Товар

      Непроглядный лес, неприступные горы и бурные реки. Особняк семейства Луноклык находился в глубине этой непроходимой местности. Из всего семейства остался лишь один молодой герцог — Гарет Луноклык. Волк с серебрянно-лунным окрасом и пронзающими алыми глазами. Его авторитет подавляет даже императорскую семью. Фамилия Луноклык славится своим могуществом и хладнокровием по отношению к врагам. Любой, кто перечил или мешал семейству Луноклык, лишался всех титулов и головы. Их земли находятся на самой отдалённой части Империи, и почти не имеют местных общин. Гарет Луноклык прозван «Кровавым герцогом» за свой безжалостный и жестокий нрав. В его поместье есть его верные слуги, единственные к кому он прислушивается. В достаточном расстоянии от особняка есть единственная деревня, которая входит в подчинение герцогу. Местные жители отражают нрав своих правителей, поэтому туризма здесь нет. Однако, торговля и производство идёт полным ходом. Одним из главных элементов этой системы был бродячий торговец, часто посещающий дальние земли и распространяющий местный товар.       В один осенний день торговец подъехал на своей телеге к воротам поместья. Частый гость дворца мог свободно заезжать прямо во двор. Герцог вышел на крыльцо своего поместья к телеге торговца. Повидавший на своём веку волк-бета, был хорошим знакомым господина Гарета. Тёмно-коричневый окрас ярко выдавал пряди седины на торговце, но тот был в самом расцвете своих сил.       — Приветствую вас, мой господин. — торговец склонился и встал на колено.       — С возвращением, Шервуд. — хладнокровным голосом поприветствовал его герцог. — Какие новости с дальних земель?       — Волнения на востоке продолжаются, границы там закрыты. Жители Юга недоедают из-за засухи. Запад более-менее стабилен, варвары есть варвары, им не писаны имперские законы. — ответил торговец и встал с колена. — Желаете увидеть товары с дальних земель?       Шервуд достал несколько ящиков с повозки и открыл их. Здесь были и драгоценности, и посуда, и даже оружие. Герцога не впечатлили эти товары, в общем, как и всегда, однако он заметил ещё кое-что прикрытое тканью в повозке торговца. Словив его взгляд, Шервуд поспешил вытащить последнее, что было в его ассортименте.       — Вы знаете меня, я торгую бартером и часто у меня оказывается различный товар. — начал рассказывать Шервуд. — Как вы знаете, на Западе преобладает работорговля лисами.       Тёмно-коричневый волк убрал ткань с клетки и показал, что было внутри. В маленькой деревянной клетке скрючившись сидел молодой лис, совсем парнишка. Блеклый рыжий цвет его шкуры был усеян синяками и шрамами от когтей. Связан он был так, что нельзя было пошевелиться, а глаза и пасть были замотаны тряпками. Лис-омега почувствовал, что на него сейчас смотрят и боязливо поджал хвостик и прижал уши. Герцог оглядел раба и сразу понял, какую роль он выполнял в обществе Западных варваров. Шервуд подтвердил это.       — Этот лисёнок был игрушкой у общины. — сказал торговец. — Им расплатились за несколько килограммов металла. Бедняжку совсем поломали тамошние альфы, на нём живого места нет.       — Сколько возьмёшь за него? — не отрывая глаз от лиса, спросил герцог.       — Рабы нынче дорогое удовольствие, особенно в роли игрушек для утех. Однако, этого я отдам вам даром. — Шервуд сочувствующе глянул на пленника. — По нему видно, что он долго не протянет, а брать золотом за никудышный товар я не намерен.       — Благодарю за твою щедрость. — господин показал жест своему слуге-бете, который стоял позади и тот поднёс увесистый мешок с золотом. — Однако, я не могу оставить тебя без вознаграждения.       — Вы очень любезны, мой герцог. — Шервуд поклонился господину и принял подарок. — Разрешите отправится в дальнейший путь.       