Grindhouse

Вы когда-нибудь теряли контроль над своей жизнью? Совершали ли ошибку и сталкивались лицом к лицу с пустотой, или, быть может, непосредственно испытывали эту пустоту? Словно, изначально был какой-то план, а затем, в одночасье, невиданная сила взяла и разрушила всё к чёртовой матери. Это равносильно тому, чтобы нажраться в хлам, закутить с парой-тройкой любовников, а на утро проснуться с огромной дырой вакуума в районе груди и сильнейшей головной болью от похмелья. Я потерял контроль. Я не был под кайфом, но виски пульсировали от боли как ненормальные. Я снова оказался в круговороте событий, из которого не мог выбраться, и снова я грузил голову мыслями и идеями, все больше нанося вреда моей, и без того, расшатанной психике. — Ну вот и всё. — произнёс я, — Я окончательно сошёл с ума. — Ты понял, что я сказал? Голос Тэхёна, прозвучавший будто бы сквозь воду, достиг моих ушей и я дёрнулся, обращая на него внимание. — Мы войдем, и ты пропустишь багаж через ленту. Я в это время проверю билеты и паспорт. Я продолжал пялиться на его лицо. В ушах звенело, и я прекрасно понимал, что это вызвано либо гневом, либо волнением. Давайте начнём с самого начала... Во время поездки на машине я шутил, смеялся и сомневался в серьёзности происходящего, а затем, всё же осознав, что происходит, начал кричать, как умалишённый. Конечно, меня сразу подвергли небольшой шоковой терапии, но толку было мало. Тэхён же продолжал вести себя так, словно всё в порядке. Он даже не обращал внимания на мои удары кулаками, слюни, брызжущие изо рта и проклятья в его адрес. Парень делал вид, будто бы я вел с ним светскую беседу. Дорога заняла примерно сорок – пятьдесят минут. Пока мы ехали, я кричал Тэхёну и Юнги, чтобы они остановили машину, но, как вы уже поняли, им было глубоко насрать на мои потуги. Юнги ещё больше сосредоточился на дороге, а Тэхён просто сильнее стал игнорировать меня. А знаете, что было потом? Ха, блять! Я просто вырубился от переизбытка эмоций! В глазах потемнело и всё. Вообще-то, так было раза три, но не будем вдаваться в подробности... — Док, — снова раздался голос Тэхёна, — ты понял, что я сказал? — Съеби из моей головы, — зашипел я. После моих слов, Тэхён посмотрел на моё лицо пустым взглядом и дал мне возможность прийти в себя. С моей стороны так отвечать ему было крайне опрометчиво. Безэмоциональное выражение лица Кима для меня означало что-то типа «Опомнись, или я задушу тебя прямо здесь». Как я это понял? Вена, слева от его горла, вздулась так, словно под нее ввели шприц и угадайте, кто был целью его крепко сжатых кулаков? — Чонгук, — сказал он, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. Обычно он произносил моё имя, когда хотел показать свою серьёзность. — Соберись и сосредоточься на моих словах. — Они тебя поймают, — произнес я, избегая сумасшедших вопросов в своей голове. — Они тебя поймают. — Может быть. — ответил он спокойно, — Разве ты не этого хочешь? — Ты нарочно бросаешься в огонь? Знаешь же, что я тебя там выдам. — Не-а, — сказал он, пожимая плечами. Это его спокойное поведение начинало действовать мне на нервы. — Не-а, — передразнивал я, не в силах сдержать саркастический смех. Он был чрезвычайно уверен в себе. Человеку полностью насрать на свою жизнь. Какого хрена? — Как ты можешь быть так уверен? — Я просто уверен. — твердо сказал он, чуть сместившись в мою сторону. — Ты не сделаешь этого. — К чёрту всё, — произнёс я, все еще смеясь, — Ты похитил меня и думаешь, что я не смогу тебя выдать? — Ты сам это сказал, — уголки его губ поползли наверх, — я похитил тебя, и ты не сможешь меня выдать. — Ты шутишь? — серьёзно сказал я. — Ты ведёшь себя нелепо. — О, нет, — Тэхён откинул голову назад и повернул её ко мне. Теперь мы были слишком близко, и все его вздохи неторопливо обрушивались на моё лицо, одно за другим, — Ты мой соучастник в преступлении. — Что за чушь ты несёшь? — сказал я, нахмурившись. Мои ладони вспотели, а дыхание участилось, — О каком