* * *
Санеми пустым взглядом наблюдает, как Танджиро в сотне метров от него лежит неподвижно. На лице Столпа — уныние и презрение, скука и тоска. Избранный, как считали многие, ничего не мог сделать обычным его атакам. — Ты что творишь?! — заорал издали Тенген. — Ты совсем с катушек съехал? — Не истери, — бросил в его сторону Шинадзугава. — Он жив. — Ты был чересчур жесток, Санеми, — с укором произносит Кёджиро. — Парень не сделал ничего плохого. — Ты меня поучать ещё начни, — буркнул Санеми, направляясь с поля битвы к главному штабу. Гию с раздражением делает шаг вперёд, но его тут же останавливает Урокодаки, качая головой. Шинадзугава делает несколько шагов. Затем останавливается. Недоумённо оборачивается. И скривляет лицо в презренной ухмылке, глядя на стоящего вдали Танджиро. — Ха… Ха! — раздаётся безумный хрипящий смех, когда Камадо вскидывает голову к небу. Изо рта его мелкой струйкой течёт кровь, а всё его лицо было в ссадинах и синяках. — Ха-ха-ха-ха! Санеми неожиданно для себя напрягается, доставая катану. — Ты прав в одном! — выкрикивает он с лёгким хрипом. — В этой жизни я никогда не сражался по-настоящему! Я правда отвык! Тут так хорошо, так уютно, так классно! — Камадо устремляет свой безумный взгляд на Столпа ветра. — Я уже и позабыл, каково это! И правда… Относительно беззаботная жизнь притупила в нём весь прошлый опыт боёв, ведь тут не нужно было ни с кем сражаться. Потеря семьи пробудила в нём ярость и готовность действовать, но истинное пробуждение наступило тогда, когда Гароу познал настоящую боль и свои прошлые воспоминания до конца. Улыбка перерастает в хищный оскал. В глазах вспыхивает зловещий чёрный огонь, а сам он становится в стойку, слегка подаваясь вперёд. И начинает вдыхать. Но не задействуя обычное дыхание. Постоянной полной концентрацией он уже давно владел, а сейчас же вспоминал ту дыхательную технику, которую когда-то уже применял. Это на самом деле была ультимативная особенность Кулака горного потока, которую изобрёл Бэнг. Камадо вскинул руки и повёл их настолько плавно, что кончики пальцев начали сиять голубизной чистой горной реки. Одновременно он вдохнул: сначала слабо, затем сильнее, после делая короткую паузу, и наконец, завершая стойку Кулака горного потока, вдохнул последний раз — на полную мощь, расправляя лёгкие на максимум, насыщая кровь кислородом до той степени, что она начинает бурлить. Давление подскакивает, зрачки сужаются и начинают гореть ещё сильнее. Затем он резко выдыхает раскалённый пар изо рта, тут же высушивая землю под ним. Жар, пробив каждую его мышцу, наполняет тело невиданной ранее, но всё ещё так хорошо знакомой Гароу силой.|Прогресс пробуждения: 9%|
— Спасибо, что напомнил мне, — сказал Танджиро грубым, рычащим голосом. — Я благодарен. А сейчас… Он выкидывает обрубок катаны, растопыривает пальцы и разводит руки, опуская их к земле. Правую он сжимает в кулак. — Мой черёд. Санеми на миг ощущает, как вокруг парня начинает рябить воздух от его зловещей ауры. Он наклоняется, и, нагнетая силу в ногах, производит толчок и начинает набирать уско… Танджиро резко бьёт сжатым кулаком по земле, высвобождая импульс, прошедший от его сердца и уходящий в землю шоковой волной. За миг вся почва взрывается трещинами по направлению к Столпу. В воздух невысоко взмывают каменные куски породы вперемежку с сырой землёй, закрывая обзор, а Санеми, теряя опору, запинается и едва ли не падает, застигнутый врасплох. Танджиро подгибается и производит резкий толчок. Земля взрывается под ногами, и он, выводя руки вперёд, пролетает всё расстояние за миг, дробя камни на пути, и, достигая замешкавшегося Столпа, совершает мощный пробивающий удар прямо ему в грудь. Хлопок ударной волны разгоняет остатки мусора в воздухе, а Шинадзугава, издав сдавленный хрип и выкашливая кровь, врезается в землю и проделывает в ней пятиметровый дымящийся кратер. «Что за…» — начинает думать мечник, но… …Даже эта мысль не успевает полностью пронестись в его голове. Камадо прыгает откуда-то сверху и приземляется рядом с Санеми, от чего того подкидывает в воздух на метр. Столп тут же восстанавливает равновесие, твёрдо приземляясь на ноги, и на реакции ведёт катану прямо ему в висок, надеясь вырубить, но… Его движения для Танджиро становятся плавными и медленными. Камадо вдаривает по запястью