игривые нотки зелёного пламени в его глазах. Кажется, он чуть ухмыльнулся. — Спасибо, — это было очень лживое «спасибо». Его умилило, что она его жалеет. Узнав правду, испытывала бы к нему те же чувства? «Знала бы ты с каким ужасным человеком спишь. Знал бы Доппио, что я вытворяю, пока он спит в глубине нашего сознания», — это было не раскаяние, лесть самому себе. Ему нравилось его безумие. И он желал Донателле лишь всего наилучшего, и хотел, чтобы у неё появился кто-то лучше него. Кто-то нормальный, не такой поехавший, как он. В то же время, он понимал, что лучше, чем он, по крайней мере в постели, уже никто не будет. Донна решила предупредить его: — Мой отпуск скоро заканчивается, я уезжаю послезавтра, — мысль о разлуке заставляла её грусть ещё и по тому, что она столкнется с последствиями своего соблазна. — Понятно, — почти аппатично сказал он. Он не собирался проводить её до аэропорта и слезливо махать платочком на прощание, — Я тоже уезжаю, — он ещё не знал куда направится, но это будет далеко от Сардинии. В Италии есть много мест, куда можно податься. Сейчас ему было важно разобраться в себе, разобраться с Доппио, и в том, что он хочет. — Я не знаю, увидимся ли мы ещё. Скажи хоть, где тебя потом искать, — ей не хотелось оставлять его, хотелось чтобы он поехал с ней в Салерно и они жили счастливо. Солидо ничего не ответил, но точно знал, что они больше не увидятся. Он ничего не сказал ей о своих планах. К сожалению, она знала слишком мало про него: что он родом с Сардинии из небольшой деревни, что зовут его Солидо Назо и ему примерно 20 лет. На следующее утро он бесследно исчез. Ушёл ещё до рассвета. Снова ночевал у неё. Пока девушка спала, он подарил ей лёгкий поцелуй в макушку на прощание. Следующие два дня Донателла провела в одиночестве, наслаждаясь пейзажами и морем. Сардиния была прекрасной. Даже небо тут казалось другим. У неё осталось много памятных фотографий. В основном на них изображена либо природа и красивые виды, либо Донателла. И ни одной фотографии с Солидо. Почему-то он наотрез отказывался фотографироваться, однажды даже чуть вспылил из-за настойчивости девушки. Он навсегда останется самым ценным воспоминанием об этом отпуске. Она печально вздохнула, скучая по нему. Молодая девушка не подозревала, что в её теле уже начали происходить некоторые изменения. Изменения эти дадут о себе знать во всей красе через пару недель. И это станет точкой не возврата к прежней, беззаботной жизни.