* * *
Зима в этом году выдалась холодная, но не сказать, что суровая. Белели в снегу кроны деревьев, светило чистое солнце на безоблачном синеющем небе. Стояла лесная тишина. Горный воздух был как всегда свежим, холодным и отрезвляющим. Танджиро повёл носом, когда почуял вкусный аромат приготовленного мяса, который сочился из трубы над крышей его дома. Облизнувшись, он лёгким движением поднял большущую деревянную корзину, до отказа забитую древесным углём, и водрузил себе на спину. Вытер щеку, оставив на ней чёрный след. — Танджиро! — позвала его вышедшая из дверей мама. — Чего? — Подожди… — она быстро подошла к сыну с тряпкой в руках. — Ты весь в саже. Она принялась бережливо вытирать его щёки, на что Танджиро лишь чуть хмурился. — Пустяки же, — с беззаботной глупостью возразил он. Женщина вздохнула. Сказала: — Может, завтра сходишь? До вечера несколько часов, стемнеет, а вдруг ещё снег пойдёт… А тебе такую махину тащить. — Не волнуйся, — серьёзно сказал он, поправив лямки на плечах. — Я недолго. — Ты и так сегодня кучу угля перетаскал! И откуда в тебе столько сил… — покачала она головой. — Я выгляжу усталым? Мать отошла на пару шагов и придирчиво его осмотрела. Затем неохотно признала: — Не выглядишь. А вот грязным — ещё как! — Она снова принялась вытирать ему щёки. Танджиро лишь стоял и улыбался, не в силах противостоять материнской любви. — Братик! — из двери выпрыгнула мелкая девчонка, округлила глаза и воскликнула: — Да как ты это потащишь?! — Мы хотим с тобой! — возмутился его младший брат, выбежав вслед за сестрой. — Нельзя, — строго сказала Киэ. — Ну мам! — Ханако надула щёки. — Вы будете только мешаться… — женщина вздохнула. — И идти далеко. Передохнуть у вас не выйдет. — Но мы с тобой хотим! — Шигеру рывком обнял старшего брата. Ханако подбежала следом и жалобно посмотрела в глаза Танджиро. — Спасибо вам, — улыбнулся он. — Но вы лучше дом постерегите. Взгляд сестры стал ещё жалобнее. Она едва ли не плакала. Танджиро ласково погладил её по голове и сказал: — А за это я принесу вам что-нибудь вкусненькое. А с тобой, Ханако, мы обязательно вместе почитаем ту сказку про доброго самурая и злого демона. — Правда? — засветилась она улыбкой. — Конечно. — Ты обещал вместе со мной дров нарубить, помнишь? — из-за угла дома наперевес с топором вышел ещё один брат. Нагловато посмотрел на Танджиро. Затем демонстративно отвернулся и насупился. Камадо-старший подошёл и погладил его по голове. — Ты чего?! — возмутился младший брат. — Ха-ха, Такео стесняется! — задорно хихикнул Шигеро, указав на них пальцем. — Замолчи! Небольшую поляну вокруг дома семьи Камадо залил дружный смех. — Ладно, я пошёл! Сильно не волнуйтесь. — Танджиро, помахав им, направился вглубь леса про проторенной тропинке. По пути он встретил гуляющую Незуко. — Братец! — улыбнулась она. — Ага, — кивнул Танджиро. — Сильно не задерживайся там… — она потупила глазки. Затем оглянулась назад — на спине у неё, завёрнутый в тёплое одеяло, спал Рокуто. — А то проснётся ещё, а тебя нет, и всё, покоя не даст… — она вздохнула. — Ему так одиноко с тех пор, как наш папа умер… И теперь все вокруг тебя снуют. Камадо по-доброму посмеялся, глядя на сестру. — Ладно… Удачи тебе! — сказала она, и Танджиро, кивнув, скрылся за деревьями. За эти шестнадцать лет он давно успел привязаться к своей семье. Гароу смутно помнил момент своего рождения, но всё остальное — отчётливо. Новое тело. Новый