ведущей руки врага, резко выбивает опорную ногу Столпа и с размаха хреначит ему по рёбрам тремя супербыстрыми ударами. Санеми откидывает, но Танджиро хватает его за катану, дёргает на себя и на обратном ускорении пробивает ему с локтя прямо в череп. Слышится лёгкий хруст. Столпа откидывает назад, волоча по грязной земле. Некогда стройная униформа истребителя теперь висит на нём грязными лохмотьями. На торсе видны синяки, губа разбита, а сам Санеми, держась за два сломанных ребра, встаёт на ноги, широко смотря на Танджиро. Глаза его застилал кровавый туман гневного безумия. — Сука… — прорычал разъярённый Санеми. — Тварь… Он бьёт кулаками об землю и, закрученный в вихре воздушного потока, срывается вперёд. Делает шаг, второй… Напрягает ногу ещё сильнее и производит сверхмощный скачок, в один миг достигая Камадо и начиная вести кулак ему в лицо. Камадо реагирует. Вскидывает руку и плавно отводит его кулак, делает шаг навстречу и, используя всё набранное ускорение и массу, со всей одури вмазывает Столпу прямо в морду. Да так, что его лицо на миг превращается в смятый блин, а самого Санеми отбрасывает назад. Но… К удивлению Танджиро, разбитое лицо не становится ему помехой. Шинадзугава срывается окончательно, за миг фокусируя взгляд бешеных, налитых кровью и переполненных ненавистью глаз на Танджиро, одновременно с этим завершая мощнейший быстрый вдох. А затем срывается вперёд. Срывается с такой силой, что под его ногами остаётся трёхметровая яма вдавленной, спрессованной до состояния камня дымящейся почвы. «Он может ещё быстрее?» — успевает подумать Танджиро, как Столп уже оказывается перед ним. Не замедляясь, а лишь ускоряясь, Шинадзугава, используя всю свою безумную ярость, всю скорость и всю массу, задействуя стиль дыхания ветра и поддерживаемый своей стихией, начинает вести кулак прямо в лицо Камадо с такой силой, что воздух перед ним сжимается в плотный пресс, норовящий раздробить на своём пути любое препятствие. Этот удар ни один Столп не смог бы выдержать без последствий. А прошлый Танджиро умер бы сразу, словив он подобную атаку. Но сейчас же…|Прогресс пробуждения: 11%|
Камадо ощущает опасность и прилив адреналина. И… Ещё… На миг ощущает приближающуюся смерть. И это лишь распаляет в нём огонь силы. Танджиро прокручивает кулак и ведёт его в ответ, и в этом ударе сплетаются воедино стиль дыхания ветра и кулака вихря, образуя поистине мощную атаку. Кулак в кулак. И они… Соприкасаются. Земля под обеими мечниками уходит вниз, образуя большую воронку сжатой земли; оглушающая волна плотного воздуха расходится по всей территории академии, срывая листву с ближайших деревьев и выбивая окна в ближайших домах. Центр поля буквально разрывает, вспоротая почва идёт волнами и трещинами, достигающими всех зрителей. Иноске и Зеницу, до этого с разинутыми ртами наблюдая за экзаменом, отскакивают назад. Остальные тоже отходят, с немым удивлением наблюдая за мини-катастрофой. Камадо на миг показалось, что ему сейчас вывихнет плечо. Но рука не пострадала. Позади Санеми землю вмиг разрезало от плоских ударных волн, руку Столпа сдавило, вывихнув в плече, а кожу на ней рассекло ровными разрезами. Брызнула кровь. — Что за… — он с ужасом наблюдает за Танджиро, он смотрит ему в глаза. И видит водоворот всепожирающей ярости. — Что ты… за монстр? Камадо хмыкает. А Санеми, видя его усмешку, вновь приходит в ярость. И, не обращая внимания на ноющее тело, на тяжёлую, вывихнутую руку, вновь пытается ударить Камадо. Он не собирался проигрывать. Он не собирался сдаваться так просто. И… У него не укладывалось в голове, как простой человек может быть настолько силён. Впервые с момента смерти матери внутри души Санеми возник страх и неуверенность. Но он всё равно готов был сложить голову на этом… Камадо пропускает кулак мимо и ускоряется настолько, что Столп для него буквально застывает в воздухе. Он подскакивает и влетает коленом прямо Санеми под дых. Затем хватает вывихнутую руку Столпа, дёргает, одновременно срывается вперёд и влетает кулаком ему в солнечное сплетение. После вдаривает по печени, делает ещё два удара в грудь, вмазывает по рёбрам и завершает серию, с мощного размаха ударяя Столпу прямо в шею и вбивая его в землю. Санеми сдавленно хрипит, в глазах его темнеет, тело отдаёт вспышкой боли и слабости. Мир плывёт, ускользая