соучастии ты говоришь? — Ты помнишь свой второй визит в больницу, док? — прошептал парень. Дыхание, исходившее из его губ, теплом дотронулось до моего лица, и мои глаза непроизвольно закрылись. Вероятно, это потому, что я был болен, а его шепот, гармонирующий с дыханием, убаюкивал. — Ближе к делу, Ким Тэхён. — строго произнес я. — Наручники. — его шёпот окатил меня, как ведро холодной воды, заставляя тело покрыться мурашками. Я окаменел, вжавшись в сидение. — Наручники, док. — К-как... Слово, которое сорвалось с моих уст, на самом деле было вопросом, адресованным мне же. Я попытался собрать мысли воедино и выстроить картину нашей последней встречи в больнице. Живот предательски скрутило от нервов. — Док, Сыль ищет не только меня, — сказал Тэхён с лёгкой улыбкой на губах. Контраста в его глазах и словах было достаточно, чтобы свести меня с ума. — директор Чхве лично сообщил им, что ты просил снять с меня наручники, и не раз. Ну что, думаешь, полицейские остановятся, когда услышат это? Они сразу вписали твоё имя в дело. Да, конечно, там есть что-то ещё до этого, — Ким перевел взгляд на крышу машины, прищурился, делая вид, что думает, затем снова повернулся ко мне и продолжил смеяться. — Дяди-полицейские провели о тебе небольшое расследование, и в конце этого небольшого расследования, они узнали, что Чон Чонгук на самом деле семейный психолог. Я начал задыхаться, словно меня с силой ударили под дых. Воздух отказывался проникать в лёгкие. На панике, я схватился ладонями за плечи. — Я был неправ, когда сказал, что ты спец в этом, док, — смеялся Тэхён. Я сразу понял, что он давно всё прознал про меня. Сукин сын. Ким Тэхён все спланировал заранее. — Ты числишься как мой соучастник, док. — Ты лжёшь, — в неверии я закачал головой. Я не мог в это поверить. — У тебя нет возможности получить доступ к такого рода информации. — Я взбудоражил всю южнокорейскую полицию, — снова зашептал мне Тэхён, — Они все ищут меня, как иглу в стоге сена, пока я еду в самый большой аэропорт Южной Кореи, и к тому же, со своим соучастником. Думаешь, что есть предел моему беспределу? Я шумно сглотнул, пытаясь переварить сказанное Тэхёном. Мне было неистово страшно. Жутко было осознавать, что я больше не имею ни малейшего контроля над своей жизнью. Всё было слишком плохо. — Если выдашь меня сейчас, — сказал он, не поднимая глаз, — я буду не единственным, кто пострадает от этого, док. — лёгкая ухмылка сопровождала его лицо, подсвечиваемое уличными фонарями. — Человек, который вас нанял, директор Чхве Чой, был арестован вчера утром в девять сорок пять за найм неквалифицированных сотрудников для учреждения. Твой сосед по комнате, Чон Хосок, тоже не в лучшем положении. Против него начато расследование в связи с тем, что он отправил тебя в место, где сам работал. Теперь он находится под подпиской о не выезде из города и страны. Две полицейские машины дежурят перед вашим домом. Вероятно, его будут судить, как соучастника. Суд состоится в ближайшие дни. Даже охранник, который передал тебе ключи от наручников, находится под следствием. Камеры наблюдения всё зафиксировали. Все и всё расследуется, и название бара, в который ты ходил три ночи назад, и даже профессия девушки, которую ты последний раз целовал. Все зафиксировано. Не в силах пошевелиться от шока, я просто уперся взглядом на обивку сидения передо мной. Когда собственный голос в моей голове начал заглушать голос Тэхёна, я мог различить, что он продолжает говорить только по движению его губ. Лёгкие жгло, живот словно пожирал сам себя. Тэхён смог затащить и Хосока в эту дыру. Он уничтожил даже его. У меня кровь похолодела, когда я осознал всё то, что он натворил. — Я доверял тебе. — разбито прошептал я. Слёзы сами покатились из глаз, не оставляя ни единого шанса их остановить. Меня новой волной окутал дикий ужас. — Все знают, что нельзя доверять психически больным, док. Хотя, откуда тебе знать, ты же всего-навсего семейный психолог — ироничным тоном