Герцог Луноклык молча кивнул после чего, торговец сложил непроданный товар и уехал прочь. Гарет подошёл к деревянной клетке и с треском вскрыл её одной рукой. Лис вздрогнул и сжался ещё сильнее, когда на него посыпались щепки. Протянув когтистую лапу, Герцог поднял омегу за шкирку и осмотрел вблизи. Дрожь пробивала лисёнка и тот старался не издавать звуков. Он был болезненно тощим и обессиленным. Мальчишка был настолько маленьким, что грозный волк, что держал его как пушинку, мог с лёгкостью перекусить ему шею, как тростинку. Герцог протянул его своему слуге без всякого намёка на жалость к рабу. Слуга взял его более аккуратно, подхватив руками за спину и ноги.       — Приведите его в порядок. — приказал Герцог и удалился в поместье.       Слуга занёс омежку в особняк и передал горничному-омеге. После чего поднялся в кабинет герцога. Получив приглашение войти, слуга весьма встревоженно обратился к господину, стоявшему у окна       — Мой господин, я весьма обеспокоен вашим решением о покупке раба. — слуга поклонился и задал вопрос. — Разрешите поинтересоваться, с какой целью он вам понадобился?       — Если он был рождён для оказания услуг альфам, то пусть теперь будет оказывать услуги мне. — голос герцога звучал устрашающе. Он повернулся и смирил слугу взглядом. — Я не желаю больше отвечать на вопросы, когда приведёте лиса в порядок, доставьте его в мои покои.       — Будет сделано, господин. — слуга поклонился. — Будут ещё пожелания?       — Нет, Рупен, только сообщи мне, когда он будет готов. — добавил герцог и отпустил его. — Можешь идти.       Слуга вышел из кабинета и прикрыл дверь. Рупен был правой рукой герцога Луноклыка и выполнял срочные приказы господина и сопровождал его на светские мероприятия. Несмотря на то, что герцог внушает страх всем регионам, к своим подданным он относится более-менее приемлемо. Сам Рупен был взрослым волком с тёмно-серым окрасом. Крепкое телосложение соответствовало стандартам моды здешних мест, только бетам не нужны отношения, их волнует только работа. Рупен спустился на первый этаж и зашёл в ванную комнату. Омега-горничный, волк средних лет с белым окрасом снял с лиса все верёвки. Молодой лис был гораздо меньше, даже волка-омеги. Хрупкое тело и тонкие конечности с мозолями на запястьях и лодыжках. Поджав колени, он сидел на холодном каменном полу, пряча испуганный взгляд. Горничный прикоснулся к нему и того пронзила дрожь. Поджав ушки, лисёнок начал тихо скулить, моля чтобы ему не причиняли сильную боль. У горничного сердце разрывалось от одного его вида.       — Бедняжка, неужели в этом мире ещё есть подонки, которые так обращаются со слабыми. — проговорил горничный, он был омегой и не понаслышке знал, как альфы обращаются с ему подобными. — Тебе явно досталось сильнее чем мне…       Волк-омега был из сиротского дома на востоке Империи. Пьянки воспитателей и постоянные избиения были у него с детства. Однако, защищая младших, будучи ребёнком он отдавался сексуальным потехам взрослых, чтобы они не трогали остальных. Когда семейство Луноклык было проездом на Востоке, они услышали зов о помощи сирот. В тот день приют таинственным образом охватил пожар, и все воспитатели погибли, а дети пропали. Местное правительство махнуло рукой на это и никакого расследования не было. Всех сирот перевезли на Север в местную общину. Позже, белый волк-омега стал верным подданным семейства и выполнял работу горничного.       Рупен наблюдал за ними из дверного проёма.       — Арикс, господин будет ждать лиса в своих покоях. — Рупену было тяжело это говорить.       — Хорошо, Рупен. — ответил Арикс и вздохнул с тяжестью на душе. — Как думаешь, герцог способен причинить боль беззащитному?       — Я надеюсь, что он образумится и не станет пытать его. — Рупен бросил сочувствующий взгляд на лисёнка, который старался забиться в угол, чтобы спрятать себя. — Возможно, он прекратит страдания парнишки.       В этом мире лисы всегда были рабами. Если альфы и беты шли работать в поля и шахты, то лисы-омеги с рождения подвергались сексуальным нападкам. До шестнадцати лет, у них не случалось течки и это время для них было самым тяжёлым. До шестнадцати они работали в публичных домах или просто были игрушками целых деревень. Когда случалась течка, то омег связывали и бросали в клетки, пока она не закончится. Если лис-омега беременел от волка, то его сразу убивали, чтобы на свет не появлялись полукровки. Если повезёт, то течные омеги становились производителями новой рабской силы. Лис, которого купил герцог, уже был на пороге достижения возраста для течки, поэтому от него и избавились, продав торговцу за металл.       