***
Июнь, 1985 год Схватки начались поздно вечером, не давая насладиться сном. Донателле казалось, что эта ужасная боль, разрывающую её на части, будет длится вечно. Врачи утешили её, сказали, что схватки продлятся недолго и ночью она уже родит. Как потом оказалось, боль от схваток была цветочками по сравнению с болью при родах. Девушка очень устала, потратила все свои силы. 9 июня у Донателлы родилась здоровая девочка. Молодая мама сразу же почувствовала любовь к своей новорожденной дочери. Ребенка отнесли в инкубатор. Донна решила обдумать имя дочери позже, когда будет в более ясном уме. Сейчас она была в подавленном состоянии, вся заплаканная и могла вот-вот потерять сознание. Очевидно, первые и единственные в жизни роды дались ей очень тяжело. Отдохнув пару часов, она выбрала имя для малышки. Решила, что будет «Триш», это имя казалось ей красивым и необычным. В больнице ей толком не удалось нормально поспать: то врачи разбудят из-за каких-то анализов, то ребенка надо покормить, то ребенок соседки по палате начинает плакать. Триш тоже не отставала и плакала по поводу и без, капризничала, пытаясь заполучить внимание. Через несколько дней молодую мать выписали и она вернулась домой. Всё самое тяжёлое только начиналось. Растить ребенка это тяжело, а когда ты мать-одиночка, то это становится настоящим испытанием. С появлением дочери, Донателла совсем забыла про нормальный сон. Вздремнуть получалось только когда ребенок спал днём. Было так тихо, можно было сомкнуть веки и дремать, восполняя энергию. Ей нравилось, что эту тишину нарушает дыхание младенца. Это было частью её новой странной привычки. Иногда ночь она подолгу стояла около детской кроватки, вслушиваясь в тихое сопение, и только потом уходила спать. Всё своё время Донателла проводила со своей любимой малышкой. Она не знала, что была не единственной, кто следил за её маленькой Триш.***
Дети, несмотря на их маленький возраст и наивность, могут быть хуже, чем взрослые. Например, они могут запросто сделать другого ребенка изгоем только потому, что он не похож на них. Представим, что у нас есть самая обычная милая девочка, но с розовыми волосами. Очеровательно. Её сверстники так не считали. Они спрашивали у своих родителей, почему у их подруги волосы, как у феи из сказки. Педантичны взрослые отвечали, что розовых волос не существует. Дети воспринимали это по-своему и считали, что та самая подруга сказала им неправду. У них были и другие поводы дразнить её, например, из-за того, что у Триш было немного игрушек и были они не самые новые и красивые. Девочки продолжали с ней общаться, но не так искренне, как могли бы, ставили условия и выпрашивали заколочки или игрушки. Триш это не нравилось, и будучи слегка избалованным ребенком, так как мама уделяла всё своё внимание ей, начинала капризничать, выпрашивая у мамы новые вещи. Особенно плохо обстояли дела в день рождения. Денег у Донателлы было немного и Триш дулась на неё, получив в подарок не ту куклу, которую хотела. Обида быстро проходила, за закрытой дверью она понимала, что мама действительно любит её и старалась, довольствовалась тем, что есть. Её это вполне устраивало, хоть и хотелось большего. Вспоминается ещё пару случаев из жизни маленькой Триш. Ей было 5 лет. Это был солнечный день, Донателла и Триш шли с рынка. Ничего не предвещало беды, они прошли мимо скамейки, на которой сидела старушка. Выглядела она как страшная колдунья: растрёпанные седые волосы, лицо сморщенное, мутный взгляд. Она сразу же заметила девочку, как только та появилась в её поле зрения. Когда они уже было прошли мимо неё, она выкрикнула вслед: — Figlia del diavolo! Вестница беды!. Донателла тут же обернулась на женщину, взглянув на ту с неприязнью, прокричала ей: — Не смей обзывать моего ребенка. На себя лучше посмотри, сумасшедшая! — Мама, а что сказала та старушка? — Триш была слишком мала, чтобы понять, какая драма сейчас произошла. — Не слушай, милая, она ненормальная, — нежно обратилась мать к дочери. Та лишь растерянно хлопала своими зелёными глазками. Кто бы мог подумать, что слова этой сумасшедшей старухи окажутся правдой. Примерно в этот же период Триш начала замечать, что её жизнь не такая, как у остальных. Другие дети всё хвастались: — А мой папа вчера вернулся из командировки и привез мне новое платье! — А мне мой папа пообещал, что мы пойдем гулять в парк и есть мороженое. Триш впервые задумалась о том, почему у неё нет папы. Другие дети радостно смеялись и проводили время со своими папами. У всех есть папа. Тогда, почему у Триш только мама? «Интересно, а где мой папа? Может, он приходит домой, когда я засыпаю, а уходит, когда я просыпаюсь? Почему мама никогда о нём не говорит?» Донателла отвечала на вопросы об отце неохотно. Ей не хотелось разрушать детский мир Триш, но правду придется рано или поздно рассказать. Зачастую, она придумывала правдоподобные оправдания, что папа уехал в долгую командировку или, что он живёт очень-очень далеко и не может к ним приехать из-за работы. В такие моменты, Донателле хотелось бы, чтобы это было действительно так, что рано или поздно он придёт. К сожалению, она уже давно потеряла надежду.***