произнес Тэхен. Его слова колокольным звоном пронеслись от моих ушей и упали прямо в желудок, больно скручивая. Даже подсознательно зная, насколько Тэхён был опасен, я всё равно пытался дать ему шанс. Пытался помочь. Пытался найти подход, как к пациенту. Я совершил всего лишь одну, но огромную ошибку, повлекшую за собой соответствующие последствия. И нет, она не заключалась в снятии наручников. Ошибка была в том, что с самого начала я не понял всю опасность Тэхёна в полной мере. Я отрицал эту опасность. А ведь он представлял огромную угрозу... — Машина сейчас остановится, — сказал он, подняв голову, — Дальше только ты и я. Сзади чемоданы. Ты мне поможешь, и мы продолжим идти по обочине, пока не поймаем такси. Понял? Единственное, что я смог сделать, это посмотреть на его лицо, пока он нечитаемым выражением лица таращился на меня. Слёзы невольно нахлынули на глаза и я едва мог видеть его лицо. Тэхён всё смотрел на меня в поисках хоть толики понимания на моём лице, но всё что я мог — тупо пялиться на него сквозь пелену слёз. — Надеюсь, понял, док, и надеюсь, что ты не будешь заниматься всякой ерундой. Он произнес это шёпотом, так, словно я был маленьким ребёнком и с трудом мог понять, что он хочет донести до меня. Я помнил это выражение лица. Он делал это снова. Было такое же выражение, когда он говорил, что я не единственный, кто пострадает, в случае если я выдам его. Агония вот-вот настигнет меня. Мы сгорим вместе. Мысли о Хосоке снова возникли в голове. Должно быть, он находился в панике. Я даже не волновался, что судить меня теперь будут, как преступника. Я думал только о Хосоке. Я так подвёл его. Вероятно, он был опустошен. Все, что он пережил без меня, просто уничтожило его. Он не привык к таким вещам. У него была спокойная жизнь, а я поставил под угрозу его успешную карьеру. — Давай. Я наконец смог поднять голову, снова услышав голос Тэхёна. Видимо, прошло много времени с тех пор, как я начал думать о друге, поняв это потому, что слёзы на щеках уже давно высохли, а машина остановилась. — Выходим. Тэхён открыл правую дверь и вышел из автомобиля, взглянув на меня. Я напоследок посмотрел на парней, сидевших спереди. Чимин повернулся ко мне c крайне обеспокоенным выражением лица, покусывая губы. Я выдавил из себя подобие улыбки и, вздохнув, перевёл взгляд в сторону водительского сиденья, чтобы не видеть беспокойства, горящего в его глазах. Юнги смотрел в зеркало заднего вида. Меня напугало то, что его обычный покер фейс, который я лицезрел в течение двух дней, тоже резко сменился на беспокойство. Я нервно вздохнул от страха, когда он повернул голову и начал смотреть в окно, прекрасно осознавая, что если Юнги волнуется, то ситуация, хуже некуда. Решив не затягивать с неизбежным, я потянул ручку двери и спешно выбрался из машины. Пока вечерний холод ласкал моё тело, я подошёл к Тэхёну, который доставал чемоданы из багажника. Он вынул их один за другим и поставил в сторону, затем, не глядя на меня, закрыл багажник и подошёл к окну, где был Юнги, пряча пистолет за поясом. Я отказывался верить в происходящее. Как-будто это все переживал кто-то другой. Я даже не чувствовал ручки чемодана под рукой, а уж тем-более не сразу понял, когда я в принципе успел ухватиться за чемодан. Тэхён закончил разговаривать с Юнги и развернувшись, направился ко мне. Он подошёл и с лёгкостью поднял с асфальта чемодан, переводя взгляд на меня. Всё это время я не моргая, наблюдал за ним. Ким продолжал смотреть на меня в упор, пока я не обратил на него внимания и мой взгляд не остановился на его. Он вздохнул, как-будто мог видеть невооруженным глазом боль, которая буквально заполонила всё внутри меня. Даже он заметил. А затем случилось то, чего я не ожидал. Я судорожно выдохнул, почувствовав его горячую ладонь, которая коснулась моей, крепко сжимая. Ким в последний раз заглянул мне в глаза, а затем пошёл, не оглядываясь. У меня не было сил даже выдернуть руку или сопротивляться Тэхёну. Я просто