Арикс посадил лиса в большой деревянный таз, наполненный тёплой водой. Протирая липкую шерсть, складывалось ощущение, что лиса ни разу не мыли после всего, что с ним делали. Сам лисёнок болезненно вздрагивал и даже плакал от каждого прикосновения. Рупен закатал рукава своей рубахи и приподнял лиса за руки, чтобы Арикс смог тщательно вымыть его. Лис-омега не мог стоять самостоятельно, настолько его тело было истощено. Когда горничный прикасался к интимным местам лиса, тот жмурил глаза и всхлипывал. Видимо, эти места его тела особенно болели.       Арикс и Рупен закончили мыть лиса и его шерсть даже стала чуточку ярче. Горничный завернул его в полотенце, а Рупен отнёс на кухню. Личный повар поместья тоже был тридцатилетним волком-омегой, с ярко-голубоватым оттенком шерсти. Его полным именем было Арчибальд, но все называли его Арчи. Сегодня повар готовил ужин из трёх блюд: суп из морепродуктов, курица в грибном соусе и на десерт вишнёвые пирожные. Рупен занёс лиса в комнату, пропитанную ароматами изысканных блюд. Арикс шёл позади и подставил к столешнице стул, на который посадили лиса-омегу. Арчи обернулся к ним и вскинул брови увидев выпирающие рёбра раба, которого вряд ли кормили, хотя бы раз в день.       — Это что, лис? — повар слышал, но ни разу не видел лисов. — Откуда?       — Господин купил его у торговца. — коротко ответил Рупен. — Накормишь его?       — Конечно! — повар налил в чашу суп, который он готовил для персонала и поставил его перед лисом.       Мальчишка смотрел на чашку супа, как на что-то недостижимое. Продолжая обнимать себя за плечи, лис старался не шевелиться, возможно раньше его дразнили едой, и когда он тянулся к ней, то наказывали. Арикс взял ложку и, зачерпнув супа, поднёс её ко рту лиса. Тот, хоть и буквально умирал от истощения, но не открывал рот, боясь, что за еду его накажут. Рупен попытался успокоить малыша и положил руку ему на плечо, но сделал только хуже. Арикс начал говорить с лисом, но и это не помогало. Тогда на выручку пришёл Арчи, который с грохотом стукнул по столу, рядом с чашкой.       — Открыл рот и ешь! — настойчиво рявкнул повар на лиса.       Рупен осуждающе посмотрел на повара, а Арикс даже вздрогнул, когда тот ударил по столу. На их удивление, это помогло. Лис закрыл глаза, скрывая слёзы и открыл рот от отчаянья и страха. Арикс залил ему в рот ложку супа, а после и остальное, что было в чашке. Лис покорно проглатывал каждую ложку, но глаз всё равно не открывал.       Поведение Арчи было весьма логичным для него. Эмоциональность всегда была основной отличительной чертой его характера. В детстве сверстники любили поиздеваться над ним и тот терпел. Терпел, пока не сорвался и не полез с кулаками на обидчиков. Естественно, он получил по полной и вскоре, родители заперли его дома, чтобы тот больше не ввязывался в драки. Омеги были на самом низшем социальном уровне, поэтому его легко могли убить. Конечно, решение взрослых было глупым, но благодаря этому, Арчи нашёл своё призвание в готовке. Получалось у него отлично и с наступлением совершеннолетия, семейство Луноклык взяла его личным поваром в поместье. Арчи сильно обижался, когда кому-то не нравилась его стряпня, что было редко, ведь готовил он чудесно.       