Триш и вправду была необычным ребенком. И речь не только о необычном цвете волос. «Она меня не видит», — подумала Spice girl. Стенд мирно наблюдала как её владелица играла с мягкими игрушками в ночное чаепитие. Если она вмешается и подаст знак своего присутствия, то маленькая Триш ничего не поймет. Стенд уже пыталась дать понять, что она здесь, но все попытки были тщетными. Она слишком слаба, чтобы поддерживать постоянную форму. Оттого Триш её не замечала, словно той не существовало. Грустно обладать собственным разумом, иметь сильную связь с хозяйкой и при этом быть совершенно незамеченной. Spice girl приглядывает за Триш. Просто находится рядом, чтобы помочь, когда от неё это понадобится. Она сама не знает когда конкретно появилась. Было ли это сразу после рождения Триш или ещё раньше, когда Донателла была беременна? Стенд не знала точного ответа. Она просто существует в этом мире со своим маленьким человеком. — Триш, пора спать. — Но ты же разрешила немного поиграть! — Триш, как и всем детям хотелось играть все дни напролет, не знаю никаких забот. — Я разрешила поиграть совсем недолго, а уже поздно. Давай, иди в кровать. Завтра вставать рано, — её голос прозвучал строже. «Лучше иди спать, устала же», — мягко посоветовала Spice girl. Стенд знает как никто другой, ведь она и есть «Триш», и она чувствует, что у неё совсем нет сил на поддержание и без того слабой формы. Триш неохотно соглашается с мамой и идёт в кровать. Донателла по-обычному сидит с дочерью, целует ту в лобик и уходит. Сегодня без сказки на ночь, женщина устала на работе. Девочка не чувствует как её обнимает невидимая рука стенда. Spice girl всегда находится рядом и всегда поддерживает свою владельцу, пусть та её не замечает. Spice girl ещё не раз поможет Триш со своими ощущениями в более взрослой жизни. Стендюзер способен ощутить другого стендюзера, а когда это твой отец, то чувства обостряются вдвойне.***
Через щель от плотно закрытых штор в комнату попадала маленькая полоска света. Громкие стоны до этого заполнявшие комнату прекратились. Девушка блаженно опустилась на грудь мужчине, что лег рядом. Всё выдовало в нём состоятельного человека: рубашка из хорошей ткани, черные перчатки из атла́са, серебряные наручные часы, которые были сняты перед началом. Неудивительно, «важный клиент», как его назвали. Поначалу он напугал её своей неразговорчивостью, имени своего не сказал — сразу к делу перешёл. Девушка не жаловалась, клиенты ей попадались самые разные. Она решила стрясти с него побольше денег. — А ты неплох, но придется доплатить за кое-какие услуги… — она провела пальцем по его груди, которую прикрывала ткань шелковой бардовой рубашки, — Мы живём в материальном мире и я материалистка. К тому же, грубость не в почёте, я тебе не дешёвая девица из подворотни. Мужчина молчал. Не в его манере было изливать кому-то душу. Он чуть повернул голову в сторону девушки, долго рассматривал её, будто пытаясь что-то вспомнить. Его губы растянулись в хитрой улыбке. Бедняжка даже не поняла, что произошло. Из её грудной клетки на белые простыни текла кровь. Мужчина уже не лежал, а стоял рядом с кроватью. Его перчатки, его одежда были идеально чистыми. В пространстве комнаты эхом слышалось «King Crimson». «Все они абсолютно ничем не примечательны. Эта оказалась такой же обычной, как и предыдущие. Впрочем, их хозяева всё равно работают на меня. Невидимая длань Passion доберётся куда угодно. Особенно ценны богатые клиенты и сведения, которые у них можно выведать. Эти напившиеся болваны теряют головы и болтают о всём подряд, стоит им увидеть девку для утех», — он был уже полностью одет. На последок бросил презрительный взгляд на мертвую девушку. «Пытаться разглядеть в них её черты, пытаться воссоздать те же чувства… Это всё равно, что пить воду из грязной лужи. Впрочем, у меня есть дела поважнее, чем придаваться прошлому», — он покинул комнату в мгновение ока. Да, по молодости и неопытности, босс Passion веселился как только мог. Но он не терял бдительность и был всё так же осторожен. Тревога и паранойя охватили его наиболее сильно, когда стало известно о предателях в рядах мафии.