позволил ему вести меня, следуя за ним. Мы молча шли по обочине. Просто слушали звуки проезжающих мимо нас машин. Мы шли до тех пор, пока у меня не заболели ноги, а свежий воздух не привёл меня в чувство. Мы прошли около двух километров, и чемодан в моей руке начал казаться невероятно тяжелым. Словно какая-то сила тянула мою руку к земле и превосходила мои силы.. Я повернулся к Тэхёну, когда он дал знак проезжающему такси. Таксист остановился недалеко от нас и вышел из машины, чтобы помочь с багажом. Пока он загружал чемоданы, я смог высвободить руку из ладони Тэхёна, быстро открывая дверь и садясь на заднее сиденье. Я не хотел больше с ним общаться. Я больше не хотел, чтобы его кожа касалась моей. Я не хотел быть рядом с ним. — Аэропорт Инчхон. — сказал Тэхён серьёзным голосом, когда сел рядом со мной. Я мысленно ударил себя по лицу несколько раз, поскольку даже не удосужился запомнить номер машины на всякий случай. Когда я невольно повернулся к Тэхёну, то увидел, что он тоже смотрит на меня. Хоть мне и хотелось отвернуться, я этого не сделал. Я был достаточно трусливым. Было бы глупо с моей стороны сделать это сейчас, когда я уже это показал. Я хотел, чтобы по моему выражению лица он понял, как сильно разрушил мою жизнь. Но он не смог увидеть. Было бы глупо ожидать от него этого. Ким Тэхён достаточно эгоистичный человек, чтобы проявлять сочувствие. Он ставит под угрозу жизни десятки людей. Но я это видел. Тэхён напряжённо смотрел на меня, пока я был беспомощен. Но парень и сам был также беспомощен. Я знал, что ему нужен был кто-то рядом, с кем он мог бы быть уязвимым. Он использовал мою беспомощность, но был в большем отчаянии, чем я. — Хосок. — сказал я. Имя бессознательно сорвалось с моих губ, — Он не виновен. Тэхен продолжал смотреть, затем ненадолго проверил водителя впереди и снова повернулся ко мне. Хоть я и хотел закрыть уши и изолироваться от любых слов, которые отныне слетали с языка Тэхёна, я всё же услышал его тихий шёпот. — Ты тоже. Слова заставили меня саркастически рассмеяться. — По крайней мере, он знает, что я невиновен. Он там с ума сходит, — сказал я, всхлипывая. — Хосок не может спать, если что-то случается. Даже если он спит, ему будут сниться кошмары, и он заболеет. Носки сейчас тоже не носит. Он точно простудится. В стиралке осталось бельё. Он забыл его в этом хаосе. Он, наверное, даже на работу не может ходить, хотя Хосок — тот ещё трудоголик. Он на ночь делает маску из огурца и так и спит с ней. Он ненавидит синяки под глазами, и поэтому спит, даже если не чувствует сонливости. Но сейчас Хосок не может спать, потому что ждёт меня. — я засмеялся и повернул голову в сторону водителя. Тот сосредоточил всё своё внимание на дороге, отстранённо руля. — Хоби заставляет меня пить травяной чай каждый вечер. Зеленый чай, мятно-лимонный, ромашковый... Ненавижу эти его чаи бесконечные, но, надо признать, что они реально работают — я редко болею, а если и болею, то простуда проходит в лёгкой форме. Уверен, что он делает дополнительную чашку каждый вечер, на случай, если я вернусь. Цветы наши завяли, наверное. Они на самом деле очень дорогие. Особенно фиалки... А я всё время говорил ему, что они нихера не пахнут... Хоби сто процентов забыл про них. Они собирались на баскетбольный матч с Чонхва Хёном в следующее воскресенье. Хосок хотел после напиться. Обычно так и происходит у них, честно сказать. А теперь он точно не пойдёт, потому что у него плохое настроение и он очень скучает по мне. Он очень скучает по мне. Тайно конечно, не дай бог, он покажет это. Знаешь, когда у нашей соседки умерла рыбка, Хосок расчувствовался и рыдал на балконе. Ушёл туда, только чтобы я не видел. Когда я спросил почему он на балконе, Хоби сказал, что ему жарко, и отмахнулся. Но был декабрь, и шёл снег. К тому же, Хосок вообще не любит холод. — Я засмеялся и снова посмотрел на Тэхёна, который не моргающим взглядом глядел на меня. — Он, наверное, пиздецки испугался полицейских у