мир. Семья… Хорошая, любящая. То, чего у него не было в прошлой жизни. Шанс прожить жизнь нормально, без сражений на грани смерти, без превозмоганий. Прожить, как нормальный человек. И он не против бы забыть совсем свою прошлую жизнь, однако… Кое-что не до конца давало ему покоя. Истории от его покойной бабушки, легенды жителей небольшой деревушки, что расположена у подножья гор, страшилки и сказки… Везде упоминались странные жуткие существа, называемые демонами. Конечно, всего лишь сказки. К тому же, Танджиро так и не встретил ни одного демона. Ничего странного и необычного он не замечал. По ночам, бывало, он вглядывался в снежную тьму, в глубину леса, окружавшего его дом. Морозный ветер тихонько навывал какую-то невнятную мелодию; ползли бесшумно тени веток по промёрзшей земле, будто тонкие длинные руки; гуляло что-то бесплотное, но неопасное среди хвойных порослей. Первые годы жизни он был настороже. Но после — расслабился. Не существует никаких демонов. А сказки — просто сказки. Мало ли зверья водилось в этом большом лесу, а холодными тёмными ночами на охоте всякое могло привидеться. Но Танджиро тренировался. Во многом благодаря его отцу. В памяти до сих пор отчётливо всплывал его танец с двумя факелами. «Танец бога огня», — так его называл отец. Искусство, передающееся в семье Камадо из поколения в поколение. На первый взгляд — обычный ритуальный танец, но Танджиро сразу понял… Дело в дыхании. Всё дело в дыхании. Это было чем-то похоже на дыхательную технику Серебряного Клыка. Отличие в том, что последнее давало кратковременный, но мощный прирост к физическим параметрам и не закрепляло результат в долгосрочной перспективе. Тут же имели место обычные физические тренировки и концентрация кислорода в лёгких, улучшающих кровоток тела и постепенно делая его сильнее и выносливее. После смерти отца Танджиро продолжил втайне от своей семьи тренироваться в лесу по паре часов в день. Пускай он и помнил свой основной боевой стиль из прошлой жизни, тело и приёмы он тренировал заново, и это давало свои результаты. Уже к десяти годам он ударом сносил толстенное дерево, и мог бежать так быстро, что обычный человек не успевал бы за ним следить. Иногда он тренировался больше, если было свободное время, а иногда меньше, если дел было по горло. Всё же, он был единственным кормильцем в их семье, зарабатывая на жизнь продажей угля, дров, прочих полезных вещей и помощью жителям деревни. Каждый день он ходил в поселение, протаптывая километры снега. Для него это было раз плюнуть, он не уставал и даже не замерзал. Как и сейчас. При желании он смог бы без проблем утащить хоть десять больших корзин с углём, или тягать большую телегу, при этом перемещаясь лёгким бегом и не выдыхаясь. Вот и сейчас он, отойдя подальше от дома и убедившись, что в округе никого (а чувства у него были развиты очень хорошо), припустил по тропе, распуская после себя клубы снежной пыли. Дорога таким темпом до деревни занимала жалкие десять минут. Жители встретили его, как обычно, добродушно. Уголь раскупили за милую душу. Одной старушке Танджиро помог залатать окно, которое случайно разбил соседский пацанёнок. Кое-кому помог перенести тяжёлую ношу («Ох, и откуда у тебя столько сил, юноша?» — каждый раз удивлялись жители, на что Танджиро лишь стеснительно пожимал плечами). В общем, дела всегда найдутся. Уже темнело. Маленькие улочки между невысокими деревянными домами, освещаемые лишь приглушённым