Повар налил чай и поставил кружку перед лисом. Аромат травяного напитка заставил мальчишку приоткрыть глаз, чтобы увидеть то, что так приятно пахнет. Небольшая чашечка с зеленоватым отваром, в котором отражалось нелепое личико лисёнка. И вот, в чашку упала слезинка, которая скатилась со щеки мальчишки. Окружающие не могли понять, плакал он от того, что нормально поел, или от того, что чувствовал, что ждёт его дальше. Лисёнок всё так же сцеплял руки в замок и дрожал. Арикс остудил чай и поднёс его лису под нос. На этот раз он не стал сопротивляться и покорно выпил напиток залпом. В этот момент, на кухню вошли двое. Первый, волк-бета с золотистым окрасом был в презентабельном тёмном пиджаке с брюками. Это был третий волк в поместье после герцога. Дворецкий Бернард отвечал за приём гостей и персонал особняка. За ним зашёл Френки — молодой волк-бета с грязно бурым окрасом в белую крапинку, цвета почвы. Он был садовником поместья и поэтому часто его можно было встретить в саду за особняком. Бернард бросил взгляд на полуживого раба, который сидел к нему спиной укутанный в полотенце. Не поворачиваясь, лис почувствовал пронзающий взгляд уже пожилого дворецкого, а также, что в комнате стало слишком много волков. Мальчишка поджал хвост и спрятал мордочку руками.       — Позвольте узнать, что он делает в поместье? — Бернард скинул с головы лиса полотенце увидел его спину, усыпанную синяками и ранами. — И почему на нём живого места нет?       — Герцог купил его у торговца. — ответил Рупен и снова закрыл мальчика полотенцем. — Господин попросил привести его в порядок, осмотришь его?       Дворецкий бросил высокомерный взгляд на Рупена, несмотря на то, что тот был главнее, Бернард мог позволить себе подобное поведение, ведь он был самым старшим в поместье. Дворецкий воспитывал в персонале дисциплину, так как не любил самоуправство. Помимо работы дворецким, он ещё мог оказать медицинскую помощь. Бернард всю жизнь посвятил службе семье Луноклык, вернее его в этом здании никого не было, разве что Рупен мог сравниться с ним в верности.       — Я постараюсь сделать всё возможное, но на полное восстановление понадобиться неделя, а то и больше. — голос Бернарда звучал хрипловато, но он всегда был честным. Весь персонал дома уважал и слушался его.       — Герцог пожелал видеть его сегодня вечером у себя в покоях. — сказал Рупен, из-за чего дворецкий неодобрительно вскинул седые брови.       — Я так понимаю, что этот мальчишка был игрушкой для развлечений, и по его состоянию, продыху ему не давали. — возмутился золотистый волк и всплеснул руками. — Ему нужен покой, а не очередная пытка.       — Я не понимаю, зачем вообще господину понадобился лис? — молодой садовник пока не знал всех пугающих прелестей жизни.       Френки попал в поместье будучи новорождённым щенком. Бернард тогда был моложе и взял малыша на поруки. Семейство приняло малыша и разрешило Бернарду воспитывать его. Жесткая дисциплина и опека воспитали порядочного парня, но он был изолирован от общества и ни разу не покидал поместья. Бернард обучил его садоводству, чтобы тот приносил пользу семье Луноклык. С молодым господином он был одногодкой, но юный герцог не имел привычки играть с кем-либо, даже с детьми из других семей знати. Гарета Луноклыка тоже воспитывал Бернард, но с Френки они были как небо и земля. Если Гарет был замкнутым и не любил открытое общение, то Френки более наивен и прост. Настолько, что мог иногда обращаться к герцогу по имени, что не допускалось персоналу дома. Родители герцога Гарета закрывали глаза на непристойное поведение ребёнка, но потом его сильно наказывал Бернард, за подобное поведение. Несмотря на это, Френки вырос вполне нормальным парнем без комплексов и прочих страхов. Хоть он и сохранял субординацию, иногда его отношения к герцогу было сравнимо с отношением к уважаемому ровеснику, чем к грозному правителю. Сам Гарет равнодушно относился к тому, что Френки зачастую общается с ним на равных.       Садовник подошёл к лису и заглянул ему в лицо с юношеским любопытством. Мальчишка всё ещё закрывал глаза руками, и не давал получше рассмотреть себя. Френки это не устраивало, и он взял за руки лисёнка и раздвинул их, открывая лицо. Испуганный взгляд, полный боли и отчаянья на долю секунды завис перед молодым-бетой. Увидев это, бурый волк судорожно отпустил лиса и отпрянул от него.       — Что с ним было? — тревожно спросил Френки и оглядел взрослых волков вокруг. Когда все проигнорировали его вопрос, он обратился уже конкретно к Бернарду. — Кто это сделал с ним?!       — Успокойся! — приказал дворецкий и схватил молодого волка за ухо. — Веди себя достойно, лучше отнеси лиса в перевязочную!       