дома. Хоби точно очень испугался. Хосок боится закона, поэтому не накапливает долги. В прошлом месяце он даже заплатил последний взнос за свою машину. Если бы ты видел, как он был счастлив. Даже когда Хосок впервые купил машину, я не видел такой радости в нем. Да что уж там, представляешь, он даже телефон не менял до того, пока не погасил долг за машину. Такой бережливый. Я ему нужен. Он напуган и я должен быть с ним. У него нет никого, кроме меня. Нам не на кого положиться, кроме друг друга. Чтобы сдержать слезы, которые вот-вот потекли бы из глаз, я поднял взгляд к потолку машины и постарался сдержаться. Знаете, у каждого есть переломный момент. У меня это был Хосок. У нас действительно не было никого, кроме друг друга. Я даже не мог вообразить себе жизни без него. У меня никогда не было брата. Но Хосок сумел сделать меня лучшей моей версией. Я знал, как больно ему будет без меня. Мы преодолевали все трудности вместе и находили силы, но теперь ему пришлось столкнуться со всем этим в одиночку, и кто знает, возможно, ему пришлось переживать самые худшие времена, которые он когда-либо переживал в своей жизни. Тэхён молчал. Честно говоря, я и не хотел слышать от него каких-либо слов. Я был в достаточном отчаянии. Каждое слово, срывавшееся с его уст, сталкивалось с моим отчаянием и не преследовало никакой цели, кроме как показать, в каком дерьме я пребывал. Мне нужен был Хосок. Если бы я был с ним, возможно, я бы смог мыслить яснее. Примерно через двадцать пять минут машина въехала на территорию аэропорта и остановилась в терминале международных рейсов. Я перевёл взгляд на Тэхена с внезапным волнением, которое наполнило меня. Не смотря на меня, он передал деньги таксисту, а затем повернулся ко мне. Мое сердце билось, как сумасшедшее. Нас могли поймать. Прямо сейчас, выходя из машины, нас могли бы схватить. Тэхён буквально бросил нас в клетку с тигром. Пойти в здание аэропорта было бы самой большой, которую мы когда-либо совершали, ошибкой. Когда он кивнул мне, чтобы я вышел, я наконец пришёл в себя и смог открыть дверь дрожащими руками. Как только я коснулся земли, мое крошечное тело поглотил аэропорт Инчхона. В последний раз я приезжал сюда во время студенческой поездки, более менее осведомленный о безопасности внутри. Это был очень большой аэропорт, который принимал международных пассажиров, со своими строгими мерами безопасности. Несмотря на то, что у меня был междугородний рейс, купленные сувениры выбрасывались один за другим. Я услышал звук сирены, когда направился к Тэхёну, который взял чемоданы из багажника. Вероятно, это была полицейская машина. Скорее всего, полицейские приехали сюда из соображений безопасности, но я никак не мог сдержать волнение, трепещущее внутри. — Ты сумасшедший, — запыхавшись, произнёс я, — войти туда равносильно смерти. Нас поймают. — Разве не иронично, что ты называешь психически больного человека сумасшедшим, док, — спокойно сказал Тэхён, держа чемоданы обеими руками. Мне хотелось ударить его за то, что он сейчас так расслаблен. — Тэхён, давай вернёмся, — беспомощно сказала я, не заботясь о том, что он сказал. Но он не послушался, протянул мне чемодан в руку и сказал, — ну, если поймают, то вернёмся. Не волнуйся, — сказал он снова спокойным голосом. Хотя слова, вылетевшие из его рта лишь усилили мою нервозность, очень сильная сторона, которая хотела ему доверять, продолжала крепчать. Всё под контролем. — Бля. — выругался я. Тэхён улыбнулся на это и повернулся ко мне. — Они поймают меня, о каком контроле ты говоришь?! — Док, ругательства, слетающие с твоего прекрасного языка услада для ушей. — Пошёл ты. — сердито прошептал я, нахмурившись. — Правильно, детка, — смеясь, произнёс Тэхён, используя свой голос самым провокационным образом. — Говори для меня грязно. Прежде чем я успел уловить его сарказм, мы вошли внутрь и столкнулись лицом к лицу с баснословным количеством охраны. — Нас поймают. — слова, сорвавшиеся с моих губ, вырвались