светом с окон, пустовали. Начинал идти снег — большие тёмные тучи заволокли небо, напуская исполинскую тень сумрака на всю долину. Едва заметно пробивался сквозь них лунный свет. Танджиро шёл домой, сквозь темнеющую лесную чащобу, сквозь тишину холодного вечера. Смутное чувство тревоги было на душе. То ли от тихо завывающего ветра, что гонял между деревьями ледяную пыль, то ли от очередных россказней жителей про страшных кровожадных демонов… Он вдруг подумал: а что, если сказки — правдивы? Как-то подозрительно часто эти слухи ходили между обычным людом. Он невольно напрягся, вглядываясь в бесплотный сумрак, в котором тонула частая ель. Снег уже шёл вовсю, видимость была хуже, и за полсотни метров мир превращался в сплошной тёмно-синий туман, скрывающий в себе лесную опасность. Звери тут и правда водились, но к посёлку они никогда не приближались, а обитали в глубине. Дальше к горам. Однажды возле своего дома Танджиро лишь пару раз смог заметить промелькнувшие волчьи тени, что спустя секунду испарялись в снегу. Волки ли это были?.. Ветер вдруг поменял направление — крупные снежные хлопья так и норовили врезаться в глаза. Тревога усилилась вместе с ветром, хвоя тихо зашуршала, снегопад сгустился ещё сильнее… Тени от сухих колючих веток, высекаемые лунным светом, забегали по снегу. Ветер принёс запах крови. Запах смерти. И одновременно ещё два. Один был совершенно чуждый, он пахнул… Не как человек. И второй. До боли родной и знакомый. Танджиро бросился вперёд — взметнулась в воздух снежная пыль. Рывок, затем ещё один, затем недолгий бег. Парень нёсся размытой тенью, почти сливаясь со мраком леса, тревога начинала перерастать в страх от ужасных мыслей, но он не давал им ходу. Он бежал сквозь снегопад, прекрасно зная дорогу, плохая видимость ему не мешала. Он бежал… И он… Добежал. Даже сквозь тьму, в выломанных дверях, внутри дома он увидел искусанные окровавленные тела своей семьи. Киэ, Ханако, Шигеру, Такео… Недзуко и Рокута… Их взгляд застыл, заледенел… В них вмёрзла смерть. Сердце заметалось в груди, руки и ноги стали коченеть, а внутри начал прорастать обжигающий лёд, разрывая Танджиро изнутри. — М-мам?.. Это было что-то невозможное. Весь мир треснул и сломался в одно мгновение. Его семья была мертва. Их убили. Танджиро обессилено упал на колени, из широких глаз шли слёзы. Руки тряслись, ноги уже не держали, в груди… В груди было так холодно, что больше уже не болело. Но тут он заметил движение. Сделав волевое усилие, он сжал кулаки, готовясь в ту же секунду убить того, кто совершил такое с его родными. Но это оказалась его сестра. Танджиро всмотрелся внимательнее и понял, что она не ранена, пускай и испачкана в крови. Она выжила? Он встал, на негнущихся ногах подошёл к сестре — к его единственной опоре и надежде на данный момент — присел рядом, аккуратно взял её за плечо. — Эй, Незу… Она вдруг резко, нечеловеческим движением вздёрнула голову. Зрачки её сузились, когда она почуяла вкусное, живое мясо. Оскалилась — клыки выдвинулись из челюсти, нечеловеческих размеров клыки. Она рванулась вперёд и попыталась укусить Танджиро. Что-то вспыхнуло внутри парня. Отвращение, ненависть, страх, боль, гнев… Все те чувства, которые людской род испокон веков испытывал к этим ужасным кровожадным монстрам. Он не задумываясь ударил ребром ладони ей по шее, сжав сонную артерию. Незуко закатила глаза и повалилась наземь. — Это ты их… — начал он, но тут же одёрнул себя. Нет. Как? Она не могла. Она же… Она же не человек вовсе. Но запах чужака всё ещё витал в воздухе. Нет, Незуко никого не убивала, она… Она была заражена. Она стала демоном. Это были не сказки.* * *