Воспитатель отпустил своего подопечного, но дисциплины тому не прибавил. Френки бросил на него взгляд обиженного подростка и подошёл к лису, чтобы взять его.       — Будь аккуратен, ладно? — Рупен положил руку на плечо молодого волка и заглянул ему в глаза. — И пожалуйста, не делай резких движений.       Френки отбросил прежние эмоции и с пониманием кивнул старшему. Он бережно прикоснулся к завёрнутому в полотенце мальчишке и поднял его, подхватив под спину и под ноги. Лисёнок застыл, захлёбываясь от страха, на руках юного волка. Работа в саду необычайно развила физическую силу Френки, и эта сила пугала хрупкого омежку. Казалось, что Френки достаточно сжать когтистые лапы и позвоночник лисёнка будет сломан. Естественно, юный волк не собирался этого делать, вместо этого, он отнёс лиса в другую комнату особняка, где пахло целебными травами и спиртом. Бернард пока остался на кухне, поэтому в этой комнате был лишь волк-бета и лис-омега. Френки положил скрученного лисёнка на кроватку для пациентов и сам сел рядом. Пока он нёс его, он осознал, насколько этот лис маленький и лёгкий. Френки одолевал интерес к состоянию лисёнка. Он аккуратно убрал полотенце и увидел целый спектр укусов и синяков. Невинное обесчестенное тело раба едва двигалось, тоненькие лапки не способны сопротивляться даже ветру. Молодой волк с сочувствием посмотрел на лиса, который скрючившись лежал на боку и закрывал плечи ручонками. Френки сел на корточки перед кроватью и бережно взял ладошку лисёнка. Тот испуганно напрягся и отвёл назад уши.       — Эй, всё хорошо. — спокойно сказал волк. — Как тебя зовут?       Лисёнок слегка привстал, удивлённо посмотрел на волка, но сразу же стыдливо отвёл взгляд. Он едва заметно помотал головой и коснулся шеи.       — Ты не умеешь разговаривать? Совсем? — Френки выглядел глупо, переваривая информацию о том, что бывают и такие, кто не разговаривает. — А как ты тогда говоришь? То есть, общаешься?       На волка посмотрели невинные глазки, которые не понимали его вопроса. Лис не понимал, зачем кому-либо общаться с ним, с обычной игрушкой для альф.       — Кто же тебя так побил то? — изолированная жизнь волка делала его слегка оторванным от реальной жизни, что происходила за пределами дворца.       В комнату вошёл Бернард и взглядом приказал Френки отойти от раба. Взяв несколько склянок с мазями, он опустился на стул рядом с кроватью.       — Положи его ровно на спину. — сказал дворецкий садовнику и зачерпнул пальцами травяную мазь.       — Не бойся, он поможет тебе. — сказал Френки лису и перекатил его на спину. Лис, дрожа, прикрывался лапками и ссутулился. Необходимо было, чтобы лис лёг ровно, поэтому Френки взял его за руки и вытянул их вверх по кровати. Стук испуганного сердечка был слышен обоим волкам.       Бернард бесцеремонно начал растирать мазь по синякам и ранам, чем вызывал жгучую боль у раба. Френки не пришлось применять силу, чтобы удерживать лиса на месте, за него это делало истощение и парализующий страх. Обработав все раны на груди и животе, дворецкий обратил внимание на шрамы от укусов на шее лисёнка. Они уже были зажившие и сделать с ними ничего нельзя, но от их количества, даже пожилому волку-бете стало не по себе. Френки перекатил лиса на живот и тут же дрожащий хвост начал прикрывать разорванную дырочку мальчишки. Теперь то, до молодого волка начало доходить и он отвёл взгляд, чтобы не видеть то, что сделали дикари с этим омежкой. Бернард тяжело вздохнул, и после того, как обработал раны и синяки на спине, поднял хвост лисёнка. От такого лис тихо заплакал и заскулил, подобный рефлекс вырабатывался у него годами, когда над ним издевались. Бернард вымыл руки в тазике и одел плотные перчатки, чтобы не поранить лиса своими когтями. Зачерпнув мазь, золотистый волк постарался как можно быстрее обработать и обезболить внутреннюю плоть, но лис всё равно испытал невыносимую боль. После очередного стона от боли Френки не мог находиться рядом. Его трясло от того, что чувствовал этот омега. Бернард сохранял хладнокровие, но ему всё равно было трудно видеть