бессознательно. Спасения не было. Было бы ненормально, если бы нас не поймали. — Успокойся, — уже шёпотом, ближе к моему уху, произнёс Ким. — У меня всё под контролем. Когда та, очень сильная сторона, которая хотела ему доверять, появилась снова, я глубоко вздохнул и последовал за ним. Он был довольно хладнокровен, пока ставил чемодан на ленту и проходил через рамку металлоискателя. Я пошел за ним, с трудом затаскивая чемодан на ленту. Одна из женщин-полицейских обыскала меня, а затем несколько раз провела по мне портативным металлоискателем. Пока её рука медленно скользила по моей одежде, я затаил дыхание, как-будто действительно нёс что-то незаконное, и ждал окончания проверки. Женщина закончила проверку и разрешила мне пройти, пожелав счастливого пути. В этот момент Тэхён забирал ремень и два телефона из ящиков ленты. Когда чемоданы проходили через конвейер один за другим, я, наконец, смог выдохнут от облегчения, что не привлекаю подозрений. Тэхён повернулся ко мне и жестом показал идти за ним. Он повернулся прямо к консультанту и заговорил с широкой улыбкой на лице. — У нас рейс в Токио на 19:40. Девушка за столом приветливо посмотрела на Тэхёна и взволнованно начала печатать что-то на компьютере перед ней. — О, могу я попросить ваши удостоверения личности? — Отлично, — сказал я себе, — теперь точно хана. — Вот, пожалуйста. — Тэхён, не торопясь, достал из заднего кармана два удостоверения и протянул их девушке, — Держите. Улыбка на его лице становилась шире. Поскольку девушка была в непосредственной близости к Тэхёну, между ними происходил бессловесный флирт. Да, я был просто фикусом на заднем плане. Поверить не могу... В то время, пока я чуть не наложил в штаны от страха и собирался дать дёру, Тэхён со спокойной миной на лице флиртовал. Паниковал я так, словно это меня за преступления искала вся Корея. О, да, я и забыл. Вся Корея и правда искала меня. Я закатил глаза на спор, который вел сам с собой, и наблюдал, как девушка проверяет удостоверения личности, которые, видит Бог, уже высветились поддельными в системе. Но я не получил той реакции, которую ожидал. — Ваш рейс через двадцать минут. Счастливого пути. — произнесла девушка, кокетливо улыбнувшись. Пока она смеялась и протягивала оба удостоверения Тэхёну, я в шоке смотрел на документы в ее руках. Неужели это действительно только что произошло? Действительно ли мы просто были в системе? Да ну нахер, неужели это только что произошло?! Тэхён повернулся с улыбкой до ушей и положил руку мне на талию, чуть подталкивая, чтобы я начал идти. Обескураженно, я поддался его движению и бездумно поплёлся в сторону, куда меня направлял Ким. Он сохранял уверенную улыбку на лице, неспеша шагая в сторону зала ожидания. — Ещё одна такая проверка и мы точно не выкрутимся... — не сдержался я. Когда я сказал это спокойно, я отвернулся и посмотрел на зал, где ждали пассажиры перед нами. Рейс был ночным, и безопасность, конечно, была усилена вдвое. Охрана, через которую мы прошли, была ничем, по сравнению со следующим контролем, через который нам предстояло пройти, и это меня действительно напугало. Они обязательно заметят несостыковки в паспортах, и один из них обязательно узнает Тэхёна. — Пойдем в туалет. Нам нужно залечь на дно, пока ждём рейс. Я последовал его указаниям, ничего не говоря. Следуя обозначениям, мы относительно быстро нашли мужской туалет. Войдя в помещение и закрыв за собой дверь, мы увидели внутри всего два человека. Один мыл руки, другой их сушил. Я знал, что в кабинках наверняка тоже были люди и этот факт всё же заставил меня почувствовать облегчение. Когда мы направились к кабинкам, парни уже ушли успели выйти из туалета, и мы остались одни. Тэхён перевел взгляд на меня, как только последний человек скрылся за дверью, и начал молча рассматривать мое лицо. Я тоже посмотрел прямо ему в лицо, понимая, что беспокойство внутри меня медленно растворяется. Я стоял спиной к стене и ни на мгновение не отводил взгляда. Понятия