Танджиро, посадив сестру себе на спину и придерживая её за ноги, шёл сквозь непроглядную снежную метель. Шёл и не понимал, зачем он это делает. Всё потеряло смысл в одночасье. Он не понимал, как так вышло. Он же… Тренировался. Старался, каждый день ходил через лес, запомнил тут каждое дерево и пенёк, и всё для чего?.. Зачем Гароу вообще попал в этот мир, если в итоге судьба всё равно сыграла с ним злую шутку? Он сжал зубы. Остановился. Осмотрелся. От кого он бежит? Куда он идёт? Разве эта тварь, что убила его родных, заслуживает жить дальше? Когда он быстро похоронил семью возле дома, стараясь не смотреть им в застывшие глаза, он понял, что его жизни в каком-то смысле тоже настал конец. Прошлые воспоминания, которые не несли в себе ничего хорошего, пробудились в нём, на время отгоняя душевную боль. А ещё… Незуко же можно вылечить? Танджиро побрёл дальше, полностью опустошённый. Для начала… Надо выйти в город, к врачу. Может, он что-то знает. Незуко неожиданно с силой дёрнулась у него за спиной, попытавшись вцепиться когтями ему в плечо. Но, не пробив кожу, она тут же отпрыгнула от брата на снег, прильнув к земле, словно зверь, готовящийся к прыжку, и злобно скалясь. Танджиро повернулся, с горькой печалью смотря на сестру. Незуко прыгнула вперёд, но брат аккуратно схватил её за руки, не давая дальше приблизиться. Сестра задёргалась, брызгая слюной, безумным взглядом целясь Танджиро в шею, но совершенно неспособная вырваться из его хватки. Нужно вновь её оглушить. Но Камадо так не хотелось этого делать… Даже осознавая, что человеческая сторона Незуко уже умерла. Шальная мысль промелькнула в его голове. Может… Облегчить ей страдания? И вдруг вылечить её нельзя? Но додумать он не успел. Вдали, от одного из сухих деревьев, отделилась тень, мигнула и исчезла в ночном тумане. Затем лунным светом блеснула… Сталь? Знания прошлой жизни вновь вспыхнули в голове, разгоняя ночной туман и обостряя чувства. Танджиро делает резкий шаг вперёд, заходя сестре за спину так быстро, что она даже не успевает за ним уследить, и чётким ударом ладони бьёт по запястью Томиоки, отклоняя удар в сторону. Катана блеснула в ночи, срезая кончики его волос, вздымая снег и снося несколько рядом стоящих деревьев. — Как ты… — начал было Столп воды, но Танджиро на подшаге делает замах. Томиока реагирует быстрее и пинком отбрасывает парня на десяток метров, затем хватает его сестру и готовится снести ей голову. Танджиро рычит от злости, подскакивает, преодолевает всё расстояние и норовит ударить Гию в грудь. Столп вновь реагирует и отбивает удар, но Камадо удаётся сбросить его хватку с Незуко и отпрыгнуть назад, крепко удерживая дёргающегося демона. — Не трожь мою сестру! — выкрикнул он. — Она больше не твоя сестра, идиот! — ответил Томиока, крепче сжав катану. — Я сказал… — процедил Камадо, — Не трожь её. Или я тебя убью. Гию недоумённо нахмурился, когда на миг ощутил нахлынувший на него тяжёлый воздух. Моргнул. Посмотрел Танджиро в глаза. — Кто ты такой? — спросил Столп напряжённо. — Почему без катаны? — Какой ещё катаны? — Танджиро вскинул брови. — Я живу тут, неподалёку, на мою семью… На неё… — Напал демон. — В глазах Гию мелькнула скорбь. — И твоя сестра