страдания, как своего приёмного сына, так и лисёнка. Когда он закончил, он разрешил Френки уйти, так как того уже пробивала мелкая дрожь. Бернард попросил его принести одежды для лиса и после вернулся к пациенту. Пожилой волк приподнял мальчишку и посадил на край кровати. Обезболивающие мази помогли, и лисёнок перестал чувствовать постоянную боль. Бернард взял маленькую ручку лиса и наложил охлаждающую повязку на мозоль от верёвок. То же самое он проделал с остальными конечностями. Дворецкий приподнял голову омеги и попросил открыть рот. Лис продолжал бояться огромного волка перед собой, но послушно открыл рот при первой просьбе. Некоторая часть зубов мальчишки была сточена, другая же просто вырвана, видимо, чтобы тот не мог укусить насильника. Подобное выбило пожилого волка из колеи, хоть снаружи ничего не было заметно. Без моральная жестокость приводила его в ярость, хоть сейчас иди войной на этих варваров. Лис вздрогнул, почувствовав злость на душе дворецкого. Спустя пару минут, в комнату вернулся Френки со стопкой одежды. Он принёс свою детскую одежду, которая уже была ему мала, но лису в самый раз. Лис был всего на несколько лет младше Френки, но по размерам ему подошла только рубашка десятилетнего волчонка, и то смотрелась на нём как короткое платьице. Натянув на него серые штанишки, Бернард попытался поставить лиса на ноги, но тот не мог удержать равновесия и постоянно опускался на четвереньки. Мышц у малыша не было совсем, пожилой волк даже предположил, что лисёнка не учили толком ходить. Френки рассказал, что лис не умеет говорить и взрослый взял это в учёт. Оба волка оставили лисёнка в комнате на кровати и вышли. Снаружи их ждали все остальные работники особняка, хотя их было всего ничего. Горничный, повар, садовник, дворецкий и личный слуга герцога. Стражников в замке в основном не было, большая часть из них охраняли единственную общину на Севере. Защитить свой дом мог сам герцог и персонал особняка.       Возможно, это единственное поместье на этом материке, где работники дома тренировались наравне с рыцарями. Нередко, герцог проводил тренировочные бои со своими подданными на арене в поместье. Таким образом, каждый из присутствующих легко владел холодным, метательным и стрелковым оружием. Поэтому, надобность стражи в здании отпадала, когда можно было обойтись натренированным персоналом.       Сейчас Рупен и остальные ждали прогнозов дворецкого о состоянии лиса.       — Ну, как он? — спросил Рупен, нервно покусывая коготок на руке.       — Я наложил повязки и обработал раны. — ответил Бернард. — Осталось только дать ему отдохнуть, чтобы он полностью восстановился.       — Могу приготовить что-нибудь для него более-менее питательное. — предложил повар. — Одним супом не наешься.       — Учти, у него сточены зубы, поэтому твёрдую пищу он есть не сможет. — сообщил Бернард и с тяжестью вздохнул. — Герцог окончательно решил провести с ним ночь?       — Пока вы оказывали ему помощь, я сообщил господину, что лису нужно время, чтобы восстановиться… — Рупен прижал уши, ему было тяжело говорить это. — Однако, если вечером лиса не будет в покоях герцога, он накажет всех нас.       — Гарет не такой жестокий, неужели он не может смиловаться над несчастным омежкой. — Френки не мог поверить, что его ровесник способен на жестокость по отношению к страдальцу. На этот раз Бернард был согласен с приёмным сыном, однако всё равно пригрозил ему за то, что тот назвал герцога по имени.       — Я не верю, что господин причинит боль лису. — в разговор вступил горничный. — Но мне всё равно страшно за него, выдержит ли он снова этот кошмар.       — Я не знаю… — только успел сказать Рупен, как послышались шаги.       На этом диалог остановился. Герцог Гарет Луноклык, спускался по угловой лестнице со второго этажа. Заметив, что весь персонал собрался вместе, он подошёл к ним. Заметив его, все склонились перед ним.       — Что здесь происходит? — спросил гнетущим голосом герцог.       — Мой господин, мы обеспокоены состоянием лиса, ему… — Рупен хотел отчитаться перед герцогом, но, когда тот услышал про раба, оскалился.       — Ваше дело привести его в порядок! — грозно рыкнул Герцог, прошибая всех смиряющим взглядом. — Если вы все здесь, то зверёныш уже готов. Отвести его в мои покои, немедленно!       — Этот лис изнеможён, его сердце может не выдержать. — дворецкий попытался привести факты, чтобы убедить герцога.       — На нём живого места нет, ещё один кошмар может стать для него последним! — вмешался Френки с дрожащим голосом.       — Господин, лис только вышел из рабства, не заставляйте его делать это. — Арчи тоже заступился за раба и уверенно посмотрел прямо в глаза герцогу.       — Молчать! — рыкнул герцог и направился к медицинской комнате. — Если вы не желаете выполнять мои приказы, я сам возьму его!       — Господин прошу вас! — Рупен встал перед ним преграждая путь. Остальные тоже встали рядом с личным слугой герцога.       — Не смейте мне перечить! — герцог с силой толкнул своего слугу и тот начал падать. Стоявшие позади него успели подхватить его.       — Умоляю, смилуйтесь! — Арикс упал на колени перед герцогом и схватил его за ногу. — Пожалейте лисёнка, не заставляйте его страдать. Возьмите меня вместо него! Я готов отдаться вам, только прошу не трогайте его!       — Ты правда готов пережить всё, что случилось с тобой в приюте, ради едва знакомого раба? — герцог прекрасно знал прошлое каждого своего подчинённого. Он посмотрел на Арикса тяжёлым взглядом, от которого тот смиренно опустил голову. — Ты готов пожертвовать остатками своей части за раба, который был рождён выполнять эту работу?       — Никто не должен рождаться для такой роли! — едва сдерживая слёзы от страха, Арчи присел рядом с другим омегой и закрыл его руками.       — Если захочешь обидеть его, то тебе придётся убить меня! — Френки трясло, но это не помешало ему сделать подобный выбор. Он сделал шаг вперёд и безотрывно смотрел в кровавые глаза герцога.       — Мой господин, я призываю вас к разуму! — Бернард оттянул сына назад и встал перед ним. — Ваш отец ни за что бы не допустил подобного.       — Послушайте нас, мы знаем вас всю жизнь, вы никогда бы не причинили вреда слабому. — Рупен встал рядом с Бернардом и твёрдо посмотрел в глаза герцогу. — Вы выше всех тех варваров, что издеваются над слабыми.       Герцог не дрогнул, он лишь отступил на шаг назад, чтобы видеть всех своих подданных разом. Он молча смотрел в глаза каждому, и все они молча ждали ответа герцога.       Серебристый волк был выше всех своих слуг, поэтому он часто смотрел на всех свысока. После долгого и напряжённого молчания герцог показал всем лёгкую ухмылку. Кончики его губ на мгновение приподнялись, одаривая всех подданных первой, и возможно последней улыбкой хладнокровного правителя. После этого выражение лица волка-альфы вернуло первоначальный пугающе-равнодушный вид, но злость исчезла из голоса герцога.       — Вы отчаянно защищаете слабого, зная, что противоречите приказам своего господина. — голос герцога звучал уже спокойней, но всё равно пугающе. — Зная, что можете быть наказаны смертью, вы вступились за раба, который пережил то, что хуже смерти.       Все смотрели на герцога, будто увидели предводителя миров, спустившегося с небес.       — Лучший слуга не тот, что беспрекословно выполняет приказ хозяина, а тот, что готов высказаться против, когда власть и сила туманят разум их господина. — герцог последний раз обвёл застывших слуг взглядом и начал уходить. Перед лестницей он остановился и обернулся. — Однако, рано или поздно, он должен оказаться в моих покоях.       Последние слова холодом прошибли персонал дома. Герцог поднялся наверх и закрылся у себя. Слуги оттаяли от оцепенения и с облегчением выдохнули. Всё-таки, герцог Гарет Луноклык прислушивается к своим подданным и для него они имеют вес.       Вечер прошёл тихо, лисёнка перенесли в отдельную гостевую комнату, где положили на мягкую постель. Поданные до самого утра не могли отойти от той проверки, что устроил им герцог. Однако, последние слова продолжали внушать тревогу. Хоть лисёнок и был спасён из сексуального рабства, какая жизнь его ждала в этом поместье?