не имею, как долго мы там пробыли. Однако, когда дверь открылась, Тэхён на секунду повернул голову в её сторону, и прежде чем я понял, что происходит, толкнул меня внутрь одной из кабинок. Он быстро запер дверь, а затем склонился надо мной так, что теперь наши губы были в нескольких миллиметрах друг от друга. — Что ты делаешь? Слова, которые сорвались с моих губ и упали на его, отрикошетили мокрой теплотой и снова коснулись моего рта, что где-то внизу живота завязался болезненный узел. Это... Это было странно. В помещение кто-то зашёл, но я не уловил ничего странного, однако Тэхён сразу забеспокоился. — Заткнись, — прошептал Тэхён. Когда тепло его дыхания коснулось моих губ, я ни на секунду не сомневался, что он почувствовал то же самое. — Полиция... Одно слово... Одного слова было достаточно, чтобы я почувствовал, будто бы меня ударили кувалдой по голове. Испуганное дыхание сорвалось с губ и окутало губы Кима, и я в серьёз задумался, что порочный круг, в котором я находился, выбрал идеальный момент, чтобы пошутить надо мной. Мы смотрели друг на друга, стараясь не шевелиться и не издавать ни малейшего звука. Я изучал глазами кожу Тэхёна, медленно подбираясь к глазам. Звук лязгающих наручников и рации, висящей на поясе полицейского, эхом разносился по стенам. Внезапно кто-то постучался в кабинку, где мы находились, я в ужасе подпрыгнул и ещё сильнее начал таращиться на Тэхёна. Ким лишь беззаботным голосом произнёс короткое «не бойся», затем повернулся ко мне и приложил палец к губам. Я быстро закивал, звуки наручников и раций исчезли, а дверь кабинки слева от нас с шумом закрылась. Тэхён все еще смотрел на меня, а полицейский... Ну, он, это, просто решил отлить. Похоже, надо было переждать. Это означало, что мы застряли здесь, пока он не выйдет. Я прекрасно понимал, что мы не сможем сейчас спокойно выйти, но Тэхён даже не пытался этого сделать. Я вспотел. Спина была мокрая от стресса, а губы, наоборот, сухими. Облизнув пересохшие губы, я заметил, как внимание Тэхёна тут же перемещается от моих глаз к губам. Пока осознание ошибки, которую я совершил, обосновалось в моей голове, Тэхён на мгновение посмотрел мне в глаза, а затем сделал то, чего не должен был делать. Его губы прижались к моим. В нашем положении этого нельзя было делать. И это учитывая то, что в соседней кабинке находился страж закона. Но Тэхёну было с высокой колокольни насрать на всю систему, пока он мягко посасывал мои губы. Поцелуй, который поначалу начался с крошечных движений, дал мне возможность, наконец, распробовать губы Тэхёна на вкус. Я жадно впивался в мягкую кожу, одурманенный своим глупым мозгом. Почувствовав его руки на талии, я прислонился к нему и подошёл ещё ближе. У его губ был потрясающий вкус. Но тут два варианта: либо он отлично целовался, либо что-то действительно было на его губах. В любом случае, единственное, в чём я был уверен, это то, что каждый поцелуй, который я разделял с Кимом, был без исключения великолепен. Тэхён умело водил языком по моему языку, крепко сжимая пальцами кожу на талии, периодически притягивая меня к себе. Я поддался моменту и эмоциям. Настолько, что забыл об обстановке, в которой находился, и несдержанно застонал, углубив поцелуй и зарывшись рукой в волосы на затылке парня. Мы вжались друг в друга так сильно, что грудные клетки начали хаотично сталкиваться от сбитого дыхания. Мой язык не оставил ни одного нетронутого места на языке Кима. Я хотел узнать его вкус. Когда Тэхён отстранился, запыхавшись, я захныкал и подался обратно к его губам, но он остановил меня, прошептав: — Опоздаем на самолет. Конечно, самолет! У нас был рейс. Действительно, с момента нашего спонтанного поцелуя прошло много времени. Пока Тэхён открывал дверь, я быстро схватил его за запястье и в ужасе прошептал: — Полиция... — Не волнуйся, — сказал он с лукавой улыбкой, — они ушли, пока ты тут извивался. Я закатил глаза и последовал за ним, боковым зрением поймав своё отражение в зеркале. Меня