выжила. Танджиро кивнул. Если честно, ему вновь захотелось расплакаться. — Только вот она уже не человек. — И что? — Танджиро продолжал удерживать сестру, которая уже не пыталась вырваться, а смиренно ожидала, неотрывно глядя на Гию. — Это можно вылечить. — Откуда уверенность? — спросил он серьёзно. Танджиро промолчал, напряжённо сверля взглядом Столпа. — Лучше подарить ей окончательный покой. Поверь. В глазах Камадо мелькнуло сомнение. Он неуверенно посмотрел на Незуко. Вены на её висках взбухли. Безумные глаза налились кровью. Клыки, явно нечеловеческие, сочились слюной. Она неотрывно следила за Томиокой и, казалось, даже не замечала Танджиро. Хотя парень ощущал, как пульсируют её мышцы и как она выжидает удобный момент, чтобы вырваться из хватки. Неужели и правда нет надежды? — Извини, — сказал Гию, заметив его взгляд. — Где ты был? — процедил Танджиро. — Я не успел. До меня доходила информация, что тут обитает демон, но… — Ха… Не успел… И какой от вас тогда толк? — Нас мало. Физически невозможно охранять сразу всех. — Столп хмуро смотрел на парня. Камадо медленно выдохнул. Затем вновь втянул морозный воздух. Спросил: — Обрисуй ситуацию, что творится в мире. Гию вскинул брови. — Ты не в курсе про демонов? — Не был до сегодняшнего вечера. Только байки слышал, но не придал значения. Взгляд Танджиро был хладнокровным. На сестру, казалось, он и вовсе не обращает внимания, но Гию был уверен, что парень на грани. Уж больно нехорошим блеском переливались его алые глаза. — Они существуют уже сотни лет. Убивают людей ради пропитания. Большинство из них — слабаки, но у них есть свой… Прародитель. — Прародитель, значит… Это упрощает дело… — выдохнул Танджиро. Гию удивился второй раз, но тут Незуко с силой дёрнулась, попытавшись вырваться, но Танджиро вовремя схватил её покрепче. — С ней надо что-то делать, — сказал Столп серьёзно. — Дай катану. На секунду повисло молчание. — Что?.. — Дай катану, — хрипло повторил Танджиро. — Лучше… Лучше я. — Да кто ты такой? Искусству истребления демонов обучаются годами… — Да срал я на ваши тренировки! — выкрикнул Танджиро, которого, наконец, прорвало. Из глаз вновь побежали слёзы. — У меня отняли единственный, сука, шанс прожить спокойную жизнь в этом мире! Что мне ТЕПЕРЬ делать? Ты можешь мне сказать, а? Гию молчал, мрачно глядя на парня. Его слова он трактовал по-своему. — Конечно не можешь… Тебе-то что… — он попытался хмыкнуть, но изо рта вырвался лишь сдавленный горем короткий стон. — Мне жаль. — Ага, верю, — огрызнулся Танджиро. — Д-дай сюда катану. Если ты Незуко хоть пальцем тронешь… — он понизил тон. — Я тебе башку снесу голыми руками, обещаю. Томиока тяжело вздохнул. Посмотрел на меч, отблёскивающий синевой в слабом лунном свете. Затем медленно подошёл к Танджиро, не сбавляя концентрации. Протянул ему рукоять. Камадо колебался секунду, но катану взял. Перевёл взгляд на Незуко, и в его глазах вспыхнула такая тяжёлая печаль, что ему прямо сейчас захотелось упасть на колени и взвыть, как волк. Нет, гораздо протяжнее и тоскливее. Нельзя её вылечить. Никак. Он это выдумал в жалких попытках себя успокоить. Незуко умерла вместе со всеми. Сейчас же перед ним был всего лишь обезумевший зверь, который готов был без запинок убивать людей. Танджиро старался сейчас думать именно так, но в груди у него рос ком, сжимая сердце в ледяных тисках. Всё его нутро трещало по швам, ломалось. Он примерился и занёс катану над её шеей.