от взора Столпа, и… После секундного сопротивления он закатывает глаза. Повисла гнетущая тишина. Бой оказался очень тяжёлым для Камадо, но ещё тяжелее он оказался для Столпа. Урокодаки, Гию, Тенген и Кёджиро, Зеницу, почти свалившимся в обморок, и Иноске стояли неподвижно. Им нечего было сказать. Всё и так было ясно. Танджиро вдыхает, чувствуя лишь запах сырой земли и пыли. Оглядывается на разрушенное поле. И на душе у него возникает неожиданное спокойствие. Он сжимает кулак, уверенный, что всё-таки победит и уничтожит Мудзана. Бой с Санеми пробудил в нём забытые знания, которые, как ранее был уверен Танджиро, он помнил. — М… Монстр… — слышится тихий-тихий хрипящий шёпот. Танджиро поворачивается, смотря в закрытые глаза Санеми. — Ты сам этого хотел, — ответил Камадо беззлобно. Некоторое время они молчали. Затем Шинадзугава продолжил: — Тебе просто… Повезло. Я… Я признаю, ты силён. Сильнее… любого из нас. Но… Этого не хватит на Высшую луну. — Почему ты так в этом уверен? — с каким-то искренним недоумением спрашивает Камадо. — Потому что… Я сражался с одной из них. — Столп на секунду больно застонал, но сразу затих. — А я — нет. — Камадо сжал кулак. — Но я всё равно, сука, их всех уничтожу. Каждую мразь. Потому что я знаю, что я это могу. Санеми попытался выдавить улыбку, но у него это не получилось. — Самоу… — он закашлялся. — Самоуверенность… тебя погубит. Ты не Ёриичи. — Да, — Камадо вновь взглянул на него. — Я не он. Он отвернулся, посмотрев в небо. — Я Танджиро Камадо. Не сравнивай меня с ним. Я — не он. Потому что я завершу начатое. Санеми кое-как приоткрыл глаза, поглядев на парня. Всё его тело покрывали раны. На торсе порвалась большая часть униформы, и по всему телу были страшные синяки. Нос был разбит, волосы испачканы в крови, на костяшках пальцев была свезена кожа. А рёбра у него были сломаны. Но парень переносил боль стоически, с таким упором, какой не свойственен человеку. И что-то в нём Санеми на миг испугало. Какое-то… Непонятное чувство неестественного, что кружило незримой аурой вокруг его тела. В глазах Камадо горел огонёк, далёкий, будто звезда в глубине космоса. Звезда, которая ждёт своего часа… Чтобы сгореть во вспышке сверхновой, уничтожая всё вокруг себя. — Позаботься… о своей сестре, — проговорил он, морщась от боли в груди. — Тебе… Тебе правда повезло… — Ага, как же, повезло. — Камадо горько улыбнулся. — Мою семью всего лишь убили. Да, моя сестра выжила, но она… — он отвернулся, смотря на горящий закатным солнцем горизонт. — Она стала демоном. Я сначала хотел её убить, но она… — слёзы бесшумно упали на землю. — Она заплакала. Я… Я не смог. Камадо повернулся к поверженному Столпу. И с каким-то пониманием, сочувствием и даже теплом спросил: — Тяжело тебе пришлось? — Насмехаешься? — Санеми цыкнул. — Нет, — серьёзно ответил Танджиро. — Когда мою маму заразил демон… Она убила всех моих братьев и сестёр. Почти, — прошептал он. — Я пытался её задержать, но когда узнал, что она сделала… Он замолчал. Молчал и Камадо. Солнце просвечивало за кронами высоких елей и готово было нырнуть за горизонт. На западе горы начинал поглощать закатный сумрак. — У меня не осталось выбора, — закончил он. Танджиро горько вздохнул, чуть покачал головой. Вот так оно и бывает. У всех своя история. Он присел к Санеми, положил руку ему на плечо. Из закрытых глаз Столпа текли слёзы. — Почему всё так… — тихо произнёс Шинадзугава. — Я уничтожу Мудзана, — сказал Камадо. — Я обещаю, что уничтожу его. Ты это увидишь. Санеми разлепил веки, посмотрев ему в глаза. И увидел в них настолько мощный вихрь гнева, что ему вновь стало страшно. — Я прикончу эту мразь своими руками, — выдохнул Танджиро низким рычащим голосом. Шинадзугава вновь хотел возразить. Он не верил. Но он не стал. И впервые для себя решил, что, всё-таки, иногда неплохо надеяться на хорошее будущее. Ведь когда не остаётся даже надежды, то человек уже не может вылезти из бездны отчаяния. И он просто волочит существование. Он не живёт. Он уже умер. Но сейчас Санеми ощутил это. Почувствовал… Жизнь. Надежду. И всё благодаря этому парню. — Твоя семья будет отомщена. Все, у кого демоны отняли родных, будут отомщены, — закончил Танджиро. Финальный экзамен был пройден. А спустя время обоих мечников доставили в госпиталь, где их принялись обхаживать медсёстры.