будто обухом по голове ударили. Волосы растрепались, рот был опухшим и красным, а одежда была изрядно помята. Мы вышли из туалета и направились прямо к гейту. Мы добрались до нужного номера и, становясь в очередь на посадку, я нервно перевёл взгляд на Тэхёна, поскольку от охватившего страха у меня перехватило дыхание. Он смотрел на меня, проверяя мою реакцию. Мы встали в очередь и его ладонь мягко скользнула в мою, сжимая пальцы, успокаивая. Пока документы пассажиров проверяли двое сотрудников службы безопасности, я пытался отвлечься, глядя на проходящих мимо людей, но толком ничего не выходило. Их лица, которые так или иначе видели нас, постоянно копились в моей голове, заставляя сердце биться настолько быстро, что грудь онемела. Я громко сглотнул, когда Тэхён вложил мне в руку паспорт и билет. Ну вот и всё. Вот и всё. Когда, наконец, подошла очередь Тэхёна, я затаил дыхание. Один из сотрудников авиакомпании открыл паспорт и начал просматривать страницу за страницей, снова и снова перелистывая их. Мне стало неспокойно от выражения лица этого мужчины. Он выглядел как человек, который в любой момент может вызвать полицию. Или это была моя паранойя... Чтобы вы не говорили, сотрудник осмотрел его много раз, но затем всё же передал Тэхёну документ и пожелал счастливого пути. Внутренний голос кричал от безумия, и, в то же время, от тотальной лёгкости происходящего. «Серьезно, и это всё? Да вы шутите?!». Стоило мне приблизиться к стойке с сотрудником, как этот внутренний голос заткнулся и удалился в дальний угол моего сознания. Еле дыша, я передал документы проверяющему и сжал ручку сумки, которую держал, готовясь к худшему развитию событий. Тэхён ждал меня в сторонке, не теряя уверенного выражения лица. Сотрудник службы безопасности открыл паспорт и осмотрел его, также снова и снова просматривая страницы одну за другой, переводя взгляд с одной фотографии на другую. Но его взгляд задержался на паспорте и на мне дольше, чем следовало бы, и он рукой подал знак своему коллеге, заставив моё сердце замереть. Я в ужасе перевёл взгляд на Кима. Должно быть, он тоже был в замешательстве, потому что наблюдал за происходящим, нахмурив брови. Мои ладони были мокрыми от пота, и я сам вспотел от напряжения. Сотрудник спешно ушёл к коллеге и долго не возвращался. — Это конец. — сказал я, — Они всё поняли. Через пять минут мужчина вернулся с моим паспортом в руке, но я был настолько уверен, что меня схватят и арестуют, что вновь повернул голову в сторону Тэхёна и стеклянными, от слёз, глазами посмотрел на парня. Должно быть, он знал о моем беспокойстве, потому что дал мне знак успокоиться и указал на сотрудника, приложив палец к губам. — Мне очень жаль, что заставил вас ждать, сэр. В паспорте отсутствовал штамп о дате вашего отъезда. Пожалуйста, извините. Желаю вам счастливого пути. Слова, исходящие из уст офицера, просачивались через мой мысленный фильтр так медленно, что мне пришлось несколько секунд тупо пялиться ему в лицо, чтобы понять, что он говорит. Затем я пришел в себя и уважительно поклонившись мужчине, быстро подошёл к Тэхёну, не оглядываясь назад. — Всё хорошо, — сказал Тэхён так, чтобы только я мог слышать, — ты хорошо справился. Старайся вести себя максимально непринуждённо, пока не попадем в самолёт. На моем лице было самое беспечное выражение лица, пока мы шли по коридору к рукаву, не показав ни малейшей эмоции. Я положил мокрый, от пота, паспорт в задний карман и уверенно прошёл в рукав к самолёту. После этого все закончилось буквально за считанные минуты. Мы вошли в самолёт и сели на места, указанные стюардессами. Тэхён позволил мне сесть у окна, а затем сел рядом со мной. Прежде чем самолет взлетел, я пристегнул ремни безопасности, как показала стюардесса, затем откинулся назад и выпустил все мучительные вздохи, которые сдерживал внутри. Тэхён наклонился к моему уху и сказал это как раз в тот момент, когда самолет собирался взлететь